Летают Валькирии или Мурзилка? Мишьен

54.ДМЕМ.03

Полёт Мурзилки (он же не Валькирия).

 Что может быть лучше для медведя, чем велосипед? На нём весело и интересно кататься, он  предмет гордости, особенно,  если он крепкий и на нём могут кататься много лет. Что может быть для медведя хуже, чем велосипед? Ничего не бывает хуже. Особенно, когда он ломается. Горе медвежье не имеет границ.  И иногда между абсолютным счастьем и горем очень небольшой промежуток времени.

Утром к Еноту пришёл медведь-бригадир Бугор, из Новых Мурзилок, как он представился. Рассказал, как у них идут дела в Новых Мурзилках, о том, что он собирается уже в  эту зиму спать там  в новом доме, в  новой берлоге. Ещё говорил медведь о том, как  мурзилки изменили ритм жизни мишек, сделали её более интересной. Именно то, что в Новых Мурзилках будет жить однозначно интересно и толкало бригадира мишек-рыболовов на смену места жительства. Правда, он отмечал с удивлением, что и в Душистых Мишках много перемен возникло, за время Диктатуры.  Но в Новых Мурзилках он  сам свершает перемены, а в Душистых Мишках  главные «переменьщики» детсадовские.

Ждали Мурзилку, но  он, почему-то задерживался. Если Бугор приехал на велосипеде ещё ночью, то Мурзилка обещался быть с раннего утра. То, как Мурзилка собирался прибыть на встречу с Диктатором, было не совсем ясно, хотя Просто Енот имел на этот счёт предположения.

К  обеду постепенно собирались все детсадовские, их было много на Красной площади и они горланили весёлые песни. Но наступил момент, когда сначала всё стихло, а потом  раздались громкие удивлённые крики: «Летит!».  Диктатор вышел на площадь и стал смотреть в небо. А в небе кружилась невиданная прежде в Душистых Мишках огромная «птица». В «когтях» у этой птицы болтался Мурзилка! Так, по крайней мере, казалось мишкам.  Ещё птица негромко жужжала, как пчела, вернее их целый рой!

Несколько мишек из взрослых побежали по домам и принесли ружья. Но стрелять в эту «птицу» не спешили. То, что в её когтях был Мурзилка, всех волновало. Не Валькирия  ли это? Мишки были хорошо начитаны, но  на своих Медвежьих Землях с разными «Валькириями» давно уже не встречались.

Навстречу  «птице» полетели орлы Бам и Бум. Это для Енота и Персика они всегда будут орлята, они провели ведь с ними какое-то время в гнезде, согревая птенцов и их откармливая.  А для всего населения Душистых Мишек это были вполне взрослые орлы, притом очень сильные и выносливые. И уже три птицы кружили над Душистыми Мишками, почти синхронно. А Красная площадь наполнялась мишками. Тут орлы прилетели обратно и попросили Енота очистить площадь, так как Мурзилка хотел сесть прямо на ней, а не на поле в семи километрах  от центра. ОН и так сильно опоздал.

Сделали. Очистили. Мурзилка эффектно приземлился. Заглушил двигатель.  Вежливо поздоровался со всеми встречавшими его, и был приглашён на дружный детсадовский обед. За обедом читали уже не технологии мощения мостовых, а о том, как правильно выращивать различные растения. Мостить мостовые в Душистых Мишках уже умели  почти все. Это было совсем не интересно, эка невидаль?!
 
Диктатор и Мурзилка  ели мало, чтобы не заснуть. Бугор совсем не ел, боялся не сдержать себя.  А детсадовские наелись и попадали спать. Мурзилка же с Бугром, орлятами и Енотом пошли разговаривать  в дальний конец Детского сада, что бы не мешать спящим. Обсуждали предложенную Енотом новую национальную идею: «На велосипеде – в счастливое медвежье будущее». Главной проблемой было производство велосипедов обязательно на Медвежьих Землях. А то очень глупо как-то получалось, если осуществление национальной идеи зависит от других мест и народов. И ещё финансирование этой затеи вызывало вопросы.

Делать из этой национальной идеи социальную программу не хотелось. Мишки очень быстро привыкали ко всему хорошему и рассматривали эти все социальные программы как «Законы Природы». То, что библиотеки полны книг, то, что социальные мёдики получают все, то, что проблема питания мишек полностью обеспечивается за счёт социальных программ, то, что все желающие могут рисовать и для них заготовлены карандаши, бумага и холсты, - это всё было уже нормой жизни! Многие из мишек  из-за этой хорошей жизни ленились  больше обычного. А дай каждому мишке по велосипеду, потом ещё и запчасти будут требовать.  И программа развития детских садов тоже требовала сил и средств, да и была очень важна.

Бугор предложил сделать так, что бы велосипед стал «народный». Вот он и его бригада на свои собственные, заработанные средства собирались сами собирать себе велосипеды! А что, другие мишки совсем ленивые?! А если уж такие ленивые, то пусть на лапах своих неспешно  ходят! Другое дело, малыши первого года. Это было справедливо и важно, приучать медвежат к национальной идеи с самых первых месяцев жизни. Тем более, что  медвежата второго года и старше уже трудились по синдикатам и могли сами себя обеспечить велосипедами.

Более того, ведь участками для строительства своих поместий и растениями для выращивания на этих участках медвежат обеспечивали синдикаты. Да ещё и первые домики делали. А это что, не национальная идея, обеспечить каждого медвежонка с рождения своим личным медвежьим местом жительства?! Да это такая национальная идея, что велосипед рядом с ней и не стоял! Хотя участок своей земли, где есть домик, сад и велосипед гораздо приятнее, чем просто сад и домик, и ещё более приятнее, чем просто участок. Просто участок во взрослом состоянии получал каждый желающий мишка.

Но ждать целых три года такого счастья, и не иметь возможности самому обустраивать свою жизнь,  всегда было грустно. А теперь малыши  медвежата на велосипедах, обустраивающие свои личные участки, выглядели очень деловитыми и счастливыми. Даже взрослые мишки им завидовали и сетовали, что в их годы такого не было.

К вечеру стало понятно, что национальных идей есть несколько,  и их коротко можно выразить лозунгами: «Создай себе сам велосипед», «Построй себе сам свой дом», «Вырасти себе сам свой сад», «Сотвори себе сам свою жизнь».   Главное было в том, что сделай всё сам.  Даже если сруб  домика для медвежонка готовят мишки-рыбаки,  то место где его поставить, его модель выбирает сам медвежонок. А потом он уже сам построит себе большой, настоящий медвежий, а не маленький дом. Это будет просто, долго растут растения, а дома строятся быстро, особенно, если тебе в этом деле помогают друзья и родственники. А друзей-приятелей у любого детсадовского было много.

Ужин  после  беседы с Диктатором  был приятен и тих. А после него Енот углубился в чтение статистических бумаг, по поводу катания всех желающих на велосипеде Персика. Сам же велосипед стоял тихо на площади, все удовлетворили своё любопытство и Персик мог им уже пользоваться. Статистические данные бывают очень любопытными. Оказалось, что около двадцати взрослых медведей не катались на велосипеде, а  ещё не прокатилась на нём Снеженка. Все были приглашены на собеседование к Еноту.

Снеженка почему-то сильно покраснела, когда её Просто Енот просто спросил, почему же она не каталась?! И ничего не ответила. Уже стала стеснительная, как взрослая медведица, отметил про себя Енот, и вздохнул. Не мог Енот понять этот мир, как ни старался. Не мог понять, почему же нельзя просто прокатиться на велосипеде, а надо краснеть и молчать?!

Взрослые же медведи были все как на подбор медведи авторитетные. И самым из них авторитетным был медведь Фрол. Фрол был Военным Диктатором несколько лет, во время многолетней войны, закончившейся в мае.   И все иные мишки, не катавшиеся на велосипеде, были боевыми и заслуженными мишками.  Очень авторитетными, и были среди них ещё Военные Диктаторы. А этот факт не катания  на велосипеде, слегка удивил Просто Енота. С утра обещали прийти взрослые на беседу.

Мурзилка-старший куда-то ушёл тоже. С Красной площади доносилось пение детсадовских. После появления Персика и его орлят, каждое утро начиналось с пения песен. Обычаи Орлиных Гор и Орлиного Поместья Бам и Бум соблюдали строго. А потом, все вместе пели,  перемещаясь на обед, детсадовским тоже понравилось хоровое пение. А после ужина, уже просто делать им всем было нечего, лишь бы петь! Слушать десятый раз «Подмосковные вечера» на орлином, медвежьем и даже кошачьем языке было сложно для Енота. Особенно мелодичен был кошачий! Когда только перевести успели, и кто перевёл?!

 Вообще, очень много грамотных развелось в среде детсадовских, спать Диктатору мешают. Но петь и радоваться жизни не мог запретить никакой Диктатор, а Диктатор Енот тем более. Ведь это было то главное, на чём он настаивал всегда!  Веселье и радость от жизни, что может быть лучше? Хотя уж очень много среди певших было тех, кому медведь на ухо наступил. Медведей кругом полно, вот и наступают на уши всем подряд! Орлят это не смущало, а вот Енота смущало. И он задумал новый Приказ. И под пение незаметно для себя заснул.