43 глава

У батюшки чадо, Евгений,
Один из многих был тогда.
Протоиерей, служил сам в храме
Он в Подмосковии всегда.

Священник был тот интересный
И, совсем точно, не простой.
Он обращал людей всех к вере.
Кого встречал, вел за собой.

Грехи открыто обличал он.
На удочку тот попадал,
Грехи чьи и чьи устремления
Батюшка сразу открывал.

И чад своих имел Евгений,
И сердцем прост был, незлобив.
Вылечивал он даже пьяниц,
Им Божии милости открыв.

За литургией шел молебен
С копьем, и по Петру Могиле.
Там водосвятьем он тогда
Подпитывал болящих силы.

И у отца Сампсона также
Бывал тогда отец Евгений.
Тот исповедывал его
И исповедан был со всеми.

Отец Евгений стар летами:
Уж девяносто минуло.
И заболел тогда он к смерти,
А батюшка сам вел его.

Часто бывал и причащал.
И жизнь его там всю измерив,
При этом очень оскорбел,
Что не готовится Евгений.

И требовал он от отца
Лишь сокрушения состояние,
Чтоб тот лишь плакал о грехах,
Когда нес свое покаяние.

И четки сам благословил,
Иисусову читать молитву,
Чтоб плач тот о себе открыл
И плакал о грехах открыто.

И огорченно говорил,
Что сердцем нужно горько плакать.
Ведь к Вечности уже идет.
А не готов отец никак тот.

Сказал не пустит сам Домой,
Пока тот сердцем не восплачет.
Мытарства так он не пройдет
Без искреннего душой плача.

Четочки новые висят.
Должны, как тряпочка, болтаться.
Отец Евгений не умрет,
Пока не станет сокрушаться.

И больше года тот лежал,
Закрыта была ему Вечность.
Батюшка сам  не отпускал,
Припомнив ту ему беспечность.

Отец Евгений возопил:
"Я не могу нести болезни.
Прошу тебя, ты отпусти.
В Вечности буду я полезней".

Поисповедовал его
Старец Сампсон, видя упорство.
Потом сам с миром причастил
И отпустил на Небо просто.

Такая сила в нем была.
Вязать, решить, все отпуская.
И помня эти чудеса,
Мы хвалу Богу возвышаем.




По четкам нужно молиться только с благословения священника.