Загадочная женщина

ОТ АВТОРА!
Эта книга: "Повесть в стихах", написана мною по мотивам книги, княгини Маргариты  Имшенецкой: "Забытая сказка".
Это, повесть о трагической судьбе княгини М. Имшенецкой. Трагично, сложилась и судьба многих героев этой книги - друзей, М. Имшенецкой.
Это, повесть о замечательных людях, окружавших, М. Имшенецкую.
Это, повесть, о "старине"- далекой... События эти, происходят в конце 19-го и начале 20-го веков, и трагически заканчиваются в годы, первой мировой войны.
В память, о замечательных людях, героев этой печально-трагической повести, я и написал эту книгу.

Колесников Анатолий Михайлович








ОТ АВТОРА!
Моя книга может показаться сентиментально-наивной, не соответствующей требованию времени  и теперешних настроений. Но она - ни что иное как некий сколок мирной жизни благоденствующей страны. Это жизнь одной из тысячи семей, тех давно ушедших "дворянских гнезд", в моей дорогой "Боярыне России", которой больше нет. Души людей искалечены. Они русские - и не русские. Для меня это новая заграница.
Рассеянная по свету русская миллионная эмиграция стареет, вымирает... А молодое поколение, воспитанное в Америке, Франции, Бельгии и по всем частям света разбросанное, по высшим ли соображениям их родителей (или кого?), за весьма малым исключением, совсем не говорят по-русски и не знают своей Православной веры. Как родители, так и дети совершенно не интересуются ни прошлым, ни настоящим, ни будущим России.
Грустно, словно присутствуешь при погребении всего национального и наблюдаешь, как тяжелая дверь захлопывается за Святой Русью, отходящей в вечность.
А кто может сказать, какова будет новая эпоха, которая идет, наступает не только для России, но и для всего человечества? Кто? Кто знает?

М.В. Имшенецкая





Содержание:









;
Пролог: -
Постараюсь я, на совесть,
И поверьте люди мне -
Напишу печальну, повесть,
О глубокой "старине!" -

Как, жили? За что - боролись?
Это "правда" будет, - все!
Как, на "бурю" - напоролись?
И чем, закончилося, все?



НЯНИНЫ СКАЗКИ.

Сказки, нянины, большие -
Открывали большой Мир!
Ой! Там, ужасы, какие! -
Там: и ведьма, и вампир!

Там и старая колдунья,
Там и царь, и вурдалак.
И веселая шалунья,
И Иванушка - дурак!

Красна Шапочка и волки,
Кащей Бессмертный и медведь,
И волшебные иголки, -
Со страху, можно - умереть!

Я, со страху, вся дрожала!
Боже, мой! Какая - жуть!
Няня нежно - утешала -
Ты, не бойся, смелой будь!

То, давно все это, было...
И ты, это - позабудь.
Я, сама давно - забыла, -
И пора тебе, уснуть...

Снова, няню я просила:
-Няня! Няня! - расскажи!
В сказках тех, большая сила!
Так уж, сказки - хороши!


Любопытный был ребенок,
Сказки, были хороши!
Приучалася с пеленок, -
Всё "ловила" для души...

Кроме няни, был товарищ,
Не любила я - подруг.
С ними "кашу не заваришь..."
"Сэр" - собака и мой друг!

Куклы, я - не любила!
С ними, скучно было мне!
Веселее с "Сэром" было,
И мальчишки - друзья, мне!

Я с мальчишками игралась,
У них много есть забав.
Я, на саначках - каталась,
Сэр, на саначках, катал.

Папа, сбрую Сэру сделал,
Его в санки запрягал.
Сэр, послушно и умело,
Меня на саначках, катал!

И однажды, мы - нарвались...
Налетел, огромный, пес!
С великаном, мы -  подрались!
В клочья, шубку, он - разнес!...

Нас, спасал один мужчина,
Он, домой меня принес!
Ай! Какой, он - молодчина! -
Испугался его - пес!

Сэру, мало, но - досталось...
Ну, а шубку, мне не жаль.
Мама, очень - испугалась!
Вижу, папину- печаль...

И мне, санки - запретили,
И печально было мне!
На диету - "посадили"...
И мне, снилося во сне...-


-С Сэром, санками, - гуляем...
И под горку я - лечу.
И медведь, нас - догоняет! -
И от страха, я - кричу!

Я, проказила, порою,
Наводила - кавардак...
Няня, "ладила" со мною...
И пугала меня, так:

-По заслугам, ты получишь...
И накличешь, ты беду, -
На "том свете", будут - мучить,-
Лизать будешь - сковороду!

Сковородку, подогреют
И заставят - полизать!
И язык твой - "отопреет"...-
Будешь, плакать и рыдать!

Я, попробовать, решила,
Сковородку, испытать...
Язык, к горячей - приложила,-
Стала - плакать и рыдать!

Язык, больно - "укусило"!-
(Я, лизнула, только - раз).
Глаза к небу - закатила...
И рыдала, целый, час!

Тут, все в доме - всполошились!
Тут и доктор - прискочил!
Все, отчаянно - молились!
Он, всю ночь, язык - лечил!

...Сэром раз, мы - учудили...
Мы в кладовку, забрались,
Яиц, кучу, мы разбили!
За еду, чуть - не дрались!

Стол, мы дружно - облизали!
Ой! Какая, вкуснота!
И тут, икону - увидали-
Ой! Какая, срамота!...


Теперь няня, знаю, скажет: -
Бог, всё - видит! Всё - поймет!
И воровку, он - накажет!
Тебе "номер" - не пройдет!

Не теряю я, отвагу,
Разбиваю я, яйцо,
Яйцом, мажу я, бумагу, -
И клею, ...богу, на лицо!

И тут, няня - заявилась,
Ну, и стала - причитать!
Три раза - перекрестилась! -
Ну, теперь - не сдобровать!...

Бог, теперь-то, все, увидит!...
И накажет за яйцо...
Няня! Бог, совсем меня - не видит! -
Закрыла я, ему - лицо!

И тут, няня - удивила...-
И со страху - обмерла!
Она, горько - зарыдала,-
И икону - унесла!

Икону, долго - отмывала,
Потом, в церковь, унесла,
"Освятила" - целовала!
И в шкатулку - заперла!

Меня, няня, не ругала,
Ей ругаться - не досуг, -
Никому, не рассказала! -
Няня, была - лучший друг!

С няней, весело - бывало!
Добрей, няни моей - нет!
"Дух", мне няня - развивала!...-
Жаль, ее на свете - нет!

Её, смерть, мне - горе, было!
(Было мне, всего - шесть лет).
Няня, так меня - любила!
Что, сильней, любви - и нет!


И я, часто, вспоминая,
С нею, с няней - говорю, -
Мир, душе твоей, родная!
За всё, тебя - благодарю!

Меня, ты доброму - учила!
В Мир, Прекрасного - вела!
У Любви, - большая сила! -
Ты мне, многое, - дала!...


Последние забавы
"Заморской царевны".

Продолжаю, вспоминать...
Я уж, старая, не зрячая...
Как, меня стали, называть: -
Голова, горячая!-

- Из-за, той же, сковородки,
Из-за, шалости, лихой!
Лучше бы "хватила" - водки,
Лучше, была бы - хмельной!

Меня, родители - любили!
Была я в семье - одна!
Мне, подарки, все - дарили!
Выбирала, их - сама!

Было много, мне, свободы!
Ведь, богато жили мы!
Если б, так жили народы,
То бы, не было войны!

Мой отец, был, не бездельник!
Хотя, был, помещик, он!
Он - профессор и подельник...
И писал, стране - закон!...

В семье нашей. Был порядок!
Каждый, дело свое - знал!
И без всяких, разнарядок, -
Дисциплину - соблюдал!

Я, с мальчишками - играла,
И в войну, и в чехарду.
Мы, проказили - не мало,
У прохожих, на виду!

Мы, однажды - наигрались,
Надоело, нам шуметь...
Мы, в Америку, собрались,
Чтоб, индейцев - посмотреть!

Просчитались мы, не скрою,
Дядя, в поезде, чужой.
Нас, с "горячей головою" -
Отловил! - Вернул, домой!

В нашем доме, экономка,
Пела песни, для души!
Задушевно и так, звонко, -
Песни, были, хороши!

Голос звонкий, чудный, ясный,
Завораживал, меня.
О любви, порой - несчастной,
Непонятной, для меня.

И порою, заводила
Она песню про цыган,
Тут, такое, диво - было, -
Был, цыганский, ураган!...

...Она - кружится и скачет,
И плечами - поведет.
И порою, чуть, не плачет!
А, порою - упадет!

Она - скачет, не ленится,
Вдруг, плечами - затрясёт.
Словно, раненая, птица,-
На колени - упадет!

Я, в восторге -замирала!
Тут, от удали - лихой!
И я тоже - подпевала-
И хотела, быть - такой...

И вот, на круг, я выбегаю,
Начинаю я - плясать,

По цыгански - запеваю,
И плечами - сотрясать...

И я, весело, кручуся,
И гарцую, и лечу...-
Ни кого я - не стыжуся,
И танцую, как хочу!

И вдруг - вижу: - папа с мамой,
На меня, глядят - в упор...
Танец мой, назвали - драмой! -
Я то, помню - до сих,пор!

И пели мы с той , экономкой,
О горькой, несчастной, любви,
И плакали, горько - в сторонке...
И песни мне, же, - дороги!

Няня, мне душу, лечила,
Учила, как надо мне жить.
Певица, мне душу - открыла,
К тому, что, нельзя - разлюбить!

Скоро, ушла - экономка,
И стало, печальней жить.
Песней, печальной и звонкой,
Я стала, теперь - дорожить!

Однажды, мальчишка - хвалился: -
- Родители, денег - дают!
И теми, деньгами - гордился.
А, что же, я - мне-то - не дают?

И вот, отцу, я - заявила: -
Дайте, папа, три рубля.
Моя мать, при этом, спросила: -
Куда, потрачу деньги, я?

Что, ответить? Я - не знала,
Что же, я хочу купить?
Экономка - подсказала: -
То, что могут, позабыть...

Закупила, я товару,
Стала, слугам, продавать,

Нету пользы от "навару"-
Деньги, некуда девать.

Так и бросила я дело,
Стала, пьесу я - писать,-
Мать, не то, моя - хотела,-
Лучше, музыку - играть!

И я, пьесу - написала,
Про любовный, про роман.
Мне "идею", Маша, дала,
У неё, любовь - обман!

Наша Маша, удалая,
Мне читала, про любовь.
Как кокотка, молодая,
Завлекала, мужиков!

Мы, решили пьесу ставить,
Я, кокотки, роль - играть.
Но, никто, меня - не славит,
Мне, успеха - не видать.

Роль кокотки - не прилична,
Говорила моя мать.
Захотелось, мне лично, -
Про кокотку, всё - узнать.

Мама, строго - молчалива,
Не решилась я - спросить.
Зато, Маша - говорлива,
Она, может - объяснить.

Мама, умная, такая,
Ей, давно уж, 20 лет.
Кто, кокотка, есть, такая?
Маша, дай, на то, ответ.

На кого, из нас, - похожа?
И кокотке, сколько лет?
Ой, ты Господи, мой, Боже,-
Среди нас, кокоток - нет.

Наша горничная, Маша,
Не смогла мне объяснить.

И сказала тётя Саша: -
Лучше, это - позабыть!

Тебе, 8 лет, от роду,
А ты, много хочешь знать.
Лучше пей святую, воду,
Лучше, сказки, почитать!

Мы однажды заявились,
В гости к папиным друзьям.
Там, два мальчика, резвились,
И понравилися, нам.

Глеб, Борис, были красивы,
И понравилась им, я!
Но, Борис, такой спесивый,
Он "наехал" на меня...

-Поклянись, что будешь - верной!
И дружить, будешь со мной!
Когда вырасту я - первый,
Тебя, сделаю, женой!

Я, стряхнула его руку,
И сказала - отойди.
Не хочу, такую скуку...
Что-то, будет, впереди?...

Ему, лет 12, было,
У него, большой талант!
До сих, пор, я не забыла,
Как меня, он - рисовал.

Стал он в будущем - художник,
И прославил он - страну.
И любви своей - заложник...
Он любил, меня, одну!

Человек он, был - красивый,
Но, заносчив и ревнив.
И со мною, был - спесивым,
Но, меня - боготворил!

Его ревность - оскорбляла!
Унижала, без конца...

И его, я - избегала...
Избегала, до конца...


Первые шаги в школе жизни.

И вот мне, купили скрипку,
А, любила я, рояль.
Они, сделали, ошибку...
И конечно, было жаль!

Скрипку, я не полюбила,
Но, стеснялася сказать!
И досадно, очень было!...
И не знала это, мать.

Я, боялася обидеть,
Свою маму и отца.
Они, во мне, хотели видеть,-
Музыканта - мудреца!

Четыре года, были муки!-
Музыкантом, стала, я.
Но, играла я, от скуки,
Скрипка, мучила, меня!

Меня в школу не отдали,
Я, училась на дому!
Учителей, ко мне - прислали,
И училась я - всему...

И мой папа, был учитель,
Он уроки мне давал.
Географии, любитель,
Мир, широкий, открывал!

Мне, 12, уже было,
Мне, учеба - завлекла.
Книги я, читать любила,
У отца, я их - крала!

Мне, конечно, запретили,
Книги всякие, читать.
Те, что с Машей, мы любили...
Не давали, мне - читать.

Потому я, книги - крала,
И читала, все подряд.
Но я, мало - понимала,
Ум, пока, мой - не богат.

И романы я читала,
Мопассана, Бальзака.
Кое-что, я понимала,-
Как, любовь не высока...

Потом я классиков читала,
Открывала большой Мир!
Я с героями - страдала!
Каждый пятый, был - кумир!

"Войну и мир" я, прочитала,
Мне полюбился, князь Андрей!
Вместе с ним и я - страдала!
Человека нет - добрей!

Я "Обломова" - читала,
Книга скучная, совсем.
Я её - не дочитала,
Мне её, читать, зачем?...

Там, любовь - такая скука...
Там, холодные, сердца...
А любовь, такая мука...
Нет в романе, молодца! -

-Кто бы, так горел любовью...
А, Обломова, мне жаль -
Много ел, вредил здоровью,
Велика, моя - печаль!

Роман "Обрыв" не зацепился...
В моей памяти, совсем.
Там "герой" - не отличился,
Незамеченный, ни кем.

А вот "Дворянское гнездо" -
Меня, окончательно, свалило...
Сама, себе и всем - на зло,-
Там, я Лизу - полюбила!


Остро я, воспринимала,
Её, несчастную любовь!
Свою душу - истязала!
Себе, портила я - кровь!

Стала: бледная, худая,
Даже, стала плохо спать!
Врач, те книги "поминая"...
Приказал: - В Крым, ехать, отдыхать!

- Она, книжек, начиталась...
Перестала, даже - спать!
Впечатлений - нахваталась...
Надо, книги - отобрать!

Книги, ночью я - читала!
Воровала, много раз!
Мама, книги, те - достала, -
(Я их, прячу под матрас)!

Я, героев тех, любила,
Что, страдали от Любви!
Душу я себе - травила,
И страдала до зари!

Впечатлений, было много!
Я, страдала от Любви!
В Крым теперь, моя дорога,-
Мои страсти - велики!


Любовница. Отцовская библиотека.


Мы, с мамой в Ялту - заявились,
Хорошо тут - отдыхать!
На природу, мы - дивились!
Хорошо и загорать!

Раз, сидели на скамейке,
Соловей, в саду поёт.
Слышу рядом - разговоры: -
- Вот, Любовница, идет! (Его).

Я, в романах, прочитала, -
Про любовниц, много врут.
Толком я - не понимала, -
Кого, любовницей, зовут?
И вот вижу наконец, я, -
Любовница - какая? -
Вид - весёлый, молодецкий, -
Такая, молодая!

Захотелось мне. Такой,
Выглядеть - красивой!
Любовались, чтобы, мной!
И не быть - спесивой!

Был у нас однажды праздник,
Гостей много собралось!
Я - шалунья и проказник,
Петь, играть мне довелось.

Музыкальный, был тут, критик,
При седой, при бороде.
Он - зануда, да и нытик -
Не понравился он, мне!

-Обладаешь ты, талантом,
 Будешь, много ты играть!
-Не хочу быть, музыкантом,
Хочу, любовницей, я, стать!

