Эхо войны. часть-1

Часть 1. Вяземский котёл.

Война с фашизмом сломала много судеб.
Печальна и судьба сыскавшейся сестры.
Кого нашествие коснулось, век не забудет
Бесчеловечность той «неконченой» войны.

Отец сражался с немцем в войну артиллеристом.
Сестра детей учила под мирным чистым небом.
Хоть времена и судьбы мелькают очень быстро,
И, все же, отражаются по жизни звонким эхом.
                *  *  *
Прямой наводкой, броневым - по танкам.
По блиндажам врага - с закрытых огневых.
Огонь! Фугасным - по вражеским землянкам.
За Родину, за Сталина, за павших, за живых… 

Проснулась вся в поту, в сомненьях и испуге.
Весенней ночью опять отец приснился.
В страданьях весь, в душевной муке
Увидеться он с дочерью во сне явился.

Подруга, в класс влетев, на перемене,
Велела срочно выглянуть в окно.
Кровь хлынула в лицо, а дрожь в колени.
И с места не сойти - в ногах бревно.

Но, взгляд нашёл пришедшего отца.
Стоял он тихо на дорожке, у аллейки.
Еще не старец,  и не понять лица,
Ему присесть бы - рядом нет скамейки.

Кричит подруга: «Беги скорей к отцу!
Он фермер из Испании. На миг заехал.
Ведь пестовал тебя ребёночком, в плену.
Ты встрече с ним не стань помехой».

И, всё-таки, обидно - хоть обижаться грех:
«Так почему не жил он эти годы с нами?
Мы жили в ожидании и беднее всех.
Пролили много горьких слёз ночами».

Сестру подруга крепко пристыдила:
«Да, ты не думай горделиво о себе.
Судьба в награду встречу подарила,
Будь благодарна долюшке-судьбе.

Испанский фермер, вероятно бедный.
Откормом занимается породистых бычков.
Ты глянь - ведь он совсем не вредный,
Из наших добрых российских мужиков».

Подруга внятно и разумно объяснила.
Дочь ринулась на улицу  поспешно.
Входную дверь с разбегу отворила,
И, вдруг, застыла в горе безутешном.

Отец исчез, вниманьем обделённый.
Знать не судьба была к нему прижаться.
А дочь проснулась, сном заворожённой,
В загадках жизни упорно разбираться.
                *  *  *
Отец был после Финской призван, снова,
Отечество родное от фашистов защищать.
Война с врагом была кровава и сурова.
Захватчики решили русский дух сломать.

Подмять Россию, известно, невозможно.
Но, враг был изначально коварен и силён.
В боях, за жизнь свою, всегда тревожно,
Хоть как бы ни был клятый враг вооружен.

Комплектовался полк, в резерве, наспех.
Орудий было мало и на троих винтовка.
В атаку шли, в буквальном смысле - нА смерть.
С одним штыком в бою нужна сноровка.

В бой бросили на Ярцевский плацдарм.
Смоленск отбить - была поставлена задача.
Дорогу - под контроль, и оседлать вокзал,
Однако, отвернулась от дивизии удача.

Матёрого врага атаковали в малой силе.
На брюхах ползали под шквалистым огнём.
Всё поле брани русской кровушкой залили.
Уж, думали, что все мы как один умрём.

Три месяца упорно атаки вражьи отбивали.
Состав полков всё пополняли вновь и вновь.
Одну, и только раз, мы штурмом деревушку взяли,
Но, часто берега меняли в боях за речку Вопь.

Бои в глубокой обороне, а не бездарные атаки
Жестокого врага сдержали надолго и всерьёз.
Тогда-то и отведал советской силы в драке
Фашистский оголтелый, кровожадный пёс.

Прямой наводкой вели огонь по танкам.
По блиндажам врага - с закрытых огневых.
Огонь! Фугасным - по вражеским землянкам
За Родину, за Сталина, за мёртвых, за живых.

Решающий момент на подступах к Москве:
Не может враг найти брешь в нашей обороне,
Стянул все силы он на нашем рубеже,
Шныряет, и рычит, как дикий зверь в загоне.

