Поляроиды города N. Кадр No 4

(Кате)

Кать, я не могу разгадать эту тайну: почему лучше там, где нас нет. И с теми, кто не рядом. Есть в этом что-то трагически-общечеловеческое, не находишь?

Вот он сидит напротив и рассказывает какую-нибудь невероятную историю. Невероятную настолько, что она легко может оказаться вымыслом, а ты почему-то слушаешь, открыв рот. Неважно – правда это или нет, просто хочется верить. Хочется чувствовать, что всегда есть, куда расти. Что мир большой и путь этого человека – тоже возможен.

Она рассказывает, как бросила всё, уволилась с работы и год провела на Гоа. Он - как написал роман, который потом сжёг. Как у него была гаражная рок-группа и девушка-модель, которая изменила. Она показывает свои рисунки, татуировки, фотографию кота – не суть. Собирает огромный поэтический фестиваль и тащит его на своих хрупких плечах. Они – другие – привыкшие к иной системе координат, позволяют тебе прикоснуться.

Я сознательно очаровываюсь.

Даже не так – заставляю себя очаровываться кем-то. Взаимность в этом случае роли не играет, это какая-то односторонняя подпитка вдохновением. Раньше я влюблялась в Мейерхольдов и Кобейнов, в книжных героев, случайно увиденных за кулисами крутых актёров, во всех подряд – тех, кто старше, выше и мудрей. Тех, кто умеет то, чему я только учусь. В великих. Обклеивала обложки тетрадей кадрами их фильмов, спектаклей, оставляла на полях цитаты. Они были нужны мне, чтобы я не забывала ни на секунду, что надо двигаться вперёд.

С приобретением минимального опыта очаровываться становится сложнее. Небожители превращаются в человеков обыкновенных с разными дозировками таланта в крови. О ужас, даже у признанных гениев ты начинаешь замечать косяки и ошибки.

Поэтому сейчас для меня испытать подобное к кому-то равно праздник.

Ты становишься зубастей. Жизнь устраивает череду открытий и закрытий, с кем-то из этих «великих» ты уже почти полноправный коллега. Красивые и загадочные становятся вполне понятными и земными. Секреты магии, которую они создают, теперь подвластны и тебе – простому смертному.

Но вот он сидит напротив и, едва успевая хватать воздух в паузах, рассказывает, что мечтает однажды собрать Олимпийский. А тебе (профессиональная деформация, быть может?) нестерпимо хочется забраться к нему в голову и узнать, как там и что. В каких тонах в этом существе преломляется мир. О чём он не спит, о чём пьёт, что заставляет его бояться, в чём причина его улыбки.

Случайные попутчики всегда прекрасны. Если это, конечно, не маргинального вида мужик, который едет на верхней полке в купе поезда с открытой банкой пива. Хотя, и он – по-своему – тоже. Случайные встречи всегда оставляют послевкусие – и часто имеют высший смысл.

Я в качестве режиссёрского тренинга иногда начинаю разгадывать, кто этот человек и чем он занят. Люблю сочинять про незнакомцев свои истории. Например, это – как минимум тайный агент, иначе, что у него в чёрном кожаном дипломате с кодовым замком? А это – уличный художник-граффитист, потому что на манжетах видны пятна краски. Эта девушка вчера сбежала с собственной свадьбы, а вы как объясните ослепительно-белый маникюр среди зимы? В общем, Шерлок, ты ли это.

И вот они идут справа – пожилые испанцы, гуляющие под руку по закатной набережной. Ты с трудом разбираешь их тёплую речь, видишь глубокие морщинки возле глаз, и хочется хотя бы на мгновение оказаться в их жизни, посмотреть, как он утром достаёт две чашки и бросает в одну пакетик зелёного чая, а в другую – чёрного. И почему-то становится горько от того, что через пару лет он будет доставать только одну чашку. Себе.

Я хочу говорить про них, рифмовать про них, ставить про них. Мало, что умею, кроме этого. Я боюсь узнать их ближе и ощутить флёр разочарования. Я редко держусь за людей, слишком легко разрываю то, что казалось ценным. Минутка страшной правды – разгадав, я начинаю скучать. Наверное, это неправильно.

Наверное.

Но мне нравится брать на себя роль тени, которая скользит рядом, а потом находит своим наблюдениям форму в другом. И, может быть, кто-то, сидя в зале, шепнёт на ухо соседу: «это же я». И очаруется самим собой.

Мне нравится говорить от лица другого человека. Нравится придумывать текст, в котором есть герой. Нравится, когда мне нравятся персонажи пьесы. Про себя я тоже могу, только неинтересно. Про себя я знаю слишком много, чтобы это казалось мне красивым.

Это самая захватывающая игра из всех возможных – встречать кого-то и вдохновляться им.

А я вдохновляюсь обладателями умных искрящихся глаз. Бэкстейджами и интервью. Теми, кто по-хорошему сходит с ума на своём деле или увлечении. Всегда красивы те, у кого есть своя правда. Всегда красивы те, кто бьётся головой о кирпичные стены, за которыми их долгожданная цель. Красивы те, кто помнит, что помимо работы есть хорошая погода, а жизнь – одна. Те, кто поют в переходе что-нибудь из «Сплинов» не ради денег, а потому что лето. Лёгкая фриканутость – вообще фантастика, дайте две. И те, кто ненавидит каждый атом на этой планете, потому что сейчас больно – тоже красивы.

И вот она сидит за кулисами и тихо ругается сквозь зубы, потому что до выхода двадцать секунд, а кто-то стащил со столика булавку. И я, подключаясь к поискам, почему-то успеваю заметить, что сейчас она прекрасна.

И вот он сидит, глядя в камеру, и пытается шутить, а я смотрю и вспоминаю, что каждая минута отведённого времени – слишком ценная валюта, чтобы взять сегодня и не написать о нём новый текст.

Я боюсь не успеть.

Я очень боюсь не успеть. Наверное, поэтому мне так легко отказываться от кого-то. Я верю, что рядом будут те, разгадав которых, я не перестану вдохновляться. Благодарю каждого, кто дарит мне силы фактом своего существования, - и тихо надеюсь, что и я однажды смогу кого-то вдохновить.

18 февраля, 2018