День из жизни. 4 июля 2010. Эссе
Мысли лениво путались в голове, перекладываясь с боку на бок, а я всё успокаивал их и старался сохранять сознание в тишине, лишь изредка давая себе какие-то установки.
Подъём был запланирован на 3 часа ночи. А я даже не знал точно когда уснул, полагал что около 10 вечера. Эту ночь хотя бы удалось поспать – но сколько я спал? Сколько оставалось до подъёма? Мой телефон сел ещё прошлым днём, а иного источника определения времени у меня не было.
– «Сколько же времени?» – сбитый с толку полной потерей в часах я начал ворошиться на каремате, вспоминая, где что положил. Но все излишние движения планомерно подавил внутренний голос, доступно объяснивший мне их бессмысленность. Послушал его – снова укутался потеплее в спальник и расслабился в ожидании, когда кто-нибудь в лагере проснётся.
Холод подёргивал местами тело, и заставлял периодически менять позу и двигать конечностями. А бесконечно тянущиеся мгновения ожидания, постепенно напрягали мозг. Сильно болела левая нога.
– «Наверно свело судорогой во сне...» – разум выстрелил в пустую палатку единственной адекватной мыслью, другого ответа у него и не было. Подтянув к себе ступню, я стал медленно её массажировать и растирать. С общим пробуждением проснулась и назойливая мысль, которая с прошлой ночи меня презирала лютой ненавистью и ругала всяческими ругательствами на тему: «зачем у меня, такого-сякого, дома лежит пуховка и пуховый спальник, если я хожу жить на 4000 с летним и в штормовке?..». Вскоре её истерию прервали долгожданные звуки – в соседней палатке послышалась полифоническая мелодия будильника. Расслабившись, я выдохнул лёгкое напряжение – «значит, внутренние часы не подвели…».
Лагерь неторопливо стал оживать в повсеместном движении. Проснулись дежурные, за столовой палаткой послышался проницательный голос Юры, сообщивший всем, что пора вставать. И спустя минуты, пространство вокруг палатки заполнилось бесконечными шагами и шуршанием. Снарядив себя в комбинезон и обвязку, вылез наружу и я.
На еду и сборы оставалось 40 минут, до 4 часов мы должны были выйти на маршрут, ибо занять позиции на перестёжках следовало до того как придут первые люди.
В 4:30 мы стояли с Юрой на вершине и созерцали утреннее зарево над массивом Талгара. Прошлым утром я залез сюда лишь на час позже. А вечером Женька Шутов спросил ненароком, улыбаясь:
– «Что, Димон? Пойдёшь завтра на вершину третий раз?»
– «Очень может быть…» – ответил я с лёгкой неопределённостью. Но позже решил – пойду третий!
Маршрут уже осветился зарёй, и было вполне сносно без фонарика.
– «Чего-то долго наши идут…» – выпалил между делом Юра.
– «Когда мы переходили кулуар, они были только на середине склона…» – ответил я. Внизу как раз появилась чья-то фигура.
Юра продолжал фотографировать рассвет, рассказывая мне что-то про преимущества фотоаппаратов Cannon и щуря глаз в предвкушении очередного кадра.
– «Ладно. Пойду вниз, на свой пост!»
– «Давай!» – мы перекинулись последними фразами, и я поскакал по «перилам» вниз, периодически оглядываясь на краснеющую за Талгаром зорьку. В пятидесяти метрах от вершины медленно и тоскливо поднимался Лёха, за ним показались Умар, Кайра – народ потихоньку рассредотачивался по своим «боевым позициям». Уже спустившись к своему посту, увидел улыбающееся лицо Айдара:
– «Ну что? Здесь стоим?».
– «Ага», – промычал я в ответ что-то невнятное, – «Вон там я видимо стою...» – стал неторопливо спускаться ниже. На встречу жумарил первый участник – Баха, за ним остальные наши спасатели во главе с Дамиром. Поприветствовав друг друга, мы разошлись на «перилах» – они – на вершину, я – любовать гнездо.
Когда все ключевые встали по местам, было ровно 5 часов утра.
– «Осталось стоять ещё 7 часов!» – весело крикнул с другой стороны кулуара Даник. Все иронично усмехнулись. Пристегнувшись к станции, я откинулся на самостраховке – сверху было видно, как на перевал подошла первая группа восходителей с морены – «вот и началось...»...
Свидетельство о публикации №118032504977