Стишки о земляках

Галку Шуланову,
я пропустил,
вот больше писать
уже не было сил,
но Галку Шуланову
помню в лицо,
красивой казашкой,
дивилось село.

Светку Кусимову,
помню, люблю,
с улыбкой бродила
она по селу,
такой я запомнил
Светку на век, самый прекрасный,
родной человек.

Зину Кабулову, тоже люблю,
тенью хожу за ней по селу,
помню ее швеей в Карталах,
в красивом халатике,
в дивных цветах.

Тетя Галя Мартынова
в гости пришла,
бутыль самогона
с собой принесла,
пили за здравие,
пили за так,
ели и Кляшкин,
рукой, бешбармак.

Странное имя Гайдук на селе,
его я запомнил даже во сне,
ходит с улыбкой он по селу,
манит девчат, вечерами, во тьму.

Алеха с Андреем вместе живут,
сало и мясо скрытно жуют,
они не пускают в квартиру бомжей,
только Нуртая с зарплатой своей.

Худой Рафаил у забора стоит,
пропал у татарина днем аппетит,
ему бы работу на день отыскать,
он хочет Дилару с цветами, обнять.

Колька Шуланов хороший мужик,
вот только он трезвым жить не привык,
ему бы с зарплаты браги налить,
будет он бодрым и сильным ходить.

Кляшка у фляжки выпила спирт,
ей тоже по нраву вечером флирт,
хочет в постель затащить Сапога,
чтобы зарплату отнять навсегда.

Петька Ширшов исчез навсегда,
но я его помню в стихах иногда,
верный и добрый в семье человек,
вот только не знаю, каким будет век.

Помню Варшавку, крыльцо и ребят,
помню звонок, кричащий в набат,
счастливое время куда-то ушло,
вот бы вернуть на время его.

Сено-солома - Женька Кабул,
кричал как всегда во дворе: Караул,
больше паленную водку не пьет,
он трезвую жизнь на деревне ведет.

Мартынов Андрей, как всегда с похмела,
болит у него по утру голова,
уехал мужик с семьей в Казахстан,
но помнил Некрасовку и водки стакан.

Толя Горелов в Некрасовке жил,
очень веселым и сильным он был,
не раз ему трактор давали весной,
чтоб он по полям прошел с бороной.

Бабка Горелова доброй была,
она уважала всегда мужика,
деньгами делилась, любила попеть,
так не хотела во сне умереть.