На верхнем этаже

ИМЯ. Электронная версия.


Мой Бог. А мой ли?! Не принадлежит
никак, нигде и никому. Зависли
на небе звёзды. Белая, как «мышь»,
рука нажала «ПОИСК» мысли
и местожительства : созвездие Тельца,
десятый файл второго интерсайта
чуть ближе к краю. Провода
мешают времени во времени рождаться
и умирать. Мигающий курсор,
как сердце человеческое, бьётся
и просит выбрать «ВСТАВКА», «ВИД». Простор
на весь экран ИСПРАВЛЕНно смеётся,
как будто Бог придумал все МЕНЮ,
наш ПРОВОДНИК всеСЕРВИСной системы,
и ВЫБОР дал - да , нет иль заменю
твоё рожденье чей-то ДАТой смерти.
ПУСКай так будет! Нам ли до Тебя!
ОКНО распахнуто в безжизненном РЕЖИМе.
Я ЕСМЬ ! Я БУДУ ! Это не слова.
Команды, приказания и ИМЯ.

***

В дыму сигар прочтя молитву, ушедших снов
                прозрачные страницы,
Пространство,  дымом заполняясь, изменит цвет, предметы, лица
И лишь покой и притяженье пространства, тела с сигаретой,
И вздохи частого сомненья оставить жизнь с минуты этой.
В дыму сигар затихли мысли. Наедине с самим собою
Я потревожу мысли эти и эти белые страницы
Тумана сизого , чумного, чей поцелуй смертельней яда.
Его желаешь постоянно, а смерти этого и надо.

***

Быть может, я уже водился
Среди воды, среди небес.
Кому-то братом доводился,
Кому родным, кому и - бес.

И чей-то взгляд ловил на выдох,
На вздохе с миром отпускал.
И на руках носил, на крыльях
Своих друзей я обнимал.

Знакомым был и незнакомым,
Любимым был и нелюбим.
Быть может, я и не родился ?!
Быть может, ангелом я был...

***

Боюсь от вспышки столбенеть,
От моментальной фотосъёмки,
От взглядов брошенных висеть
На стенке в рамочке игольной...
Не находя в себе лица
И прочих склеенных деталей, -
Боюсь красивого конца
И сверху даренных медалей.
Фотограф мой, не торопись,
Ещё успеешь поживиться,
В альбоме спрятанной жар-птицей
Не буду счастья приносить,
Не стану пьяной и кривой...
Лишь край засвеченной бумаги,
Из глаз проявленной отваги
Не моментальной, а живой...


***

я не то чтоб поэт я должно быть немного свободный
от ненужных забот от напрасно истраченных сил
от того что любовь называют ошибкой природы
я не то чтоб стыжусь я поэтому шибко простыл

я не то чтоб живу для сплошных удовольствий домашних
доверяя на глаз хоть в глазах воровская печаль
я не то чтоб грущу я должно быть серьёзно решаю
с кем мне в воду войти и уткнуться носами в причал

я не то чтоб такой для кого не хватает соседей
для душевных бесед для взаимно приятных обид
я не то чтоб в лесу вытираю о землю колени
я должно быть пишу и не то чтобы правильный стих

на такой высоте что не знаю на чём здесь летают
и о чём говорят в атмосферных сугробах слова
я не то чтоб поэт я поэтому часто мечтаю
и от пасмурных туч застывает моя голова

***

собственно жизнь продолжается...
в воздухе майских жуков
в сумраке облако зажило
в каждой квартире лугов

в сонной лощине успеется
славный зажить городок
будто играют в комедии
небо и чайки и слог

множество множество мн-во
странных престранных картин
только бы телу освоиться
в собственном имени – Жизнь

***


Рыжее небо и чёрный дождь.
Вид из другого пространства Планка.
Будто явился нежданный гость
Дикого племени чунга-чанга.

Будто на острове нет других
Необитаемых, непролазных
Мест, где в масштабах одной руки
Можно устроиться безобразно,

Быть одиноким, несчастным; плыть
Как Робинзон на своей «Итаке»,
И забывая свой прежний вид,
Рыжим хвостом повилять собаке...

