Сказ о Виевом яйце

Бог один – Святая Русь,
Образ солнца ясного.
Я в миры  твои гляжусь,
Космоса прекрасного.
 

Часть первая

Василиса Прекрасная

 
Ей подвластны воды, звёзды и леса,
Солнечные своды, месяц и гроза.
Луговые травы шорохом вдали
Воздают ей славу в злате и пыли…

Василиса – пава, дочь отца небес.
Лунная оправа. Изумрудный срез.
Волшебства явленье -  от её руки.
Звёздное теченье мировой реки…

Кланяется ветер богу и стогам.
В звёздах юг и север, низко к волосам.
Силою природы, космосом любви
Рождены аккорды света и земли.

Лик земной богини, Всесвятой Руси.
Проискрила в сини, вдали и вблизи…
Смотрится в озёра, в млечные миры.
Волшебство узора - свет её игры…


Кощей Бессмертный


Закружили вихри от гнилых дождей.
Вдруг в бездонной шири засвистал Кощей.
Недруг Солнцебога, жизни и добра.
Грязного потока - цвет его нутра.

Застонал, залаял. Брошенное: «Да».
И стрелу направил в алые уста.
 

Падение Василисы


Срезанные косы у земной зари.
Чёрные откосы, демоноцари.
Святорусь без края в образе звезды,
Огнеблеск являя, падала в сады.

В серые как пепел, в дьявольское зло,
Где дрожащий стебель прахом занесло,
Где проходы в гроты и зловонье ям.
Жир змеиной рвоты -  тут же, по камням.

Кровь на белой шее, Василисы взгляд.
Воет о Кощее пучеглазый гад.
Логово из грязи, гнили и костей.
Земли русской князи в образе мышей…


Плен. Заточение

Тронуты порезом лоно и уста,
Руки под железом, девичьи места.
Взяты в рабство дети, жёны и мужи.
Битые до смерти. Съедены во ржи.


Трепетала птицей, падала росой
И текла водицей, светлою рекой.
Проискривши златом, встала под кнуты
И жалела взглядом мёртвые кусты.


Пытка


Отворяют копья раны на груди.
Белой кожи хлопья, выбитой кости.
Сотворенье смерти для сестры богов.
И желают черти вырванных кусков…

- Умертвить богиню! Распылить чело!
Пусть обитой пылью восхитится зло.
На века! Навечно! Истребить! Иссечь!
И воззвало Нечто. И подняло меч.

Не зловонной раны, ни другой беды.
Затянулись шрамы, и сошли следы.
От клыков, и жезла, и стальных когтей.
И опять  воскресла под удар плетей…
 
- Будешь мне подвластна! Будешь мне рабой!
Вижу, не согласна! Так ступай за мной!
Вот взгляни на это. Щепу точит мышь.
Будешь безответна - превращу в голыш…


Богур


Серп луны над нивой, сатаны пурпур.
Мировой злосилой взятый в плен Богур.
Чёрной силы слуги. Он меж ними встал.
Рваные зарубки. Сын снегов и скал.


Он её страданья созерцал вблизи,
Духа трепетанье, всю печаль Руси, 
Звёздное мерцанье сердца существа
И её касанья к ранам естества.
 

Вскрикнет демон мрака дали и земли.
Серого оврага кости и угли.
Ни пути, ни следа. Лишь зловонье шкур.
Трепыханье света счёл спасти Богур.

- Навсегда! Навечно смерть, печаль и мрак!
И взметнулось Нечто:  «Да пребудет так!»
Заметалось в корчи, перешло на бег.
«Василисы очи ослеплю навек!»

Наскоро и страшно всех, кто рядом с ней.
Рык всезла протяжный стих во тьме ночей.


 
Железный замок


Земляного вала щебень и песок.
Замок из металла, свод и потолок.
Из железа петли, двери и щиты.
Спрятанные семьи. Красные бинты…
 
Занавес из стали. Западный конвой.
В схватке умирали вставшие стеной.

Воинство Богура. Нежить как река.
Звёздная структура русского клинка.

Слёзы Василисы. Ветер и дожди.
Чёрные эскизы, нечисти вожди.
Отзвуки атаки, пролитая кровь.
Колдуны и маги, грязная любовь.

Cхватка без пощады, тьма отбитых волн.
Мёртвые закаты, обгоревший тёрн…

- Умертвить Богура хитростью берусь.
Содранная шкура, пожранная Русь.
Поклонимся тыну и сведём к ничьей.
Пусть подставят спину под число ножей.

А прибудут к месту -  разыграем пир.
Яд -  к вину и тесту. И заключим мир…


Смерть Богура. Пленение Василисы

Смертный час Богура, гложет  кости тварь.
Пагубного сюра тлеющая гарь.

Демона-нарцисса с варевом котлы.
Дева Василиса взята в кандалы.
В черепах заборы. В жуткий лабиринт
Сведена, под горы. Без звезды зенит.

Срезанные косы у земной зари.
Чёрные откосы, демоноцари.
Святорусь -  без края в образе звезды,
Огнеблеск являя, падала в сады.


- Я! Бессмертен тоже, как и ты сама.
Царственное ложе, с солью закрома.
И моё господство. Полюби меня
И роди потомство от меня, царя.

