Один последний звонок

Как дела, скажи родная, помощи наверно ждёшь?, вены зельем заливая, уколоться невтерпёж?! Может, выбор легкий сделав , осчастливилась сполна?!, шаткий путь с лихвой изведав, продалась совсем душа? Наш ребёнок не с тобою?, у друзей наверняка!, тяжкой ношей!, дорогою!!!, он свалился на тебя. Не'когда им заниматься, от того в 5 лет молчит, бесконечно издеваться, усложняя скотский быт! Да, заеду может  ночью и Серёжку заберу!, переправлю в Питер к маме, взять с собою - не смогу. Ты совсем о нём забыла, облик разменяла свой!, материнства не вместила, вырастет совсем чужой! Я не знаю, что нам делать!, было раньше всё не так, ехал вас вчера проведать, но....  попал опять в блудняк.
Тёмным лесом шла дорога, в рваных клочьях облака, через сосны блик немного нарастал от фар луча. Ветер обрывал макушки стражей грозных неспроста, даже жалобно кукушки подавали голоса. И дорожная разметка направляла тёмный путь, а отломанная ветка вдруг заставила свернуть. От увиливаний разных вниз машину понесло, маневрируя опасно к бурелому вынесло. Визгом мягкая резина тормозила как могла, скользко, мокровато было!, да размыта колея. Выбрав в сотые секунды торможенье ручником и всей массой в кресло вжался, руль ловил уже вверх дном. От ремня освободившись вывалился, как мешок, колесо остановившись испускало лишь дымок. Перевёртыш замер молча, густо паром отрыгал, а пробитый радиатор антифризом вытекал. От подсветки телефона осмотрел затем кювет, до обрыва не хватало метров 5, где почвы нет. Ужаснулся!, удивившись и кого благодарить?, видимо под чутким оком век отмерен мне дожить. Вещи ценные в машине поместил опять в рюкзак, утром нужно на буксире вытянуть мой Cadillac. Выполз снова на дорогу, ветку захотел убрать, что заставила объехать и машину раздолбать. Но её не оказалось!, был я этим удивлён, ничего там не валялось и нетронут бурелом! Лоб испариной покрылся, непонятна дрожь в ногах!, может я дорогой сбился?!, да заснул на всех парах'! Ветер сильно разыгрался, нарастая сверепел и наверно издевался, да ветвями шелестел. От такого представленья участился сердца стук, без стесненья и смущенья я кричал от страха вдруг! Некуда теперь укрыться, нет дверей и хода нет!, некому уже молиться!, не спешил, с прошедших лет...
Почему всю ночь в машине, еду бешено опять?, на шипованной резине майской ночью, сына взять! С ним увидеться хотелось, посильней его обнять, только  может не сумелось и придётся долго ждать.