Рецепты еврейской мамы продолжение

Когда я наелась до отвала и напечаталась до легкой усталости пальцев, Борис Абрамович поманил меня на кухню, где на большом столе стояла большая глиняная крынка, лежал ворох старых газет «Правда» и высилось большое цинковое ведро с песком и землёй, в котором у Беренштамов еще пару дней назад «росла» маленькая и нарядная новогодняя ёлочка.
- Сейчас мы будем с тобой сажать петрушку. Если мы всё сделаем правильно, то она взойдёт аккурат к Дню рождения деревьев, а полностью вырастет к Пасхе, вот тогда мы и будем её с тобой кушать.
- День рождения деревьев? А разве такое бывает?
- Конечно! И у нашего еврейского народа этот день называется «ту би-Шват». В давние-давние времена, когда еще на свете не было ни твоей бабушки, ни даже прабабушки, увидели деревья, что люди отмечают Новый Год, танцуют, водят хороводы, едят вкусные кушанья и заплакали… У них такого праздника не было и веселиться они не могли.
- А как же ёлочка? Она же приходит на праздник, и наряжается, и все возле неё танцуют?
- Борух! Этот ребенок умнее твоего равина, - засмеялась Анна Ароновна, - Ну, как ты будешь выкручиваться?
- Видишь ли, дитя… Деревьям про праздник как раз ёлочка и рассказала. Но деревьев много, а ёлочка одна. Вот и попросили деревья Бога, чтобы он и им устроил Новый Год. С тех пор и появился «ту би-Швах». Но чтобы люди не запутались в своих календарях – какой там новый год – первый, второй или третий, то праздник назвали «Днем рождения деревьев». Ведь дня рождения у них тоже не было…
- А какие им подарки дарят? А песенки какие поют?
- Ну, принято на этот праздник съедать 15 разных фруктов, выпивать 4 бокала вина, дарить синагоге новорожденных животных, сажать фруктовые деревья. Фруктовые деревья, как ты знаешь, имеют важное значение, потому что являются символом жизни, роста и развития. Человек, даже ты сама, похожи на деревья: подобно растениям, у него есть корни и плоды, есть родители и дети. Дерево и человек достигают совершенства, только производя потомство, давая плоды, поскольку в них заложен потенциал продолжения своего рода и фамилии.
- А Мира мне говорила, что я вырасту, выйду замуж и не буду Метельской. Если повезет, буду какой-нибудь Пьехой, как мамина любимая певица, а если не повезёт, то и вовсе Рэкуненчихой.
- Фамилия – это не только те буквы, которые запишут в твоём паспорте. Фамилия – это память о твоих предках, которую ты носишь в сердце.
- Вэй, Бора, не крути ребёнку голову. Давайте сажать петрушку, а то под вечер у меня глаза совсем ничего не видят, а семечки мелкие-мелкие…
Я с радостью побежала на кухню, не забыв подумать о том, что дядя Лёня Жежер, оказывается, тоже был евреем. Он сегодня ровно четыре стакана вина выпил, пока я не уснула. Наверное, день рождения какого-нибудь дерева отмечал… А еще я вспомнила про огромный клён, который растёт у нас во дворе и который мне нипочем не обнять руками. Надо будет выпросить у мамы мои старые ленточки для кос, те, где утюгом повредили капрон, и подарить их этому клёну. Пусть у него тоже будет день рождения.
Ту би-Шват праздновали через 15 дней, когда подошел правильный день. Наша петрушка еще не проклюнулась, хотя я и наносила Анне Ароновне из мусорника возле Станции переливания крови много-много стёклышек, которыми нужно было накрыть землю, чтобы семенам было светло и тепло. Все выходные я была занята тем, что печатала через копирку праздничные рецепты для маминого СКБ, а еще играла в «дегустатора». Дядя Боря сказал, что это не баловство, а такая настоящая работа, куда приглашают очень умных, но очень голодных людей, чтобы они пробовали всякую еду, а потом описывали её для журнала «Работница» и «Крестьянка». Наверное эти дегустаторы часто меняются, так как наедаются и толстеют, или только если они устроены так как Светка Дейдей – та может съесть ведро черешни и даже не поморщиться.
Ладно, вы пока читайте рецепты Анны Ароновны, а мне еще нужно успеть сложить с мамой мой чемоданчик. У бабушки Ани в феврале партийный съезд какой-то в Казахстане, и мы туда поедем с ней на «Победе», чтобы проведать родственников в Воронеже, потом в Уральске, потом в Рудном, потом в Кустанае, а потом, как Паспорту с Фиксом, насовершаем кучу подвигов и вернёмся обратно. Правда, бабушка почему-то говорит, что это её «прощальные гастроли», на что я привычно бурчу «типун тебе на язык» и смачно трижды плюю куда-то за плечо, укутанное байковым халатиком. Делать так меня научила Равиля, которая тоже болела сердцем, но умирать пока не собиралась.
Если у вас во дворе растет любимое дерево, устройте ему Ту би-Шват. И дереву будет приятно, и вам вкусно:
Рецепты галантина из курицы с грейпфрутом от Анны Ароновны: даже если у вас в доме есть маленькие девочки, которые не любят грейпфрут, потому что он похож на горький апельсин, вы им приготовьте это блюдо. Будет вкусно. Обещаю! Возьмите 3 грейпфрута, 2 толстенькие куриные грудки, небольшой пучок ароматной травки тархун (эстрагон), пол-литра бульона от домашней курочки, пакетик желатина, соль и черный молотый перец по вкусу. Цедру с одного грейпфрута снимите, порежьте её красивыми аккуратными ромбиками и отварите в кипятке в течение пары минут. Из очищенного грейпфрута выдавить в чашку сок. В бульоне отварите куриные грудки. Варите не долго, минут 15-20. Желатин замочите в небольшом количестве (меньше чашки) воды. Два оставшихся грейпфрута хорошенько очистите и разделите на дольки без оболочек и перемычек, так, чтобы ядрышки были наружу. Выньте курочку, с бульон введите желатин и сок грейпфрута, посолите, поперчите и доведите до кипения. На дно хрустальной салатницы вылейте немного бульона и дайте ему быстро застыть в морозилке. Порежьте курицу брусочками. Положите дольки грейпфрута на желе, сверху курочку,и так чередуйте, пока салатница не заполнится. Залейте всё оставшимся бульоном, а сверху разбросайте листики эстрагона и порезанную отварную цедру. Дайте галантину застыть и подавайте к столу. Это очень вкусно! Даже те, кто не любит холодец, едят по целой тарелке!

