СКАЗ О Коньке- Горбунке 2

День деньской закончив дважды
И прозревши не однажды,
Я зачну Вам Свой рассказ,
Что звучит в последний раз.

Сто веков прошло неглядно,
И пишу я неотрадно,
Ведь шутить я немогу;
Мы уже не в Том веку.

Время магии ушедшей,
И растерзанно поведшей
В мыслях умных мужиков
И желаньях их сынов.

"Вот уж век настал, однако"-
Усмехнулся забияка
И продолжил свой рассказ.
Я зачну его тотчас:

Первая глава.

Град стоит в Руси глубокой,
В кресте Запада с Востоком.
Горы в нём, и рвы в нём есть,
И зовётся он Азместь.

Странный город, вот уж диво,
Расположен он красиво,
Вкруг берёзы, лес густой
И замшелою рекой.

И живут в том граде люди,
Мыслетворщики по сути,
И стоит в том граде храм
Христианства и Ислам.

Верой люди не объяты,
Но живут, то что, в палатах,
И железны колесницы
Светом светят, что зарницы.

Жил я тоже в граде Том,
Но отдельным чередом.

Вот история про Нелло:
Толком думать не умел он,
Может просто не хотел
И катался в свой удел.

Детство мальчика покажем,
Про его Коня расскажем,
И про братца молодца,
Мать родную и Отца.

В пять годков был наш повеса
"Он не рыба и не месо"-
Говорили мать с отцом.
Странным был он сорванцом.

Раз гулявши он бесцельно,
У домов, железа цельных,
Услыхал в главе голос:
Некто мальчику донёс-

"Подрастёшь ты О смиренный,
Душа вечности нетленной,
И раскроется в Тебе,
Что Цветок в Твоей главе."

Он не понял, и не надо,
Мыслить было не отрадно,
И знакомою тропой
Русс отправился домой.

Год прошел, и мать сына
Младца брата принесла.
Что есть правда, что есть быль-
Настоящий богатырь!

Об отце скажу немного:
Мага путь его дорога.
Мать была вполне проста:
Соблюдала все поста.

Вот прошло с десяток лет,
Может больше, может нет,
Нелло парень вырос здравый,
Рядом друг был Чернобравый,

А следком бежит браток,
Чернобравого малёк.
Братья жили-нетужили,
Царску службу не служили.

Друг о Родине своей
Знал не больше трёх рублей,
Брат его слыл- поднебесным,
И юродивым, чудесным.
Кто-то бил его ногой,
Но я знал- он не дурной.

Годы льтят, походит время,
Сообщают в наше племя:
"Надо Неллушке служить
И границу сторожить".

Два годка Герой служил,
Но людьми не дорожил:
Руссы были- россияне,
Остальные- бусурмане.
С кем общаться он не знал
И стихи тайком писал:

"Течение реки передо мною проносит
Всю мою жизнь, прожитую когда-то,
Оно мои мысли вдаль уносит:
Нет у меня ни друга, ни брата,

Нету любви, мне чужда она,
И глаза потеряли Тот блеск,
Остаётся лишь только в Душе тишина.
Я от мира надолго исчез..

Нет у меня ни друзей, ни врагов,
Нету радости в сердце моём.
Может быть я ещё не готов
К встрече с завтрашним днём..

Я не знаю что будет со мной впереди,
Но когда-нибудь я убегу
К счастью, теплу и Чистой Любви,
Тогда и в жизни место найду."

Ну да ладно, хватит грусти.
Служба кончилась, и пусть с ней
Навсегда уйдёт печаль.
Время льётся словно шаль.

Наш дружище в Град вернулся.
Нахмелевшись- встрепенулся
И в восьмицу с утреца
Шел работать до отца.

Эко странная работа!
Добывают "Звери "что-то,
И огромные они,
Ак большие корабли.

Всё стальным листом обито,
Вместо ног, что два корыта,
В металлических опорах,
А рука, что молот Тора.

Люди думают- всё враки,
Те барханы, буераки,
Хобота твердь молотят,
И в гробах увозят в ряд.

Он работал там немало,
Приходил домой устало,
Вот такой наш удалец
Возвращался во дворец.

Как то раз, под свист синицы,
Видел парень колесницу.
Клолесница та была,
Что едрёна смоль, черна.

Звук был словно гром бушует,
В хлад тепло, что, ветер дует,
Чёрны стёкла и глаза.
Вот такая дереза.

Про ВольвО расскажем позже.
Взял Нелло её за вожжи
И домой к себе привёз,
Словно золота там воз.

