Послепраздничное

                (сказка, или глюканы, предвестники белки)
Очнувшись от вечернего застолья,
И ощутив рукою пистолет.
Он выдохнул парами алкоголя,
И понял, что одет в бронежилет.

Башку пронзила страшная догадка,
С чего бы это пистолет в руке.
Похмельная долбила лихорадка,
И не давала мысль собрать в башке.

Он поискал руками у кровати,
Повсюду, лишь пустые пузыри.
Вдруг от порога, он услышал здрасти,
Колян припёрся, чёрт его дери.

Ну, слава Богу, есть друзья на свете,
В руке Коляна полный пузырёк.
Колян к тому же, был всему свидетель,
И мысли в кучку, вдоль и поперёк.

Они молчком махнули по три раза,
В башке оттаял праздничный синдром.
И вдруг с Коляна вылетела фраза,
Он рассказал, об этом и о том.

Колян поведал, как упившись напрочь,
Ты женщинам такое, просто жуть.
Нельзя же людям про такое на ночь,
Я сам к утру уснул и то чуть-чуть.

Ты в уши дул им, что в какой-то штази,
Что там свела с хозяином судьба.
Как быстро он, рванул из грязи в князи,
А ты остался в качестве раба.

Раба отчизны, жизнь твоя в неволе,
Отсюда и имеешь пистолет.
Про страшную рассказывал ты долю,
В шести местах пробит бронежилет.

Потом лапшу развешивал на уши,
Как говорится, тень им на плетень.
Всё вспоминал погубленные души,
И оттого, мозги мол набекрень.

Про "белую стрелу", отстрел бандитов,
Отчизну чистил, тут не дать ни взять.
Как вшей давил ты, этих паразитов,
Да и сейчас приходится стрелять.

А вот в конце сказал, что едешь завтра,
Кого-то срочно нужно устранить…..
Услышите тринадцатого марта,
И отрубился, мать твою етить.

И тут звонок прерывисто у двери,
Колян умолк, закончив свой рассказ.
Пойду открою, ты же мне не верил.
И тут же выстрел пуля между глаз.

Колян в итоге спрятался за штору,
Потом забрал бутылку и стакан.
Ну, а когда он шёл по коридору,
Покойник внятно попросил сто грамм.