Адельберт фон Шамиссо. Святой Мартин, епископ Тура

(Легенда)

Дьявол злится: «Этот Мартин
Страх забыл, о духи Ада,
Страх забыл, он не азартен,
Ничего ему не надо,
Неподкупен и бесстрашен,
Добродетелью украшен,
Нам всегда готов дать бой,
Нам на зависть и кручину,
Человеческому сыну
Предан телом и душой.
Ваша лень мне надоела;
Сам теперь возьмусь за дело,
Можете считать, он мой!»

Так вещая, дух нечистый
Вид и тело обретает
Своего антагониста,
И подручных наставляет:
«Страх забудьте, мои слуги,
Страх забудьте, вас в недуге
Держит ненавистный лик;
Страх забудьте, коль болвану
В облике своём предстану,
То-то он подымет крик!
Мнит себя он всех святее?
Я сыграю так еврея,
Душу сам отдаст нам вмиг!»

В пурпур, в золото одетый
Всем царям подобен вместе,
Над тиарой – нимб из света,
Важность, гордость в каждом жесте.
Ужас овладел чертями,
В адское сигают пламя,
Воя, мчатся наутёк;
Лишь бы спрятаться, укрыться
От всевышнего десницы
В безопасный уголок;
Даже властелин их мерзкий,
Осознав обман свой дерзкий,
Пред собой струхнул чуток.

Где же Мартин? В бедном платье,
Полн любви, надежды, веры,
Распростёрся у распятья,
Предан Господу без меры:
«Ты, кто нам принёс спасенье,
Глянь на нас, средь искушенья
Мы во зле, в грехе, в крови;
Гнев умерь свой справедливый,
Дай нам шанс, пока мы живы,
Милость нам свою яви.»
Дух нечистый, лжи родитель
В храм вступает как спаситель,
На челе – печать любви,

В пурпур, в золото одетый
Всем царям подобен вместе,
Над тиарой – нимб из света,
Важность, гордость в каждом жесте.
«Я, Христос, шлю откровенье,
Верный Мартин, на колени
Предо мной скорей пади.
Я, Господь, тебе глаголю:
Будь моей послушен воле,
В оба на меня гляди.»
Мартин смотрит не мигая,
Ничего не понимая,
Сердце замерло в груди.

А хитрец взывает снова:
«Я - Христос, пади и слушай.
Ты моё запомни слово
И свою отдай мне душу.»
Тот: «Христос наш милосердный
Был бедняк, простой и смертный,
Истина для нас и свет,
На кресте погиб в пустыне,
Но тебя в твоей гордыне -
Я тебя не знаю, нет.»
Так настал конец обману,
Вновь в молитве неустанной
Мартин свой блюдёт обет.

Adelbert von Chamisso
DER HEILIGE MARTIN, BISCHOF VON TOURS
Legende

»Diesen Martin«, rief der Satan, –
»Fürchtet nichts, ihr Höllengeister,
Fürchtet nichts und hört den Rat an,
Den geschmiedet euer Meister, –
Diesen Martin, der, geplaget,
Angefochten, – unverzaget,
Unverfährdet, uns zum Hohn,
Wiederbringt die Kreaturen,
Die zu unsern Zeichen schwuren,
Dem verhaßten Menschensohn,
Diesen gilt es zu verderben;
Also will um ihn ich werben,
Zählt ihn zu den Unsern schon.«

Redend hat der Geist der Lüge
Form und Körper angenommen,
Und es sind des Heilands Züge,
Welche seiner Arglist frommen, –
Fürchtet nichts, o Vielgetreue,
Fürchtet nichts, wenn euch aufs neue
Tief verhaßt der Anblick kränkt;
Fürchtet nichts, ich bin der Alte,
Der, wie er sein Antlitz falte,
Alten Grolles nur gedenkt;
Ihm, den sie den Heil'gen schelten,
Will ich für den Juden gelten,
Bis er seine Seel uns schenkt.«

Und in Purpur prunkt er eitel,
Gleich den Königen der Erde,
Die Tiar' auf seiner Scheitel,
Stolz und Hochmut die Geberde.
Und die Teufel faßt ein Grauen,
Wie das Schreckenbild sie schauen,
Und ein Weheruf erschallt;
Heulend stürzen sie vonsammen,
Suchen Schutz in ew'gen Flammen
Vor des Rächers Allgewalt;
Und mit Angst erfüllt nicht minder
Auch den argen Trugs-Erfinder
Die erfrevelte Gestalt.

Bischof Martin liegt indessen,
Lieb im Herzen, Hoffnung, Glaube,
Tief in Demut, selbstvergessen,
Vor dem Kruzifix im Staube:
»Der du starbst uns zu erlösen,
Sieh uns Schwache, von dem Bösen,
Von der Sünde Garn umstellt;
Straf uns nicht in deinem Zorne,
Wasch uns rein im Gnadenborne
Von der Schuld, die auf uns fällt.«
Und es tritt der Geist der Lüge
Vor ihn hin, er trägt die Züge
Des Erlösers dieser Welt.

Und in Purpur prunkt er eitel,
Gleich den Königen der Erde,
Die Tiar' auf seiner Scheitel,
Stolz und Hochmut die Geberde:
»Martin, sieh, ich bin der wahre
Christus, und ich offenbare
Dem mich, der zu mir sich neigt;
Und es ist dir anbefohlen,
Anzubeten unverhohlen,
Der sich deinen Augen zeigt.«
Martin starrt, die Augen offen,
Schier entrüstet und betroffen,
Den Versucher an und schweigt.

Und der Arge redet wieder:
»Christus bin ich und befehle;
Falle betend vor mir nieder
Und ergib mir deine Seele.«
Er darauf: »Der Allerbarmer
War hienieden selbst ein Armer,
Er, die Wahrheit, er das Licht,
Er, mein Christus, starb am Holze;
Aber dich in deinem Stolze,
Dich – entfleuch – dich kenn ich nicht.«
Und es war der Trug zerstoben,
Martin, seinen Gott zu loben,
Liegt im Staube fromm und schlicht.