Елизавета

Елизавета


поэма


Глава I

Две судьбы этих жизнь обвенчала,
что как чистые реки слились,
были общими душ их начала
доброты, красоты и любви

их истоки текли в разных странах,
столь далёких по строю души,
дух Российских просторов бескрайних
и холодной Германской земли …

Он родился в семействе монарха,
что простёр свою длань у Невы,
Александр Второй – император
так мечтал, чтобы был ещё сын

было трудное время Державы
после Крымской тяжёлой войны,
принял бремя своих испытаний,
чтобы дальше Россию вести

после шума его коронации
в древнем блеске соборов Москвы
он отправился к Сергию в Лавру,
чтоб молитву о сыне творить

у мощей преподобного старца
о рождении сына просил,
дал обет, если будет та радость
имя Сергий ему объявить

и супруга о том же взывала,
прося милость святого явить,
просьбу мужа царица не знала,
так совпали желания их

через год час настал долгожданный,
сын родился для радости им,
расценили рождение знаком,
что правление благословил

Филарет произнёс слово в храме
в честь рождения сына Семьи,
видел высшую волю взыскатель
самодержцу Российской земли
 
он родился в семье уже Царской,
у родителей сын был седьмым,
необычность судьба обещала,
что сокрыта в туманной дали

детство Тютчева сопровождала,
дочь творца стихотворных вершин,
чьим супругом был славный Аксаков,
патриот, творец-славянофил

она Сержу любовь прививала
к их просторам Российской земли,
к церкви, вере большой православной
и народу, что подданным был

красоту всей страны показала,
силу, мощь дивной русской души,
чарованье народных нарядов,
русских песен, преданий, былин

трудность жизни от них не скрывала,
говорила, что ждёт впереди -
будет терний и горя немало,
разных скорбей на этом пути

с семи лет под мужское начало
Сергей отдан был волей семьи,
был Арсеньев его воспитатель,
капитан из армейской среды

дети много и умно играли,
был Сергей заводилой у них
с его воображением славным,
придававшим большой колорит

был к родителям очень привязан,
младшим братьям и сёстрам своим,
но особенно близок был маме,
что всегда очень нежно любил

развивала в нём вкус музыкальный
и любовь поэтичных вершин,
к живописности страстную тягу,
разливавшей потоки палитр

сострадательность в нём воспитала,
прививала тепло доброты,
осеняющий дух православный,
истекающий в звуках молитв

побывал всем семейством в Дармштадте
среди гессенцев знатных родных,
покорил всех галантностью в замке
и учтивостью в годы свои

был особенно мальчик галантен
с ожидавшей ребёнка в те дни
женой герцога, родом британкой,
переехавшей в Гессен к чужим

вскоре снова у них побывал он,
видел девочку Эллу семьи,
так впервые они повстречались,
когда ехал он к Граду Невы
 
в восемь лет удивил всех немало,
посещая кварталы Москвы,
вместо ярких превратностей праздных
его взоры привлёк монастырь

попросил в Алексеевском храме
показать ему службу в те дни,
отстоял всю вечерню в сиянье,
погружённый в поток красоты

были родственны Гессен по маме,
древний род из Германской земли,
нелегко там пришлось англичанке
королевской Британской семьи

две династии Элла впитала,
дух британский с германским слились,
дочь великой Виктории мама,
их железная хватка души

треть Земли их семье подчинялась
под Британской империей их,
род влиятельный, древний и знатный,
уважал и боялся весь мир 
 
был наследственным твёрдый характер,
управленческий строгости стиль,
вместе с ними и дух христианский,
что звал к помощи ближнему их

все творили у Гессенских благо,
выручая людей из беды,
содержали больницу в Дармштадте
для лечения бедных больных

богадельни они создавали
для отверженных этой земли,
приют раненых воинов славных,
потерявшим друзей о родных

всех детей своих не баловали,
приобщая к трудам их простым,
сами дети постель убирали,
одевались, топили камин

помогать их детей приучали
тем, кто беден в кварталах родных,
раз в неделю ходили Дармштадтом,
помогая нуждавшимся их

с детских лет по приютам бывала,
помогая там бедным, больным,
привозила цветы и подарки,
чтобы участь людей облегчить
 
с детства Элла служенье впитала,
не корыстью своей только жить,
в девять лет потерявшая брата,
пережившая гибель сестры

а в четырнадцать мамы не стало,
что унёс за собой дифтерит,
она стойкость свою сохраняла
и умение всё пережить

тёзку Элла всегда почитала
из старинных преданий седых,
что болящим всегда помогала,
создавая приюты для них

потерявшая мужа так рано,
что в Крестовых походах погиб,
от богатств всех своих отказалась,
чтобы ближним в нужде послужить

рос Сергей в Петербургских пенатах
среди драм и трагедий семьи,
был неверен отец его маме,
с фавориткой текла его жизнь

от предательства мама страдала,
в стенах Зимнего горечи скрыв,
среди сплетен их жизнь протекала,
не давая ту боль позабыть

но не этим лишь всё исчерпалось,
были счастья семейного дни,
Царскосельские игры-забавы
сенью парков, где спали пруды   

юность с детством его распрощалась,
на Сергее гвардейский мундир,
белым рыцарем все восхищались,
словно он из военной среды

он всегда был серьёзен, подтянут,
как влитой на нём китель сидит,
воевал он с Гурко на Балканах,
чтоб славянам свободу нести
 
видел Плевны жестокие схватки,
пламя Шипки, в Балканах бои,
звон к Стамбулу победного марша,
что победой войну завершил

но внутри был застенчив он как-то,
имел некую робость души,
на приёмах порою смущался,
строгой маской эмоции скрыв 

Достоевским Сергей увлекался,
находя в нём ответы свои,
открывали просторы романы
и глубины всей русской души

его книги советовал брату,
создававшему дивно стихи,
когда плавал К.Р. на «Светлане»,
молодой тогда гардемарин

читал «Бесов» в просторах бескрайних,
за роман брата благодарил,
дух был тронут в местах христианских,
много нового в жизни открыл

близким другом стал брат его славный,
находили друг в друге черты,
коих им в жизни им не доставало,
дополняя характеры их

Константин стал прославленным бардом,
тонким лириком русской души,
«вестник света» его называли,
августейшим поэтом вершин

Средиземное море пронзая,
он однажды Афон посетил,
там со старцами много общался,
их советов для жизни просил

он в духовном себя видел сане,
чтобы Богу и людям служить,
но к иному направили старцы,
указав на призванья пути

гул Великих реформ завершался,
углубляя с элитой разрыв,
жизнь в России с отцом улучшалась
с разрыванья цепей крепостных

жизнь Российская круто менялась
- земства, армия, школы, суды,
ослабленье цензуры печати,
допуск женщин до высшей скамьи

изменялись налоги, финансы,
в высшей школе уставы ввели,
города свою власть получали -
вешним паводком меры прошли
 
начинался гром восьмидесятых,
для Сергея с потери родных,
умерла его нежная мама
от чахотки в мученьях больших

это стало страшнейшим ударом,
непонятная кара судьбы,
страшной вестью Сергей был подавлен,
был белее гвардейский мундир

через год не оправился даже,
не утихло страданье души,
всё святое и лучшее в маме,
всю любовь он утратил в те дни

над отцом уже тучи сгущались,
террористы точили ножи,
неугоден всем стал император,
что дал волю крестьянской Руси

взрыв раздался тогда на канале,
что развеял столь многих мечты,
лег предел либеральных витаний,
ход отцовских реформ завершил

только год как их мамы не стало
и опять боль удара судьбы,
он увидел в мундире кровавом
знак ошибок отцовских больших

но ему Александр был папой,
грешным, спорным и всё же родным,
вились вихри из воспоминаний,
их счастливого детства картин

всё разбито в душе его стало,
перевёрнуто в страшные дни,
снова заново жизнь начиналась,
уводя в неизвестность пути …


Глава II
 
Эта драма его укрепляла
в его мыслях о праведности,
о великих путях христианских,
что должны всю страну повести

о тлетворных стезях либеральных,
что в отказе от веры текли,
о призванье основ православных
для народа и власти, страны

видел выход в традиции старой,
веры, власти, народности их,
укреплении самодержавья,
православия, русской души
 
обособленность Русской державы
и особенность в русском пути,
всё своё – не Восток и не Запад,
необычный большой Русский Мир

очень многим казался отсталым,
ретроградом исканий былых,
что препятствовал новым сияньям
либеральных вершин голубых

а другие совсем проклинали,
в революции видя пути,
им казался Сергей кардиналом,
звавшим в мрачное прошлое их

оттого его так оболгали,
приписав князю лживо грехи,
предъявить им ведь мало неправость,
нужно грязью вдобавок облить

он спокоен был к этим нападкам,
сохраняя свой дух чистоты,
понимая, что мстят так неправо
за его убежденья души

помнил с юности он назиданья –
в чистоте свои мысли хранить,
предъявлять себя Божией правде,
причащаться, молитвы творить

отыскал средство как защищаться,
принимая холодности лик,
за которым душа сохранялась
человека, что очень раним

мир его поэтичного склада,
тонких чувств, непонятных другим,
его веры глубокой пространство,
что сквозь годы свои проносил

да вдобавок «Гордец!», - обвиняли
за прямую осанку спины,
о болезни тяжёлой не знали,
что досталась наследством родных

его кости чахотка терзала,
лишь корсетом держался всю жизнь,
изнывая, болели суставы,
но скрывал князь терзанья свои

что бы ни было, жизнь продолжалась
после драм и трагедий семьи,
по военной стезе продвигался,
облачённый в гвардейский мундир

он главой батальона назначен,
в первом царском команды чинил,
под его благородным началом
были Преображенцы сильны

жизнь сверял он по Божьим началам,
в свете истин библейских страниц,
до трёх раз святых тайн причащался
за неделю, пример для других

передал он письмо Государю,
где о милости к падшим просил,
не желал, чтобы царствовать с казни
его брат начинал в эти дни

так два свойства душой сочетались,
политический консерватизм
с его чувством живым православным,
призывавшим Сергея к любви

чрез него обратился писатель,
что искал свои духа пути,
много в поисках тех заблуждался,
как искатели в «Война и мир»

в год трагичный отправился в дали,
чтоб себе Палестину открыть,
путь нелёгкий проделал морями
и опасный в те годы один

чрез Бейрут и долины Ливана
по местам он проехал святым,
навсегда полюбил мир преданий,
столь знакомых Писаньем картин

здесь узнал он о многих страданьях
для молящихся Русской Земли,
притеснениях их от арабов
и Османских властителей их

через год положил он начало
делу жизни, чтоб путь облегчить
русским людям в их странствиях дальних,
в Палестинских долинах святых

