Анне Павловой

В театре премьера.Осмысленны лица.
Сияет хрустальная люстра-царица.
И публики гул, занимающей кресла,
Таинственна сцена, как творчества место.

Дан третий звонок. В зале шум затихает,
А свет постепенно совсем угасает.
Вдруг занавес дрогнул, стенЫ расступились,
И взорам все таинства сцены открылись:

Та самая  Анна, тонка и бледна,
Сияньем луны будто освещена,
Недвижна, прекрасна как хрупкий цветок,
Вбирает вступительных звуков венок.

В едином порыве взмахнула руками,
И капелька крови блеснула, как пламя.
И будто-бы сказки взметнулись страницы:
Мы видим страдания раненой птицы!

Не руки, а крылья, борьба и паденья,
В страданиях жизни угасшей мгновенья...
И нет уже сцены, лишь подвиги птицы,
Стремящейся в небо ещё раз пробиться!

Пространство два гибких крыла разрезают
И в памяти нашей на век исчезают,
Рождая в ней прошлого сладостный миг.
И счастлив, кто миг этот славный постиг!