В долгом времени, аль вскоре,
Приключилося им горе:
Колесница та заржала,
Гулом, басом, задрожжала,

И уснула наконец,
Так сказал ему отец.
Он не стал будить "кобылу"
И оставил как всё было.

Сколь годков прошло- неважно,
Жил и был он там отважно:
Пировали, разжигали,
Дымом рот свой забивали.

Нет жены и друг такой,
Долговязый брат лихой,
По пирам его все звали,
Ели, пили, отдыхали.

Молодцу такое дело
Ровным счётом надоело-
"Сколько ж можно дел решить,
Если б столько вам не пить.

Охмелели все вы гости,
Собирайте свои кости
И идите по домам"
Весь народ был сильно пьян.

Все ушли, вопросов нету,
Но побили мне карету
И окна стеклянный стан.
Вот такой вот балаган!

Вторая глава

Зачинается рассказ
От Героевых проказ,
И от сивка, и от бурка,
И от вещего каурка.

Конь с златой узды срывался,
Вскак над холмами вздымался,
Всякий знал наверняка-
Конь был ростом в три вершка.

Наш удалый молодц
Затесал себе дворец,
На конюшне своей служит,
И не сколько не потужмт
Он о брате, об отце,
В своём временном дворце.

Да и что ему, до знати,
Ведь у Нелло красных тряпьев,
Красных шапок, сопогов,
Чуть не десять коробов.

Ест он сладко, спит он столько,
Что раздолье, да и только!
Это присказка: пожди,
Сказка будет впереди.

У Нелло коней бывало
Я сказал бы, что, немало,
Высотой были они
Две-три ступни от земли.

Снова холод зачинался,
И сезон коней кончался
В головах иных людей,
Что боялись брать коней.

Закрывать се надо дело.
И продать, что мог, успел он.
Тряпки тоже разошлись,
И ребята собрались
В земли эких бусурман,
В Черноморский окиян.

Всё грустил, вишь, по сестрице,
Той вот красной царь-девице,
Что здорова ли она?
Не грустна ли , не больна?

Всем бы кажется, красотка,
У неё, кажись, сухотка!
Ну, как спичка, слышь, тонка,
Чай, в обхват то, три вершка.

Вслед она к нему добралась,
В окияне искупалась,
Стали жить, они, гулять,
И вдвоём всегда бывать,
Позабыв про Черноброва-
Пировальщика дурнова.

В долгом времени, аль вскоре
Приключилося им горе:
Кто то коней подстерёг,
Восвояси уволок.

Но об этом нет печали.
Ведь тогда ещё не знали,
Горбунок будет потом,
Но отдельным чередом.

Ветер на море гуляет
И кораблик подгоняет,
Но не наш, а чей то там,
К бусурманским берегам.

Осознал я, что мне нужно:
Не останусь в землях чуждых,
Хоть и жил я здесь, как, с год,
Без хлопот и без забот.

Но и знал я, как нарёк.
Дома ждёт его конёк.
Колесницу чёрну нашу,
Что мол, больше, мол, и краше,

Обменял он на конька,
Ростом ровно в три вершка.
Вместо ног- с двумя кругами
И аршинными ушами,
Тело, что, стальные палки,
Что утюг, горб у хабалки.

На земле и под землёй
Он товарищ будет мой.
И зимой меня согреет,
Летом холодом обвеет,

В голод хлебом угостит,
В жажду мёдом напоит,
Если надо защититься,
Словно палкой можно биться,
И вывозит наш друган,
Чуть не, двести килограмм.

Что сказать о том народе,
Живший супротив природе,
Вы спросите воевод,
Совершающих обход.

Время к пику, все, ведётся,
А над Русью дьявол вьётся,
Искушая всех чертей,
Поселившихся в людей.

Эпилог.

Ночь настала, месяц всходит,
Со звезды он глаз не сводит,
Дюже крупная Звезда,
Дивным светом льёт она.

Услыхал он по дорге
Кто в звезде летят: те Боги,
Что, придумали людей,
Всю природу и зверей.

Мне отрадно, понатуре,
Говорят, что, самый Рюрик
Был по-братски близок Им,
Тем спасителям Земным.

Вскоре Братья улетели.
Что вернутся, повелели
Людям местным записать
И вовек передавать

С поколенья- в поколенье
Это Божие веленье, ак его земле явленье.
И исчезли в небесах,
На блестящих парусах.

Рюрик Им отдал Царицу,
Чтоб в нетленную зарницу
Улетела к Ним Она,
И века, чтоб, сном спала.

Вот закончен Наш рассказ.
Что есть правда, что есть сказ,
В общем вам решать, не мне.
Я звезду гляжу в окне.