Предел

1
Осталось только перейти черту! –
прочерченную вдоль ограды парка
и там найти единственную – ту –
возможность жизни, где – уже – не жарко,
но трепетно, как воробей крылом,
когда весной – в оттаявшую лужу…
или, как бабочка – в немытое стекло,
откуда, даже, свет – уже не нужен,
а только достоверное тепло,
измеренное в длинных киловаттах…
вольфрамово-стекольное окно –
туда – откуда никогда обратно…
поскольку не оплачен давний счёт
за электричество… и никому нет дела
до иждивенца, что здесь не живёт,
а только тень его заиндевела
в пространстве комнаты… в пейзаже между книг…
портрет напоминает о прожитом…
когда – ещё – вневременный старик
здесь проживал… и не был – вдруг – забытым.


2
 Слова, оставшиеся где-то за углом,
в садово-парковом заснеженном пространстве-
ещё живут, как мысли о былом,
но сказано, увы, «куда ни странствуй!»… –
лишь дома обозначенный предел,
где нет тебя уже… лишь кот – из близких –
мурлычет, как ты сам того хотел…
и подбирает старые записки,
разбросанные по полу давно,
ещё во времена, когда все живы
и счастливы… как в давешнем кино,
где что-то про акации и ивы,
но мало слов… сплошной пейзаж. Пейзаж!
Кот коготками теребит чернила,
то есть – бумагу, как теченье – пляж,
но как-то – без восторга и пугливо…
Молчание – не способ пережить!
Лишь только – слово! – понимает душу…
когда ты продолжаешь говорить
или писать! – и никого не слушать –
из посторонних для тебя людей.
что быстро – так!- рассказывают фразы…
как будто – воробей – быстрей, быстрей!.. –
не оставляя шансов пересказу,
чтобы запомнить мысли и слова! –
вот вариант несбывшейся беседы –
Болит с утра от ветра голова,
но, может быть, улучшится к обеду…
Неспешна речь – простым карандашом
или чернилами – в линованной тетради…
Ну вот и снег, в конце концов, пошёл,
подав снежинки нищим – Бога ради! –
как больше им никто не подаёт –
снежинками оплаченные речи –
Подайте, Христа ради! День идёт –
уже – в другую сторону – навстречу.

3
Говори… может быть и закончится краткий февраль! –
но достаточно длинный – промёрзшей неровной дорогой,
по которой проложены рельсы, откуда трамвай
доставляет – однажды – уставшего – прямо к порогу.
Говори, чтобы речь не осталась в дорожном мешке –
между вещью и пылью, под крошками чёрного хлеба…
что уже не забудешь – как мял его жадно в руке…
и потом вспоминал его запах и вкус – где бы не был
и кого бы ни слушал… потом. Говори, говори! –
пока мысль не исчезла разжалованной прислугой,
сдав на храненье все лампочки и фонари –
отблеск сознания… как фотографию друга –
вдруг – переставшего письма твои получать…
вдруг – в одночасье – сменивши и имя , и адрес…
без объяснения! – чтобы не видеть, не знать…
чтобы всё бывшее – в памяти только осталось.

февраль 28-март1. 2018 год