А рядышком где то гремела война

В холодном сарае, на стылой земле
женщина сына рожала,
от боли и муки была как в огне
но ни разу не закричала.
А рядышком где то гремела война
свистела, орала, хрипела,
женщина сына на руки взяла
ей до войны нет и дела.
В юбку укутав, сынишку качала
тихо при этом шепча: Ваня,
Иваном я сына нАзвала
это кровинка твоя и моя.
Утром враги ,по морозу, с младенцем
вновь повели на допрос,
жизнь сохранить обещали как прежде
если ответит на главный вопрос:
где партизаны и кто у них старший
сколько в отряде людей,
сами глядели на женщину взглядом
злее чем стая зверей.
Задан вопрос,  в ответ тишина
молчит словно немая,
молча рожала губ не разжав
крепкая, будто стальная.
Вырвав ребёнка пытали её
и опять тишина гробовая,
плакало сердце, но враг не узнал
что старший в отряде муж Ваня.
А рядышком где то гремела война
свистела, орала, хрипела,
босую по снегу её повели
к проруби....шла она смело.
Вот и сынишка её закричал
оставшись без мамы с бедою,
в прорубь был брошен он вниз головой
круги разошлись над водою.
Душу на части терзало её
воздуха дышать не хватало,
боль  потери была тяжела
и женщина закричала:
бей, убивай гад, ну что ты стоишь,
молчишь...испугался, вражина,
я матерью стала вчера в первый раз,
а ты, гад, под лёд сына...
ведь женщина тоже тебя родила
смогла б она вынесть такое...
бей, добивай, мне жизнь не нужна
ты забрал у меня самое дорогое.
Только знай, я сдержалась, смогла
жизнью сына за то поплатилась,
это наша земля, слышишь, наша земля
и от горя слеза покатилась.
Враг опешил, он  в гневе её добивал
пока женщина не замолчала,
её, как и сына, вода приняла
подо льдом нежно тело качая.
А голос, как будто, всё громче звучал
от страха внутри трепетала душонка,
враг с места того спотыкаясь бежал
а голос её всё набатом стучал, громко!