Письмо от зверя

Я не признал,
из неба всматривая вниз,
ни улиц, ни мостов у города родного.

Усталый,
в изобилии реприз,
вдали острога своего -
мордуюсь в основания другого.

Вдыхая пыльность мыслей, духоту имён,
в исчадий рая глядя исподлобья,
и, усмеявшись виновато во хребты чужих знамён, –

иду.

Я не стяжал,
марая в буквах руки ради матери-реки,
ни горна во груди, ни крыл, ни опалённых глаз.

Вместо того,
в укромное себя, зверья, я тщательно укрыл
и губ, и писем, и стихов –
наш боевой запас.

Врезаясь косолапым телом
в Твою подснеженную спину,
пролепечу Тебе на ухо,
что с Богом всякий рай отрину,
нависнув неказисто над лицом Твоим,
взмолюсь к Тебе как самый смертный серафим:

Останься, Путница, со мной.
Сцелуй с меня весь пот и пепел
и, засмотрев до предрассветной мглы, отмой
кистями с ржавою водой
всю накипь бытия и облака все с волосатых петель.
Дождись в иных краях поры сумбурной нашего закланья,
когда, в два дерева срастаясь, изживём,
когда счастливые воспоминанья
промчатся крохотным дождём,
и как далёких белых звёзд
не станет больше нас обоих.

Мы в веке - дураки.
Мы в веке - нараспашку.
Шальные пули -
нам двоим -
в одну рубашку.

Зардеет.
В дне искать.
И страсти все разжечь в Спасительный Пожар.

Мне никогда не съесть Луну, прости,
но шерсть мою -
пусть забирает, если нужно,
хотя бы каждый
Алый Кочегар.

Весь Мир - случайностям и вере.
Мы - судьбе.

Письмо от зверя.
Тебе.