Радужные звери

Who can hung the name on you

=========



Глава 1.
Лабиринты.

Холодный туман, спускавшийся с гор. Этим утром я нашел себя спящим, можно сказать, в грязи.
Да, вечер прошел хорошо. Пиво, пиво. Какая-то драка.

Ладно. Пожалуй, пора в дорогу. Что было вчера? Пожалуй, не стоит вспоминать.

Я отряхнулся. Холод утра, сырая одежда. Грязь.

В карманах даже остались деньги. Похоже, что удалось отбиться. Не всегда удается спокойно поужинать.

Через час дороги возникло предчувствие. Кто-то ждал меня впереди. Я знал, куда я иду и что меня ожидает. Деревня. Странные слухи. Старые знакомые.

Да, она стояла на повороте к деревне. Около 3 часов ходьбы ранним утром. Она ждала меня.


Чоу? - окликнул я ее.
Леа? Ну неужели? - отозвалась она с сарказмом.
Да, это я. Разве не меня ты ждешь в тумане?
Всегда тебя,   - ответила она.
Эх, старая песня.

Мы пошли по дороге рядом. Мы были друзьями, мы были врагами. Но она всегда искала повода поговорить со мной наедине. Порой поговорить, пытаясь воткнуть клинок мне в спину. Или усыпив каким-нибудь снадобьем. Однако, наши отношения продолжались, мы были любовниками когда-то, давно, настолько давно, что    казалось бы, можно было и забыть, но она снова ждала меня в утреннем тумане.

Есть разговор?  - поинтересовался я.
Ты знаешь, ты всегда все знаешь. Да, тут как раз для тебя дело. Это уже перешло все границы здравого смысла. Народ сходит с ума, и не только в нашей деревне. По утрам следы лап на земле, огромных лап. Странные звуки по ночам. Кто-то хлопает крыльями, крыльями такими, что наверное на них можно унести корову. Люди болеют, покрываются язвами, теряют рассудок. Кто-то ушел в лес в ночи и свалился в канаву. Кто-то был подран волками. Кто-то залез на крышу и свалился. Однако, они уверены, что их похищают крылатые демоны.

Она остановилась и прижалась ко мне. Нащупала меч за моей спиной. Она была красива. И соблазнительна.

Я ведь знаю, что ты один из них, - сказала она мне шепотом, - Они живут в лесу, за рекой, в старом брошенном доме. Я отведу тебя туда.

Однако она не торопилась. На дороге этим ранним утром не ожидалось прохожих, и несмотря на все наши раздоры, которые порой остались на моем теле шрамами, которые она уже достала руками... Да,она была красива и голой. Ее тихие стоны спугнули пташек на дереве у дороги. Тропинка к хижине за рекой была у меня перед глазами, на моем пути была только она, все она же, голая, бесстыдная и коварная.

Мурашки прошли по спине. Порой старая школа не подводит. Красавица, державшая меня за спину, получила легкий удар под ребро, и в один оборот я поймал своим мечом три меча, уже готовых рассечь мою спину. Три воина в черном. Из тех, что не имеют имен. Жалко. И глупо. Этим утром мне пришлось убить трех. Чоу стояла у дерева с жалким видом и кинжалом, не стоило даже требовать объяснений. Как и идти в хижину.

Я оделся и пошел в деревню. Она плелась за мной следом. Да, меня там не ждали и не были рады. Нас называли крылатыми и не любили всюду.

Не стоило даже заходить в таверну. Я просто прошел по улицам, осмотрел место. Под деревней были пещеры, о которых было известно ее жителям. Но - пещеры были обитаемы, и их обитатели не  были известны местным. Странные длинные звери, гладкокожие, хвостатые. Длиной около метра. Когда болота за деревней наполнялись водой, пещеры заливало, и эти звери вылезали ночами, чтобы найти себе пищу. Они быстро бегали, и порой размазанные следы их мокрых лап жители деревенские и принимали за какие-то мистические проявления нечистой силы. Однако, эти звери могли пугать их и иначе. Их тихий язык, странный и почти неслышимый человеческому уху, мог вызывать у людей своего рода ассоциации, они словно бы слышали слова, как-бы додумывая услышанное краем уха, и то, что они при этом слышали, их пугало.

Пещеры этих мест славились удивительными рисунками и надписями. Звери в пещерах не были просто животными. Иная цивилизация, подземная, идущая своим путем развития. Невоинственная и экологичная. Ее пересечение с цивилизацией человеческой нам не нравилось. Выжить зверей из пещер — не так уж сложно, но к чему это приведет, помимо выживания зверей? Да, мы знали, что последствия могут быть более чем нежелательными.

Жители деревни порой бывали на болотах, и находили там следы лап зверей. Они догадывались об их соседстве. Их страх мог стать поводом для их агрессии. Звери питались на болотах и порой просто гуляли там, где не может пройти человек. Их территории обитания естественно разделялись. Однако, что-то случилось из ряда вон выходящее, если крылатые пришли в деревню.



На главной площади толпились люди. Человек 30 собралось вокруг тела убитого зверя. Голова, похожая на болванку для изготовления ботинка  - длинная и гладкая, без ушей, лишь с небольшими отверстиями по бокам, длинный нос, маленькие черные глаза. Черное тело, гладкое, поджарое, как у собаки, короткие ноги, и хвост, как у ящерицы. Кожа матовая, красивая, слегка отливающая сине-зеленым. Красивая кожа. Сказочные будут ботинки. Если его отдадут башмачнику. Он поглаживал кожу зверя, и восхищался ею, пока народ видился и болтал вокруг.

Почем возьмешь? - спросил я.

Башмачник покосился на меня. С такими, как я, было не приняло заговаривать, тем более в людном месте, потому я достал из кармана неплохую деньгу и сунул ему в руку, добавив, что с меня еще 9 таких же, если он сделает мне ботинки.


Больше в деревне делать было нечего, Чоу исчезла, и стоило ожидать ее появления с кинжалом из ближайшего куста на темной дороге. Она знала, что я не останусь в деревне. Стоило только лишь изъять кожу зверя, чтобы ее красивый перелив не свел с ума модниц из города. Но слухами земля полнится, и изъять болтовню вокруг этого случая из уст как деревенских, так и городских сплетников, уже не выйдет.

Кожа зверей при особой обработке — это мы знали по похожим случаям на немного другом конце света — становилась светло-серебряной, и переливалась совершенно непредсказуемым образом всеми цветами радуги. Местный деревенский башмачник порой не мог знать, как ее обработать, как и не мог знать, к чему привела охота на зверей на том самом другом конце света — не умея воевать, звери умели говорить. Они говорили с корнями и водами, с камнями и молниями, и их обидчики оказывались в очень неприятной ситуации, когда природа выживала их самих из тех мест, где они привыкли жить. Выживала постепенно, но настойчиво. Когда у них иссыхали колодцы, когда под их ногами двигались камни, когда их растения становились ядовиты и когда в ночи возгорались их сараи   - они начинали понимать, чего им стоили красивые ботинки и перчатки, однако природа, обиженная ими, их не прощала, и они были вынуждены уходить, уходить порой очень далеко, болея и умирая по дороге, уходить зимой, преследуемые постоянными неудачами  - слишком гладкий лед, слишком холодный ветер, негорящие дрова. Нам с трудом удалось вывести их из тех мест и найти для них земли, готовые их принять. Они с проклятиями закопали серебряные кожи, но так и не смогли зажить как раньше — порой растения снова становились ядовитыми, и вода уходила из колодцев.

Эти земли еще не знали этих проблем, но, похоже, они пришли к ним.


Тихий шелест за спиной, она как всегда вела себя слишком глупо. Скорее кокетство, чем нападение. Я схватил ее руку.. Она вовсе не ждала мести. На ее лице была улыбка, в ее глазах — нет, ее мне на сегодня хватит. Я выкинул ее кинжал подальше в лес и пошел дальше. Глубокой ночью я нашел вход в пещеры зверей и забрался туда на ночлег. Завтра мне предстояло пообщаться с ними, за ночь они заметят меня и нам будет проще начать разговор — местные не спят в пещерах, слухи о живущих в них демонах известны со времен пра-прабабушек.


Утром, проснувшись, я вспомнил, как звучал во сне шепот радужных зверей. Во сне ли, или наяву они нашли меня в их пещерах — теперь стоило ждать их появления. Да, о том что у них есть своего рода коллективная связь и способность общаться со всей окружающей их природой, я не забывал. Таки так или иначе, они наверняка узнали о моем появлении.

Я вышел на болота. Позавтракал купленными вчера в деревне припасами. Скорее всего, это займет несколько дней — недоверчивые звери не выйдут ко мне ни сегодня, ни завтра — они будут следить, порой подавать знаки.

Все, что мне оставалось — это находиться на их территории. Покидать ее не следовало, иначе зверей не дождешься — таки им стоило дать понять, что у меня есть к ним серьезное дело, что я не прохожий, случайно зашедший на болота — фактически никто и никогда не пошел бы на них, однако в старину бывали случаи — люди забредали спьяну, порой ради куража — и не возвращались. Скорее всего, собственный страх заставлял их пропадать здесь, однако легенды утверждали иное.

К сожалению то, что говорили люди о крылатых демонах, было лишено истины и скорее являлось своего рода интригой, направленной на ославление нас. Порой возможно когда-то в прошлом радужные звери действительно имели крылья. Но сейчас крылатыми именовали нас, и таки валить все на нас было принято. Крылатых считали своего рода низшей кастой, вроде неудачных ведьмаков, что шляются бесцельно по миру в погоне за демонами, бесславно и безрезультатно.

Таки не было у меня цели убивать зверей. Таки убитый людьми радужный зверь сулил серьезные неприятности по всему региону. Фактически избежать их было уже невозможно, однако мне придется попробовать это сделать.

Самое неприятное здесь было в том, что случилось вчера. Явление моей старой знакомой Чоу и ее трех приятелей означало, что убийство зверя было спланировано. Да, фактически меня вызвали сюда, убив этого зверя. На меня совершали покушение. Чоу как давняя моя знакомая направила их.


Мне следовало ожидать очередного их появления. Надежды, что они не сунутся на болота, также не было никакой. Таки до прихода очередных моих убийц я должен был успеть найти контакт с радужными зверями. Далее, к сожалению, мне придется покинуть болота — узнав, что они охотятся за мной, звери не выйдут со мной на контакт, так как сочтут это слишком опасным. И прощай все ближайшие деревни и селения — сценарий был известен.

Разыскивать зверей не имело смысла — это только напугает их. Порой любопытство своего рода, а также некоторое желание показать себя вынуждало их выходить к людям. Оставалось только надеяться на такую удачу.


Весь день я просидел, любуясь на малопривлекательный пейзаж. Кочки, сломанные деревья, болотный запах. Местность хорошо просматривалась. День прошел в полном одиночестве.

Да, к сожалению когда-то Чоу была не такой моей противницей. Было время, когда мы были вместе. Было время, когда мы собирались в заброшенных старых домах, мы, крылатые, и они, Безымянные. Чоу ни принадлежала ни к тем, ни к другим, но порой интересовалась проблемами, что мы ставили для себя. Таки нам было известно то, что не было известно людям — радужные звери были своего рода инопланетянами, совершенно иные как по устройству их тела, так и по тому разуму, которым они обладали. Фактически мы были уверены в том, что у зверей есть развитая коммуникация, фактически речь, скорее всего в неслышимом нашим ухом диапазоне. Когда-то давно они появились на этой планете, ходили слухи, что где-то в болотах лежит их межпланетный корабль. Были ли они осознанными переселенцами или потерпели здесь крушение мы не знали. Мы знали одно — если люди узнают об этом, нас ждет война рас. Ничего иного ожидать не оставалось — порой пока народ верил в нечисть, узнав о зверях, им бы объявили анафему.

Однако удивительное свойство зверей управлять природой могло вести к сколь угодно ужасающим последствиям. Мы думали об этом. Порой мы не знали, погибла ли планета зверей, и опасны ли они для нас настолько, насколько мы могли полагать.

Далее Безымянные разошлись с нами во взглядах. Порой ходили слухи о том, что они просто брали деньги и выполняли заказ властей — истребить радужных зверей.

Таки я понимал, что это было объявлением войны. То, что происходило сейчас. Ранее я не сталкивался с тем, чтобы Безымянные охотились на наших.


Следующим утром я также ждал на болотах. Ночь прошла спокойно. Уже на закате на горизонте показалась черная тень радужного зверя. В полумраке и отблесках заходящего солнца зверь казался темно-синим, его изящное гладкое тело словно скользило в тумане.

Зверь не подошел ко мне, исчезнув среди кочек.

К вечеру мне стало казаться, что кто-то есть рядом. Таки предчувствия меня не обманывали. Когда-то давно все мы проходили выучку в одной школе, и Крылатые, и Безымянные. И поведение на местности их и наше было до того схожим, что не оставалось надежды — они были рядом.

Спать не пришлось.
Я сидел в пещере, в тени, так, чтобы меня не было видно снаружи.
И наблюдал.

Безымянные не появились. Но что они могли делать здесь в ночи?

Таки бывали попытки выжечь болота, задымить пещеры. Однако они не приводили к результату. Звери уходили глубже в пещеры. И затем возвращались. Чем они питались оставалось только гадать, вероятно они умели впадать в спячку и длительное время отлеживаться.