Твои дни разбиты. Торжествует грех.
Люди - паразиты. Разобщённость всех.

- Не хочу! Не стану я твоей женой!
Верить не устану в твой конец земной.
Уходи, проклятый! Не желаю зреть!
И звёздою златой не тебе гореть.

-  С норовом, я вижу. Не возьмёшь дары?
Опрокину в жижу. В адские пары!
Обряжу лягушкой, и поскачешь прочь.
Ням-ням-ням - за мошкой по травинке в ночь.

Призываю чары, призываю мрак.
Порченые травы. Да пребудет так.


Часть вторая


Государь


Русский самодержец.
Добрый государь.
Воин-управленец.
Тридевятый царь.

Вольная столица.
Богу жизни храм.
В град велел явиться
Царь своим сынам.

- Поезжайте в поле,
Стрел направьте сталь
И по божьей воле
Отстрелите вдаль. 

Сделавши поклоны,
Отыщите след.
Где они - там жёны…
Вам всё ясно ль? Нет?

Поклонились братья
И сошли к крыльцу.
Запахнули платья.
Не перечь отцу.

Его слову вняли,
Запрягли коней
И уже скакали
На холмы полей.


Рок. Старший  сын


От стрелы от царской погнутая сталь.
Девице боярской розы и миндаль.
Русские уборы в бликах янтаря.
Для питья кагоры. Старший сын царя.


Рок. Средний сын


Средний сын неспешно выпустил стрелу.
Унеслась прилежно к дальнему селу.
Ко двору купчины пала на порог.
Красоту дивчины позабыть не смог.


Рок. Младший сын


Синеокеана  златооблака.
Младшего Ивана дрогнула рука.
Ни стрелы, ни следа, только рябь в глазах.
Затерялась где-то в колдовских лесах.

Погрустнел царевич: «Вот же где изъян!»
Средний брат  - Олесич. Старший брат -  Боян.
- Как и быть, не знаю.  И чего решать?
Солнце близко к краю.  И куда бежать?


Поиск стрелы. Невеста-лягушка


Топкие болота. Мрачные места.
Ни пути, ни входа. Лишь капель с листа.
Лешего чертоги, ёлки да кусты.
Чёртовы берлоги,  дикие коты…

Помолившись богу, шёл Иван во тьме.
От болота к логу. Спать лёг на земле.
Под щекой гнилушка, сучья от дупла.
Встал, глядит -  Лягушка! И при ней стрела.

- Знать, судьба такая -  быть тебе женой.
Солнце из-за края. «Что ж, идём домой».
Глиняный комочек, липкое жильё.
Завернул в платочек нагую её…


Возвращение. Заключение союзов

 
-  Хороша зазноба! Плесень да парша…
Жёлтая утроба и губа ерша…
Выпучила глазки. Вот где красота…
- И под цвет закваски прочие места…

- Ну! Довольно братья, поглумились уж…
- Не видать мне счастья. Но я ей суть муж.
На душе прогоркло. Может, и глупец…
Не смеялся только лишь один отец.

Справил царь три свадьбы. И благословил.
В залах канделябры, на столах кизил.
Вин столетних сладость, сбитни и меды.
Голоса надсадность, под столом сваты.

Каждому - наделы, в жемчугах тесьма.
В море каравеллы  - в рощах терема.
Золото посуды, на закуску дичь. 
Гусли-самогуды, скомороха спич.


Часть третья


Испытание снох


Час-другой родится.
День упал к ногам.
Вновь велел явиться
Царь своим сынам.


- Я! Повелеваю!
Выполнить шитьё.
Чтоб к утру, до чая,
Вышили тряпьё.

Царственные павы.
Чтоб цветов игра…
Для престижа дабы
Три больших ковра.

С выдумкой,  конечно…
То не пустяки!
Ну, ступайте спешно…
Бог вам помоги…


Обращение лягушки

-  Не кручинься, милый! Просто засыпай!
В сон души счастливый проискрится рай.
Сотворю на диво и преображу.
Поступи учтиво. Отдыхай, прошу.

Из небес сиянья сотканный ковёр.
Девицы касанья, васильковый взор.
Cброшенная ноша с белоснежных плеч.
Сморщенная кожа, лягушачья желчь.


Рукоделие жён. Клятва

 
Поутру явились сыновья к отцу.
Долго не рядились, подошли к крыльцу.
Старшего холстина -  белый конь в броне.
Дымная долина, небо в воронье…

Среднего же сына золоторубли.
Беличья пушнина. С серебром кули.
Сундуки и вазы, самоцветов глаз.
Атлас  и паласы, соболя и барс…

Словно паутина,  вышитый узор.
Ахнули едино и отец  и двор.
На ковре лягушки -  русская земля.
Броды и речушки и дорог петля.

Башни и бойницы близко от границ.
В облаках столицы стая голубиц.
На стене дворцовой при мече Иван.
А за далью голой -  сатаны курган.

Воинство Кощея, чёрные стрелки.
Супротив злодея русские полки.

- Нет работы краше в замысле фигур
И подруги ваши,  вижу,  не из дур.
Выписаны цепко море и челны.
Обнимаю крепко вас, мои сыны.

