у святых трихомонад

ПАРЕНТИРСЫ

сарказм

***
танин мячик тихо плачет
утонуть не может мячик

дядя степа помоги
у е б и  его с ноги

ирония


пошлость


паскудство

***
мы дети
нам нельзя гаврилиаду
а писи друг дружке показывать в лифте можно
это лучше пряток
и мармелада
ура мы застряли раздвинь чуть пошире ножки
ух ты
какой у тебя горячий
а мне в живот как будто влетели мушки
давай к ним запустим моих мурашек
пусть поиграют в салочки почемучки
давай
а как
просто вставай поближе
ты на неделю младший и значит водишь
так
/затрясло кавычки зпретных книжек/
ой ты туда
куда-то
как-то в такое входишь!
да
никогда никогда никогда никогда
вот это
мы навсегда
никому никому никому никому не скажем

сладко хранилась тайна
сказочным было лето
и до сих пор у лифта
Ганс Христиан на страже

***
я в себя тебе даю
с нами
потный дух McQueen
ферамоны е и ю
меж ванильных половин
входишь с елевым трудом
оглянись
пока не весь
вспыхнет мускусом
Kingdom
неролимовая взвесь
апельсин
лаокоон
из виргинских бергамот
сердца клиторный лимон
бьётся
вот
и вот
и вот
я тебя
тебе тебе
аня ань
анюта
вить
эль ю бэ
эль ю
ты е?
да ещё
довольно
пить
капля
дольчатый флакон
души вишен в серебре
в ы п е й
в ы е п и
легко :)
слейся на пол
ближним рэ

чуть повыше
да
иду
вдоль долины avalanche
по жасминовому льду
в мандариновую блажь
в сельдереевую течь
в коноплинистую глючь
в можжевеленную лечь!
я запру тебя на ключ
в кольцевой янтарный лес
в лангепасский синий кедр
сизовласый хан велес
борода до самых недр

***
учитель разрешите обратиться
с поклоном как положено по штату
я по слогам поющая синица
отличница согласно аттестату

достойна обитать в библиотеке
могу купить скворечник на катальпе
меня внимают австралопитеки
а вынимают осы из под кальки

с весны посвящена агенту оранж
готова сбросив перья выйти в люди
чтоб в честь меня  в ъ е б а л  садовый сторож
салют из климатических орудий
и стиснув человеческие груди
зачал во мне святую мантикору

кликушество

***
спустя четыре жизни после школы
едва успев до пятой подвизаться
почти уже лежу такой глаголый
в никитинке на кафельном форзаце
утешно тщусь измыслить нечто в бронзе
почти уже не страшно и не больно
не верится опомнись и дотронься
всенепременно дрогнет колокольня
заверещат гербовые кликуши
срисованные пламенем по воску
и поразит имеющихся в уши
необходимость быть своими в доску
у побеждённых в битве за баклуши
с изнанки саван в школьную полоску

***
человек познай себя
орал би дельфийский кул
посреди небес изба
красный угол белый стул
человек на нём стоит
поправлять сердечно рад
суперкосмозамполит
свой намоленный квадрат
а намыленный тройной
поправлять очкует он
ибо свят одеколон
пахнет атомной войной
и ошую за спиной
ни  х у я  не аполлон

***
тропа барабанщика
в сорок заветных октав
кафедральный забор
тараторит сорочье стаккато
по-над шиловским кладбищем
в небо хоронят кита
непослушные дети
от плача линяют плакаты
цветы не сорить!
берегите тепло и покой!
на каррарской плите
неизбывная пропись собаки
я была у попа
с каменеющей к ночи рукой
это он на страстную
е б а ш и т  в помойные баки

юродство

***
когда внутри светло и горячо
снаружи тоже радостно и просто
поёт метафорический сверчок
и треплет бриз свечную точку роста

расти расти расти моя свеча
расти от алтаря до альтаира
немыслимое главное начать

перечитай от печки карту мира
покрепче завари себе кумира
используй дату подпись и печать

иначе будут всякие вопросы
как будто наша жертва ни о чём
и поросла быльём великороссыпь
за левым белокаменным плечом

***
После шинели Петрович пошил переплёт.
Твёрже обложки вовек не терпела бумага -
гоголем пишет по праву дрожащая тварь -
только б хватило чернил, тишины и восторга
всем исходящим из здраво осмысленных строк
в неизрекомое, чистое бесчеловечье.
Славься, Петрович, и ныне, и присно. Аминь.
Дай поцелую протезы твои золотые.
Равных тебе в поднебесье искусников нет.
Том - совершенен, ему ни к чему перемены.
Даже когда у читателей кончится свет,
шкура Акакия выдержит пламя геенны.

***
кто пишет в стол того читают в топку
ни деньги ни молитва ни кафизма
ни дети ни любовницы ни водка
не помогают нашим от нацизма

кой чёрт напялил небо наизнанку
дух времени и тот перелицован
но держат оборонную осанку
троян надежда и любовь шевцова

пора творить добро по вере белик
ей ведом лучший вид на этот киев
не ведомы сомнения и телек
ей не успел наврать кто мы такие

опомнись никакая скушай киви
нет больше никаких на самом деле