был Устав утверждён его братом
Палестинского общества их,
начиналось строительство храмов
и обителей русских в те дни

созиданье дворов постоялых,
чтоб паломников русских укрыть,
стен подворий, покупка участков
для строительства храмов святых

начиналось больниц созиданье,
поликлиник для многих больных,
русских школ для тех юных арабов,
кто стремился Россию постичь

положил там раскопкам начало,
изучая Иерусалим,
древних стен обнаружив остатки,
кровь Голгофы, Спасителя жизнь
 
Элла жизнь продолжала в Дармштадте,
расцветая в пределах родных,
благородством своим восхищая
и блистанием знаний больших

приезжал к ней Сергей повидаться,
навещая немецких родных,
в своих чувствах больших убеждался,
ощущая порывы любви

отвергал одинокость характер,
изучающий внутренний мир,
помнил Тютчевой письма всегда он,
что желала супругу найти

- «Я Вам спутницу жизни желаю,
что уютом смогла окружить,
с кем могли бы Вы нежно общаться,
забывая все скорби свои

ту, что сможет любовь дать и счастье,
освящённую верою жизнь,
как желала того Ваша мама,
только так Вы и сможете жить»

а пока Элле только семнадцать,
ветер юности дух бередил,
несерьёзной ей называли,
впечатлительной в землях родных

магазины её привлекают
и нарядов причудливый мир,
безделушек красивых забавы,
что любила в семье обсудить

но теперь ей уже восемнадцать,
её руку Сергей попросил,
она вспыхнула радостным счастьем,
в своих мыслях была только с ним

о помолвке лишь близкие знали,
чтобы лишние говоры скрыть,
всё держалось в закрытости тайны,
ожидая лишь к свадьбе открыть

наконец, пришло время прощаться
с очагом её юным родным,
с родовым её Гессенским замком,
где отец с её сёстрами жил

по указы Виктории даже
проверяли Сергееву жизнь,
- «Безупречен», - сказали британцы,
«Слишком набожен», - только нашли

всё в разведке британской узнали,
Королеве своей доложив,
успокоили бабушку к свадьбе,
дав единственно верный вердикт

наконец, шум вокзала в Дармштадте
открывал её новую жизнь,
её поезд украшен цветами,
к Петербургу её уносил

прибыла к окончанию мая,
белоночной прекрасной поры,
всё семейство невесту встречало,
увидав её блеск красоты

она скромно прошла в сонм встречавших
словно сон, воплощенье мечты,
так застенчиво, словно смущаясь
этой встречей далёкой страны

с нею вместе приехала Аликс
побывать на венчанье сестры,
посмотреть на роскошную свадьбу
и причудливость Русской страны

Эллу встретила пышность кварталов,
императорский Город Невы,
мощь Империи всё воплощало
и богатство Российских элит

всё здесь было намного богаче
и шикарней, чем в землях родных,
быт придворный и Зимнего залы,
их шедевры великих картин

поражавшие взор Исаакий и Казанский,
Дворцовая ширь,
выплывавший Васильевский сказкой,
Петропавловской крепости лик

Мариинский дворец, Медный всадник
на Сенатской и сфинксы Невы,
кроны чудного Летнего сада
и чугунные чудо-мосты

сказка белых ночей восхищала,
что сияли над Градом Невы,
наплывавшие с моря туманы,
золотистое око луны

Петергоф, где дворцы и фонтаны,
парки Павловска, мостик, сады,
дивной Стрельны дворец и каналы,
славший яхты им Финский залив

сенью парка князья отдыхали,
там К.Р. свои вирши творил,
во дворце своём уединялся,
глядя в даль колыхавших стихий

резиденция летних пейзажей,
Царскосельская милая жизнь,
его роскошь дворцовая, парки   
павильоны, пруды, островки

здесь Романовы все пребывали,
в резиденции летней поры,
государства вопросы решали
и общались в кругу их семьи

парки Гатчины – сотни гектаров,
его реки, каналы, пруды,
возвышавшийся Гатчинский замок,
аккуратных газонов ряды

поражавший Ораниенбаум,
где Китайский и Меншиковский,
его парков пруды и террасы,
Петерштадта ворота, мосты

в Петербурге гремела их свадьба,
поздравления всюду неслись,
в первых числах июня венчали
в церкви Спаса чету молодых

по обычаям всем православным
у икон с чтеньем русских молитв,
а потом лютеранским обрядом
зал Большого дворца освятил

двум семействам отныне родная,
что в покорности держат весь мир,
две Империи жизнью связала,
дух Российский с Британским сошлись

вёл невесту, сияя от счастья
Серж, блистал его яркий мундир,
он обрёл в ней своё пониманье,
свою спутницу в ритмах судьбы

а потом гости шумно гуляли,
звон бокалов и тосты неслись,
песни-танцы, роскошные залы,
где накрыты по-царски столы

гром гуляний и роскошь сражали,
шум и крики пыланий хмельных,
широко тут, по-русски гуляли,
проявляя характер души!

Эллу шумность, размах поражали,
она в шоке была в эти дни,
словно вихри стихий бушевали
открывавшейся новой страны

так истоки семьи начинались,
непривычной для Эллы среды,
полунемке и полубританке
новой Родиной корни пустить

она видела Русский Солярис,
что огромным размахом кружил,
краски русских народных нарядов,
золотистой и алой волны

драгоценные грани Урала
и чугунную роскошь Касли,
расписной разливавшийся Палех,
Гусь-Хрустальный стеклянной красы

городецкие росписи - прялки,
ало-чёрная дивь Хохломы,
вологодские кружева, краски,
что несли расписные платки

краски Жостово - буйство цветами,
роспись Гжели из огненных глин,
на тарелках, игрушках и вазах
разлетавшийся росписей вихрь

город - труженик воинской славы,
озарённый искусством Левши,
создавали творцы самовары
берегами текущей Упы

приносили уют свой в ненастья
всем домам на просторах Руси,
от Москвы до Байкала пылали
меднобокие счастья жрецы

отшумела широкая свадьба,
начинались их первые дни,
Петербург с суетой покидая,
он в именье её пригласил

в подмосковном Ильинском сверкали
дни медовые для молодых,
ей открылась Россия в пейзажах
вдоль по берегу Москвы-реки

там на целое лето остались
до красот златомедной поры,
когда осень, листву осыпая,
оголила чащобы свои

там в усадьбе гостей принимали,
брат К.Р. там с супругой гостил,
моционы, беседы за чаем
и поэзия чудной поры

бабьим летом устроили праздник,
лодкой с Эллой реку переплыв,
приходили на поле крестьяне
из окрестных селений глуши

дети играми соревновались,
получая награды свои,
лотереи, где все побеждали,
для крестьян князь и Элла вели

все подарки от них получали –
самовары, сервиз, сапоги,
платки, ситец на платье, рубахи,
чашки с блюдцами, чайники им

муж с восторгом о ней отзывался,
восхищался, повсюду хвалил,
возносил похвалы ежечасно,
за неё Бога благодарил

он любил делать Элле подарки,
драгоценную роскошь дарил,
жемчуг, золото и бриллианты,
проявляя тем силу любви
 
но бывал с ней и резок подчас он,
как со всеми коль тот заслужил,
Элла краской стыда заливалась,
будто школьный учитель бранил

- «Да, но Серж…», говорила смущаясь,
когда муж вдруг за что-то бранил,
ради цели был принципиален,
в отношении даже жены

стал наставником Эллы Романов,
открывая ей душу страны,
годы прошлого Русского царства
и культуру и русский язык

здесь природу она познавала
окружавших полей-луговин,
перелесков чарующих краски
у серебряной глади реки

новой Родины русской масштабы,
поражали принцессу у них,
бесконечные томные дали,
озарённые блеском зарниц

всех в России она удивляла
домоводством искусным своим,
тонким знанием хлопот домашних,
непривычных для знатной среды


дни медовые их завершались,
возвращая в кварталы Невы,
снова служба Сергея, казармы,
батальона учения шли

за успехи повышен он в званье,
генеральский свой чин получив,
полк отныне ему поручают,
к блеску Преображенцев вести

они вместе страну покидают,
уплывая в библейские дни,
Палестину она открывает,
словно книгу великих страниц

зрила там освящение храма
Магдалины – Иерусалим,
что построен в саду Гефсиманском,
среди древних священных руин

возводился он средствами братьев,
Александра, Сергея, других,
о Марие, их матери память
здесь молитвами русскими чтить

там Сергею однажды призналась
неожиданным всплеском мечты,
обрести свой приют там желала,
где Господь путь земной проходил

для неё это годы исканий
на великом духовном пути,
она много и чутко читает,
чтобы веру свою обрести

православия дух постигает,
благочестие веры открыв,
не умом, а душой принимает
веру мужа и Русской земли

храм в Ильинском она посещает,
где заглавье Пророка Ильи,
красоту с теплотой ощущает,
русской службы особый мотив

ненавязчиво муж открывает
православия русского мир,
во все тонкости ум посвящает,
не пытаясь на Эллу давить

пишет письма в Британию даже
за советом, как с верою быть,
королева порыв одобряет
веру мужа её разделить …


Глава III

Девяностых года начинались,
десять лет с той кровавой поры,
когда грянул разрыв на канале,
Александра Второго сгубив

десять лет как страна отказалась
изменения дальше вести,
курс с тех пор только самодержавный,
подавления всяких интриг 
 
Серж поддерживал курс этот брата,
так велел его сердца порыв,
убеждённый большой консерватор
ближе к трону стал с этой поры

поворот для семьи их внезапный,
новый пост Государь предложил,
Серж теперь генерал-губернатор
русской первопрестольной Москвы

оценил его дух император,
энергичность в делах, педантизм,
знак доверия в царских палатах,
что в гвардейском полку заслужил

этот год стал для Эллы так важен,
год решения веры-судьбы,
она стала теперь православной,
все преграды с Сергеем забыв
 
могли вместе теперь причащаться
Святых таин, молиться они,
одни службы они посещали -
православная общая жизнь

Элла с Сержем устроить мечтали
жизнь семейную младшей сестры,
переписку её с Николаем подвигали
для общей судьбы

Петербург свой родной покидали,
стали домом им стены Москвы,
новый дом там они обживали,
где купеческий дух старины

как разительно та отличалась
от чиновной столицы Невы,
тут повсюду был дух православный,
стиль старинной ушедшей поры

русским духом тут всё пропиталось,
здесь венчались на царство цари,
магазины и склады, усадьбы,
вековой домостроевский быт    

почти тысяча было тут храмов,
куда люди с молитвами шли
монастырских подворий немало,
постоялые церкви дворы

постоянно в Ильинском бывали,
резиденцией ставшее им,
здесь с Сергеем они отдыхали,
принимали гостивших у них

Элла с детства пленилась лугами,
красотой перелесков и нив,
здесь природой всегда любовалась,
но особо любила цветы

с упоением их рисовала,
озаряя полотна свои,
белым лилиям дань отдавала,
её самым любимым, родным

вышиваньем она увлекалась,
украшая узорами мир,
кружева заплетала на пяльцах,
красоту создававшая нить
   
здесь с Сергеем они помогали
тем, кто рядом в селениях жил,
дом-родильню открыли крестьянкам,
что давали там новую жизнь

двадцать пять рублей каждой вручали,
возом дров и бельём одарив,
при холере медпункт там создали,
всех лечили, кто к ним приходил

восприемники детям крестьянским,
помогали дать новую жизнь,
но тяжёлые мысли терзали,
слыша смех детских шалостей, игр

они страстно о детях мечтали,
что наполнят сиянием жизнь,
сблизят больше союз их прекрасный,
озаряя заботами дни

- «Как же радость отцовства желаю!
вырывалось у Сержа в груди,
«Для меня нету большего рая,
чем любимые дети мои!»