Первой стрелы вёрткой воинств госпожа.
Второй стрелы тонкой -  пава дележа.
Третьей стрелы жабьей  - оперенья злат.
Символ смерти вражьей и защиты врат.

 
- Поклянитесь богом, дочери мои,
Чистотой и родом, и душой земли.
О любви к друг другу и своей стране.
Чтоб рука об руку  - в радости и не…


- Пусть свершится ныне, то - и навсегда,
 Девы-берегини. «Вы согласны?» «Да!»
 

- А лягушке-паве быть меж вас главней,
Ибо свет во славе суть грядёт за ней.
Завтра же с мужьями будьте ко двору.
Встречу пирогами и сведу к пиру.
 

Кручина Ивана


- Как же я с тобою?! Да ещё к столу?!
С голою такою?! Где-то там, в углу?!
Поднесут по крошке и вина черпак.   
Ну а ты в ладошке - невзначай: «Квак-квак»...

- Не кручинься, милый, и не сочиняй.
В сон души счастливый проискрится рай.
Утро мудренее вечера житья.
Поступи умнее и ложись, где я.


- Смятая подушка, на полу кафтан.
Молвила лягушка: «Пробудись! Иван!
Нечего не бойся. Знаю, не грешу.
И не беспокойся. Слушай… что скажу:

 
- Загремит, случится в небе бог Сварог.
Молнией явится и ударит в стог.
Вспыхнувшие ветры запахнёт в дожди.
Огненные метры. Ну а ты и жди…

В сказочном уборе буду я ступать,
В золотом покрое  стану танцевать…
Не боятся гости пусть раскатов дня.
Вбиты в доски гвозди, в коробчонке - я.

Заверни картошку, на коня - и в путь.
А меня -  в ладошку,  провожу чуть-чуть».

 
Пир. Объяснение с отцом 


- Что ж не взял супругу!? Снова! Царский сын!
Словно как с испугу! Почему один?!
Постеснялся жабьей вздорной пестроты?!
Или сплетни бабьей?! Эх! Нескладный ты!
 

Неужель и вправду, ваш союз так плох?!
Иль  злорадство, может, у зятьёв и снох?
Три звезды по кругу, где любая -  дочь.
Не равны друг другу?! Как рассвет и ночь.

- Ты прости, озлился. И упрёк -  в урок.
Без жены явился, позабыл платок.
От соплей веснушка и по гриве -  слизь.
Зареклась лягушка, говорит: «Дождись…»

Мол, прибуду следом, передай родне.
Пусть встречают с хлебом и сойдут ко мне.


Светопреставление

 
Божии раскаты, молнии стрела.
Вздрогнули палаты, с дичью вертела.
Вспыхнувшие дали высекли дожди
И огнём опали где то позади…

Выжитый из грозди виноградный сок.
Испугались гости и лежат в рядок…
А Иван в сторонке,  рядом,   у окна.
- Едет в коробчонке.  То моя жена.

И прошу без крика, не кривя губу!
То небес владыка торит ей тропу.
Всё по божьей воле, говорю, как есть.
И не бойтесь боле ни сейчас, не впредь.


Приезд лягушки


Лунные отсветы  в тень хрустальных лоз 
На дверях кареты и роса мимоз. 
Взятые в удила чудо-жеребцы.
Гнутые перила,  к гривам бубенцы.

В изумрудной пыли -  платина подков
Вытоптанной мили  золотопесков.

Высшим снам подобна девица-звезда.   
Млечная корона,  рукавов слюда.
Лучезарно дивный в косах полусвет.
Утончённость линий,  совершенство черт.

 
Плавное движенье,лёгкие шаги.
Светоистеченье взгляда и  руки.
Искорка колечка, неба полоса.
Встала у крылечка девица краса.

Сдавленные локти, прочие места.
Осмелели гости, ясно, неспроста.
Сорванные шторы, Смотрят из окон.
По полу приборы, стоптанный лимон.


 
Иван и Василиса. Преломление хлеба

 
- Как же ты прекрасна, как же хороша!
- Значит, не напрасно спала у ковша?!
- Я прошу прощенья, что не вышел в гром. 
Вот тебе печенье, и войдём вдвоём.

- Жабушка-лягушка не проста,  кажись!
Вот тебе и мошка! Вот тебе и слизь!
Надо ж народиться! Чтобы прыгать в бок…
-Ну! Как говорится, счастья им дай бог!

- Здравствуй, царь-правитель,
Гости и родня,
И столичный житель.
Кланяюсь всем я.


Радости желаю каждому из вас.
Пью и преломляю этот хлеб и квас.
В вашу честь, сестрицы! Как и в честь мужей!
За флагшток столицы, стен и площадей.    

Ветра перемена, дальних вспышек дрожь.
-За тебя, царевна, поднимаю ковш!
Языки и пальцы прикусившим: «Цыц!
Объявляю танцы для сыновних жриц».
 

Представление первое

 
Белые нарциссы, лунная вода.
В косах Василисы - млечная звезда.
В серебре соцветий - девичий изгиб.
Золото созвездий и крылатых  рыб.

Проявлённый глянец сказочных озёр.
Василисы танец и Ивана взор.
Небеса без края, сумрачность ветвей.
И над ними стая диких лебедей.