Таки у меня начинали возникать странные и смутные сомнения. Таки Безымянные порой всю дорогу склонялись к тому, чтобы найти способ изучить зверей и установить с ними контакт. Порой найти способ обмануть их. Выманить. И истребить. Неужели у них это могло получиться?



Днем, уставший, я смотрел и смотрел на болота. Таки слушал. Скорее всего, Безымянные где-то неподалеку копали землю. Стоило мне двинуться в их сторону — и мне не избежать боя. Не избежать боя и по дороге с болот — они обнаружат меня.


И вот наконец уже поздним вечером надо мной раздался странный тихий звук. Радужный зверь пришел ко мне сверху, забравшись на вход в пещеру, у которого я дежурил уже третий день. Он посмотрел на меня, издал какие-то звуки.

Мне не оставалось ничего иного. Я встал и просто объяснил ему на своем языке, что и как. Таки рассказал все, что знаю о том, что было и что готовится.

Зверь глядел на меня. Его совершенно гладкое лицо ничего не выражало. Однако выслушав меня, он повернулся, уходя, и затем снова оглянулся на меня.

Я пошел за ним. Мы шли несколько часов при слабом свете луны по кочкам и бурелому. Затем зверь вошел в пещеру, вход в нее был фактически необнаружаем. Мне пришлось ползти за ним по узкому тоннелю, затем проход стал шире. Мы спускались в полной тьме по камням, проход петлял.

И вдруг вы свернули в большую лакуну, и передо мной предстало нечто потрясшее меня.

В пещере около 3 метров высотой и метров 20 длиной сидело 20 с лишним радужных зверей. Их тела светились так, что я мог видеть как при лунном свете, где я нахожусь.

Засветился и приведший меня зверь.

Он подошел к своим, они словно малознакомые люди, не глядя друг на друга, сидели, не сбиваясь как животные, что греются прижавшись друг к другу телами. Видно было, что они некоторым образом общаются, однако я не мог определить как именно.

Я присел, также несколько отвернувшись от них. Через некоторое время все они обратили на меня взор. Я смотрел на них. Некоторая немая сцена, и я понял, что звери поняли меня. И что я могу остаться. Я вытер лоб.

Звери как-бы разбились на группы. Меня тянуло спать. Я забрался к стене и наконец заснул.



Проснулся я в пустой пещере, в полном темноте. Таки мы обучались некоторому ориентированию без глаз. Настроившись, я определил, где следующий проход. И направился к нему.

Добрался по стене до следующей и следующей залы. В итоге я оказался в еще большем помещении, где в центре был колодец с водой. Звери сидели там.

Я выпил воды, перекусил последними фактически остатками моих припасов.

Вам надо уходить, - сказал я им, - Сюда идут люди, которые будут пытаться убить вас. Если у вас есть возможность, покидайте эту местность. Идите туда, где о вас не знают. Здесь будет война против вас. Вас нашли, и они не остановятся.

Звери посмотрели на меня.

Я резко осознал, что я чего-то не уловил. Чего-то не понимаю.


И тут я понял, в чем тут дело.


Камень на одной из сторон пещеры стал словно таять, как туман. Затем возник некий серебряный свет, словно какое-то невидимое зеркало отсвечивало изнутри стены.


И возник туннель. Я понимал, что мне здесь что-то не нравится. Но пока не мог угадать, в чем тут дело.


Звери встали и пошли сквозь серебряное сияние.

Я не пошел за ними.



Через некоторое время я выбрался из пещеры с другого выхода.
От той деревни я ушел довольно далеко, и мне предстояли искать новый путь к людям. Еды не осталось, вода была, несколько дней мне скорее всего идти лесами до ближайшей деревни.

Я примерно знал, что ищу.

Мне было не впервой лазить по лесам. Довольно спокойно через пару дней я дошел до небольшой деревеньки. Эта была довольно приличным приходом с боговерующими, опрятными жителями.

Принять Крылатого на ночлег они разумеется не согласились бы, однако купить еды я смог.


Переночевав невдалеке от деревни в лесу, я пошел назад. Мне надо было все-таки выкупить радужную кожу и найти моих врагов.


Порой удастся ли говорить с ними или все опять закончится поножовщиной — в любом случае, мне нужна была информация от них — любая, которую они готовы сообщить.


Наконец я шел по дороге. Путь предстоял около 4х дней, если не повезет с попутными.

К сожалению, мне повезло совсем не в том смысле, в котором хотелось бы.

Пройдя полдня по дороге, я услышал сзади звук копыт от нескольких всадников.

Бежать и прятаться не имело смысла.
Это были Безымянные.


Таки они были сзади меня и направлялись туда же.
Скорее всего они еще не знали о том, что я убил троих из них.
И не искали меня.


Привет, Крылатый

За моей спиной остановились 4 всадника.
Я обернулся к ним.

Крылатые носили кожаные куртки или жилетки с так сказать «крыльями» - накрывающими верхнюю часть рукава вставками.


Безымянные были одеты в черное — рубахи, брюки, дорожная их одежда также включала черные плащи.

Пару из них я когда-то знал в лицо, остальные видимо были из новых членов их группы.

Привет, - сказал я.

Возникла не обещающая ничего хорошего пауза.


Таки в сути они пробовали определить, один ли я здесь.


Что-то мне подсказывает, что нам не поделить дороги, - сказал мне самый молодой из них.


Что-то мне подсказывает, что вы потеряли свою школу, - сказал я, - Порой не стоит начинать то, что кончится для вас плохо. Четвером на одного Крылатого — у вас нет шансов.

Они рассмеялись. Дальше случилось то, что случилось. К сожалению, так было заведено, что Крылатыми звали тех, кто был лучшими в той самой старой школе в старом-старом лесу, где не ступала нога человека многие века — проклятые леса, ранее покинутые людьми из-за страха разного рода нечисти.

Таки я не взял их коней, отпустил их. Кони ускакали.
Порой захотелось выпить. Таки невыносимо и глупо, эта бесконечная война.

Таки я доплелся до каких-то довольно разросшихся кустов и на закате завалился спать.
Снились крайне бестолковые кошмары, и не оставляла в покое мысль — зачем Безымянные копают рядом с пещерами зверей. Таки они что-то узнали, то, чего я не знал. Радужные звери, светящиеся в темноте, крутились во сне перед глазами слаборазличимыми лицами, мучало неприятное предчувствие совершенно нерадостного будущего.


На следующий день я шел лесом, избегая дороги.


Да, значит теперь они просто убивают нас. Порой не с меня ли начали. Надо будет найти своих, если уже получится. Таки скорее всего все разбегутся. Собраться в такой ситуации вероятно не выйдет — фактически это было бы объявлением войны с нашей стороны, а не тому нас учили.


Крылатых готовили быть одиночками и странниками. Не все соглашались, не всем хватало духа и характера — жить без дома и друзей, жить в дороге.

Таки не нравилась мне и история с Чоу. Не нравилась тем, что у меня складывалось какое-то пошлое ощущение, что меня за дурака держат. Безымянные действовали так, будто победа уже была в их руках. Я не понимал, что именно придает им уверенность, однако у них явно были поводы для оной.


Таки давно закрыта была школа та. Давно учителя наши либо умерли, либо ушли от дел. Давно Крылатые жили на свой страх и риск, а Безымянные формировали свой анклав.

Таки что они так сказать целенаправленно искали способ меня убить, использовав Чоу как приманку, означало уже то, что они рассчитывали на полную победу. Так видимость и порой фактическое перемирие между нами и ими, несмотря на идейные разногласия, длилась годами и годами. Ходили слухи о том, что Крылатых убивали Безымянные, но ситуации все выглядели так, что дело было по пьяни или из-за женщины.

Не было повода и собственно случаи эти были единичны.

Зачем спрашивается им истребить нас? Какую тайну узнали они??? Ответ напрашивался и ответ был в том, что об инопланетном происхождении и собственно зверях как множественном подземном народе, а не отдельных демонах и мутантах, что встречались людям, знали только мы и они.


Но что побудило их к этому?




Таки было в сути идиотизмом идти в деревню, но у меня не было выбора.
Неразговорчивые ребята с дороги, к сожалению, так и не раскрыли мне тайны их плана.


Через еще пару дней я к вечеру подошел достаточно близко к деревне, чтобы остановиться на ночлег на безопасном удалении.

Завтрашний день не предвещал ничего хорошего.


Эх жаль таверны были далеко отсюда.
Искупавшись в реке на закате, я уснул на берегу, в мягком тепле, что вода отдавала в ночи.
Порой ощущение предстоящего боя затмевалось в моем сознании каким-то детским восторгом ночи, когда ты порой чувствуешь себя не дитем земли, а дитем космоса, вечной блестящей мглы и бесконечного черного простора.


Утром я шел словно забыв как думать. Таки я чувствовал, что меня там снова ждала Чоу, и что мне оттуда не уйти по хорошему. Слава Крылатых будет ужасающа, если все пойдет так, как я полагал. Крылатые демоны... Порой это было словно предчувствие грядущего.

И вот я подхожу к деревне.
Спиной слышу Чоу в кустах.
Она не пошла ко мне, а куда-то метнулась.
Ну что же, возможно у меня есть час.

Я нашел мастера с кожей радужного змея.
Уже не было времени и возможности не вынимать меч.
Я просто отнял у него ее, кинув денег.

Далее я пошел за пределы деревни, разжег костер и сжег ее.


И стоял в ожидании, когда они придут за мной.


Они не пришли.
Мне предстояла бессонная ночь.

Я сидел под деревом, и смотрел в темноту.


И они пришли, одна группа спереди, и одна сзади. Меня умиляли их ужимки — действительно, набрав в свои ряды новичков, они не смогли обучить их.

Порой я вынул меч и отбиваясь, рассказал им о том, как убил трех и убил четырех. Сказал, что знаю, что они копают на болотах.

После того, как умерли еще трое из них, остальные были ранены, а одного я все-таки схватил, и посадил на ветку дерева, откуда ему было бы сложно спуститься со сломанной ногой, да и не имело ему смысла, они отступили.


Я снял парня с дерева, забинтовал ему ногу его шмотьем.
Парень был молодой, из новеньких.

Что вы творите? - спросил я его, дав выпить из моих алкогольных запасов.


Парень сплюнул.

Зачем вы роете пещеру? - заорал на него я.

Пытать бы я его не стал. Я бы бросил его к черту. Даже не врезал.

Разумеется, и меня не раз ранили. Промыв несколько резаных ран на руках, на боку, на ноге, я выпил.
Обчистил подлеца. Ситуация никуда не годилась к чертям, и дорога мне предстояла в никуда. Порой я начинал догадываться, куда она мне предстояла, и это мне совсем не нравилось. В город. К богачам и властителям. Спонсорам Безымянных.

Не на коже же они радужных зверей решили нагреть руки. Не на войне же — звери не владели никакими сокровищами. Или — владели?

Парень валялся в отключке. Я нашел у него какую-то бумагу, прочитать которую в темноте возможным не представлялось.

Бросив его, я пошел в деревню. Со сломанной ногой он не помрет, очухается к утру, его ребята подберут его. Украл к сожалению коня. Еще один бой мне не был нужен.

Оставил по себе дурную славу.

И всю ночь скакал подальше, назад к городу.
Днем пришлось спрятаться. Дорога шла полями, и небольшой участок леса был хоть очевидным, но уже хоть каким укрытием.
Привязав коня, я проспал несколько часов.
После чего поскакал дальше.

К вечеру добрался до постоялого двора.
Сделал то, чего ранее не делал — выкинул свою куртку и купил себе у мужика какой-то балахон.
Ночь провел там.

Уже не было смысла даже опасаться — на нас была объявлена прямая охота. Как я и ожидал,за Крылатым никто не поехал вдогонку — оставив вместо коня отнятый у парня золотой сувенир, я был уверен, что за мной не объявят охоту — деревенские были не из воинов, а связываться в этом случае было равносильно самоубийству.

Наконец устроившись спать не на земле, я достал записку, что нашел у того парня со сломанной ногой. Таки это была какая-то видимо общая инструкция по их банде, где сообщалось о том, что необходимо найти в определенных местностях пещеры зверей и вырыть рвы, которые бы отводили воду от болот. Также несколько иносказательно говорилось видимо о том, чтобы убивать всех Крылатых и зверей, что попадутся на пути.

Порой этого было недостаточно, чтобы понять, в чем же был их план.

Записку я сжег над свечой и лег спать.
Допив то, что у меня имелось из спиртного.

С утра я злой позавтракал, докупил недостающее в пути и скорее уехал.

Два дня пути до города.
Предчувствие говорило мне, что я не встречу на пути Безымянных. Проиграв бой, они наверняка затеют какую-нибудь низость сначала.

Ленивый деревенский конь еле тащился. Наступало лето, становилось жарко днем.

Может быть, я встречу своих в городе. Возможно не я один решу искать там ответы.


Совершенно флегматично я добрался до города, переночевав пару дней в дороге.

И на третий уже день в полудень бросил коня и пошел пешком к городу.

Денег у меня было достаточно, что и говорило о том, что Безымянных спонсируют.


Пошатавшись по улицам и послушав, о чем галдит народ, не найдя таки ни своих, ни чужих, я нашел дешевый трактир с комнатами.

Выпил с местными, в этот раз вовремя убрался, не разругавшись до драки.
Реально уже было не до того. Долго спал, до обеда.

Сидя за завтраком в трактире, я думал о том, что у меня нет ли следов, ни контактов. К кому идти и к кому обратиться, чтобы отыскать хоть какую информацию, у меня не было и идеи.

