Зимняя вишня. Некролог сумасшедшего

Солнце греет дома всё сильнее,
Обжигает сугробы в алеях.
Непонятно, откуда волнение
Этим солнечным днем воскресенья.

Шторы плотно окно закрывали,
Как на ранах багровые марли.
Он не спал эту ночь. Не давали
Стаи псов, что во тьме завывали.

На полу снова мусор разбросан
Среди куколок рыжеволосых.
Любит он задавать им вопросы,
Поджигать и смеяться в весь голос.

"Он не псих, просто чудаковатый" —
Про него говорили ребята.
Ровно месяц не пьет препараты.
Ровно год, как покинул палату.

Этот день ему снился в кошмарах —
Город плотно объятый пожаром.
Просыпался в кругу санитаров,
Ощущая иглу в капилярах.

Шагом медленным двигался к цели
Мимо парков, детей, каруселей.
Лишь сегодня он искренне верил,
Что спасёт этот мир только пепел.

"Он засыплет людские пороки,
Тонким слоем укроет дороги.
Как Помпеи усвоят уроки,
Люди города. Так велят боги!"

По ступеням взбирается выше.
Его манит огнями афиша.
Детский смех раздаётся всё тише —
Закрывается "Зимняя вишня".

Он стоит у дверей кинотеатра,
Что похожи на вход к психиатру.
Так мечтал он, чтобы когда-то
Докторов всех настигла расплата.

Голоса в голове всё шептали —
"Залей клеем замков всех детали,
Разожги, чтобы все в этом зале
Очищающим светом пылали!"

Улыбаясь как дьявол лукаво,
Бросил молотова он за прилавок.
Ему видится бесов орава,
Окружившая зал как анклавы.

Пламя стало порталом из ада,
Запирающим души преградой.
Не услышат мольбы о пощаде
Задымленные лестниц каскады.

"Что случилось, что это за крики?" —
Растворилось безумие мигом.
Он стоял посреди зоны игр.
Вместо смеха теперь только визги.

"Бежать, делать ноги, скорее!"
Становились шаги тяжелее.
"Неужели всё так в самом деле?" —
Стали явью кошмары злодея.

Плач детей слышал он всю дорогу.
Дверь в царапинах. Кровь у порога.
"Нет, не верю!" — кричал в монологах.
Под-остыв, мазал кремом ожоги.

Этот день станет новым кошмаром,
Не позволит уснуть, будет рядом.
Никогда не потухнут их взгляды,
Что горят где-то за зеркалами.

Крик разбудит соседей в палате.
Бьётся в судороге он на кровати.
"Вишня зимняя" стала проклятьем
Человека в больничном халате.