Пряное мясо Ту би-Шват, рецепт от Анны Ароновны: выбрать на рынке полтора килограмма самой нежной телятины, 300 граммов чернослива, 100 граммов миндаля, килограмм красного лука, три столовые ложки густого мёда, чайную ложку корицы, соль и черный перец по вкусу. Дома мелко порезать лук, взять глубокую сковородку и хорошо разогреть растительное масло. Положить туда резаный лук, жарить долго, до коричневого цвета, потом добавить мёд с корицей и тушить еще пару минут на малом огне, добавив пару ложек воды. В чугунке разогреть растительное масло, телятину порезать на кубики 3х3 сантиметра и обжарить их до румяной корочки. Телятину класть всю сразу, интенсивно мешать, добиваясь, пока она «пописает» и начнет румяниться сама по себе. Добавить соль, черный молотый перец, чернослив, неполный стакан воды и тушить примерно час на малом огне. Добавить лук с медом и тушить еще минут сорок. Выкладывая на тарелки обязательно посыпать толченым и обжаренным миндалем. Пахнет очень аппетитно. А вкус такой кисленький и сладенький одновременно, почему-то похож на ужин у моря.

Фаршированные виноградные листья и чернослив. Рецепт от Анны Ароновны. Этот рецепт очень вкусный. Но детям его не дают, разве что по капельке. Зато взрослые едят, да нахваливают.  Нужно купить: 60 виноградных консервированных листьев, 20 крупных черносливин, 250 граммов любого фарша (хоть говяжьего, хоть куриного, всякого), 250 граммов риса, 100 граммов кураги, соль, черный молотый перец по вкусу, бутылка красного крепленого сладкого вина типа кагора. Чернослив замачивается на 2-3 часа. Рис отваривается до полуготовности. Курага мелко режется, или прокручивается через мясорубку. Из отварного риса, фарша и кураги замешиваем начинку. Солить её нужно совсем капельку, так как солёными будут листья винограда. На дно казанка кладем 5-6 виноградных листьев, а остальные виноградные листья и размокшие черносливины начиняем. Из виноградных листьев готовим трубочки, вроде сигар. Укладываем в казанок наши сигары, потом чернослив, потом снова сигары. Заливаем бутылкой вина, ставим на средний огонь и тушим под крышкой примерно 1 час. Подаем с майонезом, в который раздавили чеснок и рубленую зелень.