Идея была все-таки ехать в столицу. Вот там я уже найду точно Безымянных. Возможно, от них наконец и узнаю. Нарваться на тех, кто знает меня в лицо, да и времени прошло около двух десятков лет, было не так вероятно. Возможно, я окажусь там незамеченным.

Поскольку делать было больше нечего, я поспрашивал и купил себе коня. На том мне не проехать было недели — пусть бредет назад.

Раны у меня отлично заживали, наступающая жара хорошей дороги не обещала.

Выезжая из города я увидел идущую по дороге красивую даму.
С сумочкой из радужной кожи.
Плохой выделки — она была просто темно-синяя.
Там, где ее выделывали в серо-радужные переливы, ее умели обрабатывать ртутью.
Она выедала видимо синий пигмент, давая ей перламутровый цвет.

Прекрасная дама, не назовете ли вы мне свое имя? - сказал я ей.

Она на удивление обернулась к всаднику, однако увидев как я одет, хотела было скорее уйти.
Но видимо ее удивило несоответствие одежды, речи и все-таки коня.

Она задумчиво оглядела меня.

Какая у вас прекрасная сумочка, - продолжил я, - Впервые вижу такую изумительную кожу.

Мое имя Леа, я здесь проездом.


Меня зовут Лиза, - ответила мне она, - Вы видимо странник?

Да, в некотором роде. Извините за мое обращение к вам на улице, скорее всего это не слишком принято, однако дорога сделала со мной свое — я не привык упускать момента. Скорее всего вы замужем, и разговоры с незнакомцами, к тому же так одетыми, вам совсем ни к чему. Однако я был бы рад, если вы отнеслись бы ко мне менее предвзято, чем другие, и согласились бы побеседовать со мной.

Девушка видимо совсем не поняла, о чем идет речь. Мне в сути хотелось узнать, кто ее муж или отец, не более того.

Далеко ли вы идете? Возможно, вы разрешите проводить вас?

Дама учтиво кивнула.

Я слез с коня и пошел с ней рядом.


Я иду домой, - сказала она, - Пришлось пойти одной на рынок, сегодня мне обещали отдать отличный кусок шелка, а вся прислуга готовится к приему, и мне надоело ждать, пока они удосужатся сопроводить меня.


Что у вас за праздник? - поинтересовался я.

Моя помолвка, - ответила она.

Поздравляю вас, и кого счастливца, что стал вашим избранником.

Да, мы счастливы тому, что мы нашли друг друга.

Мы повернули за угол, и вышли на улицу, заполненную богатыми домами.

Мне туда, - показала она на красивый особняк метрах в 10ти от нас.

Мы подошли к дому.


Приятно было составить вам компанию, - сказал я, - Желаю вам прекрасного праздненства.

Спасибо, вы на удивление хорошо воспитаны и я была рада пообщаться с вами.

Я поклонился ей, она вошла в ворота особняка.


Я прочитал фамилию их семейства на табличке.

Вставал вопрос, каким образом мне теперь попасть туда.


Нужна была хотя бы приличная одежда.
Что было дорого. Ну что же.

Пришлось идти продавать коня.
К вечеру мне это все-таки удалось.

Где и как найти одежду и как узнать хоть что об этих Стимпсонах, к которым принадлежала эта Лиза, мне предстояло узнать завтра, но наконец у меня был след — кожу радужных зверей не продают на рынке, так или иначе ее отец или жених были связаны с этим заговором Безымянных.

Ну что же, придется мне теперь жить в миру.


Переночевав, я пошел на рынок к старьевщикам.
Нашел пару более-менее приличных костюмов, которые могли бы сойти за одежду городского жителя с образованием.
Поспрашивал их о Стимпсонах.
Узнал, что это в сути купцы, возящие товар из других стран, и торгующие здесь, в городе, и еще в нескольких городах.
За кого выходит замуж Лиза я не смог узнать.

Надо было найти жилье и работу.
По сути мне подвернулась редкая удача.
Случай встретить радужную кожу был просто везением.

Город бы тихий и спокойный, меня здесь никто не знал, за и не узнают....
Я пошел в парикмахерскую, постригся и побрился.

Снял себе дешевую комнату в пансионе. Маленькая комнатушка со шкафом, столом и кроватью.
Пошатался по городу. Вечером посидел в таверне.

Стемнело, ночи были теплые.
Я спокойно заснул в своей комнате.

Утром пошел гулять снова.
Мне не приходило в голову, как найти работу.
На самом деле, я никогда не работал.
В детстве я попал в школу.
Там меня не учили ремеслам.
Мог бы я стать кузнецом.
Отчасти этой профессии я там обучился.
Но было непохоже, что в этом городе были таки мастерские.
Как правило, все-таки кузнецы жили в деревне.
Дымные пожароопасные кузницы были неуместны в городе.


Потому бесцельно шляясь по улицам, я подумал, что возможно я смогу работать кем-то вроде охранника или возможно сопровождающего те или иные перевозки и тому подобное.

 
По улице ехала карета. Она остановилась напротив магазина. Из нее вышли Лиза и молодой человек, возможно ее жених. Они зашли в магазин.

Я подошел ближе. Это был один из магазинов ее отца. От торговал стеклом, фарфором, и тому подобными вещами.

Лиза и молодой человек общались с мужчиной в возрасте, вполне вероятно, ее отцом.

Я решил подождать, пока они выйдут, и зайти поговорить с ним.


Я зашел в соседнюю лавку, поторчал там, изучая деревенской работы простенькие ковры.
Через некоторое время выглянув в окно, увидел, что карета Лизы отъехала.

Я зашел в магазин. Он был заполнен красивой и дорогой посудой. За прилавком стоял богато одетый мужчина, довольно полный. Он говорил с другим мужчиной, по виду — его сотрудником.

Я поздоровался. Осмотрел посуду. Нашел одну замечательную кружку, одну из самых недорогих, судя по всему, привезенную из горных районов. Она была сделана из необожженной глины, и украшена местными резными орнаментами.

Я подошел к прилавку и поинтересовался ее ценой.

Цена действительно оказалась невысокой.
Я купил ее и спросил обоих мужчин, не найдется ли у них работы — я приехал в этот город и хотел бы  здесь остаться. История конечно звучала неубедительно, но другой у меня не было.

К сожалению,ничем не могу помочь тебе, сынок, - ответил мне полный мужчина.
А вы и есть Стимпсон, владелец этого магазина? - спросил я.
Да, я и есть он, - ответил он мне.
Я недавно имел честь сопроводить вашу дочь, встретив ее на улице, Лизу. В тот день у нее была помолвка, и она одна ходила на рынок. Передавайте ей мои искренние поздравления.
Да, - задумчиво сказал полный мужчина, уже отвлекаясь от беседы.
Я много путешествовал и легко выношу дорогу, также я владею мечом и способен защитить товар в дороге от воров и разбойников. Вы как я вижу возите товары издалека, возможно вам требуется сопровождающий грузов?
Возможно, - сказал мужчина.
Ну что же, если я вам понадоблюсь, - я назвал ему свой адрес и откланялся.

Принес свою кружку домой. Она стояла в пустой моей комнате на столе, будучи ее единственным хоть каким украшением.

На следующий день к моему удивлению ко мне заглянул слуга Стимпсона и предложил пройти с ним.

Он привел меня к заднему входу в особняк. Провел в дом. Там меня встретил некий средних лет подтянутый господин, что предложил мне поехать с его человеком в поездку за товаром. Мне ничего не оставалось, кроме как согласиться.

Таки выезжали они завтра днем, еще трое мужчин. Два экипажа.
 
Я собрал свои немногие вещи. И на следующий день отправился в путь.

Утром мы встретились у заднего двора дома.
Ребята удивились моему имени — я родился в совсем далеких отсюда землях, живших по своим старым верованиям.
Один из них был собственно торговец, закупщик. Его звали Влад. Это был молодой очень высокий парень, брюнет, костлявого сложения. Он говорил громко, с несколько крикливо-надменными интонациями. Он был главным в нашей группе.
Еще двое были его помощниками, также кучерами, также охранниками, также грузчиками и все прочее, что требовалось в пути.
Недавно один из из компаньонов женился и оставил работу.
Им как раз требовался еще один участник.
Одного из них звали Том, это был средних лет парень вида несколько лихого и хитроватого.
Второй — Антон, крупный невысокий деревенский парень с некоторым церковным образованием, сын священника, сбежавший в город от его замашек еще в подростковом возрасте.

С Томом мы делили экипаж.

Мы оба сели на лавку, Том взял поводья, и наши экипажи тронулись.

Мне выдали в дорогу пистолет. Меч мне разумеется пришлось оставить — мечи Крылатых были очень заметным особым аксессуаром. Я его спрятал еще вчера в развалинах на краю города, если повезет, он там останется надолго.


К полудню мы выбрались из города и направились восточнее от него. Нам предстояла поездка через границу страны, к восточным землям, где делали красивый тонкий расписной фарфор.

Мы с Томом обсуждали работу. Хозяин был нежадный и платил хорошую по его мнению цену за поездку. В пути все оплачивал Влад, поездки бывали довольно регулярно, обычно 3-4 в год.Одна поездка занимала от двух до четырех месяцев. Как правило, все проходило гладко, однако несколько раз повозки все-таки грабили, когда-то удавалось отбиться.

Я же думал о том, как узнать у них о делах хозяина. Все ребята давно работали на него, и хоть и жили в пути, наверняка давно знали всех молодых прислужниц в доме и все те сплетни, что всегда тщательно собирает прислуга.

Кареты неспешно тащились.
В пути хозяин разумеется запрещал пить, однако Влад не был из тех, кто ведет особо моральный образ жизни. Таки ребята достаточно спокойно отдыхали в дороге вечерами в стоялых дворах, и в принципе все были довольно дружелюбного нрава.

К счастью, особых распросов кто я есть не случилось, таки человек я собственно довольно молчаливый, Том же оказался из разговорчивых. Я слушал его веселые истории о пьянках и девках, о себе в основном рассказав, что не женат и не был, собственно, Тому все это было мало интересно.

Вечером мы остановились в стоялом дворе. Маршрут мы ехали хоженый, ребят уже узнавала хозяева.

Пообедав и выпив пива, мы пошли спать.
Я думал, что скорее интересно было бы пообщаться с Владом — он мог знать о тайных делах хозяина. Но пока не представлялось случая.

На следующий день случилась не слишком приятная история. Остановившись вечером в очередном стоялом дворе, я наткнулся там на Безымянных. Несколько наглого вида молодых ребят сидели, пили пиво, и что-то шумно обсуждали. Мои собеседники не прореагировали на них, возможно даже не будучи в курсе, что это за компания. Их я не знал, весь вечер следил за их компанией.

Какое-то одно имя они упомянули, что мне удалось расслышать. И где-то я его слышал ранее. Некий Мороу, что кажется был неким графом при короле, один из его любимцев. Таки они отзывались о нем как о своего рода боевом коммандире.

Вечер для нас прошел спокойно, и с утра мы все-таки без приключений поехали дальше.


Следующим вечером я все пытался начать тему о радужных зверях, подумывая рассказать им одну из историй о них. Однако дело все к тому не шло, зато ребята вспомнили тут о доме Стимпсонов, своих романах со служанками, и Лизе. Выяснилось, что Лиза выходит замуж за пусть и невысокого ранга, но военного королевской армии. Парень этот таки будет наследником дела Стимпсона, и потому его представляли ребятам. И он советовал им некоторые новые маршруты и товары, так как сам ездил с дружиной по миру.


Истории про привидений пришлось оставить для другого случая.


На следующий день к ним случай представился более уместный, но куда как печальный. Мы покинули трассу и ехали к границе области лесом. Места были плохие, известные дорожными засадами.

И уже к вечеру, когда мы уже собирались делать привал в лесу, из кустов все-таки вылезли дорожные грабители.

Их было пятеро, обычные лоботрясы. Ребята наставили на нас пистолеты, мы на них.

Ничем бы хорошим все это не кончилось, все деньги на закупку, что мы везли с собой, отдать грабителям было бы совсем большим для нас разорением. Однако, когда таки постреляв в воздух, грабители все-таки полезли к нам на расстояние рукопашного, мне удалось у одного выдернуть пистолет, второму вломить по голове, и пока они пытались что-то предпринять, Влад стрельнул одному по ноге, второй сам споткнулся, пятый пошел на попятную.

Мы спрыгнули, и пошли добивать банду.
Пока все это крутилось, я заметил на одном из воров куртку крылатого. Таки как раз на том, кому я вломил по башке. Я его оттащил от общей свары, придушил, и поинтересовался, где он ее взял. Он сказал — снял с трупа недалеко отсюда, в лесах под одной деревенькой.

Эх, таки я ему дал еще разок и отправил пинками ближе к лесу.

Отбившись, мы вынуждены были продолжить путь, и лишь к утру смогли сделать привал.
Немного выпив, мы завалились спать. К сожалению, идея была плохая, но сплю я чутко и в общем-то не стал их поучать, настаивая на дежурстве.

Поспав до полудня, когда настал зной, мы проснулись и отправились в путь дальше.

И вот уже следующим вечером, разведя костер, и разговорившись о бандитах, чертях и русалках, я все-таки рассказал им ту историю, как купил в деревне под городом кожу радужного зверя.

