Мусульманин

   Наша соседка Лидия Андреевна получила однажды из Афганистана "груз-200". Вернее, получала-то не она, её никак
не могли найти. Дело было летом, она укатила в отпуск, а куда - неизвестно. Искали недели две. Уже в морге сказали,
что гроб хоть и цинковый, но пришлось обвернуть целлофаном... А окошечко было закрашено. Вовка был танкист. Сильно
обгорел. Решились хоронить без матери.

   Гроб поставили на табуретки возле подъезда. Цинковый был положен в простой. Красный. Возле гроба поставили стул.
Собрался народ. Смотрели на этот стул с ужасом, и, вроде как, с осуждением. Да, Лидию Андреевну осуждали. Мол, шляется
по курортам, в то время, как тут... Наконец вывели под руки Вовкину бабку. Она села на стул, приникла головой ко гробу
и заголосила. Никогда ни прежде, ни после не приходилось мне слышать такого голошения. Чего только не перебирала, как
только не причитала плакальщица. Как кричала, выла, и даже как будто пела... "И поглядеть на тебя не поглядели напоследок-то... Так дай же я хоть воздухом твоим подышу..." - бабка прижалась лицом к гробовой щели и судорожно завсхлипывала. Её подхватили, подняли... Подняли и гроб, понесли. От военкомата был оркестр. Хоронили Вовку с музыкой.

   А на следующий день приехала Лидия Андреевна. Красивая, загорелая, весёлая. Увидела с порога - Вовкино фото в траурной рамке. И упала без чувств.

   И стала Лидия Андреевна пить. Пила ночью и выла так, что из соседнего дома звонили в милицию. Пила днём и, взяв
Вовкин портрет, шла, качаясь и воя, незнамо куда. Иногда соседям удавалось удержать её. Иногда милиция приводила её
откуда-то с другого квартала. Сколько продолжался этот кошмар! Кажется, целую вечность... А потом вдруг затихла наша
Лидия Андреевна. И, тихонечко улыбаясь, заложив руки за спину, медленно прогуливалась по двору. Думали - повредилась
в уме. Заговаривают с ней, она - ничего, как сейчас говорят, "адекватна". Спросят: "Вы что это, Лидия Андреевна, такая,
улыбаетесь?" А она отвечает: "Да что же, всё хорошо, всё слава Богу." Ну, слава так слава, и ладно. Так и кончилось,
вроде бы, это горе...

   А маме моей вот что Лидия Андреевна рассказывала. Сон ей был вещий. Вовка ей явился во сне и сказал:"Что ты плачешь,
мама, не надо плакать, ведь я жив. "Как же, Вова, кого же похоронили? Кто же в цинковом гробу лежал?" Отвечает Вовка:
"Не знаю, мама, может, перепутали с кем. Только я жив. Я в плен попал. Меня увезли высоко в горы. Тут маленький кишлак,
тут я живу. Они сказали: примешь ислам - будешь жить. Я, мама, ислам принял. Бог-то ведь один. Я теперь мусульманин, мама. Живу у старика одного заместо сына, сына убили у него. Работаю. Работы много по хозяйству, но мне не тяжело. Мне нравится. Кругом горы, красиво, тихо. А вернуться я не могу. Узнают, что я ислам принял, скажут - предатель. В тюрьму посадят. Прости, мама. Мне хорошо здесь. Ты не плачь."

   "Ведь правда же, правда же, что Бог один? Да не все знают! Так и будут говорить, что предатель. Лучше ему там оставаться, лучше. И слава Богу!" - так кончала Лидия Андреевна свой рассказ, мелко и быстро крестясь...

   Что тут можно добавить? Разве только то, что было это лет за десять до выхода фильма "Мусульманин". Да Лидия Андреевна фильма этого и не увидела никогда. Не дожила.