Притча

Во все века, во все столетья,
Народ простой был только раб.
И лишь в минуты лихолетья,
Рабов ценил в нужде сатрап.

Ценил за то, что нужно было
С рабами землю защищать,
От иноземной вражьей силы,
Чтоб лютой смерти избежать.

Когда разбив все вражьи силы
Народ вновь возвращался в дом,
Как прежде власть его морила
Тяжёлым, каторжным трудом.

И забывала власть имущих,
Что жизнь за них он отдавал,
За их детей в дворцах живущих,
Кто и войны то, не видал.

Ведь наглость власти бесконечна,
Когда ей трудно за народ,
Она печётся так сердечно,
Как и бессовестно всем врёт.

Так врала власть страны Советов,
Не вся конечно, меньшинство,
Жило, как в сказке и при этом,
Обманывало большинство.

Нам говорили, что до счастья,
Осталось всем чуть – чуть пройти.
И что останутся несчастья,
Все там, на пройденном пути.

Присвоив все права и льготы,
Не разрешая рот открыть,
Нам лгали чинно - идиоты,
Что в коммунизме будем жить.

Нас обещаньями кормили
И сытно, сытно, много лет.
Мы верили и с верой жили,
Ища на их враньё ответ.

В тридцатых, властны партократы,
Боясь народных гневных смут,
Роптавших, гнали вон из хаты
Туда, где вьюги лишь метут.

Но в грозном сорок первом вспомнив,
Опять про свой рабочий класс
Нам говорили: - Зла не помним,
Идите, защищайте нас.

И наш народ, что духом сильный,
Шёл защищать, не эту мразь,
А отчий дом, свою Россию,
Чтоб выжила и поднялась.

Народ сражался до Победы,
За жизнь, за честь планеты всей,
Чтоб не вернулись больше беды,
За счастье будущих детей.

И люди верили, что будет,
После войны не жизнь, а рай,
Что счастье Родина добудет,
Иди, дорогу выбирай.

Великий вождь, товарищ Сталин
Имел не малые грехи,
Но власть при нём была из стали,
Не то, что ныне, из трухи.

Пришёл другой и кукурузой
Мечтал весь север засадить
И обещал, народ Союза,
При коммунизме будет жить.

Стучал ботинком по трибуне,
Кричал про «Куськину» нам мать
И с ним народ не смог к коммуне,
И к сытной жизни дошагать.

Другой, лакал вино и водку
И верных ленинцев лобзал,
Любил охоту и селёдку,
С трибуны вовсе не слезал.

Любил он звёзды, побрякушки,
К подаркам страшно тяготел,
Дарил награды, как игрушки,
Себе и всем, кому хотел.

И ежедневно врал про счастье,
К которому, он нас ведёт,
Но ложь позор для всякой власти
И это понимал народ.

Когда вдруг смерть нежданно, скверна,
Его взяла на небеса,
Народ решил, теперь наверно,
Повсюду будет колбаса.


И побежал народ наш бойко
За новым лидером страны.
Отцом Российской перестройки,
Держась от счастья за штаны.

А идеолог перестройки,
её создатель, пионер,
на язычок был очень бойкий,
на деле, только инженер.

Втянув страну в аферу века
И напустив на всех туман,
Так задурил ум человека,
Что трезвый стал без водки пьян.

Ну а когда народ проснулся
От сна бредовых тех идей,
Он очень сильно ужаснулся,
Сколь в чушь поверило людей.

Но было поздно, день развала
Моей большой страны настал.
Сильнейшая Держава пала,
Народ растеряно молчал.

Когда же Ельцин победитель
Взошёл на властный пьедестал,
Ему страны родной губитель,
Сброд парт иуд рукоплескал.

И он, уж пьяный от развала
Могучей некогда страны,
Сказал, что власть Советов пала
И усмехнулся: - Без войны.

- Мы восстановим тот порядок,
Что потерял когда-то царь,
Мы возродим господ упадок,
Оставим от Советов гарь.

Лишим работы всех рабочих,
Пусть выживают, как хотят.
И пусть торгуют днём и ночью,
А стыдно, пусть труху едят.

Колхозы полностью развалим,
Всю землю к чёрту продадим,
Россию импортом завалим,
Что там не жрут, мы тут съедим.

А если бедный люд восстанет,
Заморим голодом раб класс
И нищетой его достанем,
Теперь богатства все у нас…

… Время, время, как вода,
Всё уносит навсегда.
Новые приходят власти
И всё так же врут о счастье.

…Разболтался, Борька бог,
Встав на властный свой порог.
И сказал : - ядрёна мать,
Нужно власть совков сломать.

Восстановим царский строй,
А советы все долой.
Повернём Россию вспять
Капитал вернём опять.

Нации родной страны
Жить отдельно все должны,
Создавая государства
И пускай там правит барство.

Пусть живут все, как хотят
Собственную власть творят,
Создают свои порядки,
Пресекают беспорядки.

И пусть правит ими тот,
Изберёт кого народ.
Как они там будут жить
нам на это наложить.