Да, когда я жил в своей родной деревне, - начал Антон, - к нам приезжали какие-то черти, все в черном, лихие, кто они такие никто не знал — похожи на гвардейцев, но форма необычная. И возили с собой череп такой вот, как ты говоришь, показывали его нам, и рассказывали, что такие твари живут в болотах, и заводят какие-то беседы, если с ними столкнуться, словно без слов. И что заводят в болота и затягивают в них какой-то своей магией.

И что, видали вы их, зверей этих? - спросил я.

Нет, мы на болота не ходим. Они далеко от деревни, и нечего там делать.

А я видел эту кожу, - неожиданно сказал Влад, - когда-то еще год назад, когда жених Лизы еще редко появлялся в доме, он показывал мне синие перчатки с отливом, словно глубокая вода. Он говорил, что убил какую-то чудищу, когда они стояли с дружиной их в лесах где-то на севере. Они пробовали есть ее мясо, но оно оказалось каким-то вонючим и как у рыбы — мягким, словно тухлое. Таки это была женская особь, беременная. А потом в ночи вокруг них начался какой-то странный свист. Все перепугались, хотя не показывали виду. И затем начали падать деревья. Одно за одним. И пока не начали падать на голову, они разбежались, и до рассвета сидели группами вокруг лагеря. Утром они ушли оттуда, забрав шкуру.

И это все? - поинтересовался я.

Да не совсем, - хитро сказал Влад, - потом он притащил эту шкуру на выделку, когда они остановились у деревни, и там ему рассказали еще истории о том, что ходят у них ребята какие-то, что ищут этих зверей и отстреливают. Таки кожевник уже видел эти шкуры, но ребята не отдали ему их, попросив только очистить их и просушить. А также он говорил о том, что во дворе очень интересуются не столько шкурами, столько отловом этих зверей живыми. И что ребята эти отловили несколько, и доставили их ко двору. А что дальше, он мне сказал, говорит, что это тайна государственная, и что звери эти каким-то образом обещают большое пополнение государственной казне.

Надо же, - сказал я, - я вот у Лизы видел сумочку синюю, наверное, от жениха ее подарок тоже. Я-то свою так и посеял. Хотел ботинки из нее сделать, да не вышло.

Да, и Стимпсон-старший тоже носит из нее пояс, - ответил Влад, - По слухам, это модно при дворе.

Далее речь перешла к другим мистическим байкам и историям.


Значит, правда все, что я полагал, действительно, заказ на зверей идет даже от двора. Тем хуже. О каких сокровищах идет речь, пока было неясно. Либо звери привезли с собой еще по прилету какие-либо сокровища, либо умея открывать в пещерах лазы они наткнулись на золото или драгоценные камни, либо.... Самое печальное было в том, что зверей этих отловили. Говорить они конечно не умеют, но что творят эти звери, и насколько это может оказаться опасным, вопрос вставал серьезный.


Раскрыли ли там, при дворе, их способность управлять природой, и даже открывать камень — я просто откровенно сомневался. Скорее, речь действительно идет о подземных сокровищах, которые каким-то образом нашли в их пещерах. Зачем звери это сделали, оставалось гадать, однако проделки их порой были похожи на шалости детей — пугать одиноко гуляющих по болотам людей они порой по моим наблюдениям любили и этим откровенно развлекались. Порой и заманивали в трясину.

Звери не имели ни крупных когтей, ни зубов, и в принципе были чуть опаснее собаки при нападении. Но были быстрыми, отлично умели прятаться на местности, и выкручиваться из рук - из-за гладкого и сильного тела их было непросто схватить. Кроме того, они действительно умели внушать собой некий мистический ужас, что вызывало желание скорее убить их в случае, если они проявляли агрессию, чем ловить — да и зачем?

А тем не менее поймали. И кто знает, когда они узнают, как звери уходят в стены. И если узнают, то что будет с ними? Такое необычное оружие может куда как заинтересовать как в целях государственных, так и просто как придворная забава.

Заснув с этими рассуждениями, я видел во сне лабиринты,лабиринты... Светящиеся во мраке тела, открывающиеся серебряные проходы. Я видел, как подо всей землей лежит огромная сеть лабиринтов, что построили звери. А что если это так? И звери решат отомстить? И будет то, что было с той дружиной на стоянке? Но по всему миру? Фактически неуловимые, живущие во мраке подземелий, они могли действительно быть очень опасны.

Видимо, болота осушают даже не столько, чтобы выманить зверей, а чтобы лишить их еды — думал я проснувшись, - деревенские в такие болота не сунутся ни за какие деньги, да и не выживут они там — их звери перетопят по одному, а Безымянные справятся. Видимо они догадываются что звери по сетям подземных каналов умеют покидать местность, а вот не будет болота — им нечего будет есть, и так глядишь они и планируют загнать их в угол, возможно заставить сотрудничать — видимо, поймав нескольких из них, при дворе поняли, до чего они разумны.

Звери ели ящериц, лягушек, змей, морошку и тому подобную болотную мелочь. Питались они по ночам или в сумерках, когда их фактически не видно. Потому так долго совершенно незаметно и жили. Собственные их шалости обнаружили их и сделали добычей. Уж как они и зачем показали людям какие-то сокровища. И не есть ли это действительно чем-то вроде плана с их стороны по нападению на планету дураков, что за их сокровищами подземелий сунулись, оставалось только гадать.


Глава 2.
Сговор.

В детстве мы жили с Чоа в одной деревне. Мы жили в горах на севере страны. Наша деревня жила своим особым укладом. Горы укрывали нас от холодных ветров, лето было жарким, зимы - теплыми. В деревне жило множество мастеров, что рисовали, ткали, лепили глиняную посуду. По преданьям, жители нашей деревни были потомками эльфов, когда-то ушедших из нашего мира в высшие миры.


Мы дружили с детства. Чоу была девчонкой-сорванцом, что всегда гоняла за мальчишками. Она гоняла с ними пасти коз и коров, по лесам, полям и горам. Целыми днями Чоу пропадала на улице. Темные кудрявые волосы, ярко-черные глаза, алые губы. Девчонка не была красавицей, поскольку красотой у нас считались более тонкие черты лица. Скорее, она было похожей на азиатов, что я встречал позже в городах.

Когда мы подросли, между нами возник роман. За несколько месяцев до того, как в нашу деревню пришли учителя школы и забрали меня и еще несколько парней, мы встретились с ней ночью на реке. Она купалась голой. Я же бродил, мучимый странными предчувствиями. Было полнолуние, ночь была светлой.

Я увидел ее. Ее плотное по-мальчишески тело, длинные мокрые волосы, она стояла ко мне спиной в воде по пояс и что-то тихо то ли пела, то ли шептала.

Я узнал ее и окликнул. Сначала она вроде смутилась, но затем, узнав меня, прикрывшись руками вышла из воды, надела платье, и стала разбирать свои мокрые волосы. Я сел рядом.


Чоу, ты когда-нибудь думала о том, бывает ли любовь?

Чоу не посмотрела на меня, ожидая продолжения, просушивая спутавшиеся волосы.

Вот живут у нас люди, женятся, занимаются ремеслами, рожают детей, рассказывают им наши прекрасные легенды. Мне кажется, люби бы они на самом деле, они не смогли бы жить так узко, так замкнуто. Мне кажется, что я бы хотел увидеть мир, узнать людей, другие народы. Чтобы понять, возможно, что есть любовь. Мне кажется, эти люди чего-то боятся. А ты как считаешь?

Чоу посмотрела на меня исподлобья. Она была дикаркой, за которой не могли уследить ни отец, ни мать, ни братья и сестры. В детстве она долго не говорила, и заговорив, очень редко это делала.

Давай сбежим, - сказала мне она.

Сбежим? - удивился я, - Я вовсе не это имел в виду.

И тут она неожиданно поцеловала меня. Я даже не думал, что она.... что ей это может придти в голову. Как ни странно,она не остановилась на этом. Так мы стали любовниками.


Через несколько месяцев пришли учителя. Позвали мальчишек. Дали нам в руки палки и сказали — играйте в бой. Они отобрали несколько из нас. И я ушел с ними.

Через много лет, когда мы закончили обучение, в школе начались склоки, сплетни, борьба за влияние, что начали Безымянные и некоторые учителя, не из тех, что давали боевые уроки — скорее из тех, кто был на вторых ролях и учил наукам церковных школ, философии, письменности — в школу стали приходить те, кто хотел служить, кто порой хотел помогать, кто разделял идеи, интересовался тайнами, идеологией. И пришла Чоу.

Как оказалось, она давно сбежала из деревни сначала с мальчишками, что решили, что будут странствовать, зарабатывая на жизнь порой трюками, спектаклями, и прочей старо-эльфийской «магией». Это не одобрялось в деревне, но остались фокусники и циркачи, что показывали фокусы с картами, с исчезновением кролика, а также чудеса акробатики и угадывания мыслей публики.

Они путешествовали и даже имели некоторый успех. Затем они рассорились, и Чоу жила в городе, работая официанткой в таверне.

В общем, она вернулась. Она помнила меня и некоторое время мы жили вместе. Затем ее увлекли боевые искусства. Чоу стала учиться бороться на мечах, потом стала учиться другим дисциплинам — маскировке, ориентированию. Учили уже ученики — обычно Безымянные. Учителя разбегались из школы или оставались, сузив круг своих учеников до минимума.


Так она и ушла от меня. Но меня не забыла. Не раз приходилось вызволять ее из историй, когда она в очередной раз задолжала, попала в перипетии. Она всегда ухитрялась находить меня, попав в беду.


По сути, это был единственный сколько-либо длительный роман в моей жизни. Остальные мои женщины не знали моего имени.


Из странной девчонки она стала все-таки в значительной мере воином, но училась она у Безымянных.  Вскоре после того, как я в очередной раз вытащил ее из ситуации, когда ее могли посадить как за долги, так и за интриганство со знатными горожанами — она правдой и неправдой пробовала женить не себе одного мужчину, выдавая себя несколько не за себя — и за те претензии и угрозы, что от нее последовали, когда он понял, что это за девушка, ее чуть было не отправили в тюрьму. Откупив ее и утащив подальше, я поговорил с ней, объяснив, что с ее биографией ей не стоит искать путей в высший свет — мало того, что она была известна по довольно широкой округе своим бродяжничеством с эльфийским театром, так и Безымянные, будучи беспринципной в сути бандой, не отпускали что называется своих от себя — и в любой момент могли найти ее и выдать, стоит им что-либо захотеть от нее.

Что ей стоит думать как жить, возможно вернуться в деревню, возможно найти тихую гавань.

После этого я не видел ее до той самой ночи, когда она найдя меня в деревне, забравшись ко мне в постель, пыталась мне что-то подсыпать. Застав ее, я поинтересовался что она вытворяет, и зачем ей это надо. Она наплела мне какой-то чепухи. Я не стал ее гнать. Некоторое время она оставалась у меня. Затем я понял, что она что-то ищет в моей комнате. Искать было нечего совершенно — я не вел никаких записей или переписок.

Все-таки поинтересовавшись у нее, в чем ее замысел, я получил ответ. Означал он то, что Безымянные были уверены в том, что учителя знали несколько больше, чем говорили. И что они это знание передали кому-то, вероятно мне. Я пробовал объяснить ей, что не владею подобными секретами.

Вскоре она сбежала и далее, встречая ее, я не ожидал ничего хорошего. Кинжалы, яды, попытки навлечь на меня различные неприятности. Старый роман, выросший из детской дружбы, превратился в кулуарную войну, где маски надеты и не подлежат снятию.

Я полагал, что Чоу просто вымещает мне — больше не на ком — свою бестолковую жизнь и порой свой характер — поскольку ничем она мне не могла на самом деле навредить, я общался с ней в предложенном ей стиле, когда он вновь вставала на моем пути.




На самом деле, Чоу не могла знать всего, и были вещи, о которых я молчал.

Когда-то давно, еще века назад, наша школа согласно легендам была основана для того, чтобы истреблять нечисть, что жила в лесах и болотах. Когда-то она действительно выпускала магов, заклинателей и ведьмаков, что бродили по лесам, пугая крестьян, и отлавливали разного рода чудищ.

Однако затем они перевелись, и школа канула в небытие.

Потом однажды один из учеников старых учителей собрал вече, найдя тех, кто помнил старую науку. И рассказал о том, что под землей живут звери. Что это они очистили леса и болота, словно завладев темными землями, и установив на них свои порядки.

Их он нашел однажды гуляя по старым проклятым болотам, насмотревшись там таки чудес, что ему никто не поверил сначала, и еле вернувшись оттуда живым.

Собралась экспедиция. Сходила на то болото. Проверили.

И школа была основана заново. К тому моменту, когда я попал в нее, она уже была около полувека, и была собрана огромная информация о той проблеме, что вновь посетила наш мир.


И вот однажды, когда мы еще не закончили курс обучения, жили интересно, порой сложно, порой в состоянии осознания полной неспособности все-таки закончить курс, порой отмечая все-таки успехи свои и обретения, мы узнали, что идет на Старое Большое Болото на западе страны наша экспедиция. Как раз тогда мне рассказали, что звери, видимо, самые что ни на есть инопланетяне.

О межпланетных полетах никто и слыхом не слыхивал. Никто бы не подумал и не поверил. Однако наши учителя помнили старые и старые легенды. Что когда-то на земле нашей жили некие атланты, что оставили некоторое наследие, рассказывающее историю Многомирия. О множестве миров, некоторые из которых летают в космос, ведут космические войны, захватывают другие планеты. О чудо-мирах, где всюду машины, огромных стеклянных городах.