но им выпала участь иная,
жизнь лишила их счастья души,
оказалась суровой судьбина,
не дано было детям их жить

и не ведомо, в чём та причина
и не нам эту драму судить,
просто в жизни у них так случилось
- для людей, для страны своей жить

когда Серж получил пост столичный
его брат прибыл к ним погостить,
принимали их с Эллой в Ильинском,
ожидая наследника их

но нежданно гроза разразилась
в преждевременных родах жены,
в шестидневной агонии билась
Александра, их сына родив

семимесячным Дима родился
и не ведали, будет ли жив,
доктора ему гибель сулили,
все заботы на дядю легли

потрясённый отец слёг в больницу,
не мог вынести гибель жены,
Серж и Элла лечением Димы
как о сыне своём занялись

Серж за князем ухаживал лично,
делал ванночки в трудные дни,
сам подкладывал с тёплым бутылки,
обволакивал ватой в ночи

и вернули племянника к жизни,
оправдав все заботы свои,
подрастал юный княжич их Дмитрий
и Мария, племянница их

всю любовь свою к ним обратили,
уделяя любимым часы,
дети часто в Ильинском гостили,
среди зелени чащ-луговин

но Сергея заботы иные
окружали пространством Москвы,
видел всюду проблемы столицы,
всю запущенность многих годин

Серж Москвой начинал заниматься,
пропадая на службе все дни,
он задумал проект небывалый,
в число лучших их город ввести

Москва долго во сне пребывала,
вспоминая величье годин,
в неприглядность свою погружалась,
что сквозила в кварталах былых
   
Серж объехал кварталы столицы,
всю картину себе уяснив,
все проблемы и беды увидел,
и в блокноты свои заносил

в первый день вызвал митрополита
и вниманье его обратил на детей
беспризорных столицы,
разработав решенья свои

в губернаторском доме открылось
его общество, что учредил,
стало Елизаветинским свыше
попеченье о детях нести

комитеты повсюду открылись,
чтобы ясли, приюты творить,
среди всех городских благочиний
закипела заботами жизнь

загорались счастливые лица,
детской радости той островки,
помогали супруги им лично,
для беднейших стипендии шли

сделал Первопрестольную чистой,
всюду дворники камни мели,
вдоль по улицам городовые
зорко службу закону несли

электрическим светом столицу
губернатор тогда осветил,
проводов современные нити
вдоль по улицам всюду текли

электрическим сердцем забился
его станции мощной родник,
его импульсы мощно развили
все кварталы сиявшей Москвы

ГУМ простёр остекление крыши,
закрывавшие торжищ ряды,
новой Консерватории виды
заиграли мотивы свои

в новом здании Дума открылась,
проводя заседанья свои,
горожане свой делали выбор,
чтобы лучших из лучших явить

в это время несчастье случилось,
Александр, брат Сергея, погиб,
император России любимый,
избегавший народу войны

передал он правление сыну
Николаю, что принял бразды,
новой эры стезя засветилась
за туманом грядущих годин

по традиции русской старинной
царь венчался в соборе Москвы,
генерал-губернатор столицы
торжества проводил в эти дни

вся Москва разукрасилась дивно,
всюду флаги с фонариками,
собралась всей Европы элита
к коронации новой страны

кадры хроники всё сохранили,
операторы съёмку вели,
эти чудо-картины явили
всей столице у русла Невы

был на царство помазан отныне
Николай у алтарной стены,
прочитал от народа молитву-
наставление митрополит

«Умудри и поставь проходити
на служение людям Твоим,
достоянье Твое сохранити,
и врагам побежденье Твоим

согрей сердце к призрению нищих
и приятию странных земли,
управляя основами истин
всю Державу ты к правде веди …»

императора дядей отныне
стал Сергей в эти славные дни,
сестра Эллы России царица,
их влияние, статус росли

Александра, приехав в Россию,
высший свет узнавала внутри,
пустота её нравов томила,
что желала она изменить

создать Общество им предложила
рукоделия разных вещиц,
чтобы проданы ярмаркой были
в помощь бедным родной стороны

этот год привнёс новое в жизни,
груз военных забот возложил,
стал Московского округа высшим
командиром Сергей – новый чин 

проверял подготовку дивизий,
обучение дней строевых,
их казармы и склады, снабженье,
чтобы лучшими в армии быть

изживал офицеров привычки,
что любили солдат «приложить»,
прививал уважение к низшим,
видя в них сослуживцев своих

мордобой запретил самолично
и строжайше за этим следил,
признавали подвижником в этом
даже высшего света враги

от забот отдыхали в Ильинском
среди зелени летней поры,
много знатных особ там гостили,
осеняясь радушием их

среди них Константин Константиныч,
что поэзию дивно творил,
его вирши звучаньями вились,
став романсами русской души

часть поэзии ей посвятивший,
образ Эллы в стихах воплотил,
что написаны были в Ильинском,
вдохновляемы духом красы

Серж любил очень мир живописный,
волны оперной музыки лил,
приглашал из московских училищ
на этюды студентов, светил

музыканты, фотографы были,
чтоб мгновения жизни ловить,
все Романовы съёмки любили,
там осталась навечно их жизнь

развлечений немало в Ильинском,
лаун-теннис и лыжные дни,
спорт, прогулки верхом в луговинах
и купание гладью реки

Элла к знанию жизни стремилась,
новой родины – Русской земли,
её быта, культуры, традиций,
шлифовала свой русский язык

открывала Истории нити,
что в глубины России вели,
её вечного духа страницы,
вызволявшие в лихо годин

изучала церковные книги,
жития и деянья святых,
благочестия русского виды,
что стремилась душою постичь

вышивала она как обычно,
развивала племянников их,
дать им многое в жизни стремилась,
воспитание света привить

даже отдыхом судьбы людские
проникали в имение их -
на работу устроить просили
и пожертвовать на сиротин

много просьб было к князю с княгиней,
всем алкавшим они помогли,
управляющий вёл переписку,
направляя на помощь труды

их о пенье девицы просили,
что набор типографский вели,
они слушали хор литургии
этих девушек в церкви Ильи   

благочестие искренним было
среди весей Российских глубин,
православную веру хранила
вся крестьянская масса средь них

образа во всех избах светились,
все их семь миллиардов Руси,
Иисуса и Девы Марии,
Николая Угодника лик

и опять гул забот уносивших
Сержа к улицам древней Москвы,
совещанья, доклады кружили,
чтобы городу лучше служить

там Музей они новый открыли
городского хозяйства Москвы,
в МХТ полюбившийся зритель
на спектакли великих спешил

водоводы пришли из Мытищей,
чтобы всех москвичей напоить,
бочки конные прочь уходили
постепенно в кварталах Москвы

думал князь о студенческой жизни
тех, кто прибыл из дальних краин,
чтобы лучше в Московском учились,
не ютясь в дебрях съёмных квартир

создавались дома общежитий,
где бесплатно могли они жить,
первый корпус, за ним и другие,
чтобы трудную жизнь облегчить

разливал электричество линий,
где трамваи по рельсам пошли,
по кварталам Москвы заискрили
их вагонов бесшумных пути

от Петровского парка к Бутырке
первой линией лихо пошли,
тишину и комфорт оценили,
изумляясь тогда москвичи

многим обществам Серж попечитель,
комитетам, что пользу несли,
помогавшие в трудностях жизни
неимущим, бездомным, больным
 
архитекторов, филармонистов,
по устройству студентов Москвы,
был Музея искусств покровитель,
попечительства бедных у них

был Музей на Волхонке воздвигнут
словом князя, что кисти любил,
где в основу его экспозиций
шесть коллекций своих положил

и почётным он членом был избран
в Академиях разных больших -
у учёных, творцов-живописцев,
у профессоров высшей скамьи

Музыкального общества мысли,
археологов чувства проник,
Палестинское общество слышал,
Академию церкви вершил

было много забот в этом мире,
как бы суетный мир ни кружил,
слышал голос Востока великий,
где Господь по земле проходил

занимали дела Палестины
как и в прежние годы свои,
помогал он как мог укрепиться
Русской Миссии Святой Земли

Антонина Капустина имя
стало символом этой стези,
расширялась в том крае Россия,
занимая участки святынь

он три храма там русских воздвигнул,
две обители женских благих,
шесть домов создал странноприимных,
двадцать восемь участков земли

укрепить там Россию стремился,
меценатов своих находил,
интуицией многое видел,
открывая места старины

будто Крест прочертил в Палестине,
русским светом места осенил,
север с югом связали святыни
и на запад с востока легли

там Хеврон с его дубом Мамврийским,
Кана с Тивериадой лежит,
храм Петра и гробница Тавифы,
Горний Град в Эйн-Кареме парит

две обители русских возникли
на земле Елеонской горы -
Вознесенский, святой Магдалины,
храм, что «Русской Свечой» знаменит

приобрёл он подворье Тавифы,
где часовню с домами воздвиг,
дом паломников с дубом Мамврийским,
с устремившейся башнею ввысь

там подворье святой Магдалины
и подворье пророка Ильи,
земли рядом с Иерусалимом,
что Сергей приобрёл для семьи

всё участками русских покрылось
словно дар за молитвы, труды,
стала домом родным Палестина
всем паломникам Русской Земли

больше ста русских школ и училищ
свет и знания местным несли,
там язык и культуру носили
палестинцам учители их

а на родине Эллы с Алисой
русский храм куполами возмыл
в ярославском изысканном стиле,
с русским духом священным внутри

Государь деньги выделил лично,
ни копейки не взяв из казны,
в основание землю свозили
всех концов нашей Русской Земли

храм Марии святой Магдалины
красотою Дармштадт озарил,
вспоминали о дальней России,
где их дочери путь обрели
 
