Том четвёртый

Удар в лицо - наотмашь, плетью,-
Как соизмерить степень зла?!..
На памятник его столетью
Змея предательства вползла.
                И брали их за стопкой стопку
                И предавали их огню.
                И уносили на растопку,-
                Я поздно в колокол звоню…
                Сжигали Блока, Мандельштама,
                Есенина и Маршака.
                Они, средь мусора и хлама,
В огне плясали гопака!
Багрицкий, Лермонтов, Чуковский,
Некрасов, Агния Барто…
Стоял, пылая, Маяковский,
Да мало ли ещё там кто…
Не видел я того позора,-
Но и сейчас, как дым в глаза…
Пишу, не поднимая взора,
И взвешиваю «против», «за».
Толстой и Шолохов горели,
И задыхался Фет в дыму,
А люди рядом руки грели:
Непостижимое уму…
Страницы относило ветром,
А ветер, как остервенел!
Огнь языком лизал по жертвам,
И в буйстве бешеном пьянел!
О, если б знать, что жгли там книги,
А не какой-то мусор, хлам!..
Не заковать огонь в вериги,
Не упротивиться всем  злам!
И оправдаются людишки:
«Сжигали всё же не со зла…»
А это были просто «фишки»
  Административного козла!
Он мне потом, (глаза в сторонку):
Гм…Гхм.… Опять не доглядел…
Небось, напишешь «похоронку»?
К стихам ещё не охладел?
И потускнели его глазки…
Он знал! И я уже пишу!
Читал ли Пушкина он сказки,
Когда-то внуку малышу?!
Он в кабинете ел тушёнку,
Нахваливая: Да-а.… Весьма!
А гниль прошла через душонку,
До демагогии ума…
Да не читал он стих Сергея!*
И Александра не читал*…
Вот так, под старость он «фигея»,
«Любовь» к мыслителям питал!
                В нём было много наносного,
Он афоризмы изрекал!
С апломбом точно,- слово в слово,-
(К себе вниманье привлекал…)
Ведь знал, что книги там сжигают!
И отчего он так сробел?
Ведь, «засклоняют», «проспрягают»,
И головой совсем уж бел…
Но дело сделано гнилое!
И он всё это разрешил.
И былью порастёт былое,
Да и снежок припорошил…
Порой, сжигаются архивы,
Давным-давно минувших «дел»,
Какие-то там «директивы»,
Иль «директив» тех подраздел.
Но вот когда в огонь живое,-
Талант российского ума!
Холодное и ножевое
И в душу - лютая зима…
Ведь не какой-то там бомжара
Кормил огонь дровами книг!
Я слышу словно из пожара
Вдруг задыхающийся крик…
Идёт племянница Наташа,
А   на руках, толстенный том:
«Знакомься дядя! Пушкин, Саша…»
А у меня, душа винтом!..
Ведь надо ж, милое созданье!
(А как уж бережно несла,
От академии изданье…)
Она ж мне Пушкина спасла!
К столетью гибели поэта…
А том, четвёртый,- из шести.
Но главное, совсем не это,-
А то, что удалось спасти!
Изрядно книгу потрепали…
А сколь притронулось к ней рук!
К страницам руки прикипали,-
Семи десятилетий круг!
Пять из шести томов сгорели,
А мне достался лишь один…
Мы не совсем ещё сдурели,
Иль, просто случай господин?
Кому-то стих,- макулатура,
И Достоевский премудрён…
А кем-то, топчется Культура,
И Пушкин, как бы, усмирён?
За третий век перевалило!
Живёт! Велик! И так любим…
Огнём и холодом палило,-
А дух его,- неистребим!
                13.02.06г.
               
                * С. Есенин               
                * А. Пушкин