Экспедиция ушла на болота. И не вернулась.

И вот тогда из нас собрали отряд. И послали искать их.

Я вошел в этот отряд.

С тех пор, как я поступил в школу, я не покидал ее территории. Впервые я отправился в настоящее путешествие.

Нам выдали крылатые куртки, мечи, мешки с едой, одеяла. Нас было 22 человека, среди которых четверо старших, остальные — мы, Крылатые.

Таки старая легенда школы гласила — тот, кто умеет говорить, не умеет драться. На первых курсах нас, обучая как физическому развитию, так и грамотности, чтению, счету и письму, делили на Крылатых — тех, кто больше молчит, и Безымянных — тех, кто был общителен.

Действительно, тут не могло быть сомнений.

Потому Крылатых отправляли в бой, Безымянные порой носили какую-то совершенно мне непонятную иную функцию.

Через несколько недель мы пришли на болото. Действительно, оно было нескончаемо. Кочки, сгнившие деревья, тянулись и тянулись. Мы бродили по ним несколько дней, и не происходило ровным счетом ничего.

И вот однажды мы нашли одежду — куртку крылатую. Куртка была цела, но вряд ли она могла быть просто потеряна.

Мы остановились,обыскали вокруг. И далее разбили там лагерь. Чтобы пожить на этом месте, узнать его.

И вот просыпаемся мы ночью — мы оцеплены. Вокруг нас во мраке безлунной ночи фосфоресцируют тела зверей. Они окружили нас полным кольцом. И тихо сидят. Смотрят.

Мы встали, взяли мечи, и тоже стали смотреть на них. И тут вода под нами словно закипела, раздался страшный шорох, будто в глухом лесу падает несколько огромных сосен, и все звери исчезли.

Таки нас сковал страх. Всю ночь мы тихо сидели, не отпуская мечей. Звери не вернулись. Однако мы не сомкнули глаз до наступления рассвета.

Таки я тихо отошел от группы. И решил осмотреться самостоятельно. Оглядев местность внимательнее, я увидел странный выступ, что казался искусственно созданным.

Я подобрался к нему. И раскопал над ним землю.

То, что я увидел, я не решился сообщить никому. Порой то, что я понял тут и почувствовал, мне показалось до того тайным и интимным, что я просто не мог начать об этом разговор.

Там было нечто вроде стекла, возможно, обладающего свойствами увеличения и преломления.

Я смотрел внутрь этого стекла, и видел тот самый космический корабль, о котором ходили легенды. Стоило мне наклонить голову, и картинка, что я видел в стекле, маленькая, словно уменьшенная, но четкая и ясная, менялась, и я словно заглядывал за угол нового изгиба «тела» этого корабля. Я разглядывал этот калейдоскоп, удивляясь виденному.

Таки увидел я там и малоприятную картину, что дала мне ответ на вопрос о судьбе предыдущей экспедиции. В неких овальных контейнерах, залитые чем-то вроде белого воска или фосфора, лежали тела ушедшей группы.

Таки очнувшись, я скорее ушел с этого места, и незаметно вернулся к группе.

Несколько дней мы бесплодно таскались вокруг и около того места, где нас окружали звери.
Меня интересовал только один вопрос — они казались безвредными, как уличные собаки, как они могли одолеть нашу группу?

И вот поняв безрезультатность поисков, старшие решили свернуть поиск. Было очевидно, что они все-таки погибли, поскольку одежда была потеряна, видимо оставлена будучи снятой перед боем, были бы они живы — давно бы вернулись назад в школу.


И вот тогда уже в ночи. В нашу последнюю ночь на болоте. Я не спал. Мне не спалось совершенно. Спали мы укрывшись одеялами под открытым небом. И я лежал и смотрел в небо, на болото. Один из ребят встал и отошел в туалет подальше от группы.

И тут я увидел. Зверь взялся из ниоткуда. Он подкрался к нему сбоку, поднялся на цыпочки, и каким-то удивительным образом словно раскрыл невидимые крылья. Во тьме из него словно вылезли какие-то щупальца, что того и гляди обретут цвет, огромные эфемерные когти появились на его лапах.

Я вскочил и бросился к нему. Парень не успел и крикнуть — зверь уже тащил его за шкирку, продолжая распускать по воздуху свое наваждение. Увидев меня, он махом скрылся за следующей кочкой, и совершенно исчез, словно был привидением.

Парень, когда очухался, с трудом мог вспомнить что-либо вообще. Порой я так и не смог рассказать ему, что я видел. Он был удивлен даже тому, что находится вдали от группы.

Я понял, как пропал тот отряд. И порадовался тому, что мы, будучи помоложе, не разбивали группы, и уже покидаем болото.

На следующий день мы ушли оттуда. Благополучно вернувшись в нашу школу.


Откуда потом пошла легенда о крылатых демонах в той деревне, где я снова встретил Чоу? Скорее всего, это было не более чем совпадением — не думаю, что те, кто видел эти крылья, вернулись бы и рассказали о виденном.



Позже, уже покинув школу, я возвращался один в те места, и открыл еще много удивительного.

Через некоторое время после возвращения нашей экспедиции, в школе начался окончательный развал. Весть о том, что звери убили на болотах отряд, состоящий из лучших воинов, свел с ума и породил страх. Этот страх незаметно разрушал всю структуру школы. Безымянные стали покидать территорию, дебоширить в ближайших деревнях, оставили тренировки. Крылатые расползались по библиотекам и небольшим дружеским кружкам, размышляя о происходящем.

Слухи, что породили Безымянные, ничего в сути не знавшие о том, куда и зачем ходил отряд, отчего погиб, тем не менее широко распространились. Нанявшись в дружины и прочие холуйские-бандитские  группы, они покинули отчасти школу, и разбалтыванием своим вызвали интерес к школе каких угодно циркачей, шарлатанов, бродяг, что пошли искать ее, нашли, и образовали своего рода новую волну.

Пришла и Чоу. Безымянные организовали обучение для вновь прибывших, порой ради денег, порой ради хвастовства.

Когда стало очевидно, что школа как таковая не существует более и является балаганом, Крылатые по одному разбрелись по миру.

Тогда ушел и я.

Некоторое время все наше братство в миру все-таки сохраняло видимость единства. Мы встречались порой в тавернах, порой жили в заброшенных домах на окраинах, обсуждали виденное.

Один странный и удивительный случай произошел со мной в те времена, когда еще слава школы была славой недурной, и Крылатых привечали и считали своего рода покровителями народа. Как и Безымянных, что хоть и славились дебошем, но сие разумеется было свойственно всем военным.


В одном из небольших городов ближе к востоку от границы я сидел вечером в таверне. Пил пиво. И тут я обратил внимание на одного парня, что выделялся некоторой боевой выправкой, но не был похож ни на выпускников нашей школы, ни на дружинников.

Высокий, жилистого телосложения, с необычно рельефным лицом, в котором было что-то птичье, скорее орлиное, он явно выделялся среди публики.

Он также пил один, периодически оглядывая зал, будто ждал или искал кого-то. Хотя, возможно, это были просто привычные его манеры.

К вечеру, когда в таверне поднялся шум и драки, и веселье витало в воздухе, мы встретились с ним взглядом.

Я ему сказал:

До чего буйный сегодня вечер.

Да, гуляет народ, гуляет, - ответил он.

Он сам пересел за мой стол, мы пожали друг другу руки.

Ты не из местных? - спросил он меня.

Да, проездом, - ответил я.

И я вот тоже. Еду с востока.  Бывал там???

Пока не приходилось.

И как там,на востоке? - поинтересовался я.

Он начал свой длинный рассказ об азиатах, их чудесном мире тонкого и изящного искусства, боевого искусства, что было взято у природы, необычайной красоты азиатках.

Однако заинтересовало меня другое.


Однажды я жил в одной деревне в горах в Азии. И учился у одного старого учителя, что умел лечить болезни и угадывать мысли. Он рассказывал мне старые мифы и необычные случаи, что бывали с ним. О лисах-оборотнях, о старых проклятых пещерах драконов, о тайной жизни птиц, что летают между странами, и носят с собой на крыльях легенды.
Я попросил его показать мне что-нибудь, что могло бы удивить меня и научить видеть эти чудеса самому.
И он отвел меня в старый лес, где я увидел много удивительных птиц и зверей. И когда мы возвращались оттуда, он с усмешкой сказал мне, что возможно меня это поразит — на краю их деревни живет один сумасшедший дед, что считает, что у него в доме живет ручной дракон. Он посоветовал зайти к нему, но быть осторожным — дед славился очень дурным нравом.
На следующий день я направился к нему в гости. Он встретил меня настороженно, и когда я заговорил с ним о ручном драконе, сразу выгнал меня.
Я же не ушел, притаился,обошел дом сзади, и стал искать способ попасть в него незаметно. И вот к вечеру, когда дед напившись заснул, я тихо пролез в дом с заднего входа, и в том сарае, через который вел этот вход, я услышал в темноте странный шорох. И тут я увидел небольшую, с собачью, морду, и она была действительно как у дракона. Гладкая, черная, как начищенный гуталином ботинок. Животное посмотрело на меня и спряталось за коробками. Я пробовал найти его среди них, но оно,обманув меня, убежало в жилую комнату, дед же раскряхтелся и разругался, то ли во сне, то ли проснувшись, и я предпочел убраться из дома.
Однако когда я шел к дому учителя, я обернулся, вдруг почуяв взгляд в спину. И снова мельком увидел эту мордаху, что сразу скрылась в кустах.
Я рассказал все это учителю, однако он насмехаясь, сказал, что видимо дед обварил щенка, когда тот был еще маленьким, и эта лысая собака не более чем собака. Порой ее замечали в деревне, но она до того робка, что никто ее не смог разглядеть толком.

И это всё? Лысая собака? - поинтересовался я, - Может твой учитель что-то скрывал? Нет ли у них других легенд об этих лысых собаках?

Так вот, легенды есть, и старый хитрец мне потом в этом сознался, - ответил он, - Когда мы с ним дошли в обучении до способностей к медитации и чтению сознания, он однажды погрузил меня в транс, и я отправился во сне в другие миры.
Я видел творение вселенной, как из точки развернулся ураган, что разнесся во всю ширь, и разделившись на множество вихрей сформировал галактики и планеты. Я видел странных разнообразных существ, что населяли эти планеты. Я видел огромные корабли, что путешествовали между мирами, используя энергии первозданных вихрей, проходя через пространство, словно через воду, ныряя в одном месте и выныривая за миллиарды километров.
Когда я пришел в сознание, я рассказал учителю свой сон. И он отправил меня к другому учителю, сказав вернуться, если я найду нужным — таким как я требуется несколько иное направление. Ничего более не пояснив, он выставил меня, и я пошел, не имея другой возможности продолжить обучение.
Меня встретил странный старец, более высокий, чем обычные азиаты, с длинными белыми от седины волосами и длинной тонкой бородой. У него были голубые глаза, что меня поразило. Возможно его глаза обесцветила старость, однако он не был похож на незрячего и легко перемещался самостоятельно.
Он носил белые одежды и красивые амулеты, изображающие собой солнце или звезды.
В его комнате стоял красивый, большой хрустальный шар, который сразу заворожил меня.
Он долгое время не обращал на меня внимания, словно я был его старый знакомый, видимо, присматриваясь ко мне. Я жил несколько недель в его доме, и мы обменялись лишь несколькими общими фразами.
Я не замечал, чтобы он занимался какими-либо практиками. С утра мы завтракали, затем ходили гулять по окрестностям, отдыхали, ужинали, спали, и так день за днем. И вот живя в этой странной скуке однообразия, я однажды ночью увидел сон, что заставил меня проснуться в поту.
Мне приснилось, что я потерялся в пещере. Я был каким-то духом или возможно маленьким человечком вроде гнома или темного эльфа, и бродил по совершенно безвылазному мокрому, темному лабиринту, где было трудно дышать и невозможно ориентироваться. Мне казалось, что на меня охоту ведут сами стены, то расширяясь, то сужаясь, вынуждая меня задыхаться и терять сознание. Все закончилось падением в бесконечную пропасть, и в ощущении безнадежности и отчаяния я проснулся.
С утра за завтраком я рассказал своему учителю об этом сне.
Тогда, помолчав, он после завтрака предложил мне раскурить трубку и посмотреть в его хрустальный шар. Он достал кальян, мы сели на пол, шар он установил между нами. Дым клубился, солнечный свет разрезал его лучами, создавая причудливые формы.
Потом я узнал, что курил со мной учитель. Когда я впал в полудрему и облака дыма стали напоминать драконов, деревья, пещеры, небеса невиданных миров, я заглянул в хрустальный шар, и увидел в нем свое лицо, что исказилось так, будто я был надут и затем сдут — бесформенное, опустошенное, гладкое и похожее на то, что в Азии именуют карикатурами — и я четко понял, что когда-то я действительно жил, видел и участвовал в том, что я видел и в том сне, где зародилась галактика, и то, что я видел во сне прошлой ночи.
И после этого мы стали чаще общаться с учителем и чаще курить кальян. Мы говорили о других мирах, о других существах, о прошлых жизнях и иных ипостасях бытия.
Затем я сбежал от него, начав бояться происходящего со мной. Меня увлекал его кальян, и фантазии мои стали заграждать собой реальность.
Незадолго до этого я интересовался у него, есть ли возможность настоящего путешествия между мирами в теле. Есть ли возможность связаться с цивилизациями, способными летать между мирами.
Учитель посмотрел на меня с крайним осуждением и резко ответил, что мои желания — это желания безумца. И что чтобы уйти из дома, мне придется взять дом с собой. Я не понял его фразы, и он рассказал мне странную легенду о том, что однажды где-то недалеко погибла огромная и красивая планета. Живущие там существа открыли перелеты между мирами и путешествовали, превосходя пространство и время. И однажды они заметили, что та звезда, что была их Солнцем, начала давать все меньше тепла. Им пришлось уходить под землю. Затем началось еще более страшное — у них начали рождаться дети-мутанты, не способные ходить на двух ногах, напоминающие собак. Со временем они все переродились собаками, и когда их Солнце фактически перестало давать тепло, они в отчаянии улетели на своих космических кораблях в самую глубь вселенной, в надежде найти новый дом.
Далее старец замолчал и сказал мне:
Ты можешь быть одним из них, что когда-то покинул их мир и родился в наш.
На этот тот наш разговор закончился, произведя на меня навсегда самое ужасающее впечатление.

