Быть, или не быть

Так быть ли нам или не быть?
Смотря вопросом кто задался.
И чтоб спросить себя, не позабыть:
«А в жизни Бога я касался?»
Так все же быть или не быть,
Ответ искать нам или нет?
А, может, луче позабыть
И в сон уйти опять на нет?
И продолжать овцой, как прежде.
Толпою стать, рабом господ.
В поклоне идолу-невежде.
Закрыть в душе свой небосвод.
А значит быть, еще раз быть.
И нет вины скота в загоне.
Раба в себе не может он простить.
Все по душе и все по форме.
И предавать и продавать.
Ему как словно выпить воду.
И господину мать продать.
Ему не привыкать, ведь это с роду.
Сказать такому, что не быть.
А значит, враг ты всей системы.
Тебя тот раб захочет погубить,
С желанием вскрыть тебе артерий вены.
Тебя на крест прибить захочет.
Пробить копьем тебе ребро.
Не привыкать ему, ведь он же сучит.
Приняв монеты жалких серебро.
И вот такие жалкие отродья
Гиена-сука породила здесь.
И по Земле такие гады бродят.
Кровавую готовят душам смесь.
Но как же смехотворны твари.
Нутром я чую ихний смрад.
И словом ласковым манили, звали
На свой шабаш и свой парад.
Я на шабаше был том званном.
Там были твари всех мастей.
Вина испив, не много пьяным,
Сумел я разглядеть гостей.
И гости пели, пили, ели.
И предавались всем страстям.
От блуда все обезумели.
Послав и дьявола к чертям.
И в сброде том я видел страх.
В глазах он отражался ихних.
Минувших дней и века прах
Грехом лежал на душах ихних.
И черна-бог в кругу жрецов,
Что правил балом темной ночью,
Избавил тварей от оков,
Дабы гармонию разрушить в клочья.
Но твари, видно, поумнели.
Испив сполна обманов яд.
Ну, а жрецы никак не разумели,
Какой еще преподнести им смрад.
Все думали жрецы, кого б еще
На крест прибить, как сына бога.
Так, как не верит больше им никто,
Не верят больше твари в черна-бога.
Подсунули когда-то Гора.
Рожден был девой солнца сын.
Поверила и в Будду свора.
И он рожденный девой сын.
У Греков был он Дионисий.
Он так же воду превращал в вино.
И, как Христа, всех из Миссий.
На вечно скрыло тайны полотно.
О да,
Последний бал и страх в глазах.
И страстей наслаждений диких
С агонией предсмертной в небесах,
С воспоминанием дней великих.
Вселенский цикл завершен.
И водолей, как царь по праву,
На трон походкой тихо шел.
И пели Ангелы ему во славу.
И семь печатей было вскрыто.
Застыл в тот миг вселенский дух.
Но тайна Бога так и не раскрыта.
Лишь только звон, потерян слух.