Мхи лесов и травы,  космоса свирель.
Сонные дубравы девственных земель.
Солнечное бденье, пирствующих зал.
Сгинуло виденье, и затих вокал.


Представление второе


Старший брат с женою выразил пролог
Пляскою живою, трескотнёй сорок.
Соловьиным свистом, щебетом скворца,
Шёпотом и визгом, жестом сорванца.


Представление третье


Среднего частушки, песен винегрет.
-  Слушайте, старушки и столетний дед!
Сказку от начала будем измышлять.
На дворе мочало. Слушайте опять!..

Жили-поживали Лапоть и Потом.
Прочие детали  будут Тюфяком.
На дворе начало, как про то не знать.
Что ж,  начнём с Мочала  сказку измышлять.


Жили-поживали прочие -  Незнать.
То, что измышляли Лапоть и Опять.
Сказочки Мочало,  что ж,  начнём потом.
Отразим Начало двор не Тюфяком…


Окружение царя


- Множество нюансов звука и тонов, 
 Совершенство сказов,  песенных листов.
Хороши репризы  и стихов столбец.
- Танец Василисы -  лучший образец.

По полу дорожка,  белый сапожок.
Вышитая стёжка,  девичий шажок.
Красные румяна… - Что- то не пойму!
Разыскать Ивана я велел кому?!

- Бросились вдоль кресел. Ищут там и тут.
Говорят не весел, и не трогал блюд.
- А идя на выход, резанул рукой. 
 - И отсюда вывод -  не в себе родной.

- Нет коня на месте. И на том стоим.
- Следом на карете,  и жена за ним…


Часть четвёртая

Сожжение лягушачьей кожи. Пленение Василисы
 

Соскочив на землю, 
В дом вбежал Иван.
Видит за постелью
Кожи целлофан.

Обернул салфеткой
И быстрее жечь.
-Не бывать ей мерзкой!
И забросил в печь.


В копоти приправа,  тут же сухари.
Василиса-пава встала у двери.
Рукавом прикрылась, у лица ладонь.
И слёзой умылась,  и глядит в огонь…

- Молний блеск астральный - схватки той итог.
То отец мой славный -  батюшка Сварог.
Огненной стрелою обозначил высь.
Чтобы, став женою, не рядилась в слизь.

Быть в плену мне страшном навсегда теперь.
В мире поэтажном, где во мраке зверь.
В дальнем лабиринте,  на цепи столба,
В обнажённом виде… демона - раба…

Всё скажу,  успею,  помолчи,  постой.
Стала бы твоею вечною женой,
Если б выждал только нужное число.
Оттого и горько,  оттого и зло!

Словно как ославил,  счастье без конца.
Силу ты ослабил моего отца.
И нечистых сонмы потеснили свет.
И земли изломы… излучают вред.

Смерть найди Кощея,  не теряй ни дня.
Победи злодея - и спасёшь меня.
Говорю,  что знаю, ты про это знай.
Нежно обнимаю.  А сейчас прощай!

И всплеснув руками,  тут же на глазах
Вспыхнула огнями и опала в прах.
Аленький платочек лёг у ног его.
Да искренье точек,  больше ничего. 

Хлебные колосья,  пряностей бурьян.
Рукавом отёрся плачущий Иван…
На пол повалился,  где любимой след.
И слезой умылся, и глядит на свет…

Визитёры. Объяснение Ивана
Сумрака объятья, запаха чабрец.
Выехали братья, с ними и отец.
Рубежа заставы,  близко к хуторам.
Псицы-волкодавы, льнущие к ногам.

Младшего наделы, тропы к берегам.
«Вспыхнувшие» стрелы,  пущенные к рвам.

-  На ноги поставьте и подайте пить.
И свечи поправьте слипшуюся нить.
Треснутая склянка,  по полу коржи.
- Что за перебранка? Ну же, расскажи.


- Чёрное закланье, адские огни.
Не спасут рыданье, не металл брони.
Онемела шея,  и в затылке резь…
Магия Кощея проявилась здесь…

- Думал, приумножу счастья я искру.
Лягушачью кожу бросил на кору.
С свойством привнесённым прелого зерна
Вспыхнула зелёным пламенем она.


Верха нет и низа,  ниоткуда вой.
Пава Василиса,  пожранная тьмой.
Россыпью горошин пала у стены.
Отыскать я должен … царство сатаны.


-  Вот же где несчастье,  вот же где беда!
С цепью на запястье девица звезда.
Не спросить совета  и не сокрушить. 
Съездим до рассвета и решим,  как быть…

Сборы в дорогу, Странствие 
-В гром заговорённый,  как и этот меч, 
Кровью напоённый в давешнею сечь…
Чпаги без прорехи… хласт и рушники.
Крепкие доспехи  и твои клинки…

И уже седлаем доброго коня.
И благословляем: брат,  отец и я.
Подлинное счастье,  солнце,  возврати…
Вот мои объятья,  а теперь иди.

Год, второй и третий младший сын в пути.
Сгинувших империй мёртвые дожди.
Едет и не знает,  где та сторона, 
В коей заправляет древний сатана.

И никто из смертных не сведущ про то
И ни мест секретных,  ни тропы в ничто.


