Парижская элегия

            "Если думаешь ты иногда, то подумай о том,
             что всегда мои мысли с тобой,
             и что я тебя обожаю…".
                Гийом Аполлинер   

Я тебе напишу что–нибудь
На французский манер,
Что–то лёгкое, нежное,
В ритме поющего сердца…
Как писал своей милой
Божественный Аполлинер,
Впрочем, он для тебя,
Как для негра – Толстой или Герцен.

Ты не любишь французов?
Ах, это – иной разговор!
Но позволь мне в стихах
Хоть чуть–чуть походить на француза.
Ведь творений Рембо
Не заменят Карден и Диор,
И с парижским прононсом
Сроднилась российская муза.

Знать, не зря гувернёры
Твердили «pardon» и «merci»,
Заставляя барчат
Прославлять Орлеанскую деву,
Их картавая речь
И поныне слышна на Руси,
А барчата лежат
На погосте святой Женевьевы.

Ты, мой ангел, считаешь,
Что Франция стала не та,
Что Европа сама
Оказалась преддверием ада,  –
Ты, конечно, права,
Но, едва лишь придёт темнота,
Я тебя обниму,
И во мне ты узнаешь де Сада.

Так прости же за то,
Как меня ты прощаешь всегда,
Что я разумом тут,
А душой неизменно – в Париже,
Ведь стремленье моё –
Это, в сущности, блеф, ерунда…
Просто, годы идут,
А Париж не становится ближе.

Оттого и пишу я тебе
На французский манер,
Оттого и пою
На фривольный мотив Азнавура:
Я страдал, как Вийон,
Я мечтою пылал, как Бодлер,
И летели в меня
Беспощадные стрелы Амура.

Это было, ma chеrie,
А теперь вот – была не была –
Мне вечерняя тишь
Исцеляет дневную усталость.
В Лету кануло всё,
И мечты прогорели дотла.
Что осталось? – Лишь ты...
И Париж...
Вот и всё, что осталось.
 ________________
 * Автор картины –
   Жан Беро / Jean B;raud (1848 – 1935).

   Летом 2008–го я побывал в Париже,
   это – удивительный город, лучший после Петербурга!
   
Париж! Прекрасный, загадочный и манящий… Когда–то молодой Карамзин писал: «Вот он, город, который в течение многих веков был образцом всей Европы, источником вкуса, мод, – которого имя произносится с благоговением учёными и неучёными, философами и щёголями, художниками и невеждами, в Европе и в Азии, в Америке и в Африке, – которого имя стало мне известно почти вместе с моим именем; о котором так много читал я в романах, так много мечтал и думал!.. Вот он!.. Я его вижу и буду в нём!.. Ах, друзья мои! Сия минута – одна из приятнейших минут моего путешествия…»

Одной из приятнейших минут нашего путешествия в Париж стало приземление в аэропорту «Шарль де Голль», когда самолет (старый, раздолбанный, «Боинг») со второй попытки смог–таки приземлиться, и, пробежав по взлётной полосе, замер, словно и сам не веря в удачный исход полёта. Облегчённо вздохнув и перекрестившись, мы выбрались из салона и… окунулись в удивительный, сказочный мир «загнивающего капитализма».

Нет, это не преувеличение! Русским туристам, вросшим корнями в постсоветскую действительность, многое и вправду казалось диковинным. Так, получив багаж, мы долго и растерянно ждали, когда же нас будут проверять на предмет – свои ли сумки мы несём… Не дождались, вышли наружу, и спросили у встречающей девушки–турагента: – А возьми мы чужие вещи? Что тогда? – Ничего! – мило улыбнулась она. – Если вещи более ценные – вам повезло, если нет – можно посочувствовать. Здесь доверяют людям. – Ишь ты, буржуи! – подумали мы, вспомнив о любимой родине.

Фрагмент моей статьи "Русские в Париже" – о поездке в Париж в августе 2009 года. Полностью её можно прочитать здесь:
http://www.stihi.ru/diary/cornett/2014-11-21