связь с Россией те храмы крепили
и подворья и монастыри,
жизнь духовную там возносили
из далёкой России сыны

всеотзывчивость русских явили,
широту нашей русской души,
доброту нашу, гостеприимство,
и энергию русских молитв

вспоминается фраза из Рильке:
- «У России нет внешних границ,
она с Богом лишь только граничит,
всем величьем, размахом своим …»


Глава IV

Век Двадцатый уже наступает
в неизведанных тайнах своих,
чем-то дальним Грядущее манит,
в ярких всполохах чудных зарниц

все по-разному видят пыланья -
кто-то прежних основ монархизм,
те парят в либеральных витаньях,
этим хочется в социализм
 
неспокойно в Империи стало,
по селеньям пошли грабежи,
загремели помещичьи склады,
запылали усадьбы у них

два вопроса Россию терзают,
угрожая её разгромить,
жизнь несчастных рабочих окраин
и селянская горькая жизнь

были скудны крестьян урожаи,
не умели их в сёлах взрастить,
меньше дети теперь умирали,
стало меньше в общинах земли

Государь, изменений желая,
комитеты тогда учредил,
всё о нуждах селян собирали,
чтобы как-то улучшить их жизнь
населенье росло городами,
забирая крестьян у земли,
засияли своими огнями
там заводов и фабрик ряды

нелегка жизнь рабочих – казармы,
длинный день, что выматывал их,
небольшие зарплаты и штрафы
и гарантий в беде никаких

называли вопрос их – «проклятый»,
угрожающим бунтами их,
подбивали рабочих смутьяны,
обещая им райскую жизнь

Сержа мучила тяжкая язва
пониманием русской беды,
он искал пути выхода, дабы
быт и нужды людей облегчить

видел контуры организаций
обществ взаимопомощи их,
воплощавшие дух христианский,
что о помощи ближним учил

там священники их наставляли,
помогая дела их вершить,
получали на жалобы право,
направляя хозяевам их

если те на них не отвечали,
посылали в полицию их,
там все меры в делах применяли,
на уступки хозяева шли

а упорных порой выселяли
из огромной Российской страны,
как Гужона в родные пенаты,
что о долге рабочим забыл

создавали рабочие кассы,
помогавшие в трудные дни,
им учёные знанья давали
как улучшить рабочую жизнь

даже лекции людям читали
о легальных путях их борьбы,
с двух сторон тут пошёл на них натиск,
чтобы дело тех обществ сгубить

от хозяев и от «демократов»
развернулись нападки на них,
их газеты статьи сочиняли,
поливая благой тот порыв

Серж с Зубатовым дух поднимали
монархический в трудные дни,
шли колонны рабочих окраин
с пеньем «Боже, царя сохрани»

дань Царю люди там отдавали,
что дал волю крестьянам страны
и к подножью венки возлагали
Александру в кварталах Москвы

Серж, используя высшие связи,
для рабочих законы пробил
про несчастные случаи, старост,
что рабочих могли защитить

на хозяевах груз доказательств
в происшедшем рабочей вины,
людям пенсии тем учреждались
в двух третях от зарплат их былых

на лечение деньги давались,
если кто-то здоровье сгубил,
в половинном размере зарплаты,
письма-жалобы люда пошли

профсоюзам был Серж основатель
для Российской огромной земли,
не благих пожеланий искатель,
а творец дел реальных страны

в Палестине труды продолжались,
покупались участки земли,
храмы, школы там вновь открывались
и для странников русских дворы

на Востоке заря занималась
страшной Русско-японской войны,
поднял меч самурайский микадо,
чтобы земли чужие добыть

Порт-Артур, запылавший блокадой
и в Маньчжурии русской бои,
много раненых в тыл поступало,
в госпитальные стены страны

Элла много трудилась на складе,
чтобы воинам помощь нести,
там пожертвованья собирали
от Российской Империи им

собирали посылки солдатам
и походные церкви для них,
там одежду фронтам пошивали,
заготавливали им бинты

Красный крест Элла там опекала,
помогая во всех нуждах им,
вечера и концерты давали,
чтобы деньги собрать для больных

каждый день для супругов был счастьем
и не только лишь силой любви,
интересы двоих совпадали,
увлеченья и взгляды на жизнь

дни тревоги в стране наступали,
всё опаснее вести к ним шли,
террористы эсеровской стаи
приговоры вершили свои

был убит Боголепов, Сипягин,
Богданович, чиновники их,
взрывом бомбы в его экипаже
был фон Плеве, министр убит

Серж, узнав, в дневнике сделал запись
о финале подобном в те дни:
- «О кончине такой я мечтаю, чтобы
жизнью свой долг оплатить!»
      
забастовки в стране бушевали,
на военных заводах как вихрь,
агитаторы их поднимали,
чтобы власть расшатать-сокрушить

но была их волна не случайна,
деньги щедро давали враги,
миллионы японский микадо
раздавал, чтобы смуту чинить

резидентом японским Акаши
забастовщикам деньги пошли,
пароходы винтовок морями
через Финские порты текли

князь Сергей понимал всю опасность,
что смутьяны России несли,
когда вспыхнули вдруг беспорядки,
он студентов домой распустил

умолял он всегда Государя
быть решительным в смутные дни,
подавлять весь разброд и шатанья,
энергичность свою проявить

он предвидел страны ураганы,
что летели Россию сгубить,
те кровавые реки с огнями,
что уже полыхали вдали

Серж почувствовал в жизни усталость,
не выдерживал бой организм,
слишком много Москве отдавал он,
не щадя своё время и жизнь

в Новогоднюю ночь губернатор
по традиции давней семьи,
был на Всенощной с Эллой в их храме,
чтобы память Василия чтить   

причастили Христовые Тайны
как Василий Великий учил,
на спасенье страны уповали,
через чтение древних молитв
 
Пятый год среди стуж наступает,
первый день весть принёс из Москвы,
пост оставил её губернатор,
только округ Московский под ним

много писем Сергей получает,
где безвестная сила грозит,
он скрывал их, в клочки разрывая,
понимая, что это сулит

в Кремль с Эллой они перебрались,
где спокойнее было для них,
перестал брать с собой адъютанта
и племянников любящих их

наступил второй день их февральский,
представленье Большого шумит,
Красный Крест сборы те получает
повелением Эллы для них

на спектакль чета прибывает
с их приёмными брата детьми,
размахнулся уже в них Каляев,
но увидел, что князь не один

всё свершилось для них послезавтра,
из Кремля князь на службу спешил,
сделал шаг свой навстречу Каляев,
страшным взрывом Москву разразив

потрясённая вестью ужасной
Элла бросилась к месту судьбы,
собрала на носилки останки,
что лежали на камнях Москвы

вещи князя там рядом лежали,
что всегда он с собою носил,
крест, подаренный некогда мамой
и Евангелие, образки
 
рядом с ним, в Алексеевском храме,
помолилась покою души,
ощущенье пришло к ней внезапно,
муж печально о чём-то просил

и отправилась, с духом собравшись,
в стены старой московской тюрьмы,
её встретил убийца Каляев,
не раскаявшийся в той крови

волю мужа она исполняла,
что убийцу навеки простил,
тяжкий грех отпустила Ивану,
облегчая страданья души

образок положила на память
и Евангелие перед ним,
взял иконку, не веря, Каляев,
сострадание к ней проявив

- «Не хотел убивать я Вас с князем»,
ей убийца тогда заявил,
- «Жизни князя жестоко лишая,
Вы убили меня вместе с ним»

обратилась с письмом к Государю,
чтобы жизнь он ему сохранил,
тот условием жизни поставил
покаяние грешника им

в день февральский прошло отпеванье,
упокоил его монастырь,
были Элла, К.Р., дети, Павел,
попрощались с Сергеем в тиши

волн сочувствия много явили
даже те, кто ему далеки,
уважение выразил Витте,
Лев Толстой боль души ощутил

взгляды многих из них так разнились,
признавая высокий порыв,
благородство и честность ценили,
чистоту православной души …

 
 Глава V
 
Словно эхо московского взрыва
загремел Революции вихрь,
забастовки страну охватили,
шествий, митингов бурный разлив

гром террора кровавым разливом
всю Россию волнами накрыл,
граф Шувалов, Сергея сменивший,
в кабинете рабочем убит

гарнизоны военных мутило,
грозы бунтов военных прошли,
Севастополь с Кронштадтом крушили,
дальний Владивосток разгромив

баррикады Москву запрудили,
загремели средь улиц бои,
запылали усадьбы России
и погромы имений в глуши

поражение с Портсмутским миром
неудачным исходом войны,
тяжелы эти годы России,
нарушавшие сложенный быт

покарала злодеев судьбина,
погубивших Сергееву жизнь,
смерть возмездием неизлечимым
их настигла в краинах чужбин

Гоц с Гершуни  убийство свершили,
избежав наказанья земли,
Божий суд приговор двоим вынес,
по делам воздавая лихим

крест Поклонный был в память воздвигнут
там, где князь путь земной завершил,
Васнецова проект воплотился,
его русский чарующий стиль

на народные деньги возвился
уголков всей огромной Страны
и солдат, что с Сергеем служили,
за добро его всё отплатив

на шесть метров он бронзой разлился,
наверху Богоматери лик,
Иисус на кресте в дни лихие,
Сергий Радонежский рядом с ним
 
был украшен эмалями дивно,
лабрадор благородный под ним,
почитаемо место то было
возносящихся к небу молитв

испытанием тяжким княгине
эти месяцы долгие шли,
проводила их Элла в молитвах,
размышляя о смысле судьбы

у мощей Алексия молилась,
что московский был митрополит,
указать путь дальнейший просила,
каким образом далее жить

ей Библейская вспомнилась притча
как Господь дом сестёр посетил,
что о брате болевшем просили,
том, что прежде Христос воскресил

как великого Гостя восприняв,
начала ему Марфа служить,
как внимала глаголу Мария,
речи Господа в доме у них

их обеих Он благословивший,
указал и княгине пути,
путь служения людям, молитвы,
что в Вифании вместе слились

в этом видела путь свой княгиня,
свет служения ближним своим
вместе с духом блаженной молитвы,
что Господь прежде благословил

воскрешала служение ближним
из глубокой седой старины,
что несли на себе дьякониссы,
помогая несчастным, больным 

пожелала устроить обитель,
воплощавшую эти пути,
свой Устав, до того необычный,
нужно было теперь утвердить

нелегко это было княгине,
всё так ново для Церкви в те дни,
Государь лишь помог ей пробиться,
всё Священный Синод утвердил

всё оставила прошлому в жизни,
высший свет, что её тяготил,
продала всё, что стало ей лишним,
драгоценности, стены жилищ