***

Я поселился насовсем.
Теперь я сыт, теперь я нем,
как рыба в раковине ванной
принадлежит к сословью, данной
нам свыше, божеской черты;
как разведенные мосты
свои вытягивают шеи
и, задохнувшись от идеи,
что в каждой мышечной волне
есть только то, что есть во сне,
они привычно молодеют…

***


охнешь от рези в глазах первомайской
слёзы взбивая и пряча губу
вот мы и встретились в джинсовых майках
с надписью "сердце. люблю"

вот мы взбодрились немного и вместе
воздуха взяли и пару шаров
и понеслись понеслись по планете...
и понеслось будь здоров !

видишь как волны кидаются оземь
словно им хочется больше сказать
вот и художники воду развозят
и собирают назад...

***

Полюбите меня таким,
а каким я и сам не знаю.
Знаю только, что стал другим.
По-другому в земле растаю
от весенней капели снов,
от того, что и сам не помню,
как я встретил свою любовь,
как я отдал её другому…

***

ПУТЁВАЯ

Вот ведь как бывает…
Тишь и благодать.
Поезд прибывает.
Надо подождать.

Посидеть немного
У речной воды.
Скоро, очень скоро.
Только очень жди.

Ветер дует в спину.
Солнце смотрит в рот.
Ровно в половину
Поезд мой придёт.

А пока на травке
Сонный полежу…
Поезд запоздавший
Часик подожду.

Вот ведь как бывает.
Тишь и благодать.
Поезд прибывает.
Надо уезжать!

***

А мне всегда во всём не по себе…
Верней, в себе самом не разобраться.
Откуда столько сил в моей трубе,
что можно этих звуков испугаться?

Откуда столько жалобных речей
и через раз пролитых извинений,
вернее, тех непонятых вещей,
когда слова не терпят изменений,

когда своё всегда во всём - в себе!
как сваи на потрескавшемся грунте,
и, кажется, что в дареной судьбе
не может быть ни радости, ни грусти…

***

Происхожу. Произвожу
на свет рабочие машины,
не только пот и плоть мужчины -
его любовь, его мечту
о чём-то светлом и нетленном,
о чём не ведает он сам,
когда предшествует стихам
Произведение Вселенной.

***

И сбился шаг на стих,
и свыкся день со смертью:
что было, то прошло,
а не было, так пусть
развеется как дым,
просыплется на землю
и будет нам назло
наматывать на ус…

***

На восток, на север и на запад,
а на юг не буду я смотреть.
Там такие странные закаты
и такой немыслимый рассвет.

Кто сказал: на юге всё прекрасно?
Эти пальмы скучные, сады...
Мне давно, представьте, стало ясно,
что умру от здешней красоты,

заболею сонной лихорадкой,
буду пить и мучиться хандрой
от того, что Пушкина украдкой
вспоминал я болдинской порой.

От того, что бредил как Есенин
золотой охапкою цветов...
На восток, на запад и на север
улететь за ними я готов.

Пусть же юг останется для писем.
Пусть всегда - прибежище для птиц.
Я одной такой весёлой птице
загадал желание на бис.

***

Хочу многое, что успею.
Хочу малого, что смогу -
необъятную эпопею
и стремительную строку.

Помахав вам своей рукою,
пригласить вас хочу к себе:
захотите, пойдём со мною
прогуляемся по звезде!

Не успел и не смог, а, впрочем,
в этой жизни не стать другим,
хоть неправильно мы захОчем,
хоть и правильно захотИм.

***

На белом белый,
на синем синий.
Из точки сделал
гирлянду линий.


На жёлтом жёлтый.
На красном красный.
Такой вот клёвый,
такой вот странный.


А в общем чёрный
на чёрном фоне
играю звёздам
на саксофоне…

***

Случилось. Аист. Дом. Стена.
Кровать как волны. Море неба.
По волосам моим вина,
Как дождь апрельский. Надоело
Склонять себя, склонять других,
Сверять по клеточкам свободу
И повторять, как будто в воду
Концы опущены, свой стих.

***

дежавю моё дежавю
столько раз уже столько раз
дал прощальное интервью
и отделался парой  фраз

а поэзия не в словах
и не в радостях красоты
это ангелы в небесах
жгут с рождения все мосты

это вздорная память на
ощущение что живу
и проснувшаяся весна
дежавю моё дежавю

***

Я учился ходить по воде,
Медитировал только на звезды.
Я одной такой странной звезде
Посвятил свои школьные годы.
Я по солнцу читал свой букварь,
По камням изучал алфавиты:
То ли звёзд пожелтевший янтарь,
То ли рыб неизвестные виды,
То ли свет, что казался везде,
Так по-новому бредил стихами…

Наступая босыми ногами,
Я учился ходить по воде.

