Шри Ауробиндо. Тигр и олень

Шри Ауробиндо


Тигр и олень


(Свободный количественный стих — читателю предоставлено самому ощутить ритм каждой строки и общее единство — примечание автора.)



Великолепный, припадающий к земле,
            ступающий так тяжко и так мягко,
Кто это был, крадущийся тайком
            сквозь гущу зарослей в зеленом сердце леса? —
Глаза горящие, могучий стан и лапы
            беззвучные, в которых тишь, и мягкость,
                и сила величавая, и смерть…
И ветер проскользнул в листве, как будто бы испуган,
            что глас его и шум его шагов вдруг потревожат
                Блистательность, что жалости не знает,
Едва осмелясь веять. Только зверь огромный
            всё крался, припадал к земле и крался —
                и вот в последний раз к земле припал, бесшумный и фатальный,
И, смертью, прыгнул вдруг на дикого прекрасного оленя,
            когда тот, не подозревая ничего,
                из озера большого пил в лесной сени прохладной, —
И тот упал, растерзан, и лишился жизни
            с воспоминанием о спутнице своей,
                что одинокою осталась в чаще дикой, —
Убитый, безобидная и нежная краса, жестокой сильной красотой в Природе.
Но, может быть, придет однажды день,
            когда не будет больше рыскать тигр
                в опасной чаще в диком сердце леса,
Как мамонт больше уж не сотрясает Азии равнин;
Тогда олень прекрасный будет, как и прежде,
            к большим озерам приходить на водопой
                напиться их прохлады под сенью крон тенистых.
Могучие в избытке мощи гибнут;
Убитые переживут убийц.



Переводы поэзии Шри Ауробиндо читайте у меня на странице.




Sri Aurobindo

The Tiger and the Deer


Brilliant, crouching, slouching, what crept through the green heart of the forest,
Gleaming eyes and mighty chest and soft soundless paws of grandeur and murder?
The wind slipped through the leaves as if afraid lest its voice and the noise
            of its steps perturb the pitiless Splendour,
Hardly daring to breathe. But the great beast crouched and crept, and crept
            and crouched a last time, noiseless, fatal,
Till suddenly death leaped on the beautiful wild deer as it drank
Unsuspecting from the great pool in the forest's coolness and shadow,
And it fell and, torn, died remembering its mate left sole in the deep woodland, —
Destroyed, the mild harmless beauty by the strong cruel beauty in Nature.
But a day may yet come when the tiger crouches and leaps no more in the
            dangerous heart of the forest,
As the mammoth shakes no more the plains of Asia;
Still then shall the beautiful wild deer drink from the coolness of great pools in the leaves' shadow.
The mighty perish in their might;
The slain survive the slayer.