Канцоны

    Она не однажды всплывала
    В грязи городского канала,
    Где светят, длинны и тонки,
    Фонарные огоньки.
    В каком–нибудь старом доме,
    На липкой красной соломе
    Её находили люди
    С насквозь простреленной грудью.
    Но от этих ли превращений,
    Из–за рук, на которых кровь
    (Бедной жизни, бедных смущений),
    Мы разлюбим её, Любовь?
              Николай Гумилёв, 1915

I.

Когда уходят годы–строчки,
Когда печали нет границ,
То мир сжимается до точки,
Под нежным бархатом ресниц
Едва заметной,
                точно в дымке
У глаз озёрной синевы,
До родинки на фотоснимке,
До самой малости, что вы
Отнять не в силах,
                если, право,
Итак всё отнято уже...
Но это пятнышко – отрава.
Оно, как смерть на вираже,
Оно, как выстрел из засады,
Как неожиданный, в упор,
Слепой удар, –
                и нет преграды
Для острой боли до сих пор.
...Наверно, так в века иные,
В эпохи ведьм и палачей,
Плелись канцоны кружевные
Под звоны лютен и мечей.
Вы – мой палач:
                клинком улыбки
За сотни миль, издалека,
Вы бьёте точно, без ошибки,
Вы рубите наверняка.
И вот мелькают годы–строчки,
Страницы бренного пути,
И мир сжимается до точки,
Чтобы Вселенной расцвести.

II.

Я сыт давно жестокостью волчиц,
Знакомы мне паренье и порханье...
И всё–таки во впадинках ключиц,
В сияньи глаз и в музыке дыханья
Вселенная моя заключена.
Порой границы трепетного тела
Незримо и немыслимо она
Вдруг покидает, –
Нет у ней придела,
Поскольку нет придела у любви, –
Порой таится там, под оболочкой,
Укрытая, и сколько ни зови,
Не отзовётся ни звонком, ни строчкой.
Ты далека, Вселенная моя,
Но слышится твоё живое пенье,
И кровь вином бежит через края,
Нагретая до градуса кипенья,
И мир живёт в скрещении рапир,
В слепом безумьи штормового стона!
Наверное, ни Данте, ни Шекспир
Не ведали канцон такого тона...
Простите мне, великие творцы,
Я посягнул воспеть на вашей лире
Моей Вселенной звёздные венцы,
Я видел смерть в сверкающей рапире!
...Летят в безмерность души–корабли
Сквозь времена, сквозь молнии и бреды.
В моих стихах –
                поля иной земли,
В моей душе –
                туманность Андромеды.
  _______________
  * Автор картины –
     Алексей Лашкевич.

     На фото:
     Анна Симанова – Miss Ann@.