-  Не найти,  как видно, , мне дороги той.
Как и, очевидно, не ввязаться в бой.
Пасмурные тучи дню наперерез.
Оползни и кручи да дремучий лес…

Часть пятая
Волхв. Помощь и наставления жреца
 
Из подскоков танец,  в соснах ветра звук.
На тропинке старец появился вдруг.
Русское наречье, в млечноблеске  стан.
-  Едешь,  чай,  далече,  царственный Иван?


 - Ты какого толка,  говори,  старик
-  Славлю я Прабога и Самаргла лик.
Исцеляю язвы, раны и отёк.
Злаки вот,  и травы,  и корней пучок.

- Зря забросил кожу ты в печной огонь…
Тут же подытожу -  и обжог ладонь…
Было б всё иначе,  да чего теперь.
- Ты скажи мне,  старче, где таиться зверь.

- Посох мой рогатый неказист на вид.
Сук его горбатый брошу у копыт. 
Чёрная аллея снов твоих и шест.
Смерть ищи Кащея,  а не тайных мест.


И прочувствуй тонко и возьми в расчёт.
А отросток вёртко побежит вперёд.
Он к моей сестрице приведёт тебя -
Строго по границе вечера и дня…

Все её решенья точно исполняй
И без промедленья…  А  теперь  прощай.
Молния от пальца, пискнувшая мышь.
И не стало старца,  дуновенье лишь…


Путь. Волшебная дубрава

 
Скачет и резвится сук-проводничок.
Набекрень валится,  шаг и кувырок.
Крученые вёрсты в череде недель.
Меркнущие звёзды и из мха постель.

Слева склон и справа,  у подножья -  тьма.   
Сонная дубрава и  тропы тесьма…
Яшма и топазы тут же,  на песке.
Высказанной фразы шорох вдалеке.

В жертвенной бумаге  алтаря снопы,   
Шепчутся во мраке старые дубы:

- Тварь в зловонных ямах, нет её страшней. 
- Человечий запах … изрыгнувший змей…
- Головы красавиц, сброшенные в рвы. 
- Из младенцев смалец,  на шестах волхвы…

- Чёрная аллея,  под ногой гранит. 
- Злобного Кощея лишь Иван сразит…
- Паву Василису едет он спасти.
- Взятые к эскизу чёрные дожди.

- Мёртвые овраги и небес эфир.
- Пусть ответят маги  за кровавый пир.
 

Ягиня

Скачет и резвится сук-проводничок.
Набекрень валится,  шаг и кувырок.
В сторону и в метре от примятой ржи
Стал вдруг в самом центре волшебства глуши.

У двери кадушка, на плетне платок.
Ветхая избушка,  скошенная вбок…
Гаснущие клинья, звёздный коридор.   
Бабушка Ягиня осветила двор…


Лунные крупинки вшиты в поясок.
Прямо у тропинки  аленький цветок.
Точкой огонёчек в сумрачной дали,
Фосфорный листочек в вековой пыли.

Знак плеча и локтя…  Макошь и Стребог.
Осмотрела гостя с головы до ног.
 

Гостеприимство

- Соскочи на землю, чую, что не бес.
Вон за этой елью для коня навес.
Вижу для потехи взятую к столбу.
Ну, снимай доспехи и иди в избу.


Накормлю,  попарю в баньке я тебя. 
Масло к караваю,  сбитень -  из стебля.
Что же до ушиба,  погляжу потом.
Ни  к чему спасибо, было б всё добром…


Вон и вошь пристала, и лицо в грязи.
Долго поджидала  витязя Руси.
-  Василисы слёзы видел я и гром.
-  Всякие расспросы не сейчас,  потом.
…………………………………………………………………………………………
Жар огня и камня, запах травяной.
-  Захлестаю парня, исцелю водой.
Уходи кручина, укротись, испуг,
Недуг и причина и увечий круг.

Силою безмерной утверждаю свет
Образом Вселенной,  светочем комет.
Очи застилаю мировому злу.
Будет, как желаю,  а теперь к -  столу.


Посвящение
 
- Не ищи пространство, чтобы завладеть.
Не Кощея царство, а Кощея смерть.
Только нужно время - поднабраться сил.
Помогу тебе я сокрушить их тыл …

Будет лес тем местом,  где пробудешь год,
Слушая при этом и беря в расчёт…
Брошенную фразу, просьбу ли совет
Исполняешь сразу, без частицы «нет».

Подготовка к битве цель твоя теперь.
И в твоей молитве будет слово «зверь». 
А не осрамишься в драке со щитом -
На коне умчишься резвом,  но другом…

Сверхоружье века сможешь удержать…
А теперь быстрей-ка отправляйся спать.
Накопленье силы -  с завтрашнего дня…
Дьявольские жилы проклинаю я. 

Служение
Бреющие трутни,  в чаше таракан.
Служит у колдуньи царственный Иван.
Месяц с половиной проистёк в другой…
Спят за паутиной кот и домовой…

Рукава ракиты русской стороны…
От плеча убиты куклы из сосны…

Поутру позвала молодца Яга:
- Шерсть для покрывала и эмаль клыка
Мне добудь и нынче, стрелы вот и лук.
Дикое обличье насади на сук.