Чтобы весь простой народ
Наш не понял тайный ход,
Хитро мы Союз раскроим,
По нацпризнаку построим.

Чтоб создать коварный план,
Главы трёх друзей славян
В Беловежье пробрались,
В гуще леса собрались.

Но решили, властны моты,
сделать зло после охоты.
После баньки, коньяка
И холодного пивка.

Утром эти подлы лица,
Чтоб охотой насладиться,
Внутрь решили пропустить,
Чтоб по зверю метко бить.

И, как водится при этом,
Выпили перед рассветом
И пошли стрелять зверьё,
В удовольствие своё.

Только в этот день охота
не пошла совсем чего-то.
И изрядно подустав
В дом вернулся власть состав.

Посидели, отдохнули,
О прошедшем дне вздохнули
И досаду чтоб убить,
Вновь решили пропустить.

Проглотили по одной,
По второй, за выходной,
Третья, как нектар пошла
И одна бутыль ушла.

Распечатали вторую,
Третью выдули родную,
А четвёртая краса
Их снесла на небеса.

Очутившись вдруг в раю,
Песню завели свою.
Про любимый свой народ
И про то, как он живёт.

Спьяну, раздобрев, хвалились,
А потом и прослезились.
От того, что весь народ
плохо всё - таки, живёт.
 
И сказал трезвей всех Стас:
- Я тут кое - что припас,
Из советов для людей
Жить без партий и идей.

Белорусскому народу,
Я мутить не стану воду.
Будет он богат, как князь,
Я, не брошу слово в грязь.

Слово я своё сдержу,
Так как честью дорожу.
И меня родной народ
Словно Бога вознесёт.

Кратку речь закончил Стас,
Леонида пробил час.
Он, подняв свой мутный взор,
Начал тихий разговор.

- Мысли я твои ценю,
Що народу ты свыню
Ны жилаешь пидложить,
Щоб ви добре начав жить.

Добра ця у тэбэ думка,
Шо своя нужна нам сумка.
Щоб кормыть лишь свий народ,
Ны чужий жаднючий рот.

Но для цёго нам всим нужно,
Думать, хлопци вмисти дружно,
Як народам счастье дать,
Щоб ны колы ны страдать.

Я украинсому люду,
Гарнэ счастье делать буду,
Щоб жила моя людына,
Як богач, а ны скотына.

Щоб симья булла в нас крипка,
Як у дида с бабой рипка,
Щоб був вольным мий народ
И плодыв Отчизны род.

Должни мы отдельно жить
И свободой дорожить,
Щоб ны трогав бильше нас
Жадних москалив указ.
Растрепались спьяну эти
Государственные дети.
И казалось, что раскис,
От спиртного наш Борис.

Но была то, маскировка,
Под которой очень ловко
Мысли подлые скрывал
Демократов идеал.

Он ведь думал сам иначе
О народе и тем паче,
Об устройстве нашей жизни,
Рос с мечтой о коммунизме.

Ждал, когда закончат речь
Два деляги этих встреч.
Боря дермо идеал,
Вмиг свалил их на повал.

Мыслью подлою своей
И предательством идей:
- Чтоб свободно было жить,
Нужно всё нам развалить.

Онемел от страха Стас,
Лёня потерял свой глас.
Ну а Боря гордо встал
На пенёчек пьедестал

И окинув взором лес,
Руки поднял до небес.
Начал речь свою вести,
Как Союз наш извести.

- Первым делом я хочу,
Только между нами, чу.
Раздробить Союз на части,
Разделив на разность власти.

Словом каждому своё
Будет вольное житьё.
И мешать мы им не будем,
А о дружбе позабудем.

Отошёл от стресса Стас,
К Лёне возвратился глас,
Но не смел он, рот открыть,
Чтобы речь не позабыть.

Боря так сказал друзьям:
- Я России тоже дам,
Волю, полную свободу,
Но ворюгам, не народу.

Первым делом спекулянтов,
превращу я в коммерсантов
и отныне навсегда,
эти лица господа.

Разрешит им наша власть,
Всё свободно, нагло красть.
Всем на свете торговать
и богатство наживать.

Я ворюг из коммунистов,
Превращу в капиталистов,
Чтоб опять сей партосброд
Нагло грабил свой народ.

Бывшая номенклатура,
Всех сортов продажна шкура,
Вся останется на месте,
Царство строить будем вместе.

Друг без друга нам нельзя,
Мы ведь старые друзья,
Пусть и подлый этот сброд,
Он за нас, не за народ.

За господство и за царство,
Спекулянтов государство,
Будем насмерть мы стоять
Нам, ведь будет что терять.

А народ простой, он раб,
В рот заткнём ему мы кляп,
Потому что сильный тот,
Кто богатства отберёт.

Задрожал от страха Стас
Борин слушая рассказ,
Померещилось ему,
Что ведут его в тюрьму.

Лёня тут же загрустил,
Нервно сопли распустил,
Бросило беднягу в дрожь,
Он на зайца стал похож.

Только Боря в гордой позе,
Словно жук в своём навозе,
прямо голову держал,
Свои речи продолжал: