сенная

чешуйчатые драконьи головы ананасов горкой на прилавке,
продавцы с восточными чертами лица в шапках натянутых по глаза похожи на сумеречных жрецов,
оранжевые бомбочки апельсинов,
пищащие куклы,
вязаные носки похожие на индейские уборы,
искусственные ноги,
светящиеся браслеты,
раздавленные флаеры,
негры в ядовито-зелёных пуховиках,
вулканические урны,
одинаковые внуки,
поющие зайцы,
покосившиеся светофоры,
шаверма, шаверма,
розовые резиновые сапоги,
запах фальшивых индийских палочек,
люди в оранжевых робах выкрикивают заклинания вперемешку с матами,
краденые мобильные телефоны,
дорожное радио,
нижнее бельё из высокомолекулярных соединений, которое липнет к рукам и искрится, если потереть,
виниловые пластинки,
девушка в чёрной шапочке-таблетке неожиданно с вуалью,
полосатые будки суворовского училища,
пластмассовая посуда,
бумажный кофе,
снег и видом и вкусом похожий на сахарин.

апрашка это сплошное перечисление.
существительные свалены в кучу без разбору как кони, люди и барабаны.
по отдельности они, может быть и красивы - даже кошельки из кожезаменителя по сто рублей с кривыми швами и трогательно торчащими нитками.
потом, потом самое болезненное - свадебное платье на безголовом манекене, испачканное слегка непогодами, чересчур украшенное стразами, прямо на грязной обочине текущего мира.
когда я продралась через этот избыточно вещественный мир, я вдруг оказалась на шпалерной, и она понесла меня как пустынная река.

а с платьем мне выдумался кошмар.
открываешь окно - а на улице беззвучно, серо и пустынно.
и свадебные платья сидят на ветках голых ноябрьских деревьев.
белеют и ждут.