жизнь в молитвах свою проводила,
вечный траур ей обликом был,
строгий пост в эти годы хранила,
дом обителью стал тишины

на Ордынке именье купила,
чтоб устроить там свой монастырь,
закипела работа творивших
всё убранство священной среды

зодчий Щусев проект предложил ей
- неорусский волнующий стиль,
где родные сплетались мотивы,
асимметрия и динамизм

храм Покровский был ими воздвигнут,
воплотивший дух времени их,
век Серебряный в нём воплотился,
где смешались так чудно черты

невысокий, приземистый, чистый,
где в узорах витал модернизм,
новгородского, псковского стиля
гармонично  узоры вплелись

там на окнах решётки литые
словно листья чугунной лозы,
барельефы у входа лепные,
с ликом Эллы простёрт херувим

в них великий Конёнков трудился
по эскизам, что Щусев творил,
его гений навек воплотился,
уникальная роспись Руси

в интерьерах огни живописцев,
краски Корина с Нестеровым,
их великие фрески-картины,
где Христос и величье Руси

за твореньем следила княгиня,
все детали его утвердив,
скрупулёзность и строгость явила,
чтобы душу свою отразить

рядом дом, где покои княгини,
анфиладами комнаты шли,
в них убранство чудесной гостиной
и молельня в иконах благих

лик Христа, рядом лик Серафима,
образ Елизаветы там был,
«Целование Елизаветы»
Палестинского общества их

там в покоях портретом возмывшим
лик великой княгини парил,
блеск рояля, звучавшего чисто,
вкус художницы всё осенил 

в год Девятый там всё освятили,
начинала обитель служить,
самых первых сестёр посвятили,
настоятельницу утвердив

сёстрам Элла тогда говорила:
- «Я блестящий оставила мир,
чтобы с вами в войти в мир великий,
мир страдающих, бедных, больных»

принимали к служенью в обитель
вдов и живших вне брака девиц,
сорок лет верхним возрастом были,
нижней планкою – двадцать один

все в обители ближним служили,
но могли из неё выходить,
помогая всем немощным, нищим,
навещая несчастных, больных

было право покинуть обитель,
создать семьи, детей завести,
жить мирскою обычною жизнью,
о призванье своём не забыв

медицину усердно учили,
опыт, знания днями копив,
лучших лекторов к ним приводили,
щедро с ними делились врачи

слов духовности много здесь было,
Митрофан Серебрянский учил,
что служение их освятило
светом веры, Христовой любви

там аптека была и больница,
где бесплатно лечили больных,
все лекарства бесплатными были
для нуждавшихся в бедности их

безвозмездно в столовой кормили,
был приют для детей из беды,
одевали несчастных, кормили,
приучали к труду средь молитв

уважали Москвою княгиню
за деянья её доброты,
звали «Матушка» весь Хитров рынок,
обездоленный люд всей Москвы

на Хитровку с Варварой ходили,
чтобы детские жизни спасти,
детей пьяниц, преступников, нищих
своей лаской, теплом окружить

Элла в бедных кварталах бродила
к вящей радости их детворы,
раздавала ей сладостей брызги,
освещая отверженный мир

никого не боялась княгиня,
а людей было много лихих,
уголовников и дебоширов,
вороватой и тёмной среды

Палестинское общество было
частым гостем в обители их,
приходили духовные лица,
даже Географический мир

Элла вместе со всеми трудилась,
погружаясь в обители дни,
сон недолгий, посты и молитвы
от восхода до тёмной зари

в операциях дни её длились,
и в заботах её о больных,
послушания сёстрам делила,
управляла делами рутин

приезжал Государь к ней в обитель,
пили чай с ней покоях родных,
там Есенин читал свои вирши,
русским духом своим озарив

проявляла свой вкус живописный
вышивая иконы святых,
лик Спасителя, Марфы с Марией,
вопощала их в красках чудных

сёстры полнили Эллы обитель,
начинался их сонм с тридцати,
сто пятнадцать со временем было,
помогавших всем в тяготах их

прямо в храме лежали больные,
чтобы службы при них прямо шли,
вовлекались они в литургию
благодатную Духом Святым

здесь болящих не только лечили,
исцеляли их силой любви,
каждодневной глубокой молитвой,
милость Божью дававшую им

не так много в больнице их было,
не в количестве замысел был,
чтобы сёстры несли всему миру
благодатную силу любви

как завещано Господом было -
помощь ближним повюду нести,
чтобы преображение мира
воссияло чрез эти труды

самых тяжких обитель лечила,
безнадёжных и трудных больных,
такова их была медицина
и великая сила молитв

вместе с сёстрами Элла трудилась
у кроватей тяжёлых больных,
перевязки, уколы творила,
медсестрой в операциях их

день и ночь так в трудах проводила,
- «Почему?», - её спрашивали,
- «Забываю о боли я с ними,
о трагедии нашей семьи

Память сердца терзает доныне,
навевая те страшные дни,
вспоминаю с Сергеем годины, 
как же были мы счастливы с ним …»

разрасталась с годами обитель,
начиналась с сёстёр тридцати,
спустя годы сто пять уже было,
сто пятнадцать на пике вершин

после гибели мужа взвалила
на себя бремя Общества их,
помогала делам Палестинским,
чтобы веру в народе крепить

нашла средства в Казани воздвигнуть
храм подземный в Соборе у них,
там, где девочка Марфа открыла
лик Казанской иконы святый

в эти годы мечтали в России
Николая Святого почтить,
у великой Барградской гробницы
благочестие русских явить
 
с древних лет к берегам Италийским
из России паломники шли,
много бед ждало там пилигримов,
православные службы не шли

по проекту, что подал Чарыков
русский храм должен там вознестись,
дом-гостиница странноприимный,
всё, что нужно на долгом пути

Элла сразу одобрила мысли,
поддержав благородный порыв,
всё влияние употребила,
чтобы русское там возвести

средства шли всей огромной Россией,
Государь десять тысяч вносил,
храм Никольский и храмы иные
сборы денег Барграду вели

много зодчих талантливых было,
Эллой выбран из них лишь один,
создававший в Москве их обитель,
Щусев нёс всюду собственный стиль

лик Подворья старинным он видел
- новгородской и псковской стези,
рассмотрели проект его в Зимнем,
Государь лично всё утвердил

храм включал он, дом странноприимный
с умывальней и трапезной их,
баню с прачечной, корпус больничный,
чтобы путникам жизнь облегчить

на Николу его заложили,
год Тринадцатый мирно кружил,
телеграммы пришли из России,
голос Елизаветы был в них

через год подвели всё под крышу,
к лету многое в нём завершив,
но внезапно Гроза разразилась
всё сметавшей Великой Войны

и сестра Александра, царица,
продолжала деянья свои,
развивала дела их благие,
чтобы средства добыть для больных

с дочерьми создавала вещицы
для продажи на ярмарках их,
за прилавком стояла царица
в окруженье огромной толпы

заработали деньги больницам,
что боролись с чахоткой больных,
души Белым цветком озарились,
что стал символом этой борьбы   

поднималась в те годы Россия,
городами заводы росли,
завершён путь Великий Сибирский,
что пронзил половину страны

всюду тучные хлебные нивы,
изумрудье её луговин,
что Европу веками кормили,
отправляя составы муки

расселялись крестьяне Сибирью,
получая наделы земли,
богатели, как ведал Столыпин,
прибавляя поток зерновых

от ветров и прибоев Балтийских
 до Камчатско-Чукотской земли,
 где на землях огромных Российских
 сотни разных народов слились

её Армии грозной величье,
что хранила на Западе мир
и противников русских громила,
защищала друзей и родных

её портов могучие пирсы,
где являли всю мощь корабли,
её Флота могучего силы,
что боялся в те годы весь мир
 
бриллиантами в землях России
её храмы и монастыри,
где спасенье искали в унынье,
воплощенье земной красоты

Валаамов, Печерский, Данилов,
Соловецкий молитвы несли,
Воскресенский и Оптинский взвились,
лавры, пустыни, храмы, скиты 
 
расцветало искусство России,
век Серебряный всех восхитил,
живописцы вершин, романисты,
стихотворцы великой зари
 
Иван Бунин бывал на Ордынке,
посвящая ей строки свои,
посещал там княгини обитель,
видел службы её и труды
 
там однажды княгиню увидел
и в рассказе своём отразил,
в одеянии белом и длинном,
шедшей истово с блеском свечи

там герой посещает обитель
после долгих мытарствий земных,
узнаёт очи прежде любимой
среди шедших сестёр молодых

путь спасенья искала княгиня
после страшной кровавой зари,
опалившей в те годы Россию,
Пятым годом своим озарив

она видела новшество мира
в православном духовном пути,
очищении душ нечестивых
через преображение их

но к иному влачили Россию
поддержавшие Бурю вожди,
к изменениям внешним стремились,
видя в них панацею судьбы

под себя философию мира
«демократы» хитро подгребли,
все учения точно алхимик
пропускали в ретортах своих

не нужны обретения истин,
лишь политику видели в них,
все учения мудрого мира
для обозов своих запрягли

абсолютный угар атеизма,
убивающий жизненный смысл,
просвещённость, что всех ослепила
«европейством» фальшивым своим

изоляция их от Отчизны,
от народных основ вековых,
чуждость массам народным стихийным,
что сметут в ураганах своих

их презренье к законам обычным,
к букве, духу основ правовых,
их моральном больном нигилизме
ради замков воздушных своих …


Глава VI

Жизнь текла своим руслом обычным
тихой мирной большой суеты
и в обители Эллы струилась
в благодатных деяньях своих

были планы у Эллы большие -
отделения всюду открыть,
чтоб лился в просторах России
свет обители бедных, больных

но однажды всё вдруг изменилось,
страшным летом Четырнадцатым,
грянул вихрем Сараевский выстрел,
что надежды на мир погубил
 
Гром Войны разразился над миром,
всю Европу собой разрубив,
в испытанья вступала Россия
ураганов и ливней стальных

фронт простёрся огнями лихими
с побережий Балтийских морских
через Польского царства краины
до туманных Карпатских вершин

горечь Пруссии, Польские вихри,
где столкнулись как стены фронты,
Галицийская славная битва,
взятый Львов, Станислав, Перемышль

гул всеобщего патриотизма
небывалым подъёмом в те дни,
на Дворцовой молебен пред Зимним,
транспаранты, знамёна, кресты

изменилась и Эллы обитель,
отдавая для фронта труды,
стала госпиталем необычным,
где лечение шло средь молитв

заработали там мастерские,
где готовились марли, бинты,
перевязочные лабиринты,
чтоб спасать от ранений войны

сёстры днями-ночами трудились,
чтобы жизни солдатам спасти,
помогали любовь и молитвы,
безнадёжных выхаживали
 
поезда для фронтов уходили
со снабженьем обители их,
отправляли лекарства на битвы
и походные церкви для них

Элла лично как сёстры трудилась,
перевязки, уколы творив,
в операциях дни проводила,
у кроватей сидела больных

проявляла всегда свою милость
неизвестным далёким больным,
ампутацию предотвратила,
офицер её помощь просил

отдан раненым воинам Зимний,
Красный Крест там палаты открыл,
больше тысячи коек вместились,
где спасали служивых врачи

и сестра Александра стремилась
помогать в нуждах всех фронтовых,
Красный Крест возглавляя Российский,
все используя силы свои

развивала она медицину,
чтобы участь солдат облегчить,
всю структуру тылами развила,
проявляя способность творить

открывала повсюду больницы,
лазареты и госпитали
и сестёр милосердья учили,
принимая на курсы свои

санитарных отрядов зарницы
заблистали, с крестом корабли,
шли пожертвованья фронтовые
населения нуждам войны

санитарные пункты развила,
где готовили марли-бинты,
там все женщины вместе трудились
от простых до светлейших княгинь

поезда санитарные вились,
отдавались солдатам дворцы,
санитарные автомобили
и отряды летучие их

оставляли забавы мирские
члены Царской российской семьи,
в госпитальные будни включились
и великие даже княжны

Александра и дочери быстро
медицинские курсы прошли,
в лазаретах Дворцовых трудились
медицинскими сёстрами их

во Дворце Царскосельском открылся
лазарет самый лучший страны,
мировые светила трудились
в его стенах, чтоб жизни спасти

Николай Гумилёв там лечился
от ранений своих фронтовых,
труд царевен Российских увидев,
посвятил восхищённый стихи

стало Царское местом великим,
где светила трудились в те дни,
мировой медицинской столицей,
исцелявшей от бурь фронтовых

там журналов военных страницы
освещали военных пути,
по фронтам и тылам расходились,
повествуя открытия их

продвигала всё это Алиса,
помня долг православной стези,
две сестры для России трудились,
чтоб к Победе в войне привести

резиденцию в Луге открыла,
размещая солдат фронтовых,
выезжала на передовые,
чтобы раненых в тыл отвезти

в операциях сложных царица
помогала хирургам войны,
у столов окровавленных были
её дочери в скорбные дни

там Мария и Анастасия
развлекали в беседах больных,
дочь Татьяна свой голос дарила
в госпитальных стенах боевых

несмотря на военные вихри,
разделённый союзами мир,
созидался в земле Италийской
островок нашей Русской земли

в год Пятнадцатый всё завершилось,
все отделы подворья сданы,
стал теперь Николай Мирликийский
ещё ближе для русской души

у Невы приготовлены были
образа и убранство для них,
Петров-Водкин готовил свой выезд,
чтобы храм расписать изнутри

жест союзный явила Россия
милосердный в пыланьях Войны,
Красный Крест получил Италийский
всё подворье Барградское их

так сбылись начинанья княгини,
что ещё до Войны начались,
в этом были и Эллы усилья
приближения мощей святых

продолжала сражаться Россия,
год Пятнадцатый горечь явил,
под ударом германских дивизий
отступала, не дав разгромить

все проблемы фронтов разрешила,
предприимчивый дух подключив,
всем чем нужно армейцев снабдила,
были полными русских склады

миллионы снарядов спешили
и оружия нужд фронтовых,
продовольственных и медицинских,
эшелонами к западу шли

моряки флот германский громили,
свой талант там Колчак проявил,
их эскадры на минах топили
среди бурной Балтийской волны

урожаи огромными были,
все хранилища полны муки,
шли вагоны огромной Сибири,
пополняя запасы страны

на фронтах заблистали зарницы,
год Шестнадцатый славу явил,
отступали повюду австрийцы,
что Брусиловский гений громил

на Турецких фронтах раскрошили
неприятеля русских штыки,
весь восток их страны захватили,
Закавказье собою затмив

весь Восток мощью русских дивизий
впечатлен в год Шестнадцатый был,
по Ираку с Ираном ходили
будто дома донцы-казаки

продолжала трудиться обитель
на Ордынке для нужд фронтовых,
как и прежде служивых лечили,
госпитальные будни текли

но опасность уже притаилась,
где не ждали – в кругах тыловых,
на деньгах разжиревшие крысы
свои планы коварно плели

было мало уже им нажитых
на поставках их гор золотых,
захотелось им власти Российской,
чтоб занять в министерствах посты

магазинам весь хлеб перекрыли,
чтоб народ на мятеж побудить,
грязью строй поливали России,
чтобы власть навсегда захватить

заговорщики всё порешили,
подготовив отряды свои,
все пути в Петроград перекрыли,
Государь оказался один …


Глава VII

Заметались Февральские вихри,
разрушая основы страны,
всюду митинги вдруг забурлили,
о свободе кричали на них

всё на станции Дно разрешилось,
Государь свою участь решил,
Манифест был во Пскове подписан
отреченья основ вековых

«Кругом трусость, обман и измена»,
- в дневнике Государева мысль,
его предали все в дни крушенья,
кто пред ним пресмыкался и льстил

потрясеньем для Эллы явилась
эта весть березенья поры,
Царь – не царь, а сестра не царица,
просто граждане Родины их

записала она свои мысли,
что терзали её в эти дни,
о себе, о Великой России,
о всём том, что творится у них

«В мне глубокая жалость к России,
её детям, что заблуждены,
как ребёнок, болезнью томимый,
что ещё больше нами любим

в его муки нам хочется вникнуть
и страданья его понести,
отдавая последние силы,
чтобы тело и дух исцелить

есть и будет Святая Россия,
что не сгинет в годинах лихих,
но, увы, нет Великой России,
что погибла в ударах стихий

мы к Небесному Царствию мысли
и молитвы должны устремить,
«Будет воля Твоя», скажем вышним,
предаваясь веленья судьбы»
 
шёл Семнадцатый вешним разливом,
всё сметая на бурном пути,
вековые основы России
этот паводок страшный крушил

заговорщики, сев в Мариинском,
власть делили, чины и посты,
чтоб ещё больше золота лилось
в их огромные чудо-мошны

они думали править Россией,
всей огромностью сил и стихий,
просчитались тогда заправилы,
не справляясь с движеньем страны

собирались и новые вихри
над простором огромной Страны,
назревала гроза большевизма,
дальним блеском и громом зарниц

прибыл Ленин из далей забытых
и программу свою заявил,
свою будущность видел России,
отрубая все корни глубин

проживала как прежде обитель,
проявляя заботы свои,
как и прежде солдат там лечили,
шли посылки для нужд фронтовых

как то с обыском к ним приходили,
чтоб оружие в стенах добыть,
недалёкие слухи кружили
о винтовках немецких у них

обыскали святую обитель,
ничего у сестёр не нашли,
- «Не достойны ещё, очевидно,
мы венца всех страданий своих»

Государь пребывал с семьёй в ссылке
в Царскосельской угрюмой глуши,
а с июля в Тобольске сибирском
путь изгнания свой обрели

там всю горькую участь испили
оскорблений, насмешек, обид,
издевательств и пошлостей диких
недалёких охранников их

разрушалась в порывах Россия,
забастовки как волны стихий,
полыхали усадьбы в глубинке,
начинались захваты земли

уголовщина всюду кружила,
шли разбои как мор, грабежи,
банды страх свой уже позабыли,
их налёты гремели из тьмы

обуздать попытался Корнилов
этот хаос кружащих стихий,
выступленье его подавили,
перекрыли надежды пути

жалкий Керенский в митингах вился,
задыхаясь в словесной пыли,
исчезала и эта Россия,
погружаясь лишь в хаос пучин

осень жизни Россией кружилась
словно реквием славной страны,
разразилась гроза Большевизма,
что своим Октябрём поразил

привлекли они массы красиво,
дав всё то, что хотели от них,
рисовали народу картины
райской жизни под сенью звезды

угадали вожди большевизма
этот скрытый народный порыв,
воскрешая глубинные мифы
справедливой чудесной страны

так веками куда-то стремился
русский люд для исканий своих,
в Беловодье в просторах сибирских,
чтобы счастье своё обрести

те, кто годы провёл за границей
власть в России теперь обрели,
их теории книжных идиллий
воплощать начинали они

всех, кто против идей большевизма,
объявили врагами страны,
занимались такими чекисты,
шли аресты, все тюрьмы полны

был террор комиссарами выбран
средством бескомпромиссной борьбы,
полыхали за Доном зарницы
первых залпов Гражданской войны

начинали расстрелы чекисты,
реки крови в подвалах лились,
октябристы, эсеры там гибли
и кадеты и меньшевики

все, кто Царскую власть сокрушили
получили возмездья огни,
меч поднявшие меч получили
за гнилые деянья свои

шла по прежнему жизнь на Ордынке
в их заботах о бедных, больных,
о сиротах, страдальцах забытых,
всех, кто с просьбами к ним приходил

прежней жизнью жила их обитель,
власть пока что не трогала их,
обходили суровые вихри
раздираемой всеми страны

продовольствие им приносили
и лекарства к служению их,
тлел очаг их Марфо-Мариинский
среди улиц холодной Москвы

в декабре прибыл гость-посетитель
с тайной миссией к Матушке их,
дипломат шведский послан в Россию
специально, чтоб Эллу спасти

предлагал ей отъезд за границу,
в безопасность, к высоким родным,
жизнь там будет богатой и тихой,
от кровавой России вдали

она внучка ведь Императрице
Королевской Британской семьи,
всё улажено будет красиво,
документы и статусный быт

та, подумав, отказ заявила,
понимая, чем это грозит,
здесь не может оставить обитель
и сестёр, всё служение их

предлагал ей спасение Мирбах,
жизнь в Германии тихой сулил,
но ответила твёрдо княгиня,
что останется в стенах Москвы

- "Как могу я в Германии сыто
и спокойно чужбиною жить,
в той стране, что воюет с Россией,
всем народом любимым моим?"

Элла знала, что участь решила,
за собою сжигая мосты,
путь к спасенью отвергла решимость
Богу, людям и дальше служить

продолжала служенье обитель,
Восемнадцатый год наступил,
неспокойно в Москве тогда было,
уголовщина и мятежи

крест Поклонный, что мужу воздвигнут,
обречён на снесение был,
петлю вождь большевистский накинул,
рухнул крест у Кремлёвской стены 

не участвовали на Ордынке
в политических схватках страны,
только делу благому служили,
не деля на своих и чужих

но развязка была уже близко,
месяц май белым вихрем кружил,
в праздник Иверской патриарх Тихон
в Мариинской молебен служил

был приказ отдан лично Дзержинским
об аресте наставницы их
и в обитель на светлой седмице
заявились стрелки-латыши

об аресте стрелки объявили,
полчаса дали Элле они,   
о молебне она попросила
благодарственном сёстрам своим

попытался спасти её Тихон,
но «Железный» был неумолим,
всё решил уже суд большевистский,
ничего уже не изменить

отслужила молебен обитель,
попрощались все с Матушкой их,
отправлялись в далёкую ссылку
вместе с нею и две их сестры

вихри Времени их уносили
на Урал по полоскам стальным,
им объявлено было о ссылке
где-то в дебрях дремучей тайги

все решения приняты были
большевистской верхушкой Москвы,
участь Эллы они предрешили,
чтобы руки от крови умыть
   
вместе с нею отправлены были
члены общей династии их,
князь великий Сергей, Фёдор Ремез,
Иоанн, Игорь и Константин

отвезли в град святой Катерины,
в номерах всех пока поселив,
из Тобольска с конвоем чекистским
привезли членов Царской семьи

неслучайно Урал для них выбран,
ещё с Пятого года поры,
там сильны радикальные силы,
самым яростным красный был вихрь

злодеянье в июне свершилось
брат царя Михаил был убит,
большевистские пули настигли
без суда в мрачных дебрях Перми

увезли его в чащу насильно,
секретарь первой пулей убит,
закричал князь: «Позвольте проститься!»,
но звук выстрелов крик заглушил

в Алапаевск везли конвоиры
с Эллой спутников тех семерых,
стены школы пристанищем тихим
стали ей в те последние дни

проводила там время в молитвах,
на страницах Писаний святых,
с нею спутницы верные были -
Катерина с Варварой в те дни

Элла яблоню там посадила,
чтобы память землёй сохранить,
чтобы корни она там пустила
и явила грядущим плоды

начинали «труды» конвоиры,
убеждая отречься двоих,
сестру Янышеву отпустили,
за Варвару теперь принялись

убеждали оставить княгиню,
угрожали, все планы раскрыв,
объясняли, что участь решили
этих пленников большевики

но решимость её не сломили,
наотрез отказалась уйти,
свою Матушку в горе покинуть,
пожелала весь путь с ней пройти

даже кровью, она заявила,
подписаться готова при них,
намеренья свои подтвердила
и осталась с Наставницей их

участь Царской семьи совершилась,
дом Ипатьевых ужас хранил,
все в подвале расстреляны были,
стал Голгофой тот город для них

словно эхо те залпы лихие
в Алапаевск далёкий дошли,
время узников их наступило,
всех оставшихся там семерых

всё июльскою ночью свершилось,
всех на старый рудник отвезли,
деревушка в тайге Синячиха
стала местом расправы для них

Эллу сильно прикладами били,
но она лишь молилась за них,
- «Боже правый, прости им грехи их,
ведь деяний не ведают их!»

перед взором у края обрыва
пролетела вся яркая жизнь,
дальше пропасть и выступ рудничный,
сохранивший на время ей жизнь

в полумраке лежала глубинном,
рядом князь Иоанн весь в крови,
разорвав свой апостольник сирый,
раны князя пыталась лечить

снова жизнь перед ней проносилась,
все – и счастья и горечи дни,
непрестанно читала молитвы,
ожидая уже иной мир

долго слышали все в Синячихе
звуки пений из той глубины,
Херувимскую песню, молитвы
пели жертвы в мученьях своих

так на несколько дней жизнь продлилась,
голод с жаждой нещадно морил,
раны кровью княгини сочились,
переломы терзали внутри

так в мучениях жизнь завершилась,
что пошла из Германской земли,
путь принцессы династий великих,
трепетал пред которыми мир

две сестры родных Элла с Алисой
здесь Голгофу свою обрели,
на Уральской земле так трагично
они в вечность, в бессмертье ушли

жизнь земная для них завершилась,
но открылась Небесная высь,
началось бытие в Горнем мире,
что блаженством сестёр одарил

снова судьбы их соединились,
те, что мир земной разъединил,
в мире вечном с Сергеем молитвы
за Россию отныне несли

кровью мучеников обагрили
лик России супругов венцы,
в Царстве Божьем их души родные
счастье вечной весны обрели

ужасала огнями Россия
полыхавшей Гражданской войны,
на два цвета года разделили
всех, кто мирно недавно в ней жил

красно-белая марь закружила
над полями огромной страны,
запылали враждебные вихри,
где один только мог победить

поднялись на борьбу с большевизмом
из степей и Сибирской тайги
наступавший на север Деникин
и Колчак, что на запад давил

в октябре в Алапаевск входили
Белой Армии славной полки,
тела узников подняты были
из жестоких шахтёрских глубин

символ верности люди узрили
Иисусовой вере у них,
пальцы мучениц сложены были
крестным знамением с той поры

их в кладбищенской церкви омыли,
приготовившись похоронить,
их огромной толпой проводили
в путь последний Уральской земли

все тела упокоились в крипте,
что нарочно для них возвели,
прочитали над ними молитвы
для покоя бессмертной души

стал пристанищем Троицкий тихим,
где как прежде служили отцы,
исполнял обещанье княгине
о кончине отец Серафим

продвигались с боями к столице
Белой Армии грозной полки,
все в победе уверены были,
строя планы на новые дни

все мечтали о Новой России
на основах её вековых,
о величье её говорили,
о сиянье её красоты

восстановим, излечим, поднимем,
всё хозяйство её воскресим,
снова будут Империи выси
восхищать этот суетный мир

но реалии были иными,
фронт к востоку, в Сибирь отходил,
извлекли всех казнённых из крипты,
дабы от надругательств спасти

в Забайкалье отправлены были,
уносил на восток их Транссиб,
но в Чите снова всё повторилось,
когда красные к городу шли

правил там Политцентр меньшевистский,
что с эсерами власть захватил,
прятал в келье своей монастырской
все тела их отец Серафим

на пути том великом Сибирском
он знамения явные зрил,
аромат от великой княгини
и Варвары всегда исходил

запах тлена давали иные
провозимые ими гробы,
а нетленное тело княгини
было благоуханно средь них

все тела перевёз за границу,
своё слово держа, Серафим,
их встречали в далёком Пекине
православные этой земли

Русской миссии архиепископ
принял с честью несчастных гробы,
за их души все там помолились,
вспоминали их яркую жизнь

год Двадцатый светился над миром
ярым цветнем прекрасной весны,
все тела захоронены были
в Серафимовом храме в те дни

шесть оставлены были в Пекине,
но продолжил свой путь Серафим,
тело Елизаветы великой
и Варвары в Шанхай отвозил

через два океана великих
вдаль корабль тела уносил
и опять ароматы парили
от тел мучениц в далях морских

после долгих скитаний в пучинах
встретил странников град Порт-Саид,
зримой вечностью древний Египет
тела мучениц там осенил

наконец, Град Господень достигли,
повстречал их Иерусалим,
там тела были преданы крипте
в храме у Елеонской горы

храм Марии святой Магдалины
у святой Гефсиманской земли
стал последним пристанищем дивным
для великой княгини в те дни

в храме том в дни счастливые были
Серж и Элла, когда он возник,
там желанье она изъявила
свой последний приют обрести

то желанье исполнено было
Высшей волей и благом людским,
пребывала в том храме отныне
среди всех христианских святынь ...


Глава VIII

Не угасла обитель княгини,
продолжая всё людям служить,
ещё теплилась жизнь на Ордынке
в годы красной России судьбы

так же сёстры болящих лечили,
помогали, кто немощен был,
как и прежде сирот там растили,
прося Божией милости к ним

но в Двадцатых обитель закрыли,
всех сестёр по стране расселив,
на Тверской земле часть поселилась,
в Туркестан выселяли других

Митрофан Серебрянский отныне
стал наставником в сельской глуши,
обработкой земли сёстры жили,
получая земные плоды

островком оказалось забытым
и подворье Барградское их,
связь прервали Российские вихри,
Октября и Гражданской войны

не сложилось там русской общины,
что могла поддержать тот почин,
растворился поток пилигримов
к Чудотворцу Российской земли

оказался в руках Италийских
уголок тихих русских молитв,
власти Бари его сохранили,
о владельце его не забыв

ворвалась новым ветром в обитель
на Ордынке советская жизнь,
монастырские стены делили
учреждения красной Москвы

«Санпросвет» поначалу вселили,
идол Сталина установив,
после кинотеатром сменили,
клуб рабочих-ремонтников был

гром налётов прошёл где-то мимо,
штаб зенитчиков стенами жил,
был с народом в те годы лихие
своим духом святым монастырь

страшным временем Сороковые
над обителью той пронеслись,
стены к сносу готовили свыше,
но нашлись те, кто их защитил

встали зодчие на их защиту,
гордость строек Советской страны,
Щусев, Нестеров, Мухиной имя,
Лансере и Грабарь с Весниным

реставраторы там разместились,
что спасали шедевры страны,
дух искусства в стенах поселился,
что берёг их от бедствий лихих

фрески храмов они возродили
Новгородских, Московской Руси,
там спасали иконы-святыни –
лик Владимирской, «Троицы» лик

возвращали великих картины,
что из Дрезденской судьбы вели,
полотно «Бородинская битва»
и палитры музеев Москвы

Время стены Ордынки щадило,
двор высотками весь обступив,
островком оставалась обитель,
век Серебряный свой отразив

дым забвенья повис над Россией,
над историей славных страниц,
но не застил он память княгини,
начинаний, деяний благих

люди помнили Эллы обитель,
всё добро, что творили для них,
её память хранили в Ильинском,
все в народе кому помогли

разговоры годами ходили
о деяниях прежних благих,
жив в народе был образ княгини
и примером для многих служил …


Глава IX

Годы красной эпохи свершились,
продолжая Истории нить,
время Тысячелетия зримо
обозначило те рубежи

Девяностые грозно явились,
обозначив иные пути,
в лоно Церкви святой возвратилась
та обитель, чтоб снова цвести

собирала ей деньги Россия,
помня дух и дела доброты,
из Германии суммы благие
поступали, чтоб память почтить

и Британия жертвы явила
Королевской короны казны,
современные Виндзоры имя
уважают из ветвей своих

возрождалась для жизни обитель
год за годом руками благих,
фрески стен воссияли в палитрах,
что здесь Нестеров в красках разлил

возродились покои княгини,
всё убранство по фото былым,
где она возносила молитвы,
принимала гостивших у них

та же мебель и фото стенные,
её образ картинный, часы,
фортепьяно её возвратилось
с нацарапанным «ELLA» былым

снова духом служения слиты
эти стены с минувшим у них,
милосердие свито с молитвой
о спасении судеб больных

те же фартуки, платья, косынки,
лики девушек, те же труды,
будто прошлое снова явилось
в эти стены Империи их

