Облигации

                Облигации
   Сердобольная мамина соседка прислала мне письмо, полное грустных подробностей о теперешнем существовании моей мамы.
  «Разъяснять ей преимущества переезда бесполезно, - сказала моя подруга, - бери отпуск, поезжай и без неё не возвращайся. Иначе, лишившись  матери  и родительской квартиры, ты обретешь  непреходящее чувство вины. Действуй и помни, - свои мозги не вставишь.»  С учетом  мгновенного её проникновения в любой вопрос, возражать было не разумно, и потому через несколько дней мама смотрела на божий мир из моего кухонного окна, удрученно повторяя: «У нас лучше... И скамейки новее, и кошки упитанее.»   
  Однажды, растолкав меня среди ночи, мама спросила:«Тебе Москва-то понравилась?»  «Причем здесь Москва?»- ничего не понимая, отозвалась я.
«При том. Москва - столица нашей родины,» - отрезала она и уснула, дав мне возможность шататься по квартире вплоть до выхода на работу.
  А однажды, разбудив меня, мама  везде включила свет. Должно быть она хотела подчеркнуть торжественность момента, потому как в руках её был небольшой узелок. «Прими от отца и от меня облигации. Когда-то они тебя сильно выручат,» - многозначительно сказала она. Облигаций, судя по весу узелка, было много, - когда-то отцу, не спрашивая его согласия, ими выдавали часть зарплаты. Позднее облигации заморозили и толпы несчастных понесли чемоданы к выгребным ямам. Ровно через час мама произнесла полные горестного прозрения слова: «Верни облигации. Ты недостойна владеть ими.» Вернув узелок, спать я уже не пыталась, поскольку мама громко повторяла : «Облигации не все, ты обворовала меня, мерзавка.»  Квартиру свою, действуя по схеме дарения и отъема облигаций, она поочередно обещала всем  родственникам и соседям, пока не перессорила всех нас окончательно. Что правда, то правда, -  свои мозги не вставишь родному, дряхлеющему человеку, так недавно исполненному благородства, так недавно готовому для тебя на любые жертвы. Свои мозги не вставишь.
  «Как живешь, моя дорогая, если живешь, конечно, - спросила меня подруга, и услышав через большую паузу слово «хорошо», изрекла простую непостижимую истину, - когда-то и мы состаримся, и кто его знает, что начнем выделывать над бедными нашими детьми.»
  После смерти мамы облигации начали гаситься, чем и выручили меня несказанно. Да и родительская квартира досталась мне. И состарившись,  вспоминаю я мрачное пророчество незабвенной моей подруги, и бежит по спине  ледяная дрожь, и  рождаются в сердце слова: «Забери меня, Господи, сразу, огради всех, кого люблю, огради, Господи, от старческой моей немощи!..»