Ковбой Томи Ли Джонс

Угрюмый и в шляпе, с большой бородой.
В пустыне, с наганом, на плече ворон седой.
Куда смотрит птица, туда и ковбой
Не видит дорогу, потому что слепой.
Идёт он один, ни детей, ни жены
Идёт он годами,без еды и воды.
Такое проклятие за его злодеяния
Вечность скитаться - таков завет.
Нету раскаяния - нету прощения.
Боги не слышат его покояние.
Ни поесть до отвала, ни рома напиться,
Вечно идти куда скажет птица.
Оазис увидит ворон седой
Уймись же пернатый, иду я с тобой.
Клювом клокочет, хочет что то сказать
Ворчливый старик, не умеет летать.


Ветер пустыни, жаркий, не стынет
Разрезают его крики мольбы.
Оазис не смертный - полон воды.
Там дитя молодое, поймали святое
Несчадно терзают два старика.
Там слёзы, смех и звуки пальбы.
Что будешь делать, поможешь ей ты?
Только помни угрюмый, с большой бородой,
Просьба ко мне одна в сотни лет
Я,знаю седой, я помню обед.
Выстрел мой быстрый крылом укажи..
Тем душам заблудшим,смерть покажи..
Взведён курок и свенцовый заряд
Жизни двоих забрал, стала красной заря.

Счастье в глазах,ковбой видит закат
Седина его - горечь прожитых лет.
В морщинах его - столько прожитых бед.
Дитя улыбаясь, держит старый завет
Слово своё,одно в сотни лет
Поменял на жизнь, на чужую судьбу
Не просил - простить, попросил - спасти.
Забирай свою жизнь, хочешь снова живи!
Я достаточно прожил и много прошёл,
Не видел я снов и рай не нашёл
Закрыл глаза и больше нечего не сказал
Его ворон седой, в закат провожал.