И, вот, придумал враг обманное решение.
Назвал его он – операция «Тайфун».
Введя командование наше в заблуждение,
Разведке, штабу фронта раскорячив ум.

Начало октября. С зарёю… Утром рано.
Вдруг, грянул вражий гром артподготовки.
От взрывов тяжких земля на дыбы встала.
В окопах засыпАло всех от бомбардировки.

Агрессор двинул группу «Центр» по флангам.
От Духовщины на Вязьму, через Гжатск и Ржев,
Имея превосходство в самолетах, в танках
Двойным числом наш строй преодолев.

На левом фланге: с Рославля, опять на Вязьму.
Враг озверевший шел на штурм прямым путём.
Он «тиграми» месил всех павших с грязью,
А точки обороны давил безжалостным огнём.

Фашисты взяли Вязьму седьмого октября,
Внезапно поменяв план главного удара.
Но, бились под Смоленском мы не зря,
Тогда ещё не ведая грядущего кошмара.

Судьба страны родной, судьба столицы
Зависела от них - кого на гибель обрекли.
В кольце пять армий погибали от убийцы.
Герои, павшие в боях, бессмертье обрели.

Держал вермахт на Вяземском котле
Свои дивизии - учтённых двадцать восемь.
Не мог он подтянуть их в бой к Москве.
Поэтому, на подступах застрянет вовсе. 

Мы целую неделю, в окружении воевали
Без связи с фронтом и без поставок тыла.
С боями к Богородицку степенно отступали,
А сила вражья нас со всех сторон громила.

Фашистский план «Тайфун» вменял приказ:
В районе Вязьмы окруженных уничтожить.
Для бездны наших воинов небесный свет угас.
Пришла пора и нам короткий век итожить.

«Прорвать кольцо врага десятого числа»: 
Такой приказ пришёл от наших командиров.
Но, крепко враг держал «котёл» в клещах,
Разбил атаки все, и стало там не до прорывов.

В живых с дивизии осталось двести человек,
А полковых - всего лишь только тридцать
Комдив собрал остатки и озадачил всех
Каким путём сквозь фронт пробиться.

И ночью тихо двинулись в болота по кустам.
Ползли по кочкам грязным, по воде холодной.
Дороженьки такой не пожелаешь и врагам -
Иссякли силы все от двух недель голодных.

Бродили цепью ночь - в кромешной тьме.
Под утро из болота вышли на сухое место.
Всем так хотелось обсушиться на костре,
Но, враг почует. Он рыщет повсеместно.

Разведка скоро донесла, что мы на островке.
За ним, опять, безбрежное и ржавое болото.
Сказал комдив: «Здесь отдохнём - в траве.
Замаскируйтесь все. Поспим.  А жрать охота».

Уже, к восходу солнца, храпели все бойцы:
Уставшие,  замерзшие, голодные и грязные.
Хлебнули лиха юноши и умудрённые отцы,
Но, верили - их беды будут не напрасны.

Подъём сыграли с наступленьем темноты.
И, вновь, бойцы пошли в холодное болото.
Молчком шагнули в воду, без всякой суеты.
С надеждами когда во тьме забрезжит что-то.

Средь нОчи перед нами замаячили кусты.
Желанный берег показался из тумана.
Здесь, по команде, разделись все до наготы,
Отжались и группами пошли через поляну.

За полем, через час пути пересекли дорогу.
Рвались - как можно дальше на восток уйти…
Разнюхать и догнать фашисты могут.
Тогда костей своих нам, точно, не спасти.

Рассвет заставил беглецов укрытие искать.
Нашли стога большие соломы обветшалой.
В них мы зарылись согреться и поспать,
Чуток силенок обрести от долюшки усталой.

Очнулся я от шума и немецкой рваной речи.
Штыками из стогов нас фрицы ковыряли.
Обрушила все беды судьба на наши плечи,
И горе тяжкое потом в плену уже пытали.

         (Продолжение последует)