На следующий день мы не встретились уже с этим парнем, и этот удивительный разговор так и остался очередным кратким и необычным эпизодом в моей памяти.

Так вот, ехали мы вчетвером двумя повозками следующим днем.
Путь нам предстоял еще долгий, через лес до границы, и далее, затем восточные земли, затем сухие полупустыни вблизи границы.

Однако доехав до собственно восточных земель, на подъезде к первому городу по дороге, случилось то, что заставило меня изменить мои планы.

На подъезде к городу стояла застава. Ее составляли собой дружинники и Безымянные.

Что означало то, что означало. Поскольку Крылатые были категорическими противникам уничтожения зверей, решили уничтожить нас.

Не зная совершенно, до чего еще докатится бригада сия, я не прощаясь спрыгнул с повозки и убежал в обратном направлении. За мной было погнались всадники, но мне удалось от них спрятаться. Поискав меня и возможно допросив моих попутчиков, они не пришли ни к каким выводам и оставили затею.

Собственно, далее мне искать в таком ключе уже было нечего. Сговор был очевиден, и мне оставалось продумать какие-то следующие варианты действий. Разыскивать его подоплеку уже не имело как такового смысла — очевидно было простое — это истребление мне не удастся остановить. Правителей мира сего мне не призвать к разуму, как и звери вряд ли внимут. Определенная встречная подспудная деятельность с их стороны также не вызывала сомнений.




Глава 3.
Болото.

Решил я идти на то самое Старое Большое Болото, ведомый идеей простой — там видимо некий центр обитания зверей, и рано или поздно это место будет ключевой точкой этой неотвратимой битвы.

Я там бывал уже и раньше.

Где-то после того, как я расстался с тем моим случайным знакомцем из Азии, я вспомнил о том, что в старых книгах школы хранились записи о том, что на стенах пещер зверей встречаются интересные рисунки.

И меня заинтересовало проверить, есть ли та легенда, что рассказал тому моему знакомцу из Азии его второй учитель, правда, есть ли тому подтверждение в рисунках этих.

Школа к тем временам давно сгорела дотла. Кто ее сжег было неизвестно, но что это были Безымянные — порой не вызывало и сомнений.

И я пошел к этому болоту старому, разыскал дорогу, и прожил там несколько месяцев, изучая и изучя то, что я находил и находил там. Периодически разумеется выбираясь к людям за едой и порой выпивкой и общением.

Так вот, придя туда однажды в конце лета, облазив кочки и кочки, и так и не найдя никаких входов в пещеру, я утомившись и заскучав, выпил ту бутылку вина, что притащил за собой, и завалился спать среди кочек.

Проснулся я от того, что меня начало засасывать. Сначала мне казалось, что происходит это во сне и есть обычный сон дурной. Но очнувшись я понял, что сумка моя уже под водой, а я сам таки в положении нерадостном.
Однако выползши на сушу, я собственно озадаченный, к чему это было, подумал о том, что скорее всего болотным зверям этим ничего не стоит знать скажем так «ныр» в пещеры.
Однако как найти такие ныры?

Испытывая обиду некоторую по потерянной сумке с едой, я решил остаться тут на ночь, спрятаться и следить, заняв какую-нибудь достаточно высокую для того точку.

И обустроившись, накрывшись ветками и сухой травой, провел ночь, глядя на просторы болота.
Ничего особенного, кроме пожалуй в одном месте несколько подозрительного пузырения и какого-то мельтешения, я не заметил, однако с утра пошел проверить, что же я наблюдал в ночи.

Взяв по дороге длинную палку, я добрел до места, потыкал ею в дно, и нашел там действительно некий твердый уступ.

Как мне попасть в грязь сию, да еще и не будучи уверенным в успехе, я не представлял, и потому заметив это место, пошел назад в деревню за едой.

Затем вернулся и снова наблюдал.

И вот однажды, несколько ночей проведя в этих наблюдениях, я наконец догадался. Что звери эти видимо наводят какую-то зеркальную магию, что не дает мне четко отличить их силуэты в ночи, однако они действительно используют этот лаз.

Ничего не оставалось, кроме как дождавшись дня и раздевшись догола, все-таки лезть туда.

Вдохнув, я погрузился в грязь, нащупал этот каменный выступ, спустился ниже, и пополз внутрь.
Проход шел вниз и вниз, и уже собираясь было возвращаться, я почувствовал, что надо мной открылся подъем. Я подтянулся на образовавшемся надо мной люке, и вылез в пещеру.

В полной темноте я сидел и обтекал от довольно липкой болотной грязи. Проход был очень узкий, я прополз по нему несколько метров, дышать было можно, хоть и трудно. Далее он слишком сужался. Собака могла бы пролезть, но человек — никак. В сути план мой был проигран, пещеру я нашел, но света не было, возможности пройти дальше также.

Я уже собирался вылезать из пещеры, когда как решив обтереть руки, протер ими стены пещеры. И тут я увидел нечто вроде отблеска на том месте, что я намочил.
Я пытался несколько раз протереть то место, потом пробовал достать воды из колодца внизу и мочить стены, и так до тех пор, пока снова уже отчаявшись и планируя вылезать назад, не заметил, прикоснувшись рукой к стене, свечение.
Не убрав руки, чтобы не потерять замеченного эффекта, я пробовал понять суть явления.

То ли от тепла, то ли каким-то иным образом, рядом с рукой начали вырисовываться какие-то знаки. Они были малопонятными, круги, какие-то солнышки, зигзаги. Обоими руками держась за стену, я рассмотрел больше, затем положил на стену ступни ног, и так и разглядывал эти письмена.

Возможно, это было изображение галактики. В школе нам давали уроки астрономии, порой астрологии — знания о звездах были легендарны и неточны.

Две планеты вращались друг вокруг друга среди множества других планет, окружавших звезду. Зигзагами были отмечены некие точки между ними, каждый такой зигзаг видимо также указывал на конечную точку пролегающего через него маршрута — видимо, другие планеты, что были изображены кругами с некими символами в центре, что вероятно означали их названия.

Так я облазил весь доступный мне участок пещеры, после чего вылез оттуда. Пришлось обсыхать не одеваясь, в довольно прохладный день, пока грязь не спадет с тела.

Помимо той галактики я также увидел там схожие с теми чертежи, что нам показывали наши школьные астрологи. Видимо, межгалактические звери изобразили и нашу вселенную.

Также там было много странных символов, что остались для меня загадкой. Они отображали некую идею рождения ребенка от матери и отца, которая странным образом сводилась к тому, что ведет это к вырождению человека в животное. Такого в школе нам не давали, и что делать с этими странными знаками я не знал.

Косвенно это могло подтверждать байку восточного учителя, но пока все было не слишком убедительно.

Я пошел дальше по болоту, задумавшись об увиденном, уже привыкнув к этим местам и не ожидая неприятностей, бродил, иногда наблюдая в ночи, иногда не наблюдая, в сути бесцельно, словно выбрав их своих новым домом.

И вот однажды проснувшись в ночи от знакомых мне шипяще-свистящих звуков, что издают звери, я стал свидетелем удивительного зрелища — брачного обряда зверей.

Один зверь побольше и один поменьше, развесив в воздухе радужные струи, что словно щупальца исходили из всего тела, раскрыв воздушные радужные крылья, вели красивую пляску, и затем слились, спрятавшись в кочках.

Несколько угнетенный выпавшей мне ролью подглядывающего, я не слишком к тому стараясь, все-таки досмотрел до конца это феерическое шоу, и увидел, куда именно удалились радужные звери, особенно потому, что видимо сей ритуал заставил их потерять осторожность и продолжать светиться до самого тайного входа в пещеры.

Следующим днем я разумеется нашел его. Это вход был наземным, что меня обрадовало. Можно было внести в него огонь, а не по-паучьи расставлять руки и ноги, чтобы согреть стены.

Сначала я просто влез туда, чтобы ощупать стены и определиться с размерами. Видимо, этот вход был из центральных, так как пройдя несколько метров вдоль стены, я так и не нащул сужения.

Потому вернулся и зажег факел. И с ним уже полез дальше.

Разумеется, места там было немного, и много дыма. Потому изворачиваясь от огня, я осматривал возникающие рисунки, затем лез дальше, довольно узкий лаз вел все дальше, затем он начал ветвиться, и далее неожиданно расширился настолько, что я мог идти. Тут мой факел сгорел, и я остался в полной темноте. Бросив его, я прилег, поначалу приставив руки, чтобы вызвать следующие символы, но неожиданно для себя уснул.

И вот проснувшись во тьме, с ощущением жутким потери памяти и ощущения времени, я словно сквозь сон и сквозь веки,понял, что я могу видеть эти символы итак. Возможно они имели некое слабое свечение, что отдохнувшим во тьме глазам стало доступно.

Теперь я просто лежал и смотрел на них через полусомкнутые ресницы. По сути, передо мной представала действительно печальная история гибели планеты зверей.

Затем я не раз это повторял. Обнаруженный мной вход был очень просторным, множество коридоров уходили в разные стороны, и в дневное время бывали пусты.

Однажды, вернувшись из пещер в деревню, на очередном слете нашей школы, я рассказал спьяну то, что я прочитал на стенах пещер, другим Крылатым и Безымянным. Никто, как я понял, не принял мои слова всерьез. Никто не захотел повторить мой опыт. Потому далее я просто ходил туда один и читал тот удивительный роман, что был изложен на каменных стенах пещер болота.

Там были нарисованы сцены из жизни планеты до катастрофы, огромные города, космические корабли, звездные карты, животные и растения, другие открытые им планеты с чудными рельефами.

Там были нарисованы страдания, которые они терпели, когда их Солнце начало гаснуть. Были нарисованы ожоги, болезни, ужасы подземелий. Мутации, что их постигли, мертворожденные дети.

Также я нашел изображение погибшего на этой планете корабля.

Разумеется, меня куда как интересовало найти его. Я ползал по подземелью, иногда ночевал в нем. Разыскивая проход к нему.

Однако нашел я его позже и совсем иначе.



Безымянные же вышли на след зверей еще ранее. Как я говорил, однажды звери на северо-востоке страны ополчились на людей и выжили их с нажитой территории. Именно тогда жители те обратились к ведьмакам, коими нас и их считали. И именно тогда Безымянные прознали про зверей, что было так легко в сути убить, если они попадутся на глаза.

Я в те времена тоже жил там, наблюдая и пытаясь разобраться в ситуации. Было это буквально через    года три после того, как я ушел из школы.
В итоге с территории ушли люди, звери, преследуемые Безымянными, попрятались.

Земли те поныне не обжиты заново, как и зверей там более не видать. Как огонь прошелся по ним.

Вот где-то с тех времен пошли слухи, что звери как драконы, хранят в пещерах этих сокровища.
Возможно потому, что заставив людей съехать, они можно сказать ограбили их.

Никаких именно сокровищ я на болотах не видел никогда.


Так вот, собственно вход я нашел как раз тогда, когда сбежав от заставы, я снова лесами и перелесками дошел до болота.

Уже собственно вопрос был лишь в том, что вот если их корабль способен к полету, то может смоются с нашей планеты звери, кто знает. Шансы реальными не представлялись, но кто мог знать наверняка.

Вспомнив о том случае, когда я нашел на болоте стеклянный модуль корабля, через который возможно я мог осмотреть его, я вернулся к нему снова.

Собственно я не полагал, что он мне поможет найти сам вход. Так как прошлый раз, когда я его изучал, я понял, что собственно корабль имеет множество входов. И к какому из них ведет подземный лаз, мне не выяснить, осматривая его через этот кристалл изнутри.

Но возможно возникнут еще какие-либо идеи.

Так вот, все оказалось до банального просто. Уже имея опыт общения с сотворенным этой цивилизацией, я прикоснулся руками к этому кристаллу. И сметая вокруг мокрую болотную землю, он открылся, отъехав в сторону, и я смог втиснуться в проход, ведущий вниз, и по лестнице спустился внутрь корабля.

Первое отделение, где я оказался, было своего рода небольшой рубкой, стены которой были отделаны стеклом. Оставалось предположить, что конструкция эта нужна на случай подводного плавания корабля. Из нее вел выход, что был закрыт, однако легко открылся в ответ на все то же приложение руки к двери.

Далее проход вел несколько вниз, еще одна дверь, и еще один длинный коридор, с множеством дверей по бокам. Открыв одну, я убедился, что это были каюты.

Далее я снова попал в отделанный стеклом огромный купольный зал вида торжественного. В центре стояла башня с некими экранами, по бокам ютились магазины или забегаловки со столиками вокруг.

