3. О кохлеарной имплантации

О кохлеарной имплантации
________________________

Некролог профессору, д.м.н., почетному доктору Эрнсту Ленхардту
Моё письмо Оксане Д.
---------------------

Некролог профессору, д.м.н., почетному доктору Эрнсту Ленхардту

1 декабря 2011 года после наполненной жизни в возрасте 87 лет скончался Эрнст Ленхардт – первопроходец в истории кохлеарной имплантации. С ним мы потеряли выдающуюся личность, человека, который на протяжении всей своей жизни неустанно добивался улучшения качества жизни глухих и слабослышащих.
Эрнст увидел свет 24 апреля 1924 года. Он родился пятым ребенком в семье пастора Эрнста и Доретты Ленхардт в маленьком мекленбургском городке Кривитц. То, что он однажды станет профессором и многократным доктором наук, не было ему заложено с колыбели и вряд ли можно было предположить в его ранние годы. После окончания школы в 18-летнем возрасте он был мобилизован на Восточный фронт, вышел из Демянского котла,  в 1944 году был послан на Западный фронт и в свой  21-й день рождения плыл через Эльбу, чтобы спастись от плена.   
Удача прилежных ему не изменила, когда в 1950 году в Киле после нескольких полных лишений лет учебы он сдал государственный экзамен и по горячим следам защитил ученую степень. К своей первой работе он приступил в Ростоке, в 1959 году защитил докторскую диссертацию и перешел работать в берлинскую клинику Шарите.
13 августа 1961 года - в день сооружения Берлинской стены – Эрнст Ленхардт доказал свое мужество и смелость принимать решения.  Он совершил побег вместе с семьей,  на полной скорости прорвавшись на автомобиле через оцепление с целью свободы перед глазами.
После нескольких лет работы в Гамбурге в 1968 году  его пригласили на работу в новосозданный медицинский институт Ганновера.
Там он, совместно с Ганноверским техническим институтом и институтом Макса Планка в Геттингене, начал осуществлять свои  представления по кохлеарному импланту. В состав этой научной группы входил также профессор Муссман, который примерно в это же время изобрел видеотелефон.  Он смог показать, как через одну единственную проволочку можно передавать изображение превосходного качества. Следовательно,  возможность передачи не только слуха, но и понимания через один канал все-таки была?
Однако, когда Эрнст Ленхардт услышал об австралийской многоканальной системе и распознал, насколько близка эта система разработкам Фритца Цельнера и Дитера Кайделя, которые уже в 1960 году в одной из своих публикаций дали определение, какими свойствами должен обладать КИ с их точки зрения, он убедился в превосходстве многоканальной системы.
И снова очень быстро было принято решение: вместе со своим аудиологом Рольфом Баттмером он поехал за свой счет в Австралию, встречался с проф. Грэмом Кларком в Мельбурне и представителями фирмы-производителя в Сиднее и после своего возвращения прекратил свои действия по разработке КИ. В 1984 году Эрнст Ленхардт проимплантировал своих первых взрослых пациентов.
В 1987 году им был проимплантирован первый ребенок, потерявший слух после менингита, а уже в 1988 году он стал первым отологом в мире, который проимплантировал полуторагодовалого ребенка, рожденного глухим. Это было в том же самом году, когда известный немецкий физиолог Р. Клинке на конгрессе в Монтре (Швейцария) заявил: «Имплантировать КИ глухим детям - преступление».
Дальновидность Эрнста Ленхардта позволила ему распознать, что обеспечение пациентов кохлеарными имплантами – прежде всего детей раннего и младшего возраста – требует междисциплинарности.
В то время как хирург-отолог несет общую долгосрочную ответственность, для обеспечения хорошего результата вмешательства требуется квалифицированный аудиолог, а также такие опытные специалисты, как сурдопедагоги, логопеды и психологи.
То, что он как врач признал чрезвычайно важную роль абилитации и активно ей содействовал – является одной из его самых больших заслуг.
Он нес в мир свое убеждение в том, что детям с КИ можно проложить дорогу в мир звуков, и его жена Моника – которая по роду своей деятельности тоже интенсивно занималась темой КИ и позднее совместно с ним основала Фонд проф. Эрнста Ленхардта - сопровождала его на этом пути.
Так было и в 1991 году, когда они приехали в Москву. Для него, который во время войны еще совсем молодым человеком был вынужден служить на Восточном фронте, это был очень эмоциональный момент. Одним годом ранее в Магдебурге состоялось знакомство с Георгием Абеловичем Таварткиладзе, который пригласил их поддержать в Москве, тогда еще в СССР, первую программу кохлеарной имплантации.
Подобным образом он действовал во многих странах Западной Европы, а еще более активно в странах Центральной и Восточной Европы. Об этом свидетельствуют, например, многие соболезнования, которые опубликованы в веблоге Фонда Эрнста Ленхардта (www.lehnhardt-stiftung.org).
Эрнст Ленхардт с самого начала распознал важность максимально щадящего оперативного вмешательства и разработал так называемую Soft Surgery – «мягкую» хирургию, идея которой заключается в том, чтобы не повредить деликатные структуры внутреннего уха и таким образом сохранить имеющийся остаточный слух.
Эта концепция имеет на сегодняшний момент еще бoльшее значение, чем на момент ее внедрения, так как именно сейчас оперируется очень много пациентов с остаточным слухом.
Эрнст Ленхардт распознал также чрезвычайно большое значение послеоперативного ведения пациента и, следовательно, (ре)абилитации. Совместно с сурдопедагогом Бодо Бертрамом он ездил  по странам и пропагандировал свои идеи и опыт. Он основал первый реабилитационный Центр кохлеарного импланта (CIC) в Ганновере, который стал прототипом для многим аналогичных центров.
Даже после своего увольнения в отставку в 1993 году он продолжал активно работать на благо глухих и слабослышащих людей. Он выступал с докладами, делал публикации и помогал, где только он мог. Так же было и с Фондом, который будет и дальше стремиться к тому, чтобы продолжать дело жизни Эрнста Ленхардта в его духе.