Жаркое с гарниром из фасоли и лимонным ароматом. Рецепт от Анны Ароновны: говядина 800 граммов (попросить мясника отрезать 4 отбивные от куска филе, без косточки, каждый грамм по 200), банка (или полторы) белой консервированной фасоли, 10 средних помидор, обязательно несколько веточек розмарина (или чайная ложка сухого), 6 долек чеснока, шалфей – 4 веточки, или ; чайной ложки, растительное масло 4 ложки, соль и черный молотый перец по вкусу, сок и цедра одного лимона, зелень ваша любимая. Три зубчика чеснока раздавить, розмарин измельчить, смешать с чесноком и 2 столовыми ложками растительного масла. Сделать в мясных кусках надрезы карманами, заложить туда пасту из чеснока и розмарина, сверху поперчить и посолить. Противень смазать маслом, сильно разогреть духовку,  печь 30 минут при самой высокой температуре, а потом еще 45 минут при 170 градусах. Пока мясо печется, на сковородке (глубокой) обжариваем оставшийся чеснок, потом порезанные кубиками помидоры, потом слитую фасоль. Приправляем солью и шалфеем. Тушим минут двадцать, накрываем крышкой.  За минутку до готовности мяса, добавляем в сковородку цедру с половинки лимона. Выкладываем на тарелки фасоль с помидорками, рядом мясо, порезанное на тонкую лапшу, поливаем все лимонным соком и посыпаем любимой зеленью. Очень вкусно.