...Все - уставились... притихли...
Кто, усмешку - затаил...
Все, к «такому»... - не привыкли...
Тут, отец, заговорил: -

-Ты, Танюша, заигралась...
Ты, иди-ка, к себе - спать... -
Что мне, делать - оставалось?
Мне, хотелось - убежать. -

Тут, тоска ко мне, подкралась,-
Что-то, сделала - не так...
Я, печально - улыбалась,
В голове, был - кавардак...

Мне, 15, уже - было,
Не могла, я - понимать,
Что, любовницей - постыло,-
Себя, было - называть!

Я, подспудно, понимала, -
Что-то, сделала - не так...
Отчего, душа - страдала?-
Не могла, понять никак!

Тут, отец меня, догнал,
Стал, успокаивать меня.


Руку мне - поцеловал,
И, до завтрашнего дня...

Почему, отец так сделал, -
Руку мне - поцеловал?
Его, спросить я - не посмела,
Но и сам он - не сказал.

На другой день - объяснились, -
Что и как и почему?...
Мои слёзы, щедро - лились...
Рассказала, всё, ему... -

...Как, я, книги - воровала,
Как, читала, всё - подряд.
Как, любовницу - видала,
Как, понравился - наряд...

Отец, мудрый, был, - ученый,
Эту глупость, мне - простил.
Малолетке, несмышлёной, -
Зерно «мудрости» - вложил!

Он, раскрыл мне, книгу жизни!
Научил меня - любить!
«Всё», не надо брать - от жизни...
-Надо «глупое» - забыть!

Он, прожил, ещё, три года...
Много, знаний, отец - дал! -
Я, узнала, что есть - свобода?
Что, есть - духовный капитал?

И отцу я - благодарна!
Он, мой друг и «идеал»!
Жизнь, прожил он - не бездарно!
И стране, он много - дал!

Его, часто, вспоминаю,
И несу, ему, цветы!
И порою, я - рыдаю!-
От душевной, доброты!


Отец и мама.

Был, поляком, мой отец,
Из семьи - богатой!
Он, конечно, молодец!
Стал, России - братом!

И католиком, он был,
И любил - Россию!

Он, по духу, русским был!
И душой - красивый!

Он - богатый и эстет!
В маму, он - влюблённый!
Всегда, «с иголочки» - одет!
Любовью - опьянённый!

Аккуратный, чистоплотный!
Мой, отец был - идеал!
Сам, ни разу - без работы!
И работу, всем - давал!

В доме, разная прислуга,
Без работная она...
Мне, не позволялася - услуга...
Я, должна делать, всё - сама!

Чистить я должна - ботинки,
За собою - убирать!
Собирать, свои картинки,...
И при том - не унывать!

Не ходил отец, раздетым, -
И по комнате - в трусах.
Уважала мать - за это...
И жила - на небесах...

Папа с мамой, был, дружен!
Папа, маму - обожал!
И с прислугою, он - дружен,
И прислугу - уважал!

Никому, не позволялось,
И прислугу - унижать!
Мне, особенно, вменялось, -
Всю прислугу - уважать!

И со всеми я - дружила,
Пример, брала я с отца!
И друзей, себе - «нажила» -
Друзья, были - до конца...

Ещё, помню, мне, вменялось: -
Быть, со всеми - справедливой!
Запрещалось, быть - крикливой...
Уважать, чужих, людей!

Я, о маме, мало - знаю,
Перед ней - моя вина! -
Я, конечно - уважаю!
Но, с мамой, была - холодна!


Я - открытая, такая,
Мама, замкнута, - была...
Она, набожная, такая...
И тихонею, была.

Перед, нею, я - робела...
И она - стеснялася...
Она, редко, песни - пела,
Редко - улыбалася.

Папу, сильно, мать - любила!
Без него, ей - никуда...
Она, его - боготворила!
Без него, была - беда!

Папа, был большим, эстетом,
Мама, была из крестьян!
Что, сроднило, их, при этом?
Или, был, какой - изъян?

Чем же, папу, покорила?
Небольшой, ли - красотой?
Она, ласку, всем - дарила!
Она, с красивою, душой!

Обаятельна - безбрежно!
И собою - хороша!
И любила, папу - нежно!-
Чисто - русская душа!

Общим, папа был мне, ближе...
Был он другом для меня.
Мама, была чуть, пониже...
Такова, моя семья.

Елизавета Николаевна.

Она, в доме - не чужая...
Полюбила она нас.
У неё, судьба - лихая -
Её, отец от смерти - спас!

Судьба, её не пощадила,
У неё, детишек - нет,
Она с мужем, приютили,
Сироту. - (12 лет).

Муж, находкой, окрыленный -
(небольшой, начальник, был)
В сироту, он был - влюблённый,
Он, её и соблазнил!...

Сиротинка - подрастала,
Стала с мужем, она жить!
А к жене, беда - пристала -
Стало, нечем - дорожить!

Жена, была - некрасива,
Ей, от роду - 40 лет.
И померкла, жизни, сила...
И не мил, ей - Божий Свет!

Жизнь - померкла! Стала - прахом!...
И Лиза к поезду - бежит, -
Жизнь - покончить, одним, махом!...
Стало, нечем - дорожить!

Отец, увидел драму, эту, -
Вырвал «Жизнь» из под колес!...
Лизу, бедную, раздетой,
К себе в дом, её - привез!

Все её, мы - пожалели!
Стала в доме нашем жить,
И одели, и согрели,
Стала, жизнью - дорожить!

Она была - мастерица!
У нас, - поваром, была.
Можно было - подивиться, -
Как - умела! Как - могла!

Она, хозяйством - управляла,
Она, доброю - была!
Она, не долго - горевала,
В нас, любовь свою - нашла!


Уроки отца.
Доктор - Николай Николаевич.

Любопытство, возрастало,
Мне уже, -17 лет.
И я к папе - приставала: -
Скажи, папа - кто, мой дед?

Где, и бабушка, родная?
Где, жили, и у кого?
Тайна, что ли, тут - какая?
Я, не знаю - ничего.

Есть ли, тётки? Есть ли, братья?
Где же, вся, моя родня?
Ну, какие-нибудь - сватья?...
Всё, допытывалась - я!

- Дед твой, был - контр-адмиралом!
Флотоводец, дед твой был.
Вся родня - поумирала,
Я, их сам, уже - забыл...

Отец, в мрачность - погрузился...
Ничего - не рассказал!
Но, тут, врач, ко мне - явился,
Врач, давно мне, другом - стал!

Он - профессор - медецины!
Хорошо, умел - лечить!
Уж, его я - не покину, -
Постараюсь - допросить...

Он - любил, меня - безумно!
Целовала я - его!
Целовать, было - не умно...
Тем, смущала, я - его...

С малолетства, я пристала...
Он любил, со мной - играть,
Его - любила, уважала!
Как, его - не целовать?...

Налетела я тут - сходу -
Стала, жать и целовать -
-Не мути ты, Таня - воду...
Ты, не девочка - играть...

Убери ты, свои, руки!
Почему же? Нет - причин!
Ты, наверное, от скуки, -
Стала, вешаться, на мужчин!

Ты, еще не понимаешь...
Я - мужчина, не старик -
Ты, мужчину - обнимаешь! -
Я, к такому - не привык!

Да, я доктора - «достала»... -
Я, красивая - была!
А, позднее, я - узнала... -
Как, ему я - дорога!...

Он, прожил, ещё - немного,
Он, от «проказы» - умирал!
Перед, смертью, он так, много, -
Он так, много, мне - сказал!...

Про отца, я говорила,
Что, он учителем, мне - был.
О! Как, слушать, я любила!
Жизни, он меня - учил!


Он - ученый, умудрённый,
Он, в науки, был - влюблён!
Объяснял, он - убежденно, -
Что есть - нравственный, закон?

Сей, закон, есть - не проформа, -
Сей, закон, живет внутри, -
Соблюдай, повсюду - норму! -
Свою совесть - не сотри!...

Совесть - есть, она подскажет,
Как, закон, сей - соблюдать!
Если - нет, то, жизнь - накажет... -
Надо, меру, во всём - знать!

Мой отец, умом - от Бога!
Научил, меня всему!
В жизнь, открыл он мне дорогу!
И благодарна, я - ему!


Смерть отца!

Раз, отец наш - простудился!
(Был в Москве, семейный врач)
С отцом, казус - получился, -
Отец - «присмерти» - хоть, плач!

Пока, доктор наш приехал,
Отца, поздно уж, спасать!
Нам тут, было - не до смеху, -
Отец, начал - умирать!

Знаменитый, наш профессор, -
Он - учёный - не помог!
Та, болезнь, - лихой, агрессор! -
Отец, быстро - занемог!

Отец - бредил и метался...
Говорить, уже, не мог.
День, шестой, и он - скончался!
И профессор - не помог!

Об отце, мы все - завыли!
Все, заплакали, навзрыд!
Все, убиты, горем - были!
И у всех, душа - болит!

Мама, вся - окаменела!...
Плакал наш семейный, врач,
И я, тоже - омертвела...
По всем комнатам, был плач!


Маме, было - 38!
Молодая и - вдова!
Тёте, Лизе - 48!
Ну, а я, еще - мала.

Наш профессор - Николаич,
Переехал в дом к нам, жить!
Друг, отца и нам - товарищ! -
... - Чтобы, горе, нам - смягчить.

Наш профессор - одинокий,
(Я, не знаю - почему?)
Он в тоске, своей, глубокой...
Жить-то, - плохо, одному...

Мы, все - четверо - сплотились.
Горе всем, было - одно, -
Мы, все - четверо - сплотились.
И все были - заодно...

Все мы, сильно - горевали,
Все мы, были - заодно...
Часто, папу - поминали,
И не пили, мы - вино.

Мать, из дому - уходила,
В церковь, стала, заходить,
Все иконки, там - крестила, -
Чтобы, горе - утолить.

Тётя Лиза с нею, тоже...
Всюду, маме - помогать.
Ей, отец был, всех - дороже!
И лучше, дома - не сыскать...


Тайна нашей семьи!

Наконец, я - оклемалась...
В кабинет отца, зашла,
С отца, архивами - разобралась...
Я, письмо, одно - нашла.

Письмо было из Варшавы,
От польской, папины - сестры,
В нём, не было, папе - славы...-
В нём, не было - доброты...

Польский, знал наш врач - отлично,
И письмо, мне - прочитал,
Я, узнала теперь - лично, -
Что, отец, всегда - скрывал...


«Сестра, Евгения - писала: -
Ты, не жди, от нас - забот... -
Тебе: богатство, славы - мало... -
Опозорил, ты, наш род!

Род, наш, очень был - богатый!
Род, наш, очень - знаменит!
Ну, а ты - «козёл, рогатый!»... -
(Так, сестра, вот - говорит).

... - Из дворянского, ты роду!
В жены, выбрал - из крестьян!...
Опозорил, всю породу! -
Ты - дурак, или был - пьян!

-мою душу - всколыхнуло!...
Опозорен, значит - род!...
В глаза, доктору - взглянула... -
Он, такую, речь - ведет: -

-Ты, Танюша - успокойся!
«Род», твой - чистый, как стекло!
Ты, за «честь», семьи - не бойся!
Тётку, злую, ту - прости! -

Почему же, я - спросила,
Почему, такая - злость?
И откуда - злая, сила?
«Зло», на папу - завелось?!

Тётка, гордая - такая!
Знать, не любит и крестьян!
Мама, - умная, такая!
Ну, и папа, был - не пьян... -

Когда, Бог, раздавал - «гордость», -
Поляки, первыми, пришли!...
Вот, откуда, у них - «гордость»! -
В этом, всех - превзошли!...-

Что же, - дальше? Николаич, -
Ты же, друг, был у отца!
Ты, наверное, больше, знаешь?
Ha-ко, выпей, ты, винца!

Тут, я вижу - утомленный,
На диван, ляг, - полежи,
Знаю, ты в меня - влюблённый,
Мне, всю правду - расскажи! -

Срочно, в госпиталь, мне - надо!
Операция, там - ждёт!
Отдохни, моя, «досада»... -
А больница - подождёт!
Вон, какой ты - утомленный!
Не дай Бог, ещё - помрёшь!
Я, не стану - опьяненной, ...-
Правду - вынь! Сюда - положь!...

-Ты, усердно так, мне - служишь.
Тебе, в госпиталь - сестрой...
Офицеров, всех - закружишь... -
Подерутся, меж - собой...

-что же, видимо, придётся,
Тебе «правду» - рассказать!
Правда, та - не раздаётся...-
Мать, не должна, это - знать!

Маму, не зачем - тревожить,
Ни к чему, ей, это - знать!
Ни к чему, злодейство - множить!
Надо, это - понимать!

... Тут, история, такая,
Дело, было, то - весной,
Твоя, прабабушка - родная,
Была, девкой - крепостной!

Она, была, так - красива!
Барин, «глаз и ПОЛОЖИЛ»!...
У Любви, большая, сила! -
Барин «руку» - предложил!

Мать, у барыни - презлая!
Не допустила - «под венец»!
И от любви, своей, сгорая, -
Скоро, - умер, молодец!

Дочь, у красавицы - родилась! -
То, твоя, родная, мать!
А, молодица - утопилась!
И было, не кому - спасать!

...В твоих жилах, привкус - сладкий.,
(не коси, упрямо - бровь)...
Течёт кровь - аристократки!
И в душе, твоей - любовь! -

... Ребенка, няня - воспитала,
Образование - дала!
И в столицу - прописала,
И та, няня - умерла.

В Петербург, Поляк явился,
Он Россию - полюбил!
В твою маму он - влюбился!
У него, горячий, пыл!
Был он в армии, на службе,
Он - Гвардейский офицер!
Он с Россией, в большой, дружбе!
Всем Полякам, он - пример!...

Службу, вскоре, он - оставил!
И профессором, он стал!
«Законом», он, умело «правил», -
Куда - надо, направлял...

Но, наследства, он - лишился!
(Опозорил, Польский, род)!
В твою маму, он - влюбился!
Не боялся, он - забот!...

И по всем «святым» законам,
Папа - правидный, отец!
И Любовью, окрыленный,
Он, конечно - молодец!

Не «чета», он, тем - спесивым...-
Он, России - гражданин!
Человек, с душой, красивой!-
И народом, он - любим!

И, Танюша, ты, гордися, -
Своим, папой, дорогим!
Никого, ты - не стыдися!
Дай, Бог, всем, быть, - вот, таким!-

Так, закончил, Николаич,
Свою, пламенную, речь!
Кто - достоин, не - ославишь! -
«Честь», не трудно - уберечь!

А, Поляки, пусть, считают
Что, в позоре - Польский, род!
Пусть, Россию - почитают!...
А, не всё, - наоборот...


Смерть Николая Николаевича.


Между прочим я - взрослею,
18 мне - уже.
Я пока что - не имею,
То что сниться мне во сне...

Между прочим - замечаю,
Я «те» взгляды у мужчин...
Между прочим - отмечаю:
Мне «по сердцу» - ни один!...

Нет, мне нравиться мужчина,
Только - старый он,, как - брат!
Николаич такой - милый!
Он идеями - богат!

Человек он, очень скромный,
И стеснительный такой!
Человек души - огромной!
Человек души - большой!

Я бы искренне - влюбилась,
Но ведь, стар он для меня.
На него, всегда - молилась,
Он теперь моя - семья!

Он не старик совсем - конечно!
Человек он - средних лет!
Он - в работе, - бесконечно!
Без него, болеет «свет»!

Далеко он был - известен!
Себе славу он - сыскал!
Тем и был он - интересен,
Что больным людям - помогал!

Всех лечил он - не скупился, -
И крестьян, и бедноту!
Не видали - отродяся, -
Вот такую доброту!

Он хирургом был - от Бога!
Замечательный, был врач!
Тяжела его - дорога!-
Жизнь ему - не удалась!

Ему некогда - влюбиться!
В работе он - не утолим!
Ему не когда - жениться!
И всю жизнь - прожил один!

Так отец, мой отозвался,
Он, его - боготворил!
Жить ему, лишь год - остался!...
Мы, о том - поговорим...

Расскажу один я, случай, -
Доктор бедным - помогал,
Кто - несчастный, невезучий,
Он, тем, деньги - раздавал!

Он отдал свой дом богатый,
Врачу с бедною семьей!
Обзавёлся, малой хатой,
И доволен, был - судьбой!
И служил ему - Михалыч,
Был швейцаром - старожил,
Он - помощник и товарищ,
20 лет, с ним вместе - жил!

Был, Михалыч - одинокий,
Николаичу - служил.
Был у них, союз - глубокий...
20 лет, он - прослужил!

Он, на женщин - обозлился,
Жене измену - не простил!
С Николаичем сдружился,
Верно, он ему - служил!