Д-р наук, почетный доктор Моника Ленхардт
---------------------

Моё письмо Оксане Д.

Дорогая Оксана, здравствуй. Да, конечно, я помню тебя и как мы
разговаривали в Загорске. Я сострадаю таким, как ты, людям, кому
пришлось пройти через трагедию. Твоё письмо мне понравилось, и хорошо,
что ты обратилась ко мне легко, по-дружески.

Да, мне сделали кохлеар-имплантацию, но это было давно - сейчас
обстановка совсем другая. Бесплатно не получится, Оксана. Нужно искать
спонсоров. Расходы за меня и ещё только 2 - 3 русских полностью взяла
на себя фирма из Германии - но вот почему: в нашей стране тогда
кохлеар-технология была неизвестна, к ней относились с недоверием
(опасались, не причинит ли это вред здоровью и будет ли улучшен слух
или это мелочи, не стоящие хлопот). Немцам нужно было показать
результаты на живых людях. А теперь уже дело поставлено, и, хотя
имплантация стоит очень дорого и есть и другие минусы, желающих
сделать её достаточно много. Главная трудность для тебя - найти
деньги. Сегодня я попросила близкую знакомую позвонить в центр по
реабилитации людей с имплантом (сама я по телефону разговариваю только
со своими знакомыми) и получить информацию по двум вопросам:
во сколько сейчас обходится имплантация (и аппарат, и операция) и куда
следует обратиться тебе - к ним в Москву или есть что-то поближе ко
Львову. Где-то год или два назад мы были в центре и мама разговаривала
там с мамой подростка, которому тогда сделали имплантацию. Насколько
моя мама поняла, они заплатили 14000 долларов (продали для этого
земельный участок). Когда делали мне, это стоило, думаю, не меньше
чем вдвое дороже (я забыла, Оксана, да и немцы не мозолили глаза тем,
что я у них в долгу). Постепенно технология улучшается по качеству
и становится дешевле. Но всё равно цена, как видишь, такая, что
задумаешься. Завтра-послезавтра моя знакомая должна узнать о цене
точнее. Очень многие клиенты - будущие имплантированные - ищут и
как-то находят спонсоров (через церковь или ещё как-то). Вдруг и тебе
удалось бы найти... Конечно, поиски потребуют сил и времени. Но, может
быть, твои родители готовы для тебя на многое?.. Моя мама отдавала
для меня всю себя в течение многих-многих лет; она и сейчас делает для
меня много, но теперь есть другая важная забота - внучки (две дочки
моей сестры), да и возраст...

