Когда это сбудется...

Когда это сбудется,
будет больно.
Но я готова. Давай.
Будет июль, или май,
Или еще какой теплый месяц.

И я иду по песку, снимаю шлепки, снимаю кадры,
и тебя, застывшего у кромки моря,
ты оборачиваешься и смеешься...
А вокруг запах огней, горы,
мальчишки поймали медузу и звучно визжат.
Этот кадр снят.
И этот снят..
Все запечатано в цифру, в голову, в циферблат,
где у каждой стрелки свое место и свой обряд...
Я наливаю вина, пью одна,
молчалива, так счастлива и грустна...
Ты застывший стоишь у окна...
И нет слов для истин.
И нет смыслов, нет морали, устоев, и нет причин...
Потому что где-то внутри мужчин
сидят белый дьявол и черный бог,
и, наверно, кто-то из них оглох,
и меня не слышит.
А я стою как тоненькая струна,
что порваться вот-вот должна,
завершив свой шальной аккорд...
А на теле соленый пот,
а под кожей звериный пульс,
а во взгляде плавится медь...
Только - кому гореть?

Ты берешь бокал из моей руки,
пробуешь вкус,
прижимаешь к себе,
я чувствую этот жар в и вне,
и не важно уже вдвойне,
как закончится этот сон,
как продолжится этот день,
как разрушится этот миг -
ведь он сам по себе велик, впечатан в меня
и не забудется...

Я же знаю, что будет больно,
Когда все это сбудется.