***

в дрожи, как на юру
ранней ночью весенней,
ты вглядывался в моё отраженье.
наших глаз ожерелье переливалось.
я расстёгивала манжеты на руках сплетённых,
до чего же тесна нам эта рубашка!
белый яд в игле скорпиона так ищет тело.
не его ли танец научил, смиряясь
разделённостью-нас-в-пределах-движенья,
выведывать каждый изгиб желанья?
так я – женщина? ты – мужчина?
но моё ртутное переключенье
зажиганья под кожей - в два раза быстрее.
твоя лунная чуткость -
вкрадчивей влаги
в капиллярах, в серебряном костном свеченье.
так
я ни с кем ещё не
вплывала в себя,
тобой к себе возвращаясь.
лишь ветер оплёл нас, крылатое тело,
восьмирукое, двухголовое,
односердечное,
двое мужчин яростно
заспорили о ведущей левой.
две женщины продолжали ласкать друг друга.
твоя уступала, и мой мужчина
пил с её губ погружаясь всё глубже
шепча о десяти звёздах вигилий
содрогаясь
о как мы
оба одно
любили