И коня на привязь, пусть не мнёт траву.
Углубился витязь в леса синеву.

По листу и сору жухлому следы.
Долго шёл по бору, целясь на кусты.
От камней до взгорка пройденная треть.
Сломанная ёлка,  на тропе -  Медведь.

- Так-то и помечу, выстрелом на звук.
Вышел мне навстречу запросто и вдруг
Чёрною вороной ветер под сосну.
-  Враз стрелой калёной я его проткну

Запах твой тягучий для ковра избы.
И поднял могучий лук он для стрельбы…

-  Стой! Яги работник ни  к чему вот так.
Я тебе, охотник, больше друг, чем враг.
Не рази стрелою ты меня своей.
Поделюсь с тобою сладостью корней.

В трудный час тревожный пригожусь тебе.
Тыл я твой надёжный, верь мне,  как себе.

- Что за наважденье?! Человечий слог.
Острия крепленье прямо ему в бок.
Брат и покровитель,  пахнущий смолой.
Опустил «губитель» лук свой боевой.

- Рад я дружбе нашей. Так тому и быть.
Завтра буду с кашей,  можешь приходить.
Поросль густая.  Синевою след.
И тропа пустая.  Был  Медведь -  и нет.


Изъяснение

- Значит,  не приметил и не отыскал.
- Я Медведя встретил, но стрелять не стал…
Под стрелою белка стала мельтешить.
Речью человека начал  говорить.

- То-то озадачен,  вижу, ты,  Иван.
- Был он предназначен для петли и ран.
Три прошёл я круга, изорвав тряпьё…
Как поднять на друга нож или копьё?!

В верности поклялся он мне, как и я.
А потом распался искрами огня.
-  Значит, без добычи ты пришёл назад.
Ни клыка, ни дичи,  а один лишь смрад.

- Палец сбит и локоть, тля попала в нос.
- Добрую ты новость для меня принёс.


Хронология
 
Месяцы  - в недели, чередою дни.
Замели метели,  под снегами -  пни.
Скованного ливня стразы на тропе.
Позвала Ягиня молодца к себе.


Служение
 
- Я тебе работу припасла, Иван.
Выйди на охоту и поставь капкан.
Можешь и стрелою, только бы не сыч.
Был бы под полою,  побольше дичь.

-  Не было бы грыжи от таких потуг.
Взял он тул и лыжи, богатырский лук…
По границе бора…  дню на перерез…
Место без обзора…лишь стеною лес…


Волк. Набор силы

- Без куска застолье,  некого стрелять.
Надо выйти в поле счастье попытать.
Ради интереса обогнуть версту…
Вышел он из леса  и свернул к кусту.

Тут же Волк навстречу  с рыком по снегу.
- Вот и обеспечу шерстью я Ягу.
В глаз его я метко  умерщвлю стрелой.
И поднял он резко лук свой боевой.

Тут же человечий слышит голос он.
- Не твори увечий и прими поклон.
Три созвездья рядом на твоём щите.
Если буду братом,  помогу в беде.

Ты стрелой с отливом не рази меня. 
- Стану побратимом для тебя и я.
И во славу бога мы теперь на «ты».
Сгинувшего Волка в никуда следы.
 

Изъяснение
 
-  В дичь не попадаешь, и виной изъян?!
Что не отвечаешь,  царственный Иван?!
- Шёл я от пригорка, под ногой настил.
- Метил,  было, в Волка,  но не умертвил.


Речи человека стал он подрожать.
Рассеченье века у меня опять.
В верности поклялся он мне,  как и я.
А потом распался блеском янтаря…

- Значит,  без добычи, как и в прошлый раз.
Ни клыка,  ни дичи, лишь подбитый глаз.
- Палец сбит и локоть, да в лицо мороз.
- Добрую ты новость для меня принёс.

Волк тебе сподвижник, как и сам Медведь.
Демон-чернокнижник должен околеть!


Хронология
 
Цвета ледяного неба глубина.
Вот ещё немного, и пришла весна.
Видимые всплески, ветра вольный бег.
Зацвели пролески, и растаял снег.


Служение

В злато пеленает утро берега.
Вставши, окликает  молодца Яга:
- Не блюсти не вправе мой ты интерес.
Выйди-ка к дубраве, осмотри и лес.

Всё ли аккуратно, всё ли  по тебе.
И ступай обратно затемно к избе.
На дорогу  сочник вот  возьми с собой.
Дверь во двор охотник  распахнул губой.

- Гвозди отогнуты, и опять порез.
Тьфу ты …пере-ну -ты  - и дорога в лес…


Сокол. Набор силы


- Разве что немного влажная земля.
Ничего дурного здесь  не вижу я.
День к исходу близок, лес стоит стеной.
-  Не высок, не низок.  Можно и домой.

Три версты по кругу, вправо шаг и в лог.
Триста пядей к югу,  триста -  на восток.

Вдруг пера круженье  книзу от листа.
- Что за наважденье!  И тропа не та.
 В небе  перепалка. - Как же разглядеть?
Слышно, в кроне  драка или бой насмерть.

Сокол атакован сотнею ворон.
До крови исклёван, бит со всех сторон.
Скрыл гнездо с птенцами под своим крылом
И разит местами большего числом.