Вот однажды, он - примчался,
Меня в госпиталь - позвал!
Николаич, наш - «кончался»,
Николаич - умирал!

Я - сорвалась! - Прилетела!-
Николаич - умирал!
Я, от страху - омертвела!-
Перед смертью, он - сказал:-

- «Прощай, Танюша - дорогая!
Прощай, любимая моя!
Для меня, ты вся - «святая»,
Я влюблённый был - в тебя!»

В голове моей - поплыло...
Закружилась голова...
Что, со мною дальше было?
Ничего, не помню - я!

В своём доме я - очнулась,
У меня, усталый вид.
Я устало - оглянулась,
Рядом нянюшка - сидит.

Тут и вспомнила я - драму,
Горько, стало на душе!
Позвала я, свою маму.
Слёзы, капали, уже...

Мама, тоже - зарыдала!-
Дочка, милая, моя, -
Ты, так долго - спала, спала...-
Мы, не думали, уже...-

... Николаича, родного,
Мы «отпели», всей душой! -
И народу, было - много!
И начальник, был - большой!
Было, в госпитале - горе!
Большой город - весь рыдал!
И цветов, такое - море...-
На могилу, каждый клал!

Все, рыдали, понемногу,
А Михалыч, так скорбел,-
Без конца, молился Богу!
Ничего - не пил, не ел!

Старика, мы - пожалели,
Ему - плохо, одному,
Ему комнату, мы дали,
Пусть живет, в нашем дому.

Я, тихонько - застонала!
Снова, стала, слезы - лить!
«Дорогое» - потеряла!
С кем же, мне теперь - дружить?

Тётя Лиза - зарыдала!
Меня стала - утешать!
И рыдая - обнимала,
Стала руки - целовать!

... не вернешь, его - родного!
Такова его - судьба!
Видно так дано - «от Бога»,
Пусть, живет его - душа!

... Таня! Солнышко, ты - наше!
Ты, поплачь, родная!
Уж такая, доля - Ваша...
Уж, судьба - такая...

Долго, я еще - болела!
Не хотелось - жить!
Не пила, и не ела, -
А хотелось - выть!

- Как, собаки, волки - воют,
На людей, и на луну!
Как детей своих - жалеют, -
Когда, уходят, на войну!

Как погиб, наш Николаич?
Он погиб, от пустяка!
Случайно, он порезал - палец!
Смерть пришла - наверняка!

Заразился, от больного!-
Бог, его - не уберёг!
Нету, помощи от Бога!
И никто, помочь - не мог!

Удивительное дело -
Он «сгорел» за один день!
Я заплакать - не успела...
И упала на «плетень»...

...В доме, было - неспокойно...
Наш, Михалыч - тосковал... -
Говорила, я - довольно...
А, он - плакал и рыдал!
(Своим, плачем, душу - рвал!...)

...-Епе, Царя, ведь - хоронили!...
Гроб, до кладбища - несли!
Бабы, громко - голосили!
Подвывали - мужики!

После, этих, восклицаний,
Стал, Михалыч - подвывать...
От душевных, от терзаний,
Стал, Михалыч - угасать!...

Ничего, не ел, не кушал,
Как-то, сразу - постарел...
Только, маму, тётю - слушал,
И печально, так - смотрел...

Как, беда - запала, в душу!
Как, усох, он - постарел!
Он, отказывался - кушать!
И на небо, всё - смотрел...

...Смерти, две, у нас - случилось,
Бог и третью, нам - пошлёт!...
(Хорошо - не получилось...
Пусть, Михалыч, наш - живет!)

Мама, брала, его в церковь -
Чтоб - не плакал, не скорбел,
Заставляла, что-то делать,
Чтобы, снова, жить - хотел!

Постепенно, стал, он - тише...
Очень сильно - поседел!
Плохо - видит, плохо - слышит,
Да, и сильно - постарел!

...После, первых, потрясений,
Я в печали - много дней...
От душевных, от волнений, -
Стала - тише и мудрей...

Я, всё время - тосковала,
И в душе, моей - надлом...
Как, прожили, люди - мало...
И я, всё, думаю, о том.

- Как, судьба - безчеловечна!
«Забирает» - лучших! Молодых!
«Забирает», их - навечно!
Оставляет, жизнь - пустых...

Мама, сильно - постарела!
И печален, её - вид!
Голова, вся - поседела!
Очень, мало - говорит!

Вид, у мамы - отрешенный...
Опостылел ей, наш - дом!
Взгляд, у мамы - обречённый!...
Всё - постыло, ей - кругом!

Мы, собрались, все. кто в доме,
И уехали в Москву,
Потому, что, каждый - помнил...
Наводил, нам, дом - тоску...

22, мне, года - было,
Не с кем, было, мне - дружить,
Я, любимых - не забыла!
Надо, как-то, дальше, жить...


Урал.

В жизни, видела, я -мало...
Я, собралась, на Урал!
Там, природа - исцеляла!
Там и «Дух», мой - оживал!

В Москве, людей я повстречала,
(Познакомили - друзья)
Золотопромышленник, с Урала,
 (Отдыхала, тут, семья).

Люди - добрые, сердечны,
И понравилась, им - я!
Мне, понравилось - конечно,
Эта, добрая, семья!

Меня, в гости - пригласили,
Хоть, на месяц, или - два!
Знать, сердечно - полюбили,
Согласилась, ехать, я!

В путь - дорогу, я - собралась,
На далекий, на Урал!

Провиантом - запасалась,
Чтоб, никто - не голодал!

Мне, собрали, две корзины,
Всякой, снеди - до черта,
Гуси, утки, апельсины,
Ну, и прочая, еда!

И зажарены - цыплята,
И вино, и колбаса.
Ну, и чайник (это свято),
Пить, хотелося - всегда.

Мы в дороге, много, спали,
Время, некуда - девать,
Целый день, еду - жевали,
Так, опасно - отдыхать!

В семье, четверо, их было:
Мать, отец, и сын, и дочь.
Дочь, природу - полюбила,
Как, любила: день и ночь!

Сын, окончивший, учёбу -
(Петербургский институт]
Тоже, ехал, на природу,
Где, родители - живут!

Меня, природа - покорила,
Тут, такая - красота!
Много гор, повсюду - было,
И дремучая тайга!

Всюду - звери, всюду - птицы,
И красивые - цветы!
Можно, только - подивиться -
Сколько, в Мире - красоты!

Дом, широкий, на природе,
И посёлок - небольшой,
Люди, жили на свободе!
Был там - прииск «золотой»!

Испугалась, я - до дрожи,
Как, увидела - людей.
На разбойников - похожи!
Не похожи - на людей!

То, рабочая, бригада,
Страшноватый у них - вид!
Но, пугаться их - не надо,
Мне, хозяин - говорит!


Да, разбойники, быть, может.
Это «беглый» есть - народ!
Бог, им, только, тут - поможет...
Тут, никто, их - не найдёт!

Тут, полиция, не будет,
Беглых, незачем - искать,
Стране, золото - намоют,
И не будут - лиховать...

Мне. контору - показали,
Там, сундук, с золотом - стоит!
И замок, там - привязали,
И никто - не сторожит!

Удивительное, дело,
Могут, золото - украсть!
Нет! Сказали, люди - смело!
Тут, нельзя и убежать!

В лесу, можно - заблудиться,
Не пройти, в крутых горах.
По дороге - не годиться...
Останешься, в дураках!

Тут - то, беглого - поймают,
Далеко - не убежишь!
Хорошо - не расстреляют,
Тут, от страха - задрожишь!

Да, им, некуда - деваться,
У них, нету - паспортов!
На работу - не наняться!
Ну а «прииск», взять - готов!

Тут, тяжёлая, работа,
Ну, а плата: кое, что...
И для беглых, одна, «квота»,
Работать, надо - ни за что...

То, что золото, намыли»,
В среду, рано поутру,
Его, в город, отвозили,
И сдавали там в казну.

В сани, золото - ложили,
И охраны - никакой!
Его, в город - отвозили,
Не пугал, людей - разбой!

Сын, Володя, шёл в разведку,
Всюду, золото - искал.
А, найдя, он ставил - клетку,
И народ, землю - копал.

Семья, занята, заботой,
Найти, золото в земле!
Люди, заняты, работой,
Та, работа, не по мне...

Мы, с Любашей, подружились,
Было ей, 17 лет.
С лошадьми, мы сдружились.
Лучше, спутника, нам нет!

Рано утром, мы вставали,
Собирались, в лес, гулять.
Мы, лошадок - оседлали,
Их, не надо - погонять.

Эти, умные лошадки,
Нас, возили по горам.
И лощины, и распадки,
Всё, доступно было, нам.

Мы природой - любовались!
Полюбила я тут - лес!
Нас и звери - не пугались,
СТОЛЬКО, было тут, чудес!

Я, на воле - оживала,
Телом - крепнуть, здороветь!
Свежим воздухом - дышала!
Даже, стала, песни - петь!

Мы, однажды - заблудились,
В лес, глубокий, забрели,
Мы, поводья - отпустили,
Кони, сами путь - нашли.

Мы, гуляли не напрасно,
В посёлке, слышу я, гармонь.
Гармонист - играл - прекрасно!
Ну, и песня - как, огонь!

Я, немало - подивилась,
Тут, откуда - гармонист?
Люба, гордо - похвалилась,
Он, талантливый, артист.

И на гитаре, он играет!
Его, песни - из души!
Виртуозно - исполняет!
Тут, заплачешь, от души!

...вижу я, костёр - пылает,
И «разбойники» - сидят.

Гармонист, в кругу - играет,
Все, улыбчиво - глядят!

Вижу, в руки, взял - гитару,
Заиграл он, от души,
И такого, задал, жару...
Хочешь - пой, а хочешь - пляши!

Если б, видела, столица,
У «разбойников» - артист...
Как, светились, у них лица!
Как, хорош, был, гармонист!

Кто, такой? Спросила, Любу,
- Познакомлю, я потом,
Я, сейчас, мешать - не буду,
Приглашу его, в свой дом.

Вот, что Люба мне, сказала:
-Он, не только, есть - артист,
Этот, дом, она сказала,
Нам, построил - гармонист!

Он, и музыки - любитель!
Не поверишь, ни за что,
Он, прекрасный, есть - строитель!
Изобретает, кое - что...

Он, есть - мастер - на все руки,
Самородок, из глуши!...
Мы, не ведаем, с ним - скуки,
Ты, в столицу - напиши...

Знаем мы, его - заботу...
Семья, в городе - живёт,
Мы, пригласили, на работу,
Дело, кончит и уйдёт.

Его, часто - приглашаем,
Дружим мы с его - семьёй!
Семью, часто - навещаем,
Мы и летом, и зимой!

В дом, артиста - пригласили,
Познакомили, меня,
Иван Ивановича, просили,
Играть, лично - для меня.

Иван Иванович, взял гитару,
Тронул, нежно, голоса,
И такого, задал - жару...
Покатилася, слеза!


Обо всём, я тут - забыла,
Широко, открыв глаза,
Душа, тихо - загрустила...
Покатилася, слеза...

...Ехать я, домой, собралась,
Уже месяц, тут - живу,
Иван Иванычу, я - обещала,
Навестить, его семью.

Я, конечно, согласилась,
Я, заеду, по пути,
Иван Иваныча - просила,
Того, рыжего - найти...

У костра, сидел «разбойник»
И от музыки - скучал.
Он - отшельник и невольник,
Семью, маму - вспоминал...

Семьи, адрес, узнать - надо,
Семье - письмо, что он - живой!
Маме, будет, то - отрада,
Иван, качает, головой...

-нет, и нет! Того - не надо!
Нельзя «разбойнику» - домой...
Там - полиция, засада...
Его, осудят, за разбой!

—Провожали меня - сердечно!
И просили - навещать,
Обещала я - конечно.
Снова буду - приезжать!

Люба, плакала, при этом!
Она - прелестное - дитя!
Я, приеду, снова - летом,
Я, приеду - погодя...


В доме Иван Ивановича.

Дом, Иваныч, сам - построил.
Своей, собственной рукой!
Дом, такой, царя - достоин!
Я, хотела бы - такой!

Дом, широкий, с мезонином,
Полу-круглых, много сфер,
И с мансардой, и с камином,
И красивый, интерьер.


Молодец, Иван Иваныч!
Ой! Какой, он - молодец!
Такой, мастер! Очень - славный!
Он и праведный, отец!

Познакомилась с женою,
Дарья Ивановна - звать,
С мастерицею, такою,
Её, лучше - не сыскать!

Мастерица: - шить, и кроить,
Пироги, большие - печь,
Помогает, ему - строить,
Вот, таких, надо - беречь!

Я, три дня - жила, гостила,
Осмотрела, город, весь.
Удивлялась и грустила,
Тут, мастера, такие, есть...


Видала я, огранку - камня,
И Чугунное литьё,
Цветы, сделанные из камня!
О! какое, есть, чутьё...

Какая, тонкая, работа,
Какое, тонкое - литьё!
Как, придумал, это - кто-то?
Какое, тонкое - чутьё!

Тут, из камней, драгоценных,
Понаделано, даров!
Я, не видела, столь, ценных,
И умелых, мастеров!

А, меха, какая, роскошь!
За границу - продают!
Вот, народные - умельцы,
Пример «Западу» - дают!

Насмотрелась я, на чудо!
И отрадно, стало, мне!
Я, такое - не забуду!
Не приснится и во сне!

Соблазнили, меня в горы,
На природу - посмотреть,
Поддалась - на уговоры,
Там, в горах, живёт - медведь!

Рано утром, мы собрались,
Запрягли, двух лошадей,

И провизии - набрали,
Чтоб, хватило, на весь день.

Иваныч, взял жену с собою,
И ей, хотелось - посмотреть,
Там, за синею рекою,
Царь Сибири, жил - медведь.

Мы, медведя - не видали,
За то, влезли на гору!
С той горы - такие дали,
Передать, я - не могу.

Перед нами, растелилось,
Море зелени - тайга!
Это «море» - колыхалось...
Ах! Какая - «лепота»!

Ох! Как родина - богата!
Как, просторы - велики!
Ширь, лесов, ведёт - куда-то...
И границы - далеки...

Мы, так долго - любовались,
Этим лесом, и рекой,
И душа - очаровалась...
Неземною, красотой!

Целый день мы разъезжали,
По долинам и горам,
И душою - отдыхали!
И вольготно, было нам!

Потрясённая, природой,
Я - задумалась, всерьёз:
Как же, жить мне - без природы?
И решить, надо - вопрос:

Надо, с городом - проститься!
Ну, а что же, надо мне?
Надо, тут вот, поселиться,
Во зеленой, во тайге...

Что - задумались? - сказали,
Видим, начала - тужить...
Приезжайте-ка, сказали,
Вот сюда, с семьёю - жить!

Знаю, я - чего-то - стою,
Я, строитель и кузнец!
Я, такой, Вам дом - построю,
Бело-каменный дворец!


Здесь, душевная, свобода!
Море, дивной, красоты!
Дворец, постою, за 2 года,
От душевной «доброты»!

Я, душою - загорелась!
Перестала, даже - спать...
Так, Дворец, мне - захотелось...
Привезти, сюда и мать!

Тётю Лизу и Михалыч,
И служанок, всех, своих,
Дом, постоит нам - Иваныч,
Закажем, дом - на восьмерых!

Проект, дома, мы - закажем,
(Мы - богатая семья)
И где, строить, мы - покажем,
А проект, составлю - я!

Я, не мало - заблажила...
Когда, ехала - домой,
Как же, я - одна решила,
Вот, такой, вопрос - большой?

Вдруг, они - не согласятся,
Тут, в тайге, далёкой жить?
Нет, не надо, мне - бояться!
Надо, их - уговорить!

Меня дома, давно ждали,
Все, скучали без меня,
О! Они, не ожидали,
Какой сюрприз, я привезла...

Я, не сразу, рассказала,
Что, задумала, тут я,
Я природу - расписала,
И на Урале, есть друзья!

Наконец, я -объяснила,
Меня, слушала семья,
Что, Урал, я - полюбила!
Там и жить, желаю - я!

Там, прекрасная - природа!
Там, хорошие - друзья!
Дом, построим, за 2 года,
А иначе, жить - нельзя!

Лес, такое, есть - богатство,
Море - ягод и грибов!
Там и некого - бояться!
И в реке - хорош, улов...

Мы, земли, там много - купим,
Вместе с лесом и рекой,
Там, такое сине - небо...
И в лесу, полно - даров!