У нас должны быть записаны адреса фирмы в Базеле (Швейцария), телефоны
этой фирмы и личный директора - Моники Ленхардт (а оперировал меня
её муж, Эрнст Ленхардт, профессор; когда-то у нас с ними обоими был
контакт прямо-таки родственный). Но я сегодня просмотрела брошюру, где
могли быть адреса и телефоны заграничной фирмы, и не нашла их. А
телефон центра в Москве вот: 438-68-65. Оксана, тебе нет необходимости
выходить на Европу: теперь уже несколько хирургов практикуют
имплантацию в Москве, кажется, в Грузии, наверняка ещё где-то. А
за рубежом закупается техника, и специалисты наши стараются перенимать
их опыт. Если ты решишь, что имплантация тебе действительно нужна
и что у тебя есть шанс раздобыть деньги и пройти также через другие
трудности - тогда обязательно напиши мне ещё. Я могу тогда ознакомить
тебя со всем подробнее (и, в частности, попрошу маму поискать
базельские телефоны). За границей сделать операцию можно, но выйдет
ещё дороже, и намного. Итак, подробности - в следующий раз (если они
тебе понадобятся), а сейчас коротко.

Во-первых, операции бояться не надо: она сложна для хирурга, т.к. он
должен вставить во внутреннее ухо, в улитку крошечные электродики.
А у больного делают лишь разрез кожи над ухом. Под кожу, поверх кости
черепа, засовывают плоский транзистор. Возможно, что в улитку хирург
проникает также через это место; или снаружи через ушной проход? -
не знаю. Во всяком случае, наружных швов у меня был только один -
над ухом. Операция под общим наркозом. Боль после операции есть, но
терпимая: болит там, где улитка, и вся голова. Но боль не мучительная,
не бойся. А вот другое тебе может доставить больше неприятностей:
сбривают волосы наголо, потом придётся походить в косынке. На операцию
кладут в больницу, где-то на неделю. Думаю, что тебе можно было бы
лечь в больницу с кем-то из близких (только это снова при помощи
денег). Часто имплантацию делают маленьким детям, кто глухим родился;
и они в больнице, конечно, с матерью.

А теперь вот что: я понимаю, что ты очень хочешь слышать; но у меня
впечатление, что чуть ли не самое главное для тебя - снова иметь
возможность слушать музыку. Нет, дружок: такого пока ещё нет, что
вернуло бы нам музыку. Я сама так любила её! Долгие годы, когда слух
у меня постепенно падал и я чувствовала одиночество всё сильнее и
сильнее, музыка оставалась моей отрадой, утешением. Не всю классику я
тогда понимала, но любимые пьесы и песни хотелось слушать и слушать,
хотелось, чтобы они не кончались. И думала: вот оно, родное, моего
склада, я не одинока, музыка - с такими же, как у меня, чувствами, я
люблю её, а она любит меня! И терять музыку было горем. Но имплантацию
я решила делать не из-за музыки: мне чётко и сразу сказали, что она
даёт возможность общаться и вполне полноценно жить, что наш процессор -
РЕЧЕВОЙ, а надеяться на музыку - это уже слишком. Как я её слышу? -
так себе, примитивно, искажённо. Красоты я ощущаю мало, хотя общая
гармония доходит; классическую музыку слушать нравится, современная
эстрада донимает однообразием. Уловить мелодию, которой я не слышала
при естественном слухе, не могу; даже старые песни, бывает, узнаю
не сразу. Сейчас больше всего люблю Мессу И. С. Баха и сонаты для ф-п.
Л. Бетховена. Но так получается у меня; у некоторых других - намного
лучше. Одна молодая женщина ходит на концерты часто и говорит, что
получает большое удовольствие.