С кровяной чертою чёрной стаи царь.
-  Пусть моей стрелою угостится тварь!
 Отраженьем в луже месяца рога.
И сразил он тут же  мерзкого врага…

- Затяни мне рану, добрый человек.
Твоим другом  стану я теперь навек.
В небесах кружится стая палача.
 - Вот обрывок ситца с моего плеча. 

Что за наважденье, что за чудеса.
То же превращенье, те же голоса.
- Речью летописца  говорю и я.
И исчезла птица … Ни гнезда,  ни пня…


Щука. Набор силы
 
С полверсты по кругу,  у реки  приток.
Триста пядей к югу,  триста -  на восток. 
С вымытого края,  в кашице земли,
Щука,  умирая,  бьётся на мели.

Сжалился над рыбой труженик  Яги.
- И тому причиной  -  поворот реки.
Взял её он в руки и пустил  в поток.
Вывернутой Щуки серо-жёлтый бок…

Тут рыбины голос вдруг окликнул: «Эй!
Не слетит и волос с головы твоей!
В трудную минуту буду  я  с тобой,
Не царить абсурду на Руси святой».

Водного изгиба предвечерний всплеск.
И за всё спасибо, русский человек.
Серебром подёрнут полукруг земли.
И нырнула в омут где-то там вдали.


Изъяснение
 
- Снова озадачен, вижу, ты,  Иван.
И переиначен был твой день и план.
На столе вечерний остывает суп.
 - Тысяча столетний.  Углядел я дуб.

Чёрною верстою в небе вороньё.
Тут же за листвою Сокола жильё.
Ветер, разносящий по округе прах.
И в глаза разящий ворон-иерарх.

Я его  -  на «шомпол» и пошёл назад.
Стал мне братом Сокол, и тому я рад.
И речная Щука стала мне сестрой.
Вся моя заслуга в том,  что шёл домой.

- Так ведь умирала на песке она!
- Да вода же спала, не её вина.


Одобрение Бабы Яги


Улыбнулась тут же молодцу Яга.
- Не обмыл ты в луже, значит,  сапога.
 Демона-вандала урезонить смог.
И расцеловала: «Правильно сынок».

К подвигу святому ты теперь поспел.
Не сместить седьмому ни копья, ни стрел!
- Завершилось время для набора сил.
 Вставишь ногу в стремя и  ударишь в тыл.


Супероружие. Крылатый конь


Луч с небес в оконце ластится в лицо.
Заспанное солнце встало в озерцо.
След от полукружья, палка леденца.
Острие оружья, Суперкладенца.

Сто пластин жилета от стены огня.
На доспехах света -  волшебства броня.
Из цветов изъятый бисер на ладонь.
Пьёт росу крылатый белогривый конь.


Посвящение

- Не спасти  и чуба, только что  истлеть.
На вершине дуба его скрыта  смерть.
В сундуке хрустальном, при ветрах  хмельных,
На гвозде сакральном, что в ветвях кривых.

То, что есть под крепом, суть важней всего.
В сундуке же этом -  сущее его.

 
Псевдоутка в Зайце, в Утке же  - яйцо,
А в Яйце -  канальце,  и иглы «лицо».
 Дьявольские  токи сможешь истребить.
Острие иголки надо обломить.

Гибель прохиндею, гибель сатане.
 И уже Кощею не восстать извне.

- В  синеве  эфира  его верх седой.
На границе мира  спящий  под  звездой.
Семь драконов мрака стерегут тот  дуб.
В пище их добавка - человечий зуб.

Чёрные овраги,  черепа волхвов,
Кости от собаки, и рога козлов.
- Я любым оружьем их сражу под дых.
Хоть мечом,  хоть  груздем.  - Только шестерых.
Не сразит седьмого ни герой,  ни жрец.
Свойства же иного звёздный кладенец.

Прочие  стилеты для него не зло.
Ни штыри,  ни цесты, ни твоё кайло.


Часть шестая

Прощание. Полёт к волшебному дубу
 

- Лапоть по рассудку, благо -  по стопе.
- За твою науку кланяюсь тебе.
- Вот в дорогу овощ для коня и чай.
И Всевышний  - в помощь.  А теперь прощай…

Привкус горьковатый, ветер под ладонь.
В небо взмыл крылатый белогривый конь.
Взят в узлы тряпицы боевой  набор.
Дикие орлицы у подножья гор.

Древние дольмены у отвесных круч.
К краю ойкумены звёзд падучих  луч.
Города и страны под крылом коня.
Под луной курганы на исходе дня.

Поредела звёздность. серебро подпруг.
Края мира пропасть приоткрылась вдруг.
Ветер океанский,  бьющий в берега.
И воздет гигантский сук за облака.


Бой

 
Смерть одним движеньем,  жеста реверанс.
Поднялись с шипеньем семь драконов враз.
В грудь сражённый первый и стрелой -  второй.
И в загривок медный умерщвлён другой.

Дых в лицо зловонный,  воин под огнём.
Сбит копьём четвёртый и добит конём.
Поражён секирой пятый и шестой.
И в глаза селитрой  ослеплён седьмой.

Вид жестокой брани,  на руках зола.
Треснувшие камни от его крыла.
Свет небес гнетущий и горящий склон.
Труп собрата рвущий золотой дракон.