***

Пусть будет плохо
Не только мне
Осколок солнца
Блестеть в окне

Пусть будет злее
Упрямый дождь
Узлом на шее
Мозолить кость

Черней и гуще
Ночной закат
Пусть будет сущий
Кромешный ад

Гроза разрядом
Изрежет грудь
Пусть будет рядом
Хоть кто-нибудь…

***

а в душе было что-то такое о чём молчать
не хотелось двигать глазами снимать очки
вот и читатель решился качать права
вот и поэт расщедрился на сачки
для вылавливания в воздухе чегототам
для выращивания внутри себя чегототут
а в душе было свечек на целый храм
и чтототакое что не заснуть…

***

КАФИЗМА  УБОЙНОЙ СИЛЫ

Боже,
Дай же мне строчку убойной силы
Так, чтобы сразу подняться вверх,
Так, чтобы мертвые из могилы
Вышли, как будто открыли дверь,
Так, чтобы вздрогнул любимый город,
Речка прогнулась и замерла
От ощущения, будто море,
Море, вынашивая, родила.
Чтобы от слова тряслись деревья,
Яблоки падали на траву,
И с наслаждением суеверья
Сны исполнялись как наяву.
Дай же мне Боже такую силу,
Чтобы запомнить, как говорил
Кто-то на ушко: "Спасибо, милый"
И просыпался без всяких сил.

***

Дайте мне чокнуться со звездой,
выпить рассвет до последней капли,
как посвященный святой водой,
носом уткнуться в речные камни,
бешено брызнуть, попасть в бокал
светлой жемчужиной, тёмной силой.
То, что я в мире давно искал
дайте, пожалуйста, мне…
Спасибо.


***

Определенно что внутри меня обитает собака
Она любит лизаться  и вилять хвостом
Определенно что эта собака неопределенной породы
А предки её эмигрировали неизвестно куда
Бывшие хозяева присылают по почте деньги
Которых едва хватает на блок сигарет
А потому мне проще тратить их на других животных
И лишь самую малость оставлять себе
Например сегодня я купил собаке
Хрустальный ошейник с янтарной пчелой
Я буду думать что определенно летом
Мы поедем с любовницей ловить стрекоз
Мы будем лизаться и вилять хвостами
Попрошайничать мясо и есть с руки
Того кто определенно оставит возле
Нашей прихожей блаженный след.

***

и всё равно прекрасное велит
держать  в груди запрятанные файлы
по капле пить и осторожно лить
душевный сок в прозрачные пиалы
подав к столу изысканный букет
из строчек недоделанных и специй
и с аппетитом проглотить рассвет
как будто он продукт мужских секреций

***

Меня ничто не остановит
И даже пальцем не заденет,
А мне хотелось, чтоб задели
И, Боже мой, остановили.

А мне хотелось, чтоб реальность
Сама умела бы меняться
Да так, чтоб я остановился
Как вкопанный и удивлённый

***

Не меняю одежд опахал
не надеюсь на яркое солнце
просто жду от любого стиха
продолжение личного соло
отмечая на левой руке
там где часики бьют по мозолям
окончания в каждой строке
как начало убийственной боли

***

Терпеть сквозь зубы корабля,
глотающего воду,
терпеть позывы у руля
в нелётную погоду,
кармой задев подводный риф,
терпеть, терпеть и думать,
что Атлантида только миф,
чтобы пройти Бермуды.

***

Каждый час читаю - курение убивает.
Каждый час нахожу в себе силы
противостоять самоубийству.
Каждый час - что-то вроде молитвы
за всех курящих и за всех убиенных.
Каждый час - будто последний.
Строчка состоящая из многоточий.
Из дыма, из облака, из облака дыма.
Каждый час выкарабкиваюсь на грешную землю
и чувствую, как каждый час убивает.


***

Я смогу долететь до звезды,
Если только звезда ещё будет
На разломе своей красоты
Испускать неизбежность повсюду

Если время её и моё
Совпадёт, как единственный случай,
И лихой, заводной самолёт
Испугает весь космос колючий

Если топлива хватит на жизнь
Астронавту в пугающем мире…
Если только сама прилетишь
И сыграешь на собственной лире.