Так, я всех - уговорила,
Урал, ехать - посмотреть,
Друзей тех - предупредила -
Нам, побольше, песен - петь...

Через, месяц, мы все собрались,
И отправилися - в путь.
Там, друзья нас - дожидались,
Было, где и отдохнуть.

И вот, мы в гости - заявились,
Иван Иваныч - очень рад.
Мать с хозяйкою - сдружились,
И Михалыч, тоже - рад.

Всем понравилась - природа!
Там и церковь, даже - есть!
Строить дом, всего - два года!
И строитель, рядом - есть!

И там, землю, мы купили,
С лесом, озером, рекой!
Договор, мы - заключили,
И довольные, собой.

Я, для дома, нашла - место,
На пригорке, у реки,
Мы, плотину тут, построим...
Мои планы - велики...

На плотине, мы построим,
Пребольшое - колесо,
Генератор - установим,
Проведём мы в дом - тепло!

Электричество, повсюду,
В своём доме - проведём,
И печали, нам - не будет,
Мы, красиво - заживём!

И так, всё мы - обсудили...
Иваныч, наш, был - молодец!
Договор, мы - заключили,
Строить будет он - дворец!

Мой, проект был - сумасшедшим!
Иван Иваныч - молодец!

Он, проекту - подивился,
Согласился - наконец...

Через год, Дворец - построил!
Это, чудо, был - дворец!
И Дворец, сей - удостоил,
И принцессу - «под венец»...

И вот, чудо - совершилось!
И истории - конец...
Жизнь, городская - завершилась,
Мы, переехали, в Дворец!


Последняя весна в Москве.

Весна - такое чудо, года -
Всё - просыпается, живёт!
И просыпается, природа,
И сердце, радостно - поёт!

Как хорошо, гулять весною,
И аромат весны - вдыхать!
И молодеть, своей душою,
И Мир великий, весь - обнять!

Всё весною - молодеет!
Молодеет и душа!
Весна красок - не жалеет!
Весна, всюду - хороша!

Душа, весною - оживает,
И так, хочется - любить!
И соловей нас ~ призывает,
Все печали - позабыть!

Ну, разве можно, сидеть дома,
Душа просит красоты!
На душе, живёт - истома,
От душевной, полноты!

И природа, меня - манит...
Невозможно - усидеть,
Аромат весны - дурманит,
Душа, хочет песни - петь!

Я, все заботы - позабыла...
И пошла я, в парк - гулять,
На душе, легко так, было,
И хотелось, Мир - обнять!

Природа в парке - ликовала!
Соловей, песни - распевал!

И я в парке, увидала,
Мальчик, птичек - продавал.

Господин, один - довольный,
Клетку с птицами - купил,
Птиц, он выпустил на волю!
Волю, птицам - подарил!

Целый день, я - веселилась,
Отдохнула, всей душой,
Любви, душа моя просила,
Любви сердечной и большой!

Душа, любви большой просила!
Что, ты там - ни говори,
У души - большая сила!
Душе, хочется - любви!


Посещение Петербурга.

В Петербург, я - заявилась,
Ненадолго - по делам.
Петербургу, я - дивилась...
И дивиться, надо, Вам.

Петербург - столичный город,
Там, есть - царь, живет и «знать»,
Там живёт - душевный холод...
Всё то - надо - принимать...

Там, напыщенные - дамы,
Моду с «Запада» - берут,
Там, житейские, есть драмы, .
Люди, рано, там - живут!

Москву, деревней обзывают!
Молодые господа,
Они, модой - щеголяют...
А кругом есть - нищета!

Много гордости - спесивой,
У богатых, у господ!
Нет! Москва, моя - красивей!
В Москве, добрый есть - народ!

Вся Москва - патриархальна,
Москва, по старому - живёт.
В Петербурге, «знать» - нахальна,
Моду с «запада» - берёт!

Но есть «люди» и в столице...
И сердечные, при том!

И пришлось, мне там - влюбиться!
Расскажу, я Вам - потом...

Я шутить, всегда - любила,
Я весёлою - была!
Молодая , в душе - сила,
Меня на «подвиги» - вела...

Я домой, уже собралась,
Билет на поезд, я - взяла,
Пообедать, я - собралась,
И в одно кафе - зашла.

Я там много раз - бывала,
По англиЙски говоря,
Там, обед, я - заказала,
Англичанкой - слыла...

Я, по английски - говорила,
Официант, английский - знал!
Я на людях - не любила,
Чтоб, никто - не докучал...

Слышу голос официанта:
В зале, нет свободных мест,
Вот сидит, тут - англичанка,
Разрешит ли, Вам - присесть?

Два господина - обратились:
Вы позвольте, сесть за стол?
Я конечно - согласилась -
(На английском - разговор).

Офицеры - молодые,
И по русски - говорят:
—Англичанки - не простые...
О! Какой у ней - наряд!

-Знать, богатая купчиха?
И красивая при том!...
(Говорили они - тихо...
И я - слышала, при том...)

-Может быть, она - артистка?
Может, светский человек?
Может быть, и - пианистка?
Я бы, с ней, хотел - на век...

...Они, женщин - разбирали...
И ровняли - с лошадьми!
Видно, женщин - презирали,
Зло, шутили, остряки!


...У англичанок, нету - зада...
Люблю, английских рысаков...
(О! Какая, мне - досада!
Слова, слышу - дураков)!

И ко мне, тут - обратились:
-Разрешите, закурить?
(По английски - говорили)
Ну курите, так и быть...

И представиться, решили,
Я сказала: - Ни к чему,
Познакомиться - решили?
Я не знаю - почему?

-Тут знакомиться - опасно!
Этикет... -В законе, он!
Поболтать, и я - согласна,
Без названия - имён!

Ну, и мы - разговорились,
(Я их решила - наказать...)
Ну, и мы - договорились,
На природе - погулять...

...Я им, проповедь - читала...
О, душевной красоте!
Я коней - не обсуждала!
Коней водят - на узде!

Ну, а женщина - свободна!
Не накинешь ей - узду!
Она, не станет - принародно,
Мужчин, хаять - красоту...

Я попросила - до вокзала...
До отъезда - пять минут...
И я, по русски им - сказала:
Вы - не правы, были тут!...

...лошадь с женщиной - не надо!
Быть не надо - подлецом!
Встретить женщину - желаю,
С человеческим лицом!

В Москве, женщин таких - много!
Приезжайте - покажу!
У меня - длинная дорога,
До свидания! - скажу.

Они, рты - по открывали...
И не знали, что - сказать...
Ошеломлённые - молчали...
Меня было - не догнать...
PS.-Скажу честно: Так вот, я - не говорила,
Говорил один - поэт...
А поэтов, я - любила!
И поэтам, мой - привет!


Быль московская.

На Урале, жизнь - свободна,
Но любила, я - Москву,
Приезжала - ежегодно,
Поразвеять, чтоб, тоску...

«В девках», я уж - засиделась...
Друзей надо - навестить,
И в Москве, я - пригляделась...
Пора, кого-то - полюбить...

Меня. Давно уж полюбила,
Одна, профессора семья!
Мне у них, уютно было!
Хороши - мои друзья!

Ко мне нежно - относились,
[Как, дивятся  на лису...)
И наверное - дивились -
Почему, живу в лесу?

Ты - «заморская царевна»,
(Называли, так меня)
Поёшь песни ты - напевно,
А живешь, четыре дня...

Я в гостиницу, селилась,
Чтобы им - не докучать...
Через неделю, к ним - явилась,
Чтоб, совсем - не заскучать...

Наконец, Царевна наша,
К нам изволила - прибыть!
Говорила - тётя Глаша,
Мне - готовая служить.

Эта добрая служанка,
Меня - холит, как дитя.
Ты - лесная партизанка,
Говорит она шутя.

Мне, судьба всегда - дарила,
Замечательных людей!
Тётя Глаша, говорила:
- Тебе надо бы - детей...


Тебе 25 - от роду,
Ты живешь, одна в лесу,
Любишь ты, одну - свободу,
Губишь ты, свою - красу...

Так, мне прямо - не сказали,
Но догадывалась я...
Князя, мне они - искали...
Так, любили ведь, меня!

Раз, увидела старинный,
Дом заброшенный, пустой,
Охранял его былинный,
Дед - огромный и седой.

Дед - как дом, уж очень - старый,
Видно, сто годов, прожил!
Вид у деда очень - жалок...
Мою душу - зацепил...

И яс ним - заговорила,
О глубокой старине...
Еды ему, я - накупила!
И заплакал, он при мне!

Он, Потапычем назвался,
Одинокий и больной,
Он один совсем - остался,
И родни нет - никакой!

Я Потапыча просила,
Дом старинный показать.
О! У дома - злая сила...
И хотят, его - сломать.

Этот дом, видал - французов,
И большой пожар Москвы!
В этом доме был - Кутузов!
А французы, есть - скоты...

Дом, давно я - охраняю,
Дом, давно уж опустел.
Где, хозяева? - Не знаю,
Я и сам - осиротел!

И заплакал, он сердешный,
Бедный, некому - жалеть!
Волновалась я - конечно,
И сама стала - реветь!

Ему, снеди - закупила,
Ну и чистое - бельё.
Потом Глашу, я - просила,
Посещать его - жильё.

Посещать, два раза в месяц,
Ему надо - помогать.
Мне, написали, через месяц,
Стали, дом его - ломать.

Вскоре умер дед, тот -- древний!
Как? - Никто и не видал!
Для «заморской для царевны»,
Дом и дед, был - капитал...


Моя Настя.

С Настей, познакомилась, - случайно,
На балу, моих, друзей.
Она, красива, - чрезвычайно! -
Нету, образа - милей!

Меня, страстно - полюбила!
Полюбила, её - я!
У любви, большая сила!
Стали, с нею, мы - друзья!

Настя, - чистая, цыганка!
Купец, Миша - ухажёр!
Настя, пала под тальянку!
И прекрасная - танцор!

И вот, я к балу, собиралась,
И готовила - сюрприз, -
Там, на бале, назначалось -
За костюм, за лучший - приз!

Борис, старый, мой знакомый, -
(Он, художник, был - большой!)
Костюм, выбрал мне - с истомой... -
«Свет» - не видывал, такой!

Я, таких, и, не - видала!
Молодец, был, мой - Борис!
Я, - приезжая, с Урала -
Получила, первый приз!

Миша в Настю, был - влюблённый!
Ростом, маленький - купец!
Миша, балом - опьянённый,
Рвался к Насте - молодец!

С балом, тайно, мы - простились, -
Борис, Миша, ну и я,
И к цыганам - заявились, -
Хор цыган - Любовь моя!

О! Цыган, я так, любила!
Этот, песенный, разгул...
Себе, душу, я - травила! -
Сама, рвалася, в «загул»...

О! Как, душу, мне - пытали -
Дикость, пляски и разгул! -
Мои нервы - трепетали...
И скрипел, подо мной - стул...

Песни, душу - надрывали!
Трепетала, вся - душа!
И куда-то, они - звали... -
На дикий, берег, Иртыша...

И вот, пришёл, цыган с гитарой,
(Его, Миша - заказал!)
Миша, - мал, но, был, - удалый...
Нам, тут, чудо - показал!

И вот, на круг, взошла - цыганка,
Повела, своим, плечом,
Озарила, всех, улыбкой,
Плясать, стала - горячо!

...То, лебёдушкой, пройдётся,
То, - закружит, как, метель...
То, неистово, - взорвётся,
То, - заплачет, словно - зверь!

Миша, тут - не удержался,
Тоже, - выскочил, на круг!
И так, лихо - расплясался!
Чуть, не выпустил, он - дух!

Это, долгое - веселье -
Всё - отдать! - «до пустоты»... -
То, душевное - похмелье, -
От, душевной, щедроты!

То, - цыганская, свобода,
С Русской, грустью - пополам!
То, для русского, народа, -
Любо: - видеть, слушать - нам!

Цыганка - Настя Полякова!
Хор, Полякова - знаменит!
Купца - Мишу, удалого,
Настя, ласками - дарит!

Когда-то, я в Крыму - видала,
Даму, чудной, красоты! (...«Любовницу»...)
А, вот, Настю, увидала -
Это - символ, красоты!

Так - изящна! Так - прекрасна!
Так, и - женственна, она!
О! Какая, это - сила!... -
Миша, - «тронулся» с ума!...

18, лет - от роду, -
Потянулася, я - к ней...
Не видать, мне Век - свободу! -
Нету, девушки - милей!

Так - добра! И - миловидна!
Губы - алые, как, мак!
Даже, стало, мне - завидно...
Ну, не будь, Миша - дурак...

Она, щебечет, так - напевно... -
Засмотрелась, на меня... -
- «Ишь, ты, сама - кака... - царевна»..,
«Заморская», - подсказала, тут, ей - я

« - Много я, Господ - видала,
И красивы, были - все!
Но «цариц», я - не видала! -
Не такая, ты, как, все!

...Тепло, с Настей, мы - прощались,
И влюбилися - при том...
Мы, потом, не раз - встречались! -
На Урале! - То - потом...

Через, полгода, я - собралась,
Москву, снова - посетить.
Я, для Насти - постаралась, -
Шаль, красивую - купить!

Шаль - чудесна! С бахромою,
Золотом, - затканная!-
От нее, веет - «стариною»... -
В старину - сотканная!

В Москву, явилась - наконец,
Нету, Настеньки, моей!
Выкрал, Настеньку - купец!
И женился, он - на ней!

Но, не Миша, а - другой,
Всех, печалиться - заставил!
Неизвестно: - кто, такой? -
Адрес - не оставил!

Я, шаль, цыганке - отдала,
Настя, когда-нибудь, - вернётся...

Долго, долго, я - ждала... -
(Счастье - улыбнётся...]

И вот, прошло, еще, три года,
Я - приехала в Москву,
Не изменилася, погода...
Ни, к чему, копить, тоску...

Я, зашла в «Охотный ряд»,
Прикупить, чего-нибудь, -
Там, бусы, яхонты - горят...
Прикуплю, чего-нибудь.

Тут «такое» - продаётся -
Разбегаются, глаза...
Продавец, один - смеётся: -
Покупайте, чудеса!...

Тут, соленья, маринады,
Бочки - рыжиков, груздей,
И икорка, для - отрады, -
Только, водочки - налей!...

И брусничка, и морошка,
Яблок, всяких, сортов.
И для прочей, для услады, -
Жбан, солёных, огурцов!

А, сколько - ягод и варений, -
Тут, всего - не перечесть!
От природных, от дарений, -
Велика, России - честь!

Всё, чем, родина - питает,
Чем, богата - Русь, моя, -
Всё, на рынке - обитает!
И любуюсь, этим, я!

Хожу по рынку, как - хмельная...
Смотрю: - Красавица - стоит,
Да, такая, молодая, -
Бриллиант, в ушах - горит...

На голове, боброва, есть шапка,
Шубки, бархатная, вся,
С чернобурки, висит, лапка, -
Глядь! -Ведь, Настя, то - моя!

Настя, ринулась, сорвалась, -
И давай, меня тискать!
Со мной, долго - целовалась! -
Так, не целует, даже - мать!


Мы, не виделись - три года!
Усомнилась, я - в себе... -
Не цыганского - ль, я рода?
И приехала, к родне.

Настя, радостью - светила!
Рассказа, всё, как - есть: -
Она - замужем! Счастлива!
И детишек, двое - есть!

И что, шаль, ей - передали!
И теперь, она - поёт!
И «заморская царевна», -
У неё, в душе - живёт!

И уж, так, я - полюбила,
Тебя «царевна» - от души! -
Ты, глазами - осветила,
Уголки, моей, души!...

Пару, дней я - прогостила,
У подруги, у своей,
И однажды, я - спросила: -
Как, свекровь - купчиха, относиться к ней?

- А, свекровь, моя - цыганка!
Меня, сразу - приняла!
И конечно - полюбила!
И снохою - назвала!

Я, ушам, своим - не верю! -
Как? Откуда? Почему?
Я, конечно, всё - проверю... -
А, пока -что, - не пойму.

И тут. Настя, мне открыла,
Тайну, мужа, своего: -
Его, отца, цыганка - полюбила!
(To-есть, мать, была - его!)

И отец, его - влюблённый,
Её, из табора - украл!
И любовью - опьянённый,
Цыганке, мужем - стал!

Вот и сын, цыганок - любит!
И любовь - ему! И - честь!
Он и табор - не забудет! -
Ведь, родня, у нас, там - есть!

И мы, в доме, побывали,
У свекрови, удалой,
Нас, приветливо - встречали,
И печали - никакой.

Так, приветлива - старушка,
И красива, и умна!
Хороша, у них - избушка, -
Хороши, у них - дела!


