Imperium nostrum

          “Все вообще теперь идет со скрипом.
          Империя похожа на трирему
          в канале, для триремы слишком узком.
          Гребцы колотят веслами по суше,
          и камни сильно обдирают борт.
          Нет, не сказать, чтоб мы совсем застряли!
          Движенье есть, движенье происходит.
          Мы все-таки плывем. И нас никто
          не обгоняет. Но, увы, как мало
          похоже это на былую скорость!”
                “Post Aetatem Nostram” И.Бродский

1.
Они смотрели на себя без смеха.
И в самом деле, разве это повод
Для легкомыслия в такое время,
Когда от каждого нужна серьёзность?

И в этом свете отблесков победных,
Случившихся когда-то, грелись души
Всех нынешних, забывших о пути.
От трепета им было не до смеха.

Со всей серьёзностью, что было сил,
Они кричали о любви, конечно.
О чем ещё они кричать могли?
Вот только хора здесь не получалось.

Важнее хора только белый шум.
Он был прекрасен, но не слышен миру.
В нём было всё, что было, и, что будет,
И даже то, что выйдет никогда.

И в этом дивном светлом многогласье
Самодостаточность цвела нарциссом.
Ей мир казался неживым и мелким.
И лишь сама себе была по нраву.

О, жители империи Великой!
И всё замолкло в ожиданьи чуда.
Но лишь одно смущало патриотов:
А вдруг случится неизвестно что?

Но, слава богу, всё уже случилось.
Все революции и войны в прошлом.
От этого такая в сердце гордость,
Что хочется без удержу кричать!

Или взлететь. Тут нужен Гипершар.
Его давно уж мастера тачают.
Все мастера над ним всю жизнь потеют.
Когда-нибудь он точно полетит.

Огромный Гипершар – надежда века.
Его постройкой заняты всецело
И стар, и млад.  Величие страны,
Что вся стремится вверх земли подальше.

И в самом деле, что земля?  Есть звёзды!
В Империи ведь главное – мечта.
Вещал об этом часто император,
Во истину сияя звёздным светом.

Какое счастье частью быть великой
Империи! Особенно когда
Все части столь малы, что аж смешно!
И лишь над этим можно здесь смеяться.

А в остальном всё вправду и всерьёз.
Империя всегда в кольце врагов.
А это значит, надо быть сплочённей,
О мелком не писать, лишь о великом.

2.
Но от великого, известно, путь
К смешному краток. Пусть, но всё же
Пройти его нельзя, не обессудь,
Такое время, нынче надо строже.

Когда вокруг Империи враги,
Не до веселья нам, и смех с издёвкой,
[А смех любой – зловреднее пурги]
Нам кажется он вражеской уловкой.

Другое дело, если ты за нас.
Тогда, конечно, можешь улыбнуться.
Многозначительность важна, но раз
Уж с нами ты, не забывай пригнуться.

И лишь пригнувшись ты, мой друг, поймёшь
И гордость, и всесилье единенья!
Ты – не один, нас много, в поле рожь –
Мы колосимся вольно, без сомненья…

3.
Ещё мы любим делать Гипершар,
Такой огромный, что почти как чудо.
Для этого не нужен супер-дар.
Шар унесёт отсюда.

Подальше от безликой кутерьмы,
От вечной недостачи изобилья,
От мощи побеждающего Мы,
От частного бессилья.

И где-то там Мы обретём себя,
Построим пламенеющее Завтра,
И, наконец, закончится борьба,
Ни смерти, ни базара.

До этого “ура” рукой подать,
Вот только Гипершар бы нам доделать!
Империя прикажет умирать,
И в бой пойдём мы смело!

4.
Чеканя шаг, империи сыны
Печатают в брусчатку, что омыта
Слепым дождём, величие страны,
К экранам телевизора прибитой.

Парадным строем движутся полки,
Переполняя радостью смотрящих.
Повсюду праздник, даже Соловки
По телевизору себя обрящут.

В Империи сегодня торжество.
Сначала речи, после стол и танцы.
И слитое в едино естество
В имперском праздничном убранстве.

Всех достижений в рапорте не счесть.
На всех фронтах подъем без принужденья.
А труд, он – наша доблесть, наша честь.
Когда в строю, неведомо крушенье!

5.
Из паровоза светел горизонт.
А что разобраны пути, не важно.
Все вместе если, под откос – не страшно,
Тем более держать фасон.

Особенно, когда весь путь в былом –
И подвиги, и ратные победы.
В вагоне-ресторане сытные обеды.
А счастье вечно за углом.

Все, как один, в империи родной.
А тот, Один, он – бедный Император.
Непросто же ему, когда вся жизнь по блату,
И та проходит стороной.

Империя – страна для дураков,
Им дела нет до удовольствий тела.
Им нужно, чтоб душа взахлёб истошно пела,
Без слов, ведь им не нужно слов.

6.
Организованы не очень,
Зато с душой, и то навзрыд.
Враги – ну, тех, конечно, в клочья.
А в остальном, у нас ведь стыд!
 
И этот стыд всему начало -
Он – наша гордость, наша честь.
Смахнув со лба пыльцу устало,
Забойщик молвит: “Это жесть!”
 
Замесы в смену, кубометры…
Мечтой набухший гипершар
Взмывает к солнцу.  Встречным ветром
Сердечный кормится пожар.

Всё выше, глубже, напряжённей
Стремит разнузданная жизнь.
На стрёме пушки заряжёны,
И мы готовы.  Враг,  держись!

7.
И на обломках самовластья
Другой воздвигли монолит.
Звезда пленительного счастья
На башне родины горит.
 
Взамен империи одной
Растёт и ширится другая.
Кому-то ближе вечный бой,
И жизнь лишь в стае непустая.
 
А кто-то счастлив быть в строю,
Когда величие в порядке.
И жить спокойнее на грядке,
В одном излюбленном кРаю.
 
И если супостат нагрянет,
Святыни наши испоганит,
То мы сплотимся, и вперёд –
Империя победы ждёт!

8.
Мы победили, враг бежит. Знамёна
Победно реют. Верные потомки,
Как надо, славят прежние победы.
Империи при этом не осталось.

Но что-то есть ещё в сердцах такое,
Что не даёт покоя и забвенья.
Империя – ведь это было круто,
Особенно когда вся жизнь впустую…

И если зарево вдали пылает,
И если слышатся раскаты грома,
То неспроста всё это. Радость с болью
Щемят, теснят и нас не отпускают.

И вроде нет врагов, и нет идеи,
Фантомное тревожит нас величье.
И, как всегда, нужна одна победа –
Одна на всех, мы за ценой не постоим!

9.
С империей в душе, как будто легче…
Пусть матрица вокруг, в душе порядок…
И хоть былое всё далече,
В дыму отечества приятней.

С империей в душе живём – не тужим,
Пусть нет её давно, лишь отголоски…
Хоть с миром не в ладах наружным,
Зато внутри сплошные сноски.

И сноски все к одной великой оде –
К поэме героической о прошлом.
Кому-то счастье на свободе,
А мы в себе величье носим.

В душе с империей на веки прежней
Мы будем жить, покуда не откинем
Копыт… Но жизнь, увы, потешна,
Когда величью нет причины.