***

Я любила два раза, а может три.
Еще что-то шевелится там, внутри.
Мне в глаза так ревностно не смотри –
Не всех разом.

Если высохли слезы и шёпот стих,
Не проси меня рассказать о них.
Я скажу лишь только, что средь других
Был один черноглазым.

Кулаком стучала в пустую грудь
И кричала: "Почувствуй хоть что-нибудь!"
Он сказал "Забудь и не обессудь".
И меня увезли на скорой.

Там шагала вдоль окон, назад – вперёд,
И мечтала, что он меня заберёт.
Но тогда другого пришёл черёд,
Он мне стал опорой.

Он писал мне с нижнего этажа:
"Ты так необузданна и свежа!
Но не путай реальности и миража" -
Мне хотелось верить.

Когда я собиралась лететь домой,
Я услышала волчий протяжный вой.
Я пришла и встретилась там с тобой.
Но его не хотела с тобою мерить.

Не тебя, а его я приехала навестить,
Он сказал: "Повяжешь на шею нить,
Крест – на нить, он будет тебя хранить" –
Я сказала, что дружбу веду с чертями.

Он от злости вспыхнул и убежал,
Словно я вонзила ему кинжал.
Я - обратно: поезд, пустой вокзал.
Так мы дальше пошли разными путями.

Я еще не раз вспоминала тебя,
Под покровом ночи других любя,
И табак меж пальцами теребя,
Сокрушалась, что упустила.

Вырывала сердце, даря чужим.
И рыдая, глотала табачный дым,
Всё желала счастья: с одним, с другим.
Но тебя не забыла.

Я готова поставить себе в вину
Что всё это время ты шёл ко дну.
Ведь когда-то ты тоже любил одну.
В спину – нож – больнее.

Жаль, что слишком поздно я поняла:
Мы с тобой из под одного крыла.
Где и с кем бы после я ни была,
Начинала скучать по тебе все сильнее.

Я уже пожалела, не раз, ни два,
Что тогда, увидев тебя едва,
Ничего не ответила на слова,
На твоё признанье.

Я не знаю с кем ты, и где живёшь,
И достала ли этот кровавый нож,
та, которую любишь и бережёшь,
или держишь в тайне.

Ты не смотришь ревностно мне в глаза,
Мне хотелось просто тебе сказать,
Если б можно было вернуть назад,
Я б тогда с тобой не прощалась.