Обнаружив на стене такой же экран, как на центральной башне, я прикоснулся к нему рукой. Он зажегся красными надписями, что мигали и издавали некий тревожный звук. Еще раз коснувшись его, я погасил этот экран снова.

Из этого зала выходило несколько коридоров, заполненных все магазинами. В них было примерно то, что и в наших — посуда, одежда и разные другие товары, некоторые из которых мне были незнакомы.

Далее коридор привел меня к огромной уходящей вниз многоэтажной конструкции, с овальным провалом по центру, огражденному перилами. Всюду по стенам были видны видимо очередные каюты.

Мне это было не столь интересно. Скорее, стоило искать помещения, которые бы могли быть библиотекой или содержать хоть какую информацию о том, что случилось с кораблем, как он управляется, исправен ли он.

В некотором роде я задался вопросом, не встречу ли я здесь зверей, и почему они вообще не живут здесь, а предпочитают пещеры. Единственное что мне в голову приходило — что эти звери все-таки лишились рассудка, потому и покинули столь удобное место для обитания, выбрав пещеры.

Когда-то цивилизация эта наверняка обладала развитой письменностью, сейчас же звери рисовали на стенах пещер, как народы дикие, не умеющие писать и считать.



На этом корабле я прожил много дней, обнаружив удивительные его особенности. Во первых, хотя я и заметил это не сразу, корабль был весь освещен, и свет шел из светильников, находящихся на потолках.

В корабле хранилась еда и вода, каким-то образом она была свежей и была съедобна.

Также на корабле была канализация и возможность мыться, наполняя различные резервуары, также вода могла течь из специальных дырчатых устройств.

Все это работало.

Далее я нашел и библиотеку, полную книг и тех самых экранов. Все экраны оказались неисправны и показывали лишь то красное предупреждение, издающее тревожный звук. Библиотека же была обширна и написана на языке несимвольном, но мне разумеется неизвестным.

В некоторые из помещений, отмеченные красными линиями на дверях и полу вдоль них, мне поначалу не удалось попасть. Но затем я нашел рядом с ними различные кнопки и ручки, в итоге все-таки открыть их удалось, и я добрался до огромного зала, полного разного рода экранов, кнопок и имеющего мыс, многоугольный, похожий на мыс корабля, если глядеть на него изнутри.

Осмотревшись, поняв в сути грандиозность замысла этой цивилизации, я также понял, что на этом корабле, видимо, просто некому лететь. Если звери забросили его, то видимо они просто утратили способности, которыми обладали их предки, и не могли им управлять.

Некоторые экраны в этом зале включались, по ним бежали ряды незнакомых мне символов, затем гасли. И на одном из них я нашел нечто, что меня повергло в глубокий шок.

На этом экране был сон наяву. Включив его, я увидел так,словно бы смотрел находясь в этом зале, в стекла многоугольника. Перед ними встал серебряный экран, затем он разлетелся, и впереди возникла словно вода, разлетающаяся вдребезги перед многоугольными стеклами. Затем все это словно перевернулось и застыло, и передо мной парило множество звезд, скоплений звезд, как в безлунную ночь летом. Звезды двигались, что создавало ощущения огромной скорости. Затем корабль резко пошел словно на снижение, изображение затряслось, снова мелькнул серебряный экран, затем взорвался голубой свет, заполнивший всё, и изображение затряслось, превращаясь в тот вид, что можно видеть с высокой горы, глядя вниз. И вот корабль собственно упал в болото, перед многоугольным экраном пронеслись струи грязи, на этом экран потемнел, и все началось заново.

Прошлявшись по кораблю еще несколько дней, насмотревшись на все то, что его наполняло, я нашел то, что видимо было его сердцем.

Спустившись в самый низ, я нашел дверь, выделенную красными, черными и желтыми полосами. Открыв ее, я попал в круглый, уходящий вниз зал, где в центре, скованная обручами, которые шли в шести направлениях, сделанных из толстого металла, и соединяемых лучами синего цвета, что создавали треугольную решетку, вращалось серебристо-зеленое свечение, схожее по своему виду с шариками расплавленной ртути. Ртуть мы в школе использовали в кузнице, и я видел, как она катится, как вода сбиваясь в шарики, тяжело и упруго.

Это было похоже на огромную печь, что оживляло корабль.

Все, что мне оставалось понять окончательно — скорее всего, корабль все-таки был исправен совершенно.




Нашел я и ту камеру, где хранились тела нашей потерянной группы. Она также находилась внизу корабля, и представляла собой комнату длинную, с синеватым освещением, где в овальных белого цвета емкостях, над которыми сверху были стеклянные овальные крышки, они и лежали. Залитые действительно чем-то вроде воска. Тела их лежали как легендарные мумии из легенд, словно живые.

Рядом я кстати нашел их мечи, один из которых забрал с собой.

И вот однажды проснувшись утром в одной из кают корабля от того, что экран на стене загорелся и начал что-то вещать, я вышел из нее и направился в поисках причины этого явления.

Нашел я его как раз там, где находилось сердце корабля.

Открыв дверь, я увидел, что там находятся во множестве звери. Расположившись вдоль всего круглого мостика нам тем самым огромным светящимся шаром, они светились почти тем же зеленым светом, что и он, и задрав головы высоко вверх, замерли. Они даже не обратили сначала внимания на мое появление.

Самое удивительное было в том, что происходило там, куда они смотрели. Ранее я не обратил на это внимания, но потолок зала был зеркальный, зеркала были оттенены матово-белым, но тем не менее отражали то, что было внизу.

И вот, под этим зеркалом в воздухе висело нечто, чего там на самом деле не было. Умея вызывать визуальные иллюзии, эти звери видимо также умели совмещать их. Таки в молитвенном восторге звери смотрели на изображение огромного белого радужного зверя, с несколько более человекообразным, чем у них ныне, лицом, что излучал бело-зеленое сияние вокруг себя. Было ощущение, что они словно тихо воют, как в молитве.

Мне совершенно не понравилось это зрелище. Что-то мне говорило, что я наблюдаю нечто ненормальное. И тут это воображаемый белый зверь сделал злое лицо и уставился на меня. И все звери вслед на ним перевели на меня взгляд, оскалились и кинулись ко мне. Я быстро побежал оттуда, дверь за мной захлопнулась, звери отстали. Спрятавшись, я просидел тихо в одной из кают несколько часов. Когда такой же экран наконец перестал мигать, я вышел из каюты. Я догадался, что экран предупреждал об открытии внешнего входа в корабль.

Зверей я не нашел.

Странная одичавшая, вернувшаяся к первобытной магии цивилизация, - подумал я, - Что могло стать причиной ее заката? Почему погасло их солнце? Почему началось перерождение в такие странные собачьи тела?

Пожалуй, все, что было на этом корабле, все-таки осталось в прошлом. На эти вопросы мне было здесь не найти ответа.

И я решил все-таки покинуть его. И узнать, что же творится в мире.

Вылез я из корабля к вечеру, потому спать опять пришлось все на нем. Было уже холодно. Огонь я развел, не опасаясь, никакого движения вокруг не наблюдалось, а звери сами после увиденного перестали внушать мне какие-либо опасения.

Спокойно проспав ночь, я пошел все в ту же деревню. Скорее всего, никто меня там не помнил и не узнает без моей крылатой куртки и в более чистом и постриженном виде.

Спокойно обустроившись в трактире, я послушал местные сплетни, не представлявшие для меня интереса, выспался в снятой комнатушке. С утра уже от нечего делать спросил трактирщика, не видел ли он тут недавно тех парней в черном и не знает ли, где они ныне шляются.

Он сказал, что ушли они отсюда буквально недавно, и обещали вернуться с каким-то привезенным из Азии страшным оружием и сжечь болото, и туда ему и дорога и все прочее.

Да, - подумал я, - ну раз уж здесь опять я смогу посмотреть, к чему приведет очередное помешательство, придется здесь и остаться.

И что делать, памятуя о той старой заброшенной хижине, я туда и направился. Все-таки на земле спать становилось прохладно.

Сделав запасы еды, я там обустроился, и спокойно прожил несколько дней, ничем более не занимаясь, как прогулки по окрестностям, где можно было еще набрать ягод и грибов.

Ну и прискакали Безымянные. Обустроились в трактире и рядом с ним, разбив лагерь. Я за ними следил издалека, видимо, они уже давно забыли как оглядываться — наверняка, они перебили столько Крылатых, что уже забыли о нас.

Затем все-таки пошли на болота, там закопали какие-то коробки, к которым вели шнуры, затем поджегши их, действительно разворотили порядком подходы к болоту.

Это болото было как раз не столь большим, чтобы их действия можно было назвать бессмысленными. Вода начала стекать с болотных земель в устроенную ими яму. Они ее несколько дней закидывали той землей, что поднялась при взрыве.

Теперь вопрос вставал простой — отомстят ли звери.


Глава 4.
Месть.

Поскольку в трактир за едой идти мне была не судьба, я стащил курицу в деревне, и пошел в свою хижину.

Отойдя подальше от нее, я развел костер и зажарил ее.

Ну и поев лег спать.

Таки в ночи началось страшное. С деревни потянуло дымом. Собачий вой стоял над лесом. Потом я увидел языки пламени, что осветили верхушки деревьев.

Я подобрался ближе к деревне и увидел то, что там творилось. Горело всё. Все дома, всё, огонь перекидывался на лес. Стояли стоны и плач.

К утру ни осталось ни одного дома. Безымянные оседлали лошадей и уехали. Погорельцы собирая остатки нажитого горевали, хоронили погибших.

Я собрался и пошел вслед за уехавшими Безымянными.

Меня интересовали их следующие ходы.


Нашел их в следующей деревне, где они устроили временный шабаш-дебош. Затем они двинули дальше, я за ними, пешком, понимая, что они так и будут застревать в каждом кабаке на своей дороге.

Так я тащился за ними около месяца, где они снова взорвали болото, и как бы это глупо ни звучало, снова в ночи сгорела деревня.

Собственно, как я понимал, дальше меня не ожидает ничего нового. И что-то мне подсказывало, что какими бы глупыми ни были эти космические звери, они покинув нажитые места, пойдут все туда же — на Большое Старое Болото. Туда решил вернуться и я, понимая, что эпицентр битвы все-таки там и будет.


Ну и уже к с заморозкам ночным я прибыл на болото большое. Сразу было заметно, что там что-то творится. На земле были множественные следы собачьих лап. Земля была взрыта, так как лягушки и прочая мелочь залегла в спячку, зверям приходилось ее копать. Болото явно было перенаселено.

Торчать на поверхности было не о чем, потому я снова открыл тот кристалл, и забрался внутрь корабля.

Вот, - думал я, - Что они с ним поделают? Болото до того огромно, что с их азиатским огнем они его ну никак не одолеют, придется здесь годами копать. Хотя, возможно, зверей можно будет отловить прямо на поверхности, когда они выживут их со всех болот помельче, здесь на них вероятно удастся устроить прямую охоту на поверхности.

Таки в сути оно бы к тому шло, но учитывая, что и звери сами начнут наверняка какую-нибудь чертовщину, и вот что уже из этого выйдет...

Ну а мне что оставалось? Ждать. Спустившись в корабль, я в том самом первом его отделении нашел   некое стекло, через которое можно было через кристалл смотреть, что происходит на поверхности. Обзор был небольшим, но тем не менее.

Затем пошел в библиотеку, стал искать там книги хоть с картинками. Нашел несколько больших, с разноцветными картами, потом нашел множество книг с изображениями животных, многие из которых были похожи на наших, и кстати таких собак, какими стали пришельцы, среди них я не встретил. Так и проводил дни.

Изучая библиотеку, я нашел книги с иллюстрациями о видимо старых мифах и преданиях зверей. Там изображались боги, жившие на небесах, порой города хрустальные, в которых жили эти небожители. Изображались летающие корабли как того вида, что ходят по воде, так и формы полукруглой. Различные небесные колесницы, запряженные львами, лошадьми, крылатыми лошадьми, орлами, аистами.

Я нашел картинки, где боги спускали со своих небесных городов лестницы, по которым восходили люди. Я нашел картинки, где боги жгли эти лестницы, швыряя огонь на города людей.

И вот наконец среди мифов и легенд я нашел того безухого белого зверя, что я видел тогда.

Он был как было ясно из рисунков богом-демоном диких народов, что отождествляли его с какой-то еще большой кошкой, что видимо действительно обитала в их лесах. Этот бог дал им календарь, который они исполняли принося жертвы, особенно тогда, когда календарь предсказывал затмения или бедствия.

Нашел я и книги, что рассказывали об истории их мира. Там были изображены все более огромные и огромные города, что становились все больше и выше, сплетаясь в итоге многоэтажными сетями дорог, видел как их космические корабли так же росли, достигая феноменальных размеров.

Видел множество снимков других миров, все необитаемых, с разного цвета землей и небом, с бурлящими как кислота реками, изрезанные странными символами поверхности других планет, галактики, разноцветные, разных форм, огромные описания их.

Однажды я отыскал интересную книгу, где снова упоминался тот белый зверь, и тот календарь, что он дал, разбирался и разбирался. Было множество картинок с описанием составляющих его элементов, и какие-то математические выкладки, касающиеся его.

Как я понял, календарь в некотором роде соотносил наиболее крупные из известных им планет и дни обращения их планеты вокруг их солнца.