Если бы мы с бабушкой летели на ковре-самолете, а не ехали с тетей Ирой Рахубовской на машине, то я, вжик, закрыла бы глаза, потом их открыла и совсем бы не поняла, что уехала из моего родного города, а приехала в Воронеж. На центральной улице там стояли такие же точно дома, которые у нас называли «сталинками», пузатился абсолютно похожий на наш цирк, университет их был похож на наш обком, даже мосты через их водохранилище походили на днепровские. Вот только не было в нашем городе такого огромного, крытого и гомонливого центрального рынка, куда мы заехали, чтобы бабуля купила гостинцы родственникам из Семилук. Про свою родину – эти самые Семилуки – бабуля могла говорить часами. По её рассказам выходило, что это самый героический город на свете и самый загадочный. Там находили аж 37 раз несметные клады, там во время войны шли самые ожесточенные сражения, а уж сколько там поперебывало всяких известных писателей и художников, нам в моем родном городе и не снилось. И Лермонтов, и Кольцов, в честь которого в Воронеже назван театр и мы туда ходили смотреть «Бедный Снепорок», но бедняжку Снепопрока так и не показали, и Никитин, и Бахметьев, и сказочница Барышникова, и даже ученик самого художника Репина.
На самом же деле город, стоявший на правом берегу речки с красивым именем Дон, был совсем маленьким, с небольшим пятачком многоэтажек и огромными черными крыльями одноэтажных окраин. Бабушкин дом тоже был деревянным, черным и странным. В нем внутри все ходили в валяночках, обедали возле большой печки. Сразу по приезду нас с бабулей отвели мыться в отдельный сарай, как будто мы были самыми настоящими грязнулями. В сарае от пара ничего не было видно, но все смеялись и били друг друга старыми ветками. Я испугалась, заплакала, меня отнесли в дом и уложили на ту самую печку, где, по идее, вот-вот должна была показаться баба Яга. Но вместо бабы Яги на печку влезли два одинаковых белобрысых мальчика, чуть постарше моего Аркашки Иванченко и стали дразниться, показывая языки. Я от ужаса зажмурилась и начала вслух читать «Сказку о царе Солтане» (меня так бабушка учила, чтобы не бояться). Но я всё равно путала слова, тут же, на ходу сочиняла новые, и, не раскрывая глаз размахивала руками и корчила рожи. Мальчишки почему-то притихли, наверное, решили, что я припадочная. А когда из сарая вернулась начисто вымытая бабушка и забрала меня к себе в кровать, оказалось, что мальчишки вовсе и не исчезли. Они стали громко плакать и просить, чтобы я рассказала им сказку до самого конца. Пришлось бабушке и их в кровать брать, благо была она огромная, с периной под потолок и кучей мал-мала-меньше подушек. Дома у нас такой точно не было.
А утром мы уже поехали дальше, мимо острова Буяна, в царство самого Солтана. Точнее, сначала по делам в Уральск, потом в Тобольск, а потом уже и в Кустонай с Рудным.
Кустонай мне понравился значительно больше Семилук. Таких городов я еще не видела. Точнее, в нашем городе уже были похожие многоэтажные современные дома, но Кустонай был сплошь из них. А улицы были такими широкими, что было совсем непонятно, переходишь ты улицу, или идёшь вдоль неё. В кустонае у бабушки были дела, поэтому тётя Ира Рахубовская отвезла меня в Рудный, такой маленький Кустонайчик, где у бабули жил, оказывается приёмный сын вместе со своей женой и двумя сыновьями. Дядя Владилен был похож на молодого Ленина, а его тётя Люба всё время хлопотала вокруг меня и старалась накормить.
Но я тоже в грязь лицом не ударила! Попросила у её старшего сына ватман, линейку и печатными буквами, как смогла, написала для неё по памяти несколько самых вкусных рецептов Беренштамов. Тётя Люба почему-то читала и плакала, приговаривая «Эх, Виталька не видит», а потом шла на кухню лепить бесконечные огромные пельмени, которые у них назывались как наша прививка в детском саду «манту».
Вот те рецепты, что я написала для тёти Любы:
Шакшука. Рецепт от Анны Арновны и Миры, они обе умеют. Это мой любимый завтрак на все времена. Нужны: 2 помидора, 2 средние луковицы, 1 столовая ложка томатной пасты, 3 яйца, половина пучка петрушки и чуть-чуть зеленого лука. Для шакшуки для взрослых берут еще ; столовой ложки молотой сладкой паприки и 1/3 чайной ложки острого красного перца. На растительном масле жарят до золотого цвета порезанный лук, добавляют к нему помидоры, порезанные кубиками и обжаривают до почти полного исчезновения жидкости. Кладут соль, специи, столовую ложку томатной пасты и быстро обжаривают 1-2 минуты, помешивая. Добавляют чуть-чуть воды (половину половника) и зелень петрушки. В получившемся густом соусе ложкой намечают лунки, вбивают туда по 1 яйцу, подсаливают, посыпают еще зеленым луком, закрывают крышку и через минуту выключают огонь. Яйца в шакшуке должны быть полужидкими. Но если нужна хорошая прожарка, то выключить огонь можно через 2-3 минуты. Очень вкусная яичница!

Рецепт от Миры: Бланманже одесское по-французски: 0,5 стакана молока;1 пакетик  желатина; 1 пакетик ванильного сахара, 250 граммов творога; 0,5 стакана сметаны; 0,5 стакана сахарной пудры; 2 колечка апельсинов (или других фруктов, бананов, ананасов). Желатин и ванильный сахар положить в молоко для набухания. Взбить творог, сметану и сахарную пудру до нежной пены. Подогреть молоко с желатином, но не дать закипеть. Тонкой струйкой влить молоко в творожную основу, быстро размешать, добавить кусочки ананасов (ягод) и выложить в форму. На 2 часа в холодильник. Обернуть форму ошпаренным полотенцем и перевернуть. Нежное бланманже готово!

Грис-халва. Рецепт от Анны Ароновны:  В разогретое растительное масло , высыпают манную крупу и поджаривают её на слабом огне до золотистого цвета .Отдельно варят сироп из воды и сахара , с добавлением лимонной цедры ( цедру одного лимона натереть на мелкой тёрке ) и корицы. К поджаренной крупе добавляют сливочное масло и кипящий сироп , смесь размешивают и варят под крышкой 10 - 15 минут , после чего , разливают по формочкам и посыпают сахарной пудрой. Получается вкусно, полезно и красиво. А нужно-то всего 400 граммов манной крупы, масло растительное - 200 граммов, масло сливочное - 100 граммов, пудра сахарная - 100 граммов, корица - 5 граммов, для сиропа : сахар - 500 граммов, вода (лучше слабо заваренный чай) - 1, 2 литра, лимон - 100 граммов.