постигают они медицину,
все премудрости светлой сестры,
применяют их знания сирым,
препараты, уколы, бинты

просвещают светила обитель,
богословием их осенив,
весть несёт о монашеской жизни
им обитель отца Паламы

здесь сирот привечают привычно
и тяжёлое детство больных,
навещают домами забытых,
тех, чьи мамы в заботах больших

под присмотром сестёр инвалидность,
дав их мамам и отдых и жизнь,
поправляются дети больные,
учат руки, ходить, говорить   

лечат ласка, любовь и молитвы,
возвращая здоровие им,
тем, кому отказали светила
медицины крупнейших столиц

исцеляет их души обитель,
православным огнём озарив,
пенье, музыка, лучшие книги,
рукоделие и языки

дарит отдых морская стихия -
яркий, солнечный, ласковый Крым,
там подворие дачное свито,
Севастополь к себе пригасил

иногда словно призраки злые
к ним врываются прошлые дни,
угнетают былого картины,
от которого здесь их спасли

пьянки, ругань, побои хмельные,
холод, голод минувших годин,
равнодушие, чёрствость, рутина
тех, кто дал им рождением жизнь

им приёмных родителей ищут,
окружающих силой семьи,
провожают их в новые жизни
с теплотой поселённой души

здесь воскресную школу открыли,
весть благая о Боге звучит,
принимается каждый проситель
с его болями острой нужды

укрепляются души унылых,
что сдавили их беды навзрыд,
здесь помогут найти нужный выход,
как устроить работу и быт

размещает их нужды обитель
в океане всемирной Сети,
беглецы, погорельцы, больные
получают оттуда дары

почитают Уралом княгиню,
Ново-Тихвинский там монастырь,
мастерские, служенье, святыни,
свой приют для сирот и больных

там творятся церковные ризы,
украшенья узоров цветных,
всех прославленных пишутся лики,
звучит слово печатных страниц

в Алапаевске, где всё свершилось,
был основан мужской монастырь
Новомучеников всех Российских,
страстотерпцев из Царской семьи

крест Поклонный у шахты возвысив,
литургию по ним отслужив,
возвели там часовню княгини,
чтобы имя страдалицы чтить

братский корпус и храм там кирпичный,
купол в небо с крестом устремил,
служат в память усопших молитвы
и земле отдают их труды

дарят братии здешние нивы
для прожития все их дары,
помогает всем бедным и сирым
урожаем святой монастырь

храм Державной иконы под Минском
два начала в себе единил,
мощь вселенскую от византизма,
подвиг тех, кто за веру погиб

имя Елизаветы обитель
в Двадцать первом несёт в наши дни,
там служение людям открылось,
где когда то зиял лишь пустырь

прихожанки в больницах трудились,
чтобы участь людей облегчить,
там вагончик у них появился,
даровавший им отдых в труды

добрый пастырь из храма вблизи их
на служение благословил,
старец, близкий отцу Серафиму
пять рублей с ликом храма вручил

Николая Гурьянова мысли
здесь в основу служенья легли,
постепенно рождалась обитель
по заветам княгини Москвы

выходили на улицы Минска
те девицы, чтоб жертвы просить,
за подавших в скарбонки молились,
собирая на свой монастырь

не напрасными были труды их,
средства зодчим с годами нашлись,
благодетели дела явились,
что богатства дарили свои

сто сестёр чёрных служат здесь ныне,
триста белых несут там труды,
ждут заботу болящие Минска
в тишине одиноких больниц

интернаты, где детские жизни,
искривлённые в кознях судьбы,
люди, вечно душою больные,
что желают уйти из той тьмы

жерты игр и зелёного змия,
страшных зелий дымов и иглы,
слабоумия, страхов различных,
что коверкают дар людской - жизнь

их уход за тяжёлобольными
всякий знает, кто горе узрил,
всем беспомощным лаской великой
возвращают здоровье они

тем, кто болен душевно, открыты
двери их небольших мастерских,
там строгают и клеят нехитро,
роспись разных изделий для них

там не только дела бытовые,
слово Божье несут там они,
по душам разговоры с больными,
подготовка причастию их

как всегда их оружье – молитвы,
просьбы Богу чрез сонмы святых,
исцеляются люди больные,
исправляя греховную жизнь

ждут их стены учебные Минска,
молодёжь, чтобы путь обрести,
красоту православия видят,
получают ответы свои

принимают всех тех, кто зависим
от страстей своих горьких хмельных,
в избавленье читают молитвы,
наставленья, что дали отцы

красоту дарят их мастерские,
где ручная работа царит,
вышиванья, одежды и книги,
их прекрасная иконопись

полотенца, платки и косынки,
дивь узоров на тканях златых,
россыпь скатертей, храмовы ризы,
сарафаны и платья палитр

чашки, чайники, блюда, сервизы,
где сияют узоров цветы,
все сезоны природы вселились,
украшенья старинной поры

образа там творят мастерские
в самоцветах природной красы,
в красках писаные и резные,
их оклады – дары для души

образ Елисаветы в палитрах
пишут сёстры обители их,
у икон этих будут молиться,
прося помощи в нуждах своих

благовония, ладан и смирна,
чётки, свечи, лампады, угли,
расписные цветные бутылки
освящённой в молитвах воды   

её образ в стенах монастырских
обрамляют людские дары,
в драгоценностях благодарили
за свершение страстных молитв

и в Москве, на Урале, под Минском
в песнопеньях акафист разлит,
просят помощи там у княгини
каждодневных деяний благих

и всегда ощущают в молитвах
то присутствие высшее в них,
посылает им помощь княгиня,
чтобы доброе дело творить

спустя Век в Русский Мир возвратилось
начинание Царской семьи
у великой и чтимой святыни
Италийской далёкой земли

там в Барграде заброшено было
дело царской России годин,
где застыл Николай Мирликийский,
его мощи у мраморных плит

уголок, что влечёт пилигримов
православных всей Русской Земли,
здесь прославлено стенами имя
убедившей подворье творить

там подворье всем русским открыто,
что приехали мощи почтить,
служат клирики Патриархии,
земляков принимая своих

дом открыт для них странноприимный,
храм для таинств святых и молитв,
всё идёт и идёт из России
вереница из судеб людских

приезжают мощам поклониться,
от грехов избавленья просить,
просят помощи высшей в молитвах,
оставляют записочки их

здесь кусочек родной средь чужбины,
пребывавший весь век в забытьи,
растянулись духовные нити,
чтобы в них две России сплелись

её помнят в Дармштадте доныне,
там, где храм Магдалины стоит,
его русские стены как символ
стольких связей далёкой земли

Подмосковье хранит её имя
у высоких красивых апсид,
небольшое село из глубинки
несёт свет её образа в мир

в Девяностых сложилась община,
где стремились их дух укрепить,
возносились их просьбы княгине
о молитвенном доме для них

начинали с вагончика тихо,
после храм деревянный возник,
там служились уже литургии,
все молитвы с акафистами

был проект им дарован красивый,
архитектор безмездно творил,
Оболенский вписал своё имя
в сотворение русских святынь

благодетели их находились,
восемь лет возведеньем ушли,
купола и кресты завершили
православный прекрасный порыв

белым камнем отделаны были
стены храма Опалихи их,
Свято-Елисаветинский имя
освятило приют для молитв

засияли там Господа лики,
Алапаевских мучениц лик,
там слились торжество византизма
и узор Новгородской земли

там воскресная школа возникла
откровением детской души,
чтут Библейские свято страницы
те, кому открывать их пути

расцветает в ней цвет живописный,
гобеленов чудесная нить,
спорт, где дух привит патриотичный,
красоту дарит внутренний мир

в храме образ светится княгини,
что украшен дарами души,
драгоценности лику людские
за ходатайства мученицы

у ковчега, где мощей частицы
всегда много просящих молитв,
дух княгини с Варварой таится,
Серебрянского, отче Луки

колокольня их к небу стремится,
стены трапезной и мастерских,
их просфорная, школа, где лица
прихожан светом дружной семьи

там часовня в честь святой Софии,
её Веры, Надежды, Любви
и крестильного храма апсиды
святой Ксении Града Невы

воздвигаются стены в Столице
в её честь - храм народной любви,
на бульваре Сиреневом имя
Эллы в камне навек зазвучит

ещё многие храмы в России,
Беларуси ей посвящены,
её память доныне в Ильинском,
в Украинских обителях лик
 
помнят образ её в Палестине,
где так много деяний благих,
после красной эпохи трагичной
возрождалась там русская жизнь

четверть века в трудах проходило,
Двадцать первый дары нам явил,
Палестинское общество высит
воплощенье великой мечты

снова русские храмы там ныне,
колокольные звоны, псалмы,
вид домов русских странноприимных,
школ, подворий, обителей лик

всюду россыпь из стен монастырских
русской речью живой голосит,
там возносятся к небу молитвы
о спасении Русской Земли

в Вифлееме, Иерусалиме,
Назарете, Бейт-Джале следы,
всюду встретите русские лица,
всюду можно главу преклонить

нарастает поток пилигримов
всех краёв нашей Русской Земли,
снова слышатся звуки молитвы
православной горящей души

среди них храм святой Магдалины
у святой Елеонской горы,
Гефсиманский Вифанской общины,
где мечтала покой обрести

там нетленного тела гробница,
что влечёт среди многих святынь,
к ней несут уголки всего мира
свои просьбы, молитвы, мечты …
 


Эпилог

После жизни земной к жизни вышней
путь великой княгини лежит,
продолжается людям незримо
в атмосфере добра и любви

её имя землёй не забыто,
воплотившись в деяньях благих,
что продолжены многими ныне,
одаряя плодами души

его слышат всё чаще в молитвах,
обращённых тисками нужды,
оно пишется в просьбах-записках,
подающихся в храмах родных

слышат отзывы тех, кто просили,
всё по нуждам своим получив,
нет отказов в мольбах от княгини,
полон дух как всегда доброты

она женщине как-то явилась,
чей автобус в аварии был,
ей сказала святая: - «Прости всех
и тогда будешь с дочерью жить

Я Каляева всё же простила,
хотя мужа жестоко убил,
всех прощать завещал нам Спаситель,
не держи в своём сердце обид»

так Лариса тогда поступила,
подписав все прощенья свои,
к ней здоровье тотчас возвратилось,
потекли вновь счастливые дни

православные помнят княгиню
на пространствах огромной Земли,
три страны почитают вершину
человеческой трудной судьбы

помнит имя святое Россия,
весь огромный родной Русский Мир,
оно золотом влито в страницы
всей истории Русской Земли …

 
 
02.02.-09.03.2018,
29.08.-01.09.,
03.-04.09, 06.09.2018