У многих и с восприятием речи гораздо лучше, чем у меня. Я - на уровне
слабослышащей, а они - практически как нормальные люди. Уверена,
что это объясняется тем, что они зрячие: они видят, когда к ним
обращаются, и начинают слушать; часто они догадываются о смысле
по выражению лица и жестам собеседника; что-то считывают по губам.
В общем, незрячему, по-моему, не дотянуться до лучших результатов.
А удачи при имплантации бывают даже такие: один парень серьёзно
переболел в 14 лет и оглох, имплантацию ему сделали на удивление
быстро - меньше чем через год; он доучился в своей массовой школе,
друзей не потерял, поступил и проучился 5 лет в институте
на факультете коммерции, занимается бизнесом и прилично зарабатывает,
у него слышащая жена, очень красивая, отношения между ними хорошие, он
не замечает какой-либо существенной разницы между собой и обычными
людьми. Та женщина, что ходит на концерты, после имплантации доучилась
в институте (на начальных курсах слух у неё был) и стала преподавать
на своём факультете (физика) - ты представь, как надо слышать, чтобы
иметь контакт с целой аудиторией студентов; как у неё в личном плане,
точно не знаю: вроде бы долгое время она встречалась с парнем
(правильнее её называть девушкой, но по общим меркам ей бы и замуж
пора). И такие удачи у имплантированных далеко не единичны. Правда,
есть и неудачи.

Ну, понятие об имплантации у тебя уже составилось, верно? Мне начинает
надоедать писать это письмо. Из важных вещей осталось сказать тебе
следующее. Оксана, прежде чем берутся новому человеку делать
имплантацию, он проходит проверку. Потому что некоторым она может быть
противопоказана, а для кого-то она окажется малорезультативной,
бесполезной (и это ясно заранее). В каких конкретно случаях могут
отказать - я не знаю. Тебе самой надо связаться с центром, рассказать
о себе, выяснить, взялись бы они за тебя или что-то в твоём состоянии
не подходит; они же могут подсказать, куда обратиться в поисках денег.

И ещё нужно хорошенько осознать, что операция - ещё далеко не всё.
Слух не вернётся моментально - потом будет период привыкания,
тренировок, нужно заниматься и заниматься: пытаться понять слова,
которые тебе говорят, а позже можно слушать радио, наши "говорящие
книги", ну и музыку. У меня этот период был очень нелёгким.
И потребуется время от времени наведываться в центр, чтобы с тобой
и твоим аппаратом поработал специалист - сделал "настройку", т.е.
запрограммировал процессор в таком режиме, когда ты слышишь лучше
всего. Немного объясню: стереоаппаратура способна работать на разных
тембрах, и мы регулятором выбираем тот тембр, что нам по вкусу; так
и процессор.

Оксана, даже если тебе всё насчёт кохлеар-имплантации уже ясно, всё
равно напиши мне, ладно? Расскажи о себе. Я очень мало что знаю. Знаю
только, что тебе было тяжело в Загорске и ты решила жить дома и как-то
доучиться самостоятельно. И что у тебя глубокий интерес к религии,
но не в ортодоксальном русле, а что-то необычное. А почему, интересно,
ты написала сейчас, а не раньше? Узнала обо всём этом только что?
Осталось добавить мелочи - завтра допишу.

Сведения из центра такие: обращаться они посоветовали сюда, к ним в
Москву, по данному мной телефону (4386865) - сначала поговорить
с секретарём директора (директор - Таверткиладзе Георгий Абелович,
секретарь - Вера Вячеславовна); она запишет тебя на очередь
для аудиологического обследования. Если обследование покажет, что
имплантацию делать стоит, то всё будет организовано ими (помогать
искать деньги они вряд ли будут). А стоимость оказалась ещё больше,
чем я написала: в пределах 25000 евро (до миллиона рублей). Всё не так
просто, Оксана.

Ну, пора мне браться за другие дела. До свидания. Буду рада получить
от тебя письмо.

24.05.2007
Марина
---------------------