***

НА ВЕРХНЕМ  ЭТАЖЕ

Желаю жить на высоте
пятиэтажного хорея,
чтобы ручная батарея
служила вечно и везде;
балкон эпический и лев
с культурно выраженной чёлкой;
цветущий папоротник с пчёлкой,
жужжащей возле юных дев;
ведро серебряной воды
из древнеримского фонтана;
маячит важная путана
возле хозяйской бороды;
клюёт послушно попугай
стихи, рассказы, анекдоты,
а ты, невыяснивший кто ты,
сидишь как взмыленный бугай,
лохматишь плед на мандраже
до чёрной дырки на картине
и засыпаешь в паутине
на самом верхнем этаже.

***

ЛИЧНАЯ ГЕОГРАФИЯ

личная география
пересечённой местности
от совместного проживания
до одиночного заключения
ещё одна карта
Душераздирающего Гения
без преувеличения
масштабов сердцебиения
с характерной термодинамикой
в момент извержения
личная география
с курсором слежения
с выходом в космос
моей близорукости
и там в невесомости
делаю глупости!
 

***


Во мне строка, во мне сюжет
без авторской ремарки.
Я всё попробовал уже.
Ей Богу,  было жарко.
Во мне живёт такой герой,
что - точно - сумасшедший:
то грезит болдинской порой,
то выпивает с лешим,
то затаясь, как будто дождь
в сюжете всё испортит,
он снова здесь, он снова ждёт
обещанных историй.

***

Река речет, поэт поэтит,
звезда вытягивает хвост,
а в душу гадостное лезет,
как мошкара в открытый рот.

Закрыл, прихлопнув пару штучек.
Как многоножки на листе
кленовом, речь моя тягучей
слюной стекает к бороде.

И где-то зверь лесной химерой
прошёлся возле рыбака,
который спит: во сне строка
и рыбы пятого размера. 

***


Осень рифмуется как никогда,   
Как никогда зазеркальные лужи 
Светятся, будто становятся глубже   
И многомернее стынет вода.   

Воздух особенным образом свеж, 
С горькой начинкой на выдохе. Боже,
Сколько же нужно осенних одежд, 
Чтобы тепло проступило на коже.

Как никудышный сезон пережить,
Так своего двойника и не встретив.
Только ещё один падает лист,
Будто печатный, стихами на ветер...


***

Как бренна суша, твердый камень в ней
наполнен светом бывшего накала, 
и, кажется, планета не искала, 
где оказаться во вселенной ей.
На брудершафт с кем разделить ядро, 
с кем совмещать то ужин, то беседу. 
Земля желала встать, поесть и в среду
среди других планет творить добро.
Но сверху вдруг: о как прекрасен миг, 
как мимолетен сей удел домашний! - 
мой громкий крик галактику настиг, 
потребовав разборки рукопашной.

***

Ни свет, ни заря и подряд
готовые строчки литые. 
Какие-то старцы стоят, 
всмотрелся в картину - святые! 
Кивают в согласии, ритм
божественный свой отбивая, 
как-будто Четвёртый здесь Рим
и ангел в шкафу обитает.
А после бесовская дочь
опять в неглиже появилась,
и звёзды большие, точь в точь
как яблоки, в сон приземлились...

***


Город, в котором все
жители, домочадцы,
спившиеся во сне,
севшие пообщаться,
дети, что рвут покой
на лоскутки конфеты,
смертные за рекой,
вечные их невесты,
царь-император-маг,
лебедь, жираф и щука,
все кто замедлил шаг,
все кто вошел без стука,
плоские шутники,
острые на бумаге,
грустные рыбаки,
верные их собаки,
воры, убийцы, мент,
тот кто узнал о главном:
скоро в один момент
Бог разбросает камни.


***

А дом кружился в поднебесье
и, засмотревшись, падал оземь,
ворчливый кот мырлыкал в кресле,
в последний раз звонила осень,
пугая птичьим резонансом,
разбившим ось архитектуры
в конечность солнечной скульптуры,
в ещё один объект для НАСА.

А туча, врезавшись в картину,
перемешалась в ней с пейзажем
и стало больше краски синей,
и звёздной копоти и сажи.
Хозяин спал и еле-еле
открыл глаза, заметив рядом
ещё один завис приятель,
случайно вышедший из тела...

***