Прекрасная гостья - Любовь.

Ко, мне, судьба, знать - милостива!
Посылает мне, людей,
Людей - добрых и красивых! -
Кто, нужны, душе, моей!

Однажды, долго, я - гуляла,
Захотелось - закусить,
Кафе, большое - увидала,
Там, и кофе бы, попить.

Тут, и раньше, я - бывала,
Вижу: - Мест, свободных - нет,
Меня, официантка - увидала,
И сказала, мне: - Привет! -

Я, найду, Вам, одно, место,
Столик, видите, стоит,
За тем, столиком - два места,
И гусар, один - сидит.

Я, конечно - согласилась, -
Заказала: - то, да, - сё...
Я, немного - подивилась...
И смотрела, - не на всё...

Гусар - молод и красивый,
Он - сидел, письмо - читал,
На столе - лежит, газета,
Его, кофе - остывал...

Мне, гусары, по соседству... -
Я, наслышана, о них... -
«Прожигают», они - средства... -
Любят, девок - «удалых»...

Они «гуляют», где - попало... -
Девки, карты и кутёж... -
Тут, его, мне - не хватало... -
И меня, кидает, в дрожь...

Не дай, Бог, - ко мне - пристанет! -
Неудобно, будет - мне...
Я - отвечу! - Он - отстанет! -
«Обломается» - на мне...

Я, настроилась - отлично,
Дать, отпор, сему - «врагу»...
Осмотрела, его - лично... -
Тут, я - что-то,... - не могу...

- Он, такой, такой, - серьезный! -
Благодарное, лицо!
Нет! Такой, - не «жук, навозный»...
Это, видно - на лицо!

Кончил он, читать, газету,
Строго, взглянул, на меня,
Я, открыла, рот... - котлету, -
Уронила, на себя!...

Рот, закрыть, я - позабыла...
 Заглянула, я - в глаза... -
Так, душа, моя - заныла... -
Ой! - Спасите, небеса!...

Те, глаза, мне - говорили: -
Душой - добрый! Сердцем - чист!
Глаза, душу - покорили! -
Он, наверное - пианист...

Вижу, пальцы - музыканта,
Благороден, его - вид!
Знать, немало и таланта! -
Лицом - весел, не сердит!

Я, себя, считала - смелой! -
Познакомиться? - Боюсь!
И совсем, я - оробела!
И гусара, я - стыжусь!

Гусар - встал и поклонился,
И немедленно - ушёл.
Жаль, что он - не воротился,
Он бы, что-нибудь - нашёл...

Я. взяла, забытую - газету,
А, под ней, был - портсигар!
Я, забыла, про котлету... _
В голове, стоял - угар...

Страшно, я - разволновалась! -
Потеряла, вроде - что... -
Что-то, в сердце - обломалось... -
Ни за что и, ни про - что...

Портсигар, был - дорогим,
Серебром - украшен.
Как, бы, любо - быть, с таким...
В горькой, жизни - нашей...

...Не увижу, я - теперь,
Этих, - синих, синих - глаз! -
Хочешь - верь, а хочешь - не верь, -
Я, - влюбилась, - первый раз!

Я, стыжусь, себе - признаться: -
Разволнована - зачем?
Как, же, горько - оставаться, -
Незамеченной - никем!...

Портсигар, я - отдала,
Хозяину - столовой,
И тихонько - побрела...
По улице, не новой.

Стало, не куда- идти...
В душе - опустело...
Нету, счастья - впереди...
А я, так - хотела...

Я, не знала, - что, со мной?
Вроде. Всё - нормально, -
Но, потеряла, я - покой! -
Это, вот - реально!

Стало, мне - не по себе...
От тоски - глубокой!
Стала, чувствовать, себя, -
Такою, - одинокой!

На Урале, я - шесть лет!
Пока - не скучала!
Ну, а то, что, счастья - нет,
Я, - не замечала!

Скоро, тридцать, уже - будет, -
Не целована, - ни кем!
Знаю, что, мужчины - любят!
Но, и зря, любить - зачем?

Так уж, в жизни - получилось, -
Не нашёлся - «рыцарь» - мне!
Наконец, вот - получилось... -
Гусар, - затронул, сердце - мне!

А, жизнь - идёт. Проходят, годы...
В тайниках, моей, души... -
Я - устала, от - свободы! -
Знаю: - дети, - хороши...

Где же, он - мой, желанный?
Мой. Защитник - дорогой?

Он, такой, мне - долгожданный !
Мне, с горячей, головой...

А, если - нет, его - такого?
А, если, вовсе - не найти?
Но, не надо, мне - иного...-
Будут, новые, пути...

Да, мне, сердце - «зацепил» -
Этот, синеглазый!
Если б, знать, что - полюбил... -
А я, - влюбилась - сразу!

Боже, мой! Печаль - такая!
Себе, места - не найду!
От себя, не - убегая... -
Я, куда-нибудь, пойду...

Его я, больше - не увижу, -
Это, знала - наперёд!
- не увижу! Не увижу!... -
Но, в кафе, меня - ведёт...

Шла, в кафе, - интуитивно...
Мне, казалось, гусар - здесь!
Как же, была, я - наивна, -
Но, такие, люди - есть!

Тут, я кофе - заказала,
Когда - остынет, стала, ждать.
Официантка, мне - сказала: -
Вам, велели - передать: -

Портсигар «тому» - отдали,
Он, несказанно, был - рад!
И гусар, Вам - передали: -
И - спасибо! И - наград!...

- Доложите, ей - «прилично»... -
Не обидьте - госпожу! -
Я, проверю, это - лично,
Я, совсем - не ухожу!...

Ходит, ли, сюда - обедать,
Дней, наверное, уже - шесть, -
Пожелаете - проведать... -
Он, находиться, уж - здесь!

Мою. Душу - всколыхнуло... -
Загорелася - душа!
На гусара, я - взглянула... -
И сижу, едва - дыша...


И тут, гусар, мне - поклонился,
И меня - благодарил!
Неужели, - не влюбился? -
Ничего - не говорил!

Мы, глазами - задержались...
У него - пытливый взгляд...
И мы, снова - «разбежались»... -
Второй, раз, уже - подряд!...

P.S. - Тут, мне, надо - отступление...
Мой, читатель! - Хоть -убей... -
Вот, какая - «исступленье»... -
У порядочных - людей!

Вот, какие, были - нравы! -
(Этикет, надо - блюсти!)
Господа, были - не правы! -
Так, ведь. Можно - загрустить!...

Не могу я, с тем - смириться! -
(Пусть, у нас - нехорошо...)
Разве, можно, не - влюбиться? -
А, влюбиться, и - прошёл! (Мимо).

Гусар, видел, что - влюбилась! -
Рот, открыла... - Замерла... -
Значит, сердце, её - билось!...
(Тот, поступок - не орла...)

«Принцесса», честью - дорожила,
Благородна и смела!
Она, со многими - дружила,
Но, принца, доброго - ждала!

Наконец, и принц - сыскался,
Он - Гвардейский офицер,
Он, давно, один - остался,
Всем, мужчинам, он - пример!

Он - богат и благороден!
В Бога, верующим - был,
И давно, уже - свободен...
И «принцессу» - полюбил!

Трудно, нам, судить об этом!
Трудно, это и - понять!
Поступиться - «этикетом»!
Чтоб, любовь - не потерять!

Надо, было, быть - умнее! -
Наплевать - на «этикет»!
Надо, было, быть - смелее! -
(Или - прав, я? Или - нет?)

Официантке, Оле - благодарна! -
(Подружилась, я - с ней!)
Она, гусару - благодарна! -
Он, ей - дал - 100 рублей!

Портсигар, ему, как - память!
То, «реликвия» - отца!
Знать, любовь, отшибала - память.
Ну, а Оля - «молодца»!

Я, на завтра - заказала,
Этот, столик - для себя.
И я, Оле - наказала: -
Ждите, Оленька - меня...

Оля, дала, мне - надежду... -
Меня, снова - «повело»...
Я, готова, снять - одежду -
Чтобы, жарко, - не было...

Я, боялась, он, иначе...
Станет, кланяться - еще,
Станет, весело - судачить... -
Объясняться, - горячо...

То, в глазах, он - потеряет... -
Образ, рыцаря, и «честь», -
Слава, Богу! Не - теряет!... -
Значит, рыцари, тут - есть!

День и ночь, прошли - в тумане...
Душа, стала - оживать...
Меня, сердце - не обманет, -
...И надеяться, и ждать...

...Время, - пасмурная, осень,
Осень, поздняя - была,
А у меня, на сердце - просинь... -
Всё, - звонят, колокола!...

... - Пели, певчие, все - птицы,
И не только - соловьи!
Мне, светили, все - зарницы!
«Токовали»- глухари!

Вся, природа - ликовала! -
Всё, светилось, предо мной!
Моё, сердце - замирало! -
Лишь, от радости - шальной!

Мне: - не пилось, и не - елось...
Мне, теперь, уж - 30 - лет!

Мне, любви, так - захотелось! -
 А, любви, - сильнее - нет!

Я, тут, снова - отступаю... -
Вот, какие, тут - дела... -
Я, и верю, понимаю, -
Княгиня, девственницей, - была!

- Мы же, видим, эти - нравы!
Этот «светский» - «этикет»!
Господа, наверно - правы, -
Коль, любви, на свете - нет!

Таня, была - благодарна!
Таких - мало! Не - сыскать!
Не могла, же - принародно, -
К себе, рыцаря - позвать...

Да, и он, был - благороден!
Князь - богатый! Молодой!
И пока, ещё - свободен...
И подруги, - ни какой!

Мы, - посмотрим, что же, - будет?
Мы, - посмотрим, поглядим...
Мы «героев» - не забудем! -
Четь и славу - воздадим!

...Я, два дня, в кафе - не была,
Что я, думала, о том? -
Разве, я уже - полюбила? -
Ну, вернуся, я - потом...

Прихожу в кафе, на третий...
И мечтаю, о весне...
Меня, Оленька, заметив, -
Вижу, - мчится уж, ко мне!

Кого - вижу! Это, вы, ли?
(Вот, какая, есть - беда!)
Мы уж, думали - забыли...
Не придёте, Вы - сюда!

Кто же, это - «мы»? - скажите,
Не пойму, я Вас - никак!
Вы, мне, Оля - доложите! -
Что? К - чему? И, что - не так?

Ах! Опять, про - портсигар...-
Дмитрий Дмитриевич, - назвался,
Тот, замечательный - гусар!

Он, теперь - обеспокоен, -
Я, не обидела, ли - Вас?
О! - скажите: - будь, спокоен, -
Я, благодарю: его и Вас!

И тут, мой, герой - явился,
И меня - заметил,
Мне, сначала - поклонился, -
Радостно - ответил.

И пошёл, на своё, место, -
И, наверно - не любя...
Что-то, стало, мне - не лестно.
Стало, стыдно, за себя... -

- Ну, чего, я - добиваюсь?
И чего, ещё - хочу?
Скоро, я, совсем - раскаюсь...-
А, я - такого - не хочу...

Четыре, дня, в кафе, ходили, -
Один - пришёл, другой - ушёл... -
Ни к кому - не подходили... -
И ко мне, - не подошёл...

Сидели, в разных, мы, местах,
Любезно, кланялись, друг -другу,
Мечтой, - витали, в небесах...
И взглядом - «жгли»... И, мечтали - вьюгу,

Что-то, - общее у нас... -
Душу, жгло - неутолимо...
Мы, пугались, каждый, раз, -
Что, другой, проскочит - мимо...

А тут, Глаша - «подыграла»... --
Стала, так, меня - ругать: -
Что же, ты - за флиртовала? -
Неприлично - флиртовать! -

Может, он уже - женатый,
И флиртует, он с тобой!
Может - «баловень» - богатый! -
Постыдится! Бог - с тобой!

И я, снова - застыдилась! -
Надо, завтра - уезжать!
И душа, уж - притомилась...-
(Сколько, можно, уже - ждать?...)

И вот, билет, уже - купила!
Поезд, вечером - пойдёт,
И в кафе, я - поспешила,
Там, ведь, Оля, меня - ждёт!


Надо, с Олей - попрощаться,
И «ему», сказать - привет! -
Хватит, молча - «совещаться»... -
У меня, домой - билет!

Вижу, Оленька - рыдает!
Говорит: - беда, со мной! -
Моя, мама - умирает! -
Не отпускают, меня - домой!

Сейчас, доктор, к нам - приедет,
Что, он, - будет, без меня?...
Я, сказала: - Я - поеду, -
Что же, сделать, для тебя? -

Я, к хозяину - спустилась,
Он, на Олю, зол - не был,
Хорошо, я - помолилась... -
И он, Олю - отпустил!

Заказала, я - машину!
Ехать, было - далеко,
Мы - неслись, шуршали - шины, -
Оли, горе - велико!

Мы, приехали, не к спеху, -
Там, был - врач и не один, -
Мне, тут - было - не до смеху... -
С ним, - знакомый, господин!

Дмитрий Дмитрия, - и вы, тут, тоже! -
Значит, - с доктором, своим!
Дай, Бог! - Доктор, Ваш - поможет! -
Мы, ведь, все, того - хотим!

Мы, растерянно - стояли...
И не знали, что - сказать?
Продолжительно - молчали, -
(Надо, пыл, свой - обуздать...)

Тут, доктор, вышел от больной,
И сказал, он - наконец: -
Тут, надежды - никакой! -
Скоро, к вечеру - конец...

Тут, лекарства, надо - много,
(Будет, трудно - умирать...) -
Подождите, ради, Бога,
Пусть, потерпит, Ваша, мать...

Дмитрий, сел в мою, машину,
За лекарством - полетел!
Я, стояла, рот - разинув... -
Оставаясь - не у дел...

Тут, к больной, меня - позвали,
О! Как, она, была - плоха! -
Вижу, кровь, на её, шали, -
Не пьёт, даже - молока!

Исхудала, до предела!
Тело, - тонкое, как, жердь!
И печально, так - глядела... -
И в глазах, я вижу - смерть!

И сказала, она: - сжальтесь!...
Жалко, доченьку - мою... -
Я, сказала: - не печальтесь! -
Не оставлю, я - одну!

Я, об, Оле - позабочусь! -
Увезу, её - с собой!
Пусть, работает, где - хочет!
Пусть, живёт, она, со мной! -

Слабо, руку, мне - пожала, -
Слёзы, хлынули - из глаз!
О! Как, жила, она - мало! -
Плохо, лечат, видно - нас!

Смерть, бывает - избавлением, -
От великих, от забот!
От душевного, томления... -
Умирает, наш - народ!

Как, судьба - протиречива... -
Рядом - смерть, и тут... - любовь...
Знать, судьба, моя - спесива... -
Сначала - смерть, потом - любовь...

(Всё, тут, было - не случайно... -
Рок, судьба, то, - был, для нас...
Наша жизнь, будет - печальна... -
Но, покуда - не до нас...)

Жизнь, печальная - на свете!
У судьбы - недобрый, глаз... -
Сегодня, солнышко, нам - светит,
Ну, а завтра - свет - погас...

Мне, всё это - довелося,
Испытать, уже - не раз!
Мне, не мало, - довелося... -
Смерть, я видела - не раз!

И так, Дмитрий - возвратился,
И лекарства, он - привёз.

Врач, на машине - укатился, -
Меня, в карете, он - повёз!

Так, судьба, к нам - изменилась -
Далеко, были - вчера...
А, сегодня, сердца - бились... -
Уже, с самого, утра...

Я, сидела - размышляла, -
Чем, меня, он - зацепил...
И, наверно - понимала, -
Благородным, Дима - был!

Мы, друг, друга - понимали -
Говорили - не спеша...
Наши, души - ликовали! -
Жизнь, наверно - хороша?...

Предложил, он - пообедать,
В один, дом, меня - привёз,
Нечто, вкусное - отведать...
Что - такое? Есть - вопрос...

Пообедали, мы - славно,
И поехал мы в лес,
Покаталися - забавно, -
Не бывает, без чудес.

- С ним - легко, я - не скучала,
И совсем, он - не такой,
Как я, думала, сначала...
Он мне, кажется - родной.

Меня, всё, в нём - привлекало -
Тихий, добрый, разговор,
Я, давно такого - ждала,
Его - ждала, до сих, пор...

Между, тем, он мне, заметил, -
Я - счастливый - человек!
Службу, я теперь - покинул,
Распрощался, с ней на Век!

С лошадями - надоело...
Да и служба - нелегка,
Я найду, другое дело -
Страна наша - велика...