- Для броска ничтожен заостренный штырь.
Кладенец из ножен… вынул богатырь.
Занесён от крупа  звездный блеск меча.
И убил у дуба тварь он от плеча.


Святоявление

 
Туши её части у копыт коня.
Из открытой пасти -  синева огня.
Пылью стали когти и песком – висок.
Превратились кости в деревца росток.

- Мог его б  прихлопнуть или взять под нож.
Но не смею тронуть,  ибо он хорош.
Вознесённый к звёздам  будет его сук,
Где поднятый  к сводам сатаны сундук.


Часть седьмая

Медведь

 
- От крыла не прыгнуть,  по стволу не влезть.
Не стянуть, не чиркнуть. Но могу присесть.
Цепь в листве стольная,  где Кощея смерть.
Вдруг возник у края пропасти Медведь.

- Разберусь я с кладом,  что в петле цепи.
Упадёт он рядом.  Ну а ты не спи.
 Сбрось куски в могилу и обрушь уступ.
 Только мне под силу влезть на этот дуб.

На коре наросты,  расчехленный лук.
Влез Медведь под звёзды и сорвал сундук. 
Треснувшие стенки  в хрустале ларца.
Чёрные оттенки Виева яйца.

Сход росы по стеблю, нор гадючьих гниль.
Пал сундук на землю и разбился в пыль.
От луча багрянец на осколках тех.
И  бегущий Заяц,  уносящий грех.


Волк


- Не прикрытый мглою, не уйдёт смутьян.
И повёл стрелою  в беглеца Иван.
Скрыт травою редкой  грязно-серый бок.
За упавшей веткой вдруг случился Волк.

- Этого поганца взять могу лишь я.
И настиг он Зайца в шаге от ручья.
От клыка зарубка  отлетевший мех.
Из-под лапы Утка выпорхнула вверх.

Сталь стрелы в макушку, над землёю ас.
Углядевший Утку Соколиный глаз.
 Морока богиня,  взятая в кольцо.
 Под потоком ливня -  Виево яйцо.

Перья под ногою, мёртвое крыло.
Скрытое волною мировое зло.


Щука


Вереницей зримой слёзы молодца.
- Как помочь любимой, не  разбив яйца?
Сгнивший киль от струга, разметавший шквал
 Над волною Щука, всплывшая у скал…

- Грязь волны, да перья, да нечистых прах.
- Вот твоя потеря -  у меня в зубах.
Освежись  из фляги и утри лицо.
Сгинут вурдалаки, лишь разбей яйцо.

Не стянуть заклятьям сатанинских ран.
 Поклонился братьям и сестре Иван.
Царственное в луже святодеревцо.
И разбил он тут же о голыш яйцо.

Аленький платочек, смятые углы.
 Отскочивший кончик от стальной иглы.
Демона крупица под живым листом.
Затряслась землица, и раздался гром.
На погибших всходах  - капли с чёрных туч.
Отражённый в волнах солнценеба луч.
 
Отсечённой плети на ладони сок.
Известил о смерти сатаны Сварог.


Часть восьмая. Полёт к логову
 

Дьявольское плато, вонь зловонных ям.
Влез Иван как надо и взлетел к ветрам.
Смерти галерея. в чёрной саже грудь.
К логову Кощея стал держать он путь.

При звезде шлем анта, прелый вкус дождя.
Череп некроманта под крылом коня.

Из крови напитки,  из жиров -  еда.
Для забавы пытки  - сто голов из ста.
-  Обниму при встрече,  губ  её весна.
Близко ли далече -  цель моя ясна…

В мрак горы проходы,  в лаве камень шахт.
Согнанные в гроты без числа и дат.
Ниш земных прогибы, мёртвых вод  приток.
Подпирают глыбы дьявольский чертог.

Встроенные тюрьмы - щели погребов.
Сваленные в трюмы волосы рабов.
Святорусский витязь, ржавый гвоздь оков.
Отогнул, не силясь, кованый засов.

 -  Ни осы,  ни  трутня,  и молчат сверчки.
Сорванные крючья  от его руки.
Из  грязи игрушка,  трупный дух кругом.
-  Где же ты, лягушка?  Шаг его в разлом.

К  розжигу  бечёвка,  свет дрожащий дна.
 При замке защёлка. И в цепях -  жена.


Пленница Василиса. Освобождение
 

- Свет  ты мой безвинный, разомкни уста…
Ворог ненавистный сгинул навсегда.
- За со столбом железным я,  меж мёртвых груд.
Кладеном чудесным разрубил он прут.

 Сбитое крепленье с белых рук её.
- Ты -  моё спасенье… - Как и ты -  моё…

- Враз утру прилежно я твою слезу.
 И обнял он нежно девицу красу.

Миллион казнённый вне стены  темниц.
 И упал  спасенный  пред Иваном ниц.
Надвое расколот сатанинский трон.
В поднебесье клёкот и оживший тёрн.


Часть девятая

Святая Русь


Шёпот сфер невнятный.
Ветер под ладонь.
Отсвет предзакатный.
В синь озёр огонь.

Золото -  по хлебу…
На свет звёзд молюсь.
Мчится конь по небу
На Святую Русь.