И мне представилась смешная идея, что обретя способность летать между мирами, они облетев все планеты того старого календаря, словно закончили свой звездный путь, и не нашли куда им идти далее. И их развитие словно покатилось назад, к началу. И кончилось этим превращением в черных зверей. Что видят богом своим того белого зверя. Что даровал им все тот календарь

Не месть ли это богу? - подумал я, - Искать счастья в других мирах, и не обретя его, стать в некотором роде его антиподом? Не месть ли это — долететь до следующей планеты и пытаться разрушить ее? За потерянный и так и не обретенный в сути дом?

Тем не менее, был интересен и еще один вопрос, ответа на который у меня не было. Что это была за магия серебряного экрана, что звери умели открывать прямо в стенах пещер? Как светились их письмена на стенах и как им удавалось создавать эти изображения в воздухе?

Решив искать книги по магии, я перерыл их библиотеку и все-таки нашел этот ее раздел.

Найдя много совершенно бессмысленных описаний разного рода видимо ритуалов и мифических существ, я наконец отыскал некие упоминания о веществе, что видимо было аналогично ртути, но в отличие от нее видимо была чем-то вроде пришельца с другой стороны зеркала. Оно как раз согласно их трактатам, могло выводить в воздухе разнообразные картины, а таки вызывать свечение одежд и предметов, а будучи нанесенным на тело, давать невероятный эффект радужного сияния, что вызывал у обманутых идеи о божественности такой внешности.

Вернувшись к разделам научным, я стал искать дальнейшие упоминания о нем, подумав о том, что возможно дело тут вовсе не в магии, что всегда казалась мне обманом и не более того.

И вот там я увидел те самые серебряные экраны, через которые корабли пролетали через пространство и время, согласно описанию, там данному, ныряя и выныривая, между планетами.

Все это мне не многое объясняло, но совпадение было очевидно — возникала странная ситуация, будто некая «серебряная нить» вела сначала эту цивилизацию в путешествия между мирами, затем — к их превращению в так сказать нее саму.

Словно это было устроено, предусмотрено заранее, словно выбито во времени-пространстве, как те лабиринты, где ныне жили звери.

И вот все вспоминая их молебен рядом с этой печкой их корабля, я думал о том, о чем же молились они там? Мне почему-то казалось, что они вовсе не пытались оживить корабль. А пытались его разрушить.



И вот с этими всеми мыслями, я решил сходить все-таки наверх и снова осмотреться.
Сначала я выглянул из того стекла, что нашел в рубке. Увидел на снегу уже выпавшем человеком проложенные тропы.

Поискав в корабле теплой одежды, нашел подходящее одеяло, и прорезав в нем дыру для головы, вылез на поверхность, когда стемнело.

Пройдя несколько часов к краю болота, вдали я заметил лагерь. Безымянные стояли там,жгли костры, поставили палатки. Их было несколько сотен.

Я видел, что они действительно открыли охоту и отстреляли несколько зверей. Последив за происходящим, я задался все тем же вопросом — какой же будет месть зверей?

Собственно, делать там более было нечего, и я пошел назад. Прихватив по дороге веток, я на всякий случай закрыл кристалл так, чтобы хоть как его скрыть до следующего снега.

Далее следующая идея посетила меня. Все-таки найти ту дверь, что ведет из корабля в пещеры. Мне еще раз хотелось посмотреть на эти их письмена, да и возможно удастся подглядеть и за зверями.

Отложив это на утро, я пошел спать, и с утра принялся проверять все двери, начиная с ближайших к той самой печке.

И все-таки я нашел ее. Открылась дверь, и за ней был лаз. Я отправился в путешествие по нему.

Дверь за мной закрылась, и я оказался в темноте. Я лег и закрыл глаза, ожидая, когда они привыкнут к темноте. И когда я стал чувствовать свечение стен, я открыл их снова.

Уже привычные письмена читались проще. На стенах рядом со входом были изображены некие приветствия белому зверю, что были также своего рода приветствием ему как богу солнца или возможно не солнца, а той печки, или возможно какой-то галактике, что имела его форму.

Перемещаясь дальше, я читал историю того, как они возносили белому зверю благодарности за своих детей, за серебряные экраны, за их цветную визуальную магию, и за дары болот в виде лягушек, змей и прочей живности.

Затем на стенах были изображены некие проклятия по отношению к их былым городам, повозкам, к их экранам, что показывали на корабле предупреждения и сны, затем к городам нашей земли, людям, что делают из их кожи сумки, перчатки и все прочее.

А далее действительно было нарисовано то, что я предполагал — они взывали бога своего взорвать ту самую печку корабля, чтобы уничтожить всю планету, и просили его о восхождении к нему.

Далее я нашел на стенах то, что я к удивлению не нашел в книгах библиотеки ранее, словно эти книги были оттуда изъяты — о взрывах тех планет, что составляли календарь белого зверя.

Мне было сложно понять, что привело их к идее подобной необходимости, возможно, какая-то случайность в тот момент, как это было изображено на рисунке, взоврала корабли, что стояли рядом с планетами, словно парадный флот, приветствуя явление, которое я бы обозначил как «проход галактики белого зверя через планетарную систему радужных зверей» - это потому, что та галактика крайне походила на ту печку корабля, что я наблюдал.


Согласно изображенному, все корабли взорвались разом, и все те планеты погибли. После чего их солнце стало гаснуть, загнав их под землю.

Зачем же им опять взрывать свой корабль и уничтожать планету?

Возможно, так они искали свой путь к богу.
Однако, путь этот был путем мести.


Теперь убедившись в их плане, порой не имея все-таки возможности полагать о том, как же работает их серебряная магия, и может ли она действительно взорвать их корабль, я пошел искать зверей самих, полагая худшее.

Если они не полезли качать деревья и жечь деревни, то видимо план их ровно в том, чтобы разнести нашу планету и отправиться к своему белому богу.

Пробирался я всю ночь, и так и не нашел их. В итоге завалился спать.
Таки когда я проснулся, по ощущению было около полудня.
На стенах висели не очень интересные инструкции по принятию родов и что-то связанное с медициной.

Идти ли дальше или вернуться?
Таки в сути проблема была в том, что звери спали, и не хотелось так сказать лезть в их логово, когда они беззащитны.
Пока я решил полазить по пещере, рассмотреть рисунки. Еду и воду я с собой запас, ночью же продолжить собственно их поиск как таковой.

И вот разглядывая не очень интересные мне изображения, словно детские, лягушек, кочек, лиц людей и тому подобное, я нашел изображения тех самых зигзагов, что также были серебряными экранами.

Согласно картинке, это знание охранялось и было табуировано, возможно, не подлежало изображению и иному открытому объяснению, поскольку дано было свыше и являлось так сказать сакральным.

Меня это несколько посмешило, и я вспомнил о том, что хотел все-таки пощупать это свечение.

Когда мы еще учились в школе, мы изучали преломление света. Как разного рода специально обточенные кристаллы могут так изменять его прохождение, что он буквально подчиняясь им, светил в нужном направлении.

И вот я подумал — что если ты ныряния кораблей между планетами скорее казались им, что если они на самом деле попали на иллюзии, схожую с этой?

Что если преломлялся свет, что светил, а расстояние было все тем же?

Ведь свет в сути исходит отовсюду, и темно или светло в некотором роде решаем мы сами, как мы можем предаться отчаянию или не предаться ему?

Корабль, проходящий в зеркало, на самом деле не менял направления, а видел отсветы линз, что создавали видимость отклонения луча?

Меня всегда смешили эти опыты с кристаллами.
Если я повернул кристалл и переместил свет в другую сторону — разве ее убыло там, откуда я увел луч?

Я стал пытаться отковырять настенные изображения. И к моему удивлению, мне это действительно удалось.

Как я понял, они были покрыты возможно частичками кожи зверей, возможно, частичками их ногтей.

Я не знал, как мне проверить, увидят ли другие эти символы во тьме, но скорее всего тьма была не столь полной, и очередной фокус преломления собирал на себе лучики света, заставляя символы выделяться на стене.

Также я подумал о том, что возможно гладкая кожа зверей есть такие кристаллы, что вызывают все те же ведь отражения в воздухе, в тумане или в испарениях болота, отражая свет луны.

Разочаровавшись в зеркальной магии, я вспомнил о том чуде, что я наблюдал, как звери ушли от меня в стену. Обман ли это был? Возможно этот проход опять же был замаскирован одним из их чудес, или хоть отвалился чудом в ночи, и пожелав найти выход, звери навели свой зеркальный блеск на него.

Оставалось понять одно. Могут ли эти звери как-то иначе,без своей чудесной магии, взорвать эту жуткую печку в корабле, и могу ли я каким-то образом ее погасить?

Да, и возвращаясь назад на корабль, я подумал о том, что их зеркальные шкуры могли действительно вызывать иллюзию драгоценных камней или золота, что светится в их пещерах.




Вернувшись на корабль ночью, я пошел в библиотеку, в надежде найти там какие-нибудь описания устройства их корабля. В итоге заснул над книгами, думая о том, что фактически невозможно даже найдя, разобраться в том, что создавалось годами, и написано на языке, что я не могу прочесть.

Проснувшись, я пошел в тот большой зал с многоугольными окнами, где бывал в прошлое мое посещение корабля.

Там я запускал экраны, на которых творилось что-то мне все совсем непонятное, искал в столах книги, и так до тех пор, пока не нашел одну огромную красную кнопку, закрытую толстым стеклом. Она меня очень заинтересовала, так как выглядела очень внушительно.

В столе, на котором стояла эта кнопка, я нашел некое к ней описание, где значилось многое и многое.

Взяв ее с собой, чтобы подробно изучить, я пошел куда-нибудь перекусить. Затем пошел в каюту, и устроившись там, листал ее, все пробуя понять, что же там и о чем.

Заснув все-таки над ней, утром уже, снова открыв ее, я наконец убедился, что речь идет о так сказать экстренном торможении путем выключения этой печки, что чревато видимо крушением корабля, если включение не произойдет в ближайшие минуты.

Таки в книге было указано, что существует некий резерв, когда печка продолжит поддерживать корабль, за которым следует его крушение.

Также было сказано о том, что включение этой печки будет вообще более невозможно, если пройдет около получаса, и корабль летая между планетами, станет просто лодкой без парусов, неспособной ни к какому движению.

Таки еще раз и еще раз перепроверив свои догадки, я отложил это до следующего дня.
Но и на следующий день я не разубедился в том, к чему я пришел.

Корабль в сути был уникален, способен к полетам в иные миры, однако его печка представляла смертельную угрозу для планеты.

И к чему привели эти полеты? - думал я, - Только к тому, что несчастные сумасшедшие звери теперь живут в пещерах, мечтая о возмездии вселенной?

Ох, велики глаза у страха. Не видел я, чтобы шевелились корни, или чтобы в землю затягивали мертвецы. А падающие деревья или поджоги вполне могли быть банальными проделками зверей, знающих как местность, так и все-таки людьми бывавшими, а потому умеющими обращаться с огнем.

Подумав еще раз о том, что творится наверху, и что будет,если этот корабль с этой кнопкой найдут Безымянные, и до чего они допьются, подумав о том, что будет хватать у этой планеты разума — сами найдут, как строить такие корабли, или возможно не найдут как, и не повторят ошибок, я все-таки пошел, снес мечом стекло, и выключил эту кнопку.

Завыла по всему кораблю сирена, замигало все освещение, открылись все двери.
Я быстро направился к выходу, полчаса резервного мне хватило, чтобы вылезти наверх, на болота. В некотором страхе я сидел рядом с выходом, наблюдая, что будет дальше. Вскоре свет идущий из него потух, сердце корабля остановилось.

Я прикрыл кристалл ветками и снегом, и несколько отойдя, завалился спать в снегу, не разжигая огня, в ожидании завтрашнего утра.


Глава 5.
Возмездие.


Следующим утром, проспав к удивлению долго, я встал как с похмелья.
Все болело, видимо я простыл, и с трудом соображая, хотел было обойти правее Безымянных и смотаться с болота, как увидел совершенно печальное зрелище.

Там, где Безымянные стояли лагерем, начались шорохи и скрипы.

И повалились старые трухлявые сосны. Поднялся крик.

И тут я увидел, как восточнее над болотом поднимается серебряное сияние и тихий шелест голосов зверей. Они шли что называется стеной. Над ними словно зеркало стоял бело-серебряный свет.

И вот я между Безымянными и зверями, укрывшись в одеяле, как снеговик, в ожидании.
Печальной развязки.

Безымянные разумеется бросились к болоту. И разумеется, увидели их.

Вооружившись пистолетами и мечами, они пошли им навстречу.

Звери же продолжали свое наступление.
Возможно ведомые верой в своего белого бога.

Мне пришлось отступить из этой битвы.

Отойдя в сторону от их предполагаемой точки встречи, я наблюдал за происходящим.

Они встретились.
Звери стояли и светили своим зеркалом на людей.
Люди начали стрелять в них.
Звери так и не сошли с места.

Затем люди кинулись к трупам зверей.
Убедившись, что они мертвы, они забыли о них, и вернулись в свой лагерь, откуда донесся сумасшедший гудеж.

Я пошел в лес и собрал побольше веток.
Потом еще веток.
Что же, до заката я собрал их много.
И устроил по зверям поминальный костер.
Поджег и ушел.

Я никому не рассказывал об этом корабле.
Мне совершенно не хотелось, чтобы эту историю узнали так, как будто Безымянные одержали победу в этой битве.