Осколки

Красноярск на карте я нашёл.
Вспомнил я - чем славен Мартин Лютер.
Отчего мне стало хорошо?
Оттого что я включил компьютер.

Дрогнуло, как в юности, в груди.
Воскресил забытые напасти.
Впереди осенние дожди.
Позади вулкан потухшей страсти.

Туча скрыла яблоко луны,
и забылся вальса звук прелестный.
Я хотел, в предчувствии весны,
услыхать Оранжевую песню.

Пушкин как-то Дельвигу писал
"добрый друг, послушай муз невинных."
Этих двух читал любой вассал.
Открывалась жизнь в поэмах длинных.

Вот цитата, вот один пример
"лишь любовь - веселье жизни хладной."
Где-то усмехался Люцифер.
Ветер выл лихой и безотрадный.

Мы ушли со школьного двора,
где нас Герцен разбудил от спячки.
У трибун вопили мы "ура!"
В космосе летали две собачки.

Образцова с Хилем пели мне.
Чемпионом мира был Ботвинник.
Почтальон шёл с сумкой на ремне,
"Щит и меч" узревший за полтинник.

Помню, с кем-то в ножички играл.
Проигравший получает пендель.
Кто хоть раз по жопе получал,
знает - пендель, это вам не Гендель.

К песням предков я тогда привык.
Плакали они, сердца терзая.
Я узнал, в степи просил ямщик
передать колечко, замерзая.

В те года я повредил мениск,
были в спорте трудные моменты.
Я любил шампанское и риск,
и кино "Ошибка резидента".

Марки Конго, Фиджи, Сомали
и Монако я хранил в альбоме.
Ведь они прекрасней чем рубли.
С рыбками аквариум был в доме.

Мы не знали что такое файл.
Знали мы законы Фарадея.
Хау ду ю ду? Мен, вумен, смайл,-
долго я учил, болела шея.

Надо помнить - кто за что убит.
Нас Земля притягивает массой.
Труд - не волк, он в лес не убежит.
Псы зимой лежат над теплотрассой.

Ветры дуют. Быстро дни идут.
Вольно волны ходят на просторе.
Жизнь как песенка про пять минут.
Жалко, только раз я видел море.

Жил я в глубине сибирских руд,
в шахте, словно каторжник, трудился.
Как берёзка загляделась в пруд-
я не видел, с этим я смирился.

Если пел Полад Бюльбюль-оглы,
мне хотелось подскочить со стула
и допрыгать до Йошкар-Олы,
и украсть девчонку из аула.

Пел Муслим про гул небытия,
Ободзинский - про глаза напротив.
Вышивать любила мать моя,
кошечку клубками озаботив.

Мы играли в чику и в футбол.
Шейк и летку-еньку танцевали.
И саранки украшали стол.
Годы всё в мозгу перемешали.

Я из школы шёл, а в голове-
Робеспьер, Коммуна, гильотины,
инфузории, пожар в Москве,
Фритьоф Нансен, дрейф, морозы, льдины,

конус, призма, перпендикуляр,
Керенский бегущий в кринолине,
хлор, скрипичный ключ, валентность, шар,
ДНК, гиперболы и дыни,

Блок, "Отцы и дети", альбатрос,
Бонапарт, молекулы, Петлюра,
глобус, Гамлет, гоголевский "Нос",
брусья, Микеланджело скульптура,

дикая сибирская тайга,
диктатура, класс парнокопытных,
Лейбниц, Зевс, устройство утюга,
мудрый хаос знаков алфавитных,

Капулетти, череп, Эльсинор,
и чума на оба ваших дома,
ВЛКСМ, ГО, Тагор,
тень легла на родину Боржома.

Ветры дуют. Быстро дни идут
Вольно волны ходят на просторе.
Жизнь как песенка про пять минут.
Жалко, только раз я видел море.

Все подковы смяли силачи,
хохоча. Пренебрегли приметой.
Сам себя прошу я "не кричи",
кто тебя услышит в жизни этой.

Цирк уехал, увезли слонов.
Об ушедших грезит конопляник.
Глеб Жеглов отпел про скакунов.
Новый фильм крути, киномеханик!