...Мы продолжили, знакомство, -
Завтра, встретимся - опять!
Велико, было - лакомство... -
Сердцу, радость - не унять...


Дима и Борис.
Домой в «заколдованный домик».

Спать, мне вовсе - не хотелось,
Мне тут, было - не до сна... -
«Его» - видеть, так - хотелось...
Что, сойти, можно - с ума!

Но, под утро, я - уснула,
Разбудил, меня - Борис,
Телефон, мой - затрезвонил, -
Вот, те - на! - Такой - сюрприз!

Борис, старый, мой - поклонник,
Друг, моей, семьи,
Неожиданно, мне - звонит, -
Давно, со мной - не говорил.

Приглашает, меня - в гости.
Мой портрет, хочет - писать,
Не хватает, моей, злости, -
Ему на это - отвечать...

Он, ко мне - не равнодушен,
И гоняется - за мной...
Но, его, характер - скушен, -
ДЛЯ меня, он - никакой...

Хотя, он, лицом - красивый,
И прекрасно - рисовал,
Уж, такой он, был - ревнивый,
Ко всем, подряд - приревновал!

БЫЛ - назойлив и отчаян,
Упрекал, меня - всегда...
И не весел, а - печален,
Не смеялся - никогда.

Тут, себя, я - потеряла... -
Что, мне в голову - «нашло»? -
Я, Борису - обещала -
Я - приеду. Время - шло...

Я, так долго, счастья - ждала! -
Вот, оно! - В моих - руках...
Я, от «счастья» - убегала... -
Оставаясь, в дураках!

К нему, в студию - явилась
(Как всегда, он смурен - был) -
Ты, наверное - влюбилась, -
Он, печально - говорил!


Руки, стал он - целовать,
И к мольберту - усадил,
Стал, меня, он - рисовать,
И по комнате - ходил.

Не показывал, он вида, -
Добрый, час, меня - морил...
Вдруг, взяла меня - обида, -
Что, со мною, он - творил...

Вечно, мною - недоволен,
Грубо, хочет - покорить...
Посадил, меня - в неволю...
И не хочет - говорить.

Он, печаль, мою - заметил,
Слишком, стала я - скучать.
И рассерженно - ответил: -
Я, не буду - рисовать!

Я, не медля - попрощалась,
От него, скорей - ушла.
Снова, к «счастью» - возвращалась!
Снова, счастлива - была!

Погрустила, я, лишь - малость...
Вдруг, мне, Дима - позвонил!
Как, рукой - сняло, усталость! -
Меня, к жизни - возвратил!

Он, на встречу - приглашает,
Прогуляться, снова в лес,
Ничего - не обещает, -
Не бывает, же - чудес.

И вот, снова, мы - гуляем,
Понемногу - говорим,
Свою, душу - отворяем...
А, душою, мы - горим!

Про Урал, я - рассказала,
Рассказала, про семью,
Я, природу - описала,
И я, долго - говорю...

Наконец-то, я умолкла,
Разболталась, я - совсем...
Страшно, стало, мне - неловко.
А, болтаю, я - зачем?

Я, совсем, его - не знаю,
И какой, есть - интерес?...
Может, вовсе, зря - болтаю...
Не бывает, же - чудес...

Он, подумавши, немного,
Так, со мною, говорил: -
Красота, дана, от Бога! -
Кабы, каждый - полюбил!...

Красота, природа - вечна!
Как и вечен, целый мир!
Но, душа - бесчеловечна!
Ей, природа - не кумир!

Красота, приблизит, к Богу?
И очистит, душу - всем?
Но, не верится - ей - Богу... -
Красота, нужна - не всем.

Есть, конечно, единицы,
Кто - влюблённый, в красоту!
Но, людей, много - полениться-
Заметить, эту - красоту!

Люди, слепо, топтать - будут,
Вещи, чудные - цветы!
Хотя, Бога - не забудут,
Не забудут - доброты...

Дима - понял, мои мысли,
Что, терзали, меня - там... -
Мои, мысли, он - домыслил... -
И конечно, - верил, сам...

Один, день, мы - не встречались,
Он, позднее - рассказал,
Мне, об Олиной, печали,
И что, Оле - наказал...

Мама, умерла у Оли!
В тот, же - вечер, час - пробил,
И помог же, Дима, Оле, -
Мать, её - похоронил!

Всё, устроил он, как надо...
Ко мне Олю - проводил,
И одна, теперь - досада... -
Скоро, поезд - уходил.

Он, не просил, меня - остаться...
Я, не просила - написать...
Жаль, конечно, нам - расстаться -
Но, я - вернусь, скоро, опять.

P.S. - Как же, можно - расставаться?
При, таких вот, при делах... -

Надо, было - разобраться... -
(Не остаться - в дураках...)

...Ей, уж, было, ровно - 30!
35 - было ему!
И когда «выскочит» - за тридцать, -
Трудно, будет - одному...

Жизнь - не вечная, товарищ!
Жизнь - не вечна, Господа!
Если, кашу - не заваришь...
То, не сваришь, - никогда!...

Я «того» - не понимаю! -
Там, другие - времена...
Но, я сам «туда» - желаю... -
Там, вкуснее, вкус - вина...

Ехать, надо, было - долго,
С Олей, было, мне - тепло,
Я, печалилась - не долго, -
На душе, было - светло...

Дома, ждала, меня - мама,
Она, соскучилась, по мне!
И лежала - телеграмма, -
Я - читаю, как, во сне... -

«Пути, счастливого - желаю!
Опустела, Москва - вся!...
Сердце - млеет... Я - читаю, -
Чуть, душой - не голося...

Душа, тут - возликовала!
И телеграмму, я - послала: -
Из заколдованного, лесу -
Привет, Москве!

-Все, мы, Олю - полюбили,
За её, за доброту!
И. конечно - не забыли,
Про её, про - красоту!

Мама, Олю - приласкала,
И взяла, с собой, в грибы,
Чтобы, Оля - не скучала,
Чтоб, - не ведала, беды! -

Мама, осень - полюбила,
Ей, весною - тяжело, -
Мама - помнила, что - было... -
Что, давно, уже - ушло...


В моем доме, мать - скучала,
Ей, тут, было - нелегко...
Тут, народу, было - мало,
Да, и церковь - далеко.

И потому, мы купили маме квартиру, в городе, в 30 км от моего терема. В городе, маме, было - веселее, наро¬ду - много, рядом - рынок, со свежими продуктами и цер¬ковь - близко. С мамой, мы часто - общались, ездили: ту¬да-сюда. Общались так же домами с Иван Иванычем и его хлебосольной женой - Дарьей Ивановной. Летом, под осень, Дарья Ивановна, привозила нам, пудами, сахару, мешки всяких, банок-склянок, для заготовки даров при¬роды, на зиму. И наша, летняя изба косарей, превраща¬лась в фабрику, заготовки овощей и ягод. Елизавета Ни¬колаевна и Михалыч, оставались, нашими верными - по¬мощниками. Михалыч, сильно - постарел, ссутулился и не переставал скорбеть о своём, дорогом - Николае Никола¬евиче.
 Добрую, Оленьку - сироту, все - полюбили, отогрели ее обласкали. И она, стала, забывать своё горе. Оля, восторгалась, природой, говорила: - « Всё, как, в сказке...Все  как, в сказке»...
Два раза в неделю, привозили из города почту. От Димы, была одна, телеграмма, в которой, всего, два слова: - Ау! -и больше - ничего. А, во второй телеграмме, было сказано: «Заколдованной царевне, заколдованного домика, Москва - бьёт, челом!». Так прошёл - месяц. Переписывались только - телеграммами. Писем - не писали.
Часто, лежала я, на верхней террасе, и часами наблюдала за звездами, слушала, завывания ветра и разные голоса, доносившиеся до моего уха. Смотрела я, на звезды, а душой и мыслями была, там - в Москве. Более недели, почты - не было. И стала, меня, тоска - томить, и так, я замечталася, что, сегодня почудилось: - Ясно - ясно, спросил: - Когда, приедете? - кубарем, слетела, вниз, за¬жгла, свет, во всём доме. Не трусиха - была, но било, меня- как, в лихорадке. Спросила - почту. Мне, подали пакет. Дрожащими, руками - развязала пакет. И вот, она - теле¬грамма: - Когда - приедете? - прочла - раз, прочла - два: - Когда, приедете? Глаза - протерла и еще - раз: - Когда, приедете? - Елизавета Николаевна, завтра утром, в город - едем! - звенящим голосом, крикнула, я! Вся, буря и ра¬дость, душевная - вылилась, у меня - на рояле! Два - три часа - проиграла! Отвела душу и успокоилась.
Через день, сибирский поезд-экспресс, - Владивосток- Москва-С.Петербург - унёс, меня, туда - в Белока¬менную. Под, мерный, стук колёс, я всё, думала о том, к кому, я - стремилась, душой и сердцем! Плавала я, вне - действительности, вне - окружающего, в фантастиче¬ском, увлекательном, зовущем, сладостном, состоянии. И опять - спрашивала я себя: - Это - Любовь? - Это: - Тепло, радость, счастье - отвечало, сердце.
Мы, подъезжали к Москве. Поезд, мне, казалось, шёл всё медленнее и медленнее. Наконец - последняя остановка - Мытищи. Я, стала собирать вещи. В моё купе - постучали, и, - О! - Боже!


Передо мною - наважденье...
Передо мною - дар, Небес!
Или, это всё - «виденье»?
Не бывает, же - чудес...

Дима, собственной, персоной,
Улыбаяся - стоит!
Моё сердце, сладким стоном,
Упоительно - щемит...

Я, конечно - взволновалась,
Неожиданно, всё так...
И я, тоже - улыбалась,
Не приду, в себя - никак...

И он тут, без промедленья,
Цветов, букетик - подарил!
И конечно, от волнения -
Папироску - закурил.

Я, заметила ранее, когда он волновался, то, много курил. Вот и сейчас, стал курить. Мы, приехали в гости¬ницу, сложили вещи. И Дима, повёз меня на автомобиле в Троице-Сергиеву лавру. Там, в монастыре, в этот день, была - всенощная, празднование дня, избавления Москвы от Ляхов в 1612 году. В монастырь? За 60 вёрст? Я, была, озадачена... Но, согласилась. Мы, простояли, 4 часа на бо¬гослужении! Но, усталости, я не чувствовала!
На другой день, мы посетили Кустарный музей. Там, проходила выставка народных, кустарных изделий. (От автора: - Рассказ о красоте и изяществе, кустарных изделий, мы опускаем. О том , уже, немного говорилось - ранее).В музее, неожиданно, я встретила Настю. Мы - разцеловались! Поговорили. Настя, пригласила нас с Ди¬мой в гости. - Вы, находите удобным, если я буду сопро-вождать вас?- спросил Дима. - Конечно! - Это, же - Москва, хлебосольная! Это - не Питер... И это же, мои дру¬зья, она, пригласила Вас. На другой день, к 12 часам, мы с Димой приехали к Насте. Было, много гостей. Меня, бес¬покоило, как поведёт, Дима, себя в этом обществе? «Не его круга, эти люди» - подумала я. А, что, если он в ари¬стократизм, удариться, подчеркнёт, неравенство и возь¬мёт тон, если не пренебрежительный, но всё же, - снисходительно-надменный? Сжалось, моё сердце... Ведь, это будет - конец, это будет - трещина и на моём, счастье, на солнышке, появятся пятна, не будет больше, - счастья, не будет радости, улетит синяя птица, останется плосколи¬цая, серая обывалыцина. И я, завтра, же - уеду! «До сви¬данья» - не скажу. Всё - оборву, всё - обрежу, не задумы¬ваясь, без всяких объяснений! Так, бывало - не раз! Фан¬тазия, сильное воображение, в детстве и юности, с кото¬рыми боролся отец, вылилось, в последующие годы в творческую способность, из Порошинки, иногда только, предполагаемой, как сегодня, всё, обратить в действи¬тельность, в реальность. Вообразить... пережить, довести себя до душевного садизма и превратить, свое настрое¬ние в похоронную процессию - было, для меня, делом, одного мгновения!
Ужас, тут - сковал, мне душу!
Душа, стала - ледяной!
Своё, счастье, я - порушу!
Происходит, что - со мной?

В данном случае, я - заледенела от ужаса, что я, не только - теряю, а уже, потеряла навсегда - Диму. Зияю¬щая, пустота, страшная, как пропасть! Доведя, себя до по¬добного состояния, я выглядела - больной, несчастной и в таких случаях, имела вид - трагический!
От автора:
- Эта, тонкая, натура,
Сомневалася, во всём...
Высока, её, культура! -
Реагирует, на всё...

Да, хотела она - «сказку»...
Но, со «сказкою» - не жить,
К людям, надо иметь ласку,
И поласковее - быть!

(О, чём, шёл разговор за столом, мы - опускаем).
Дима, подал мне, чашку кофе. Вы, страшно, бледны! - сказал он,- Выпейте, это Вас подбодрит.
В глаза, Диме - заглянула, -
Сине море - глубоко...
Облегченно, я - вздохнула... -
Ох! Как было - нелегко...
От пережитого, душевного кошмара, мною, самой, со¬зданного, я чувствовала себя - разбитой, обессиленной! Близость Димы, его, ласковые глаза, его, мягкий, тихий голос, - вернули меня, к действительности. Счастье - здесь, рядом... Я, снова, стала оживать.
Возвращение, домой.
Тревожная телеграмма о болезни матери, прервала мою, зимне-весеннею сказку. Я, вернулась домой, к маме. Мама, сильно простудилась, была высокая температура. Но, хороший доктор, сделал своё дело. Мама, стала быстро поправляться и скоро, выздоровела. И я, поехала к себе, в свой терем.
Сказка, жила в моем сердце!
Я, без сказки - не могу,
Люди добрые - поверьте, -
Я, ту сказку - берегу!
От Димы пришла телеграмма: - «Сестрёночка, помните, у Вас есть родной брат в Москве». Я, ответила тремя словами: - «Дима, Ау! - Сестрёночка».
Как, много, много, в одном, слове...
Словами, чувств - не предать,
Мечтаю. Снова о дороге...
Начинаю, я - страдать!

Не сидится, не лежится...
Не хочу, даже - играть...
Птица, синяя, мне - сниться,
И ту, птицу - не поймать...

Душа печальная, тоскует...
Время, надо мне - убить...
Лес, волшебный - не чарует, -
Лишь, одно: - хочу, любить!

Завалило, кругом, снегом,
Даже, крыши - не видать,
Я, хочу, одним, набегом,
Снег, с дорожки - раскидать!

Мне, Степан, кричит: - Не надо!
Обойдёмся, мы без Вас!
О! Работа, мне - отрада:
Мне - работа, в самый, раз...

Я, в работе - забываюсь...
Я, тоску, свою - гоню...
Полюбила! Я - не каюсь!
Теперь знаю: Я - люблю!

Я, дошла, до исступленья... -
Душа - плачет, - не могу!
Я, душевное, томленья, -
Тайно, свято - берегу...

От «моих» - не ускользнуло... -
(Что-то, с Вами, - не того...)
Я, на зеркало, взглянула, -
Я, - не вижу, никого...

До рождества, осталось, пару дней, -
Вижу, тройка - подкатила...
И выходит из саней...-
Тот, кого, я - полюбила!

Дима, в белом, словно заяц,
Подошёл, меня - обнял!
О! Какой же, он - красавец! -
Улыбнулся и сеял!

Наша  жизнь, в «заколдованном домике»
Два месяца, которые Дима прожил у меня, слились для нас обоих, в один, сказочный день! Мы сбросили с се¬бя годы. (Мне, реально, было - 30, а Диме - 35]. Я, походи¬ла на девушку, только что, закончившую, гимназию, а Дима - на студента-первокурсника. Мы, оба, были, чисты, юны, радостны. За два месяца наших отношения, ни разу, не омрачились, ни каплей дождя, ни холодного ветра. В наших душах, жила весна, весна, жизнерадостная, всепо¬глощающая. Что, касается полового зова... То, Вы мне - не поверите, этой «близости», у нас - не было! Тяготение, Друг к другу, было, но, оно, не доминировало, не было, первенствующим. Такое, надо полагать, бывает у всех, влюблённых. Но, я, повторяю - половое влечение - не было, доминирующим. Нас, захватили, душевные, духовные радости! Чувства, наши - разгорались! И мы, были - счастливы. Где-то, подсознательно, мы - понимали: нельзя разрушить, сказку... Сказку, которая, поселилась в наших душах! Не надо, торопить, события...
Тут, не надо - торопиться...
Душу, надо - отогреть...
Душе, надо - насладиться!
Душе, надо, песни - петь!

Для души, весна, настала!
(Была, стылою, зимой!)
И душа - возликовала!
Очарована, весной!
У нас с Димой, всё, было - ново... Всё, впервые, в жизни. Надо было, прочувствовать, пережить, этот, Боже¬ский дар - Любовь!
И не хочется, нам, кушать,
И нам, стало, не до сна!
Поселилась, в наши, души,
Эта, буйная - весна!

И кругом - заполыхало... -
Засияло, от Зари!
Сирень, буйно - расцветала!
В душе - пели, соловьи!

Мы, весною - наслаждались!
Очень, счастливы - были!
Во сне, даже - улыбались,
И глупели, от любви!

В первый вечер, было много впечатлений... А, на другой день я, стала показывать Диме, свой - терем. (Ав¬тор, сокращает подробное описание дома).
Дом, очень, большой. В нём - одиннадцать комнат (не считая - ванной, туалета, кухни, двух комнат для при¬слуги). Ещё, две комнаты - вверху (моя летняя резиден¬ция). Ещё, вверху дома - 5 террас. Потолки в доме очень высокие и окна - огромные! Есть камин, библиотека, ро¬яль и большие диваны и кресла.
Значит у нас на реке - плотина. Плотина, крутит колесо. Колесо - вращает генератор, который вырабаты¬вает электроэнергию и заряжает ею аккумуляторную батарею. Далее - нагревательные приборы, нагревают воду. Горячая вода по трубам поступает в ванную, туалет, на кухню и в оранжерею. Где мы зимой выращиваем ово¬щи и ягоды! Ярким электрическим светом, были залиты не только комнаты всего дома и оранжереи. Электриче¬ский свет был и на улице, освещал дорожки и все подхо¬ды к дому. На фоне, суровой сибирской зимы, мой дом выглядел как - чудо, как - сказка! О чём я и мечтала, зака¬зывая проект этого дома! Мои друзья из Москвы, гостив¬шие часто у меня - удивлялись этому сказочному терему! Мой дом - моя гордость! Он и сейчас живёт в моей памя¬ти!

В тайге, в лесу, глубоком,
Где. Соловей - не запоёт,
В Терему большом, высоком,
Царевна гордая - живёт!

Она, красивая, как птица!
Душой - прекрасна и горда!
И можно, только - подивиться,
Как, принца, доброго - нашла!

И как, любовью - воспылала,
Её, прекрасная, душа!
И как. Горе - испытала, -
 (Мы, рассмотрим - не спеша...)

...Как, Принцу, сердце - иссушила...
Сколько, можно, так - страдать?...
И пора, пора, уж - была, -
Себя, милому - отдать...

И три месяца, под крышей...
«Святым духом», только - жить...
Пусть, любящий, да - услышит! -
Кто, не хочет, вино - пить?!...

Целомудренность - почиталась! -
(Такие, были, времена!) -
Сначала, в церковь - полагалось...
Потом, пей, любовь - до дна...

Был, закон - не многословен, -
Силу, тот закон - имел!
Кто, закон, сей - усвоил, -
Тот, от жадности - сгорел...

Мы, теперь, законы - судим!
Песни, лёгкие - поём...
Но. Довольно! - Мы - не будем...
В старину, мы - заглянём...


Далее, про домашний быт (с большими, сокращениями)...
Дима привёз мне, ящик ландышей - живых! Уди¬вительно, как это ему удалось, в сильный мороз...
Уж, как, мы его, угощали - почивали! Кроме обыч¬ных блюд, на столе были: солёные грибочки, огурчики свежие, редиска, салат, огурцы. А на сладкое - земляника со сливками. И много другой снеди. А когда я включила свет, во всем доме - Дима был удивлён! Всё сияло красо¬той! Обстановка как в светских домах! Дима, обрадовался роялю. Он, любил играть и играл очень прекрасно! Потом, мы с ним, по очереди, исполнили наши любимые мело¬дии.
Дима взял мою руку, усадил меня на диван, как-то особенно заглянул мне в глаза и спросил: - Ну а теперь, скажите - что, случилось? И почему, такие трагические глаза? Я сказала что, боялась, что он заподозрит меня в хвастовстве...
...«Ещё в чём, грешна?» В голосе его - пенилась радость. В этот раз он взял мои обе руки, так глянул мне в глаза, своими лучистыми синими-синими и всё, что сказали они мне, в страницу не уложишь...
Поздно вечером, мы сходили с Димой на вечернюю террасу, долго любовались звёздами. Сидели и разгова¬ривали допоздна, спать - не хотелось. Наконец, стали рас¬ходиться по комнатам. Дима вдруг сказал мне вслед - с косенкой, вы совсем - девочка. - С «косенкой» ? Это что же значит? У меня крысиный хвост? - Виноват с пышной косой.


Чудо продолжается.
От автора. Я, от усталости (мне - 75 лет], часто перехожу на прозу. (С пользой для читателя - надеюсь). Вам, читатель, легко читать, не зная, чем всё - закон¬чится. А мне, много раз, читавшему и проживавшему, эту печальную повесть, сил нет писать дальше: ни в стихах, ни в прозе... Но «взялся за гуж - не говори, что не дюж.» - говорит пословица. Надо продолжать.

На следующий день, мы занялись осмотром нашего хозяйства. Сначала пришли мы в конюшню, осмотрели лошадей. _ Вот видите - какие красавцы. Это наши сибир¬ские рысаки... Дима, любил лошадей и знал в них толк. Затем осмотрели наши погреба (морозильники). В них хранились и овощи, и ягоды и все мясные продукты. Осмотрели ещё, баню, плотину с электростанцией. Вер-нувшись в дом, долго увлеченно , играли на рояле...

Примечание автора. Многочисленные развлечения и включения наших героев: катание на лошадях, лыжах, коньках, поездки в город, приезды в гости Ивана Иваныча с гитарой и гармошкой, празднование рождества и встреча нового 1914 года, всё это - опускается.

На встречу, нового 1914 года, все наши уехали в город к маме. Прислугу, мы отпустили. Мы, остались одни. Мы, долго играли на рояле, затем Дима, поставил пластинку и пригласил меня на вальс.
Вальс, мы первый, танцевали,
А ведь, вальсы - хороши.
Мы, на счастье - уповали,
Вальс, есть - праздник, для души!

Мы, от вальса - охмелели,
И от близости - хмельной...
Что - желали? Что - хотели?
Этой, зимнею, весной.

Мы, конечно - волновались,
Счастье, было - велико!
Целоваться - побоялись,
Это, было - не легко!

Боялись мы, разрушить сказку!
Поцелуем - размягчить...
Мы боялись нежность, ласку,
Чем-то, грубым - омрачить!...

«Сказка», в душах, наших - жила!
Нельзя «сказку» - погубить!
Я, так, пламенно - любила!
Дай, Бог, всем, вот так - любить!

...И, случись «это», с нами, после вальса, то. Дима дол¬жен бы, был немедленно, уехать, а я, не захотела бы, больше его видеть. Мы с ним - не современны. Мы, непо¬нятны, теперешнему поколению. 19-й век, дал., лучшие творения - поэтов, живописцев, композиторов, необык¬новенный взлёт человеческого духа, благородство, стремление и красоту идеалов! Духовное обогащение, данной эпохи, отразилось и на человеческой любви, обла¬городило, её, сделало, возвышенной и упоённой! О! Как, прекрасно было это время!

Мы рассказываем друг другу.
(Примечание автора. Рассказ Дмитрия, о себе и своей ро¬дословной, опускаем).
...Моя мать, начал он, - умерла, дав, мне жизнь. Отец. Умер, год спустя, от тоски по ней. Меня воспитывал дядя... Других родственников у меня не было. ...Я, поняла, как Дима, был одинок... В первую минуту, хотелось со¬рваться с места, подойти к нему, приласкать, поцеловать его в голову, как сестра, как мать... «может быть, ещё , сильней»... - сказал Онегин. Вот он то, и заставил меня - не встать, не подойти. Этот, ложный стыд, гордость или, как хотите - называйте - вечное моё пугало - всегда, па¬рализовали меня, парализовали - естественное влечение и лучшие чувства. - О чём, задумалась? - Дима, стоял со¬всем близко от меня. - Мы и сегодня с вами кутим уже 2 часа. - Его голос и лицо, были грустны, как мне казалось, но внезапно, круто - повернувшись, добавил: - Пора спать, пора, тушить огни. - все слова тепла, ласки - за¬стряли у меня в горле. Я. молча потушила лампу в биб¬лиотеке Дима, залил недогоревший камин и уже в дверях, я сказала: - «Спокойной ночи. Спасибо за всё». И поторо¬пилась уйти. Наверное, он подумал: - «Лучше бы, ничего не говорила». - В этот вечер, мне передались - грусть и душевная тоска, одиночество, Димы. Страшная жалость к нему, охватила меня. А мне, разве не хотелось, того же? Не хотелось душевной ласки больше, чем физической? Но, они одна с другой - переплетались, а я, каждый раз, гово¬рила: - «Ещё - рано, только, не сейчас».
Сегодня я узнала, почувствовала что, он ждёт при¬ближения с моей стороны, и чего бы, ему ни стоило, не подойдёт первым. Конечно подойти - я, даже не прилас¬кай, а скажи, теплое слово, лёд, был бы, - сломан, и... Нет, нет... Воистину, можно было сказать о непрошенных сле¬зах. Откуда, эти, слёзы? Зачем, они? Подушка моя, в эту ночь, была - влажная.

Примечание автора. - Господа! Не слишком ли, Вы, заигра¬лись в «сказку»? «Сказка», конечно, это прекрасно, но надо и меру, знать. Один - нерешителен, не хватает смело¬сти.... Вторая, страдает от избытка гордости и само¬мнения. А ведь, оба уже, много пострадали от жизни. Надо, ближе к жизни, быть...
Когда я, проснулась на следующее утро, услыхала звуки рояля. Дима играл..А, вчерашний вечер? Что я могу сказать об этом? О! Как мучительно, это, состояние раздвоенности... И разве, здоровы, эти мысли, набитые в мою голову...
...Случаи с моими сверстниками, счастливые браки по страстной любви, а через год, а то и раньше, муж и же¬на, становились чужими, друг другу. А - материнство? Я, никогда не писала об этом... И не хотелось бы. Никогда возвращаться... но, сегодняшняя ночь... Это, мучило меня, как сор...
Когда я вошла в зал, Дима, перестал играть, взял меня под руку и с непередаваемой простотой и есте¬ственностью, сказал: - «Пошли пить кофе, я вас ждал». - И опять, словно, ничего не было, ничего не случилось, и все мои сомнения, навязчивые, засоряющие мою душу, во¬просы, мучающие меня всю ночь, - разрешилось. Покой, охватил меня.
...Сегодня, мучительное душевное состояние, про¬шло. Но, физически я чувствовала себя, разбитой, не вы¬спавшейся, вялой, и наверное, бледной. День, что называ¬ется, промаялась, бодрилась, как могла.
...Читали мы, много, часа по два в день. Перечиты¬вали всех классиков. Обсуждали... так, прошло два месяца. Мы, всё более сближались...
...Как-то, будучи в городе, я предложила Диме навестить, знакомого цыгана Захара, у него были краси¬вые лошади... Мы приехали. Дима, восхищался лошадьми. На одной лошади, мы покатались... Кончилось тем, что Дима купил лошадь.
...Дима, дал мне почитать письма своей тётки, же¬ны дяди, которая была ему приёмной матерью. Одно письмо, мне запомнилось. «...Митя, запомни, что ты ко¬лоссально богат, я говорю, не о материальном богатстве о том, чем обладает каждый человек. Богатство это, неис¬тощимо... Давай людям, как только можешь - больше - улыбку, внимание теплоту - не скупись. ...Не сетуй, не грусти, если кто-то отойдёт от тебя... Неси, тепло души своей, не за спасибо...».
...Сегодня, 1 -е марта. Дима, получил срочную теле¬грамму, он завтра должен уехать в Москву. Неужели, Дима уедет завтра? ...Всё, всё. Замелькало, закружилось и безумная тоска, захватила и душила меня. Два месяца. Как, только два месяца, он прожил у меня? Эта встреча, как будто, прожито, не два месяца, а целая жизнь...
...Сегодня, ещё длинный вечер, а завтра... А, дальше? Нет, нет, не хочу думать...


Отъезд Димы. Великий пост.

Метель, снова, всю дорогу...
Заметает, все мосты,
Я, в душе, таю, тревогу,
Я, лишаюсь, красоты...

Красоты, моих мечтаний...
Красоты, моей. Мечты,
Снова, море - ожиданий...
И душевной, пустоты.

Бессонная ночь, вчерашняя беседа, отъезд Димы, оказались слишком большой нагрузкой для меня, чтобы чувствовать себя такой. Как всегда.
...Перед самым отъездом, Дима сказал:
-Могу я просить Вас. Об одном одолжении?
-Конечно.
Я, первый раз, видела его, таким серьёзным и оза¬боченным.
-Я, прошу Вас. Взять в дом, садовника, повара или ещё кого, что бы в доме был мужчина. Не оставайтесь од¬на в доме... не отпускайте горничную... Степан и Дарья, от Вас, очень далеко, мало ли, что может, случиться...
-Есть ли, у вас, браунинг?
-Да.
-Теперь, - не прощайте, а до свиданья.
Он, притянул меня на одно мгновение мою, голову, схватив её, обоими руками, и быстро вышел из комна¬ты...
...Мы все, знакомы с чувством пустоты, после отъ¬езда близких. Первый вечер, показался, невыносимо, тяжким. ...До жуткости, почувствовала, его присутствие.
...Я, нашла Елизавету Николаевну в его комнате. Она с какой-то нежностью, гладила руками и перебирала его бельё... Мне тоже, захотелось, потрогать, прикоснуть¬ся, как будто, он не весь, уехал, а какая-то, частица, есть и живёт в его комнате.
...Опять, я начала жить, телеграммами... Однажды, я , подписалась: - «Татьяна». - На что, он ответил: - «Тако¬вой - не знаю, но Танюшу - знаю». ...Дима не скрывал, что он тоскует. Влюблён в мой лес и «заколдованный домик». В середине марта, пришёл огромнейший сундук с Москов¬скими подарками. Подарки, ценные для нас. Дима, никого, не забыл. Одарил всю прислугу.
...Часами я просиживала в его комнате, она притя¬гивала меня. Перебирала, гладила его вещи.,. В сотый раз, воскрешала, перебирала до мельчайших подробностей, последние два месяца своей жизни, доводила себя, до галлюцинаций, и истощив, обессилев, я, уверяла, себя, что это, сон...
...Дима, сообщил, что по делам, он выезжает в Крым, к пасхе, он не успеет вернуться...

Тоска, тоска, меня съедала!
В душе, была - пустота...

Весна, реально - наступала,
И мне было - не до сна...

Не хотелось, даже - кушать,
Не хотелося и петь,
А. хотелось, весну - слушать.
В Крым. Далёкий - улететь!

Прилететь туда, как птица,
Опуститься, на лугу,
И молиться. И молиться...
Нету, сил, я - не могу...

На другой день, я собиралась идти в церковь (я , гостила у мамы, в городе). Я, попросила маму, дать мне книжку Евангелие. Она с радостью, мне её вручила. Я, бы¬ла, крайне - взволнована... Завтра - исповедь в церкви. Я, сама должна, сказать и осознать, свои, тяжкие, грехи...
...Как, мне назвать, своё чувство, к матери? Как? Если бы, с нею, что... Какая, болезнь, я не отошла бы, от матери... Я, всегда - вежлива, внимательна, но прилас¬каться - не могу. Я, бесконечно, благодарна, моей маме... Она, не предъявляет ко мне, ни претензий, ни требова¬ний. Я же, никогда, не переступила границ, которые, мог¬ли бы, её, обидеть. И в то же, самое время, скажу честно, приласкаться к ней, не могу, не смею. Как же я, скажу об этом, священнику? Как? А, почему, лампаду перед  иконой, я - теплю в комнате Елизаветы Николаевны, чуть ли, не крадучись? Почему? Стыжусь? Гордость? Что, скажут? Как - посмотрят?
(Примечание автора. Самокритичность, само копание... Работа, мысли).


Приезд Бориса.

И зачем, он меня, вспомнил?
Сколько лет, уже - прошло?
Он «уроки» мои - помнил?
Что же, в голову - взошло?

Не звала и не просила!
И приехал, он - зачем?
У любви, большая, сила!
Но, не ясно, это, всем.

Что же, делать мне, теперь?
Надо, как-то «принимать»,
Широко, открыла, дверь, -
Надо, это - понимать.

...Зачем приехал? Почему, не предупредил? Как, всегда: - Проверить... Застать, в врасплох. Я, жду, на днях, Диму и их встреча, будет - нежелательна.
«- Я решил - сказал Борис - нарисовать Вас.
- Вы желаете, чтобы я Вам, позировала, тотчас, или, мы, сначала, позавтракаем?»
После завтрака, он сразу стал готовиться рисовать. Сегодняшний день, надо считать - пропавшим, свобода - потеряна. Я, была, обречена на положение мумии - часа три, сидеть неподвижно. Надо же, было специально ска¬кать из Москвы, чтобы исполнить свой, очередной ка-приз, даже, не спрашивая, о моём желании... Его, деспо¬тизм, мне был. Хорошо известен. Каждая наша встреча обычно, заканчивалась, ссорой. А, что если, с ним, поссо¬риться, и тогда, он соберётся и уедет? Но, не удобно, я на это не решилась.
...Принесли 4 телеграммы, три от Димы и одна от Насти. Дима и Настя, приедут через день. И вот, я их встретила у поезда. Настя. Душила меня, в своих объяти¬ях. Дима, ждал своей очереди. По дороге, я шепнула Диме.Что приехал Борис, совершенно - неожиданно, несколько дней тому назад, но скоро уедет.
...Сегодня, пятый день, как приехал Дима, и пять дней, игры в молчанку, трех взрослых людей. И все, трое попали в сети, эмоций. Борис, вёл себя, нелепо. Всё, время, везде старался быть со мной рядом. Это, было, смешно...
...Мы с Димой, много играли на рояле, а Настя иг¬рала с Борисом в биллиард. С Димой мы договорились рано утром уехать на лошадях в горы. Мы тихо ехали верхом на лошадях. Дима, серьёзно, посматривал на меня. Я, зна¬ла, о чём, спрашивали, его глаза. - Моя совесть, начала, я - чиста. Я, не связана и не давала ему, никаких, обещаний. Ни, Ни... Я, не успела, закончить, Дима, обнял меня, при¬тянул к себе и целовал мою голову, волосы, и прятал в них, свое лицо. Я, не знаю, сколько, это длилось - секунду? Минуту? Вечность?

...И опять, душа - запела!
На душе, стало, тепло!
И я, весело - глядела,
И ему, было - тепло.

...Мне, казалось, что первый поцелуй дадим мы в церкви, в день венчания. Фантазерка? Пусть, так, но я, всё же добавлю: поцелуй, может - обжечь, испепелить, но, быстро -- исчезает и не оставляет, теплоты, а нежная лас¬ка, всегда - греет, даже в воспоминаниях. Мы вернулись с прогулки в 7 часов утра, на крыльце, стоял Борис. Увидев нас, он немедленно собрался и уехал. Словно, упал груз с плеч. То, что я, должен Вам, сказать, недосказанное, зи¬мой. ...нет, нет. Всё, как, тогда... Дима, стоял возле моего кресла. Его, чудесные синие-синие глаза, дарили мне, всю, его душу. Ну, а в моих, был - испуг. Он, опять прочёл: «Нет, нет, не сейчас, пожалуйста, не сейчас...» Моё, сердце, колотилось. Я, почувствовала дурноту. А, Дима? Что же, он, сделал? Он, принёс меховую накидку. - Грейтесь, - сказал он, накинув мне её, на плечи. А, сам, уселся у моих ног, и грел, мои ледяные руки в своих тёплых руках.
Мой, душевный недуг, состоял в том, что из жизни и из книг, я избрала - страдание, или, вернее, меня, пора¬зило, что человеческое земное счастье, любовь, караулит страдание, тем - острее, страдание! Я, помню, молние¬носные, неожиданные смерти, отца и Николая Николае¬вича. Тоска и радость, живут и идут неразрывно, со мной. А, тут, ещё примешивалась, моя застенчивость, доходя-щая, до глупости. Мне, буквально было неловко, сказать Диме, слово, «люблю» или как-либо, или чем-либо, про¬явить своё чувство. Возможно, что это всё покажется - нелепым. Но поверьте, душа каждого человека - сложна и имеет, свои тайники. Дима, делал вид, что он, ничего не замечает и, собственно, ничего и не произошло. Грея. Мои руки, он рассказывал. Затем сыграл на рояле, мой люби¬мый «подснежник» и вернул мне, краски на лице и сча¬стье. Диме, снова надо было ехать в Москву и Крым. Не¬отложные дела, требовали его присутствия.
Последний вечер я просила Диму - играть, играть, играть и только Чайковского. Пить, пить, эти звуки без конца, захлебнуться. Слушать душу Чайковского, тоску¬ющую, застенчивую, любящую, но, не встретившую, не полюбившую. И до чего же, эта музыка - русская, в душу, глубоко - проникающая, зовущая ним - погоревать, по¬плакать. Ах! Боже, мой, то сменяются звуки, тоскуют, зо¬вут. И грусть у него, неопределенная смутная. Как сон, то-сладкий, то - мучительный. Почему - то сделалось, страшно жалко и себя, и Диму, и Елизавету Николаевну. И даже, гаснувший закат, сегодняшнего вечера, который - не удержать, не вернуть, не продлить, и то, что мы теря¬ем, нечто, важное, нужное, для жизни. И мы его, никогда, не повторим, не найдём. И Бог, знает, что ещё лезло в го¬лову в эти последние дни, моего, земного волшебно-¬феерического счастья. Кто, мне, мог бы сказать, что про¬вожая Диму в этот, его последний отъезд, я увижу его ещё раз, но не более, пятнадцати минут, чтобы расстаться навсегда! Может, оттого и ныло - вещее. И радость. Была, уже - безрадостна! (P.S. - Это, было - предчувствие, «как в воду - глядела».)
Дима, уехал. Его слова при прощании: - «это, по¬следний раз, больше, мы, расставаться - не будем», - зву¬чало, в моих ушах, не умолкая. Я, всё время, чувствовала, его близость, слышала, его голос. Дима, стал для меня идеалом человека, о котором, я мечтала, воплощением, добра, правды, красоты и величия человеческой души! Всё, это. Меня, грело. Переполняло меня каким-то, осо¬бым, восторгом! Я, не могла. Себе простить. Почему, не сказала: - Возьми, меня с собой - и что-то, тревожное, бес¬пощадное, шло рядом с моей радостью.
Дима писал из Крыма, что в ближайшее время, он вернётся в Москву и просил меня приехать в Москву. Сол¬нечное счастье, залило, меня. Все, мрачные мысли - отле¬тели. Я, стала собираться в Москву. Я, поймала себя на мысли, что, уезжаю - надолго...
Заголовки. Газет, поразили! Сараевское убийство, война, Россия встала на защиту славян. Мобилизация... Забил другой пульс жизни. Ещё вчера, спокойное житьё- бытьё , переключилось на тревогу, слёзы и горе. Созда¬лась, какая-то. неразбериха, суета, бестолковщина. Сразу, сбились с порядка и захромали: телеграф, почта, желез¬ные дороги. Пассажирские поезда, шли без расписания, с большим опозданиями, перемешиваясь с поездами спе¬циального, военного назначения. Частные, телеграммы - запаздывали, даже - терялись.
Прошла неделя, без вестей. Где Дима? Что, с ним? Он, вышел в запас? Будет - призван? -Лучше - не думать. Вокзалы, превратились в какую-то, толкучку. Торопи¬лись, толкались, чертыхались, преобладали военные. От всего, что происходило вокруг. На душе наслаивалось тя-желое, тягучее чувство мировой неожиданности. От Ди¬мы, я получила сразу две телеграммы. «Танюша, выезжай немедленно, не теряй, ни минуты». «В моём распоряже¬нии, 11 суток, умоляю, торопись. Дима». Обе телеграммы опоздали на 5 суток. Ведь, скажи он мне в последний отъ¬езд - «Танюша, поедим со мной!» - разве я бы осталась? Но, он до последней минуты предоставлял это мне. Шесть суток я уже потеряла и поезд тащился 5 суток. Что, можно сказать о моем душевном состоянии? С момента, когда прочла «Война» - опустошение и безнадёжность и во мне, и вокруг. Я, с отчаянием считала ускользающие сутки, и уже 10 -е и 11-е, привели меня к состоянию, когда чело-век совершенно потерял способность сопротивляться, бороться и даже, воспринимать.
На московском вокзале меня встретил Савельич. - «Матушка - голубушка, скорее, скорее, может, ещё, заста¬нем. Мы, мчались на автомобиле на Варшавский вокзал. Дима, в форме гусара сбежал с лестницы и вошёл в авто¬мобиль, а Савельич побежал на перрон, чтобы не пропу¬стить первого звонка. - «Моя сестрёночка, моя. Танюшка. - Дима, целовал мою голову, мои глаза. - «Боже, мой, как я счастлив, что ещё раз, вижу тебя! Вот, Танюша, письмо. В, нём, всё, что думал, ожидая тебя. А у меня, не думай, что ничего нет от тебя. Со мною, твоя вышитая голубая ру¬башка и единственная твоя записочка, помнишь? На вто¬рой день моего приезда в твой волшебный домик в лесу, помнишь?» И он заглянул в мои глаза. Его, бодрый. Шут¬ливый тон не подходил к его, измученному, страшно, по¬худевшему лицу и глазам, полным тоски.
«О! Дима!» - вырвалось у меня стоном. Я, обвила его шею и проникла к его губам. «Дмитрий Дмитриевич, пер¬вый звонок» - рыдающим голосом звал Савельич. - «Пой¬дём, Танюша». Пока, мы, добирались до его вагона - вто¬рой звонок. Савельич, трясся и форменно рыдал: - «Доз-вольте, приехать... на фронт., к вам...». -«Хорошо, хорошо, не плачь. Старина» - Дима, приласкал и поцеловал стари¬ка. _ «Прощай, Танюшка, прощай, моя любимая!» Эти, са¬мые слова в предсмертной тоске, сказал мне Николай Ни¬колаевич.
Поезд, уже скрылся совсем! Вот сейчас, был здесь, стоял рядом, говорил... пришёл и ушёл... Да, пришёл и ушёл, чует сердце, - навсегда... И почему-то, астры в каби¬нете Николая Николаевича и в саду Пелагее Ивановны (матери Оли) - померещились, зловеще, покачивая го¬ловками. Да - да, был и ушёл... через два часа, я выехала домой, остоваться сейчас в Москве, мне показалось невы¬носимой болью. Моя попутчица, поделилась со мной сво¬им горем - мужа, сына и зятя - проводила, а дочка оста¬лась на сносях, Пашке, всего тринадцать, а хозяйство, большое, что я без них, родимых... Ах! Боже, мой! Вот, только, что говорила с ними, обнимала. Крестила... Да, были и нет... Дал господь и взял... Его воля! Его воля за грехи окаянные... И затряслась, её горе, было и моим го¬рем. Обнялись мы с ней, с этой чужой, неизвестной мне женщиной. И обе - рыдали, жалуясь, причитая не впопад, и в невпопад свою боль сердечную, одна другой вскрики¬вали. Сколько ехала, когда приехала, не помню. Есть у го¬ря, свой процесс.
Острота, сменяется отуплением, потом болезнен¬ная приспособляемость к окружающему. Уверенность, что он ушёл, навсегда, была не только - уверенность, на какое-то, твёрдое принятие предопределённого. Я о нём, даже только что, расставшись, думала как о мёртвом. Так оно и было.
Поздней осенью, когда в садах пышно цвели по¬следние цветы - астры, газеты принесли новость: - Пол¬ковник, Дмитрий Дмитриевич Д., пал, смертью храбрых... в таком-то, бою, такого-то, числа.
Наступало, рождество,
Мы - все, печальные, были.
Под сочельник, в рождество,
Нам «похоронку» - принесли.

Я, как это - прочитала,
Слёзы, хлынули, из глаз!

Пошатнулась и упала,
И рыдала, целый час!

Меня, наши - утешали,
Все - рыдали, на весь дом!
Потом, кофе, мне подали,
Наконец, забылась сном.

Во сне, снилось мне волки,
Нападали на меня!
Дима, целил, из двустволки,
Почему-то, - на меня?

Ото сна, опять, очнулась,
Вижу: я, огнём, горю,
Знать, с ума, уже - свихнулась
Снова, кофе - заварю.

Таня, Танечка, родная,
Тётя Лиза, говорит,
Знать, судьба у нас, такая -
Видно, Бог, на нас сердит!

Напророчила, Полячка...
За позор, своей семьи...
У тебя, теперь - горячка, -
Спаси, Боже! Помоги!


Последнее слово о княгине М. Имшенецкой

Какая тонкая натура!
Ее культура - высока!
Но природа, словно дура -
Ее сгубила - на Века!

Но не природа виновата!
Виноват «убогий» Век!
«Натура» стала - мелковата!
И мельчает человек!
***
Знаю: Мир гнилой - погибнет!
Возродится ли опять?
Все «живое» ныне - гибнет!
И тоску мне - не унять!



Письмо двадцать восьмое.
Письмо Димы я все еще не прочитала. Доро¬гой и после я часто-часто открывала сумоч¬ку и гладила его, не вынимая, доводив себя до состояния столь знакомого. Ощущала любимые руки, чувствовала его присут¬ствие, он был со мною. Письмо являлось для меня живым существом, и чтение его я все откладывала. Мне казалось, как будто я еще владела живой, осязаемой частью его существа, что он еще будет говорить со мной, и это будет реально. От одной подобной мысли я так волнова¬лась, мне хотелось продлить эту кажущу¬юся мне возможность. Во всяком случае, я решила читать письмо там, в лесу, в его комнате, и быть совсем одной. Быть с ним, с живым еще... Еще последний раз.
«Моя Танюша, моя любимая!»
«Желанный друг, сердечный друг, при¬ди, приди...» Начинаю письмо тебе словами Ленского. Этот мотив, слова, смысл своди¬ли меня с ума и не покидали всю позапро¬шлую ночь и весь день. Я все еще надеялся, что поезд придет и привезет мое счастье хотя бы на оставшиеся сутки, мы будем вместе, я смогу назвать тебя своей женой. Все было готово у меня дома. Священник, хор, все-все вплоть до подве¬нечного платья. Я мечтал, что ты войдешь в мой старый любимый дом моей женой. Но твоя последняя теле¬грамма потрясла меня, и я пришел в себя, очнулся. Послал за отцом Паисием, моим духовником, в Тро¬ицкую Лавру. Все сказал ему, причастился, и все при¬нял, как неизбежное. А теперь слушай.
Начинаю с того, что не хотел тогда зимой сказать, назвав это «нелепо» и «не вовремя», и ты тогда, моя любимая, чуть не обиделась. Как сейчас вижу и слышу тебя; твои слова: «Я, кажется, Вам выболтала все, чуть ли не с пеленок, а Вы...» До чего укоризненно звучало это «а Вы». И еще, и еще много было таких моментов, когда хотелось расцеловать тебя, выбросить все шпильки из твоих пуховых чудесных волос, растор¬мошить тебя, как сестренку, видишь, какой опасный молодой человек был около тебя, но, любимая, все же ты ни в чем не можешь упрекнуть его. Правда?
О! Боже мой, как трудно писать, быть последовательным, логичным, когда неудержимый поток воспо¬минаний, всей сказки нашей встречи, врывается даже в самое частичное, ближайшее прошлое и хочется гово¬рить, говорить с тобой без конца.
Все же пора начать. Это последняя ночь в моем распоряжении, а мне так много надо сказать. Итак, после смерти дяди, я тотчас подал в отставку. Отставка и введение меня в наследство, как последнего в роду, взяло порядочно времени, а после всего у меня созре¬ло твердое решение ехать в Оптину Пустынь. Вот это и есть то, что могло тогда показаться тебе неле¬пым, то есть решение уйти из мира, уйти в монастырь, чему всегда так противился отец Паисий. Пожалуй-ста, любимая, пусть тебе не кажется это ни смешным, ни нелепым. К этому вела вся моя жизнь до встречи с тобой. Трудно сказать, что именно привело меня к этому. Я лично думаю, что к мистике я был рас¬положен с детских лет, и Аглая Петровна сыграла в данном случае немаловажную роль. Я просто принял Господа. Он и Его закон стали фундаментом, мери¬лом жизни. Вот какой разговор был у меня с отцом Паисием за неделю до встречи с тобой. Я и раньше говорил ему о желании уйти из мира, и странно, он никогда на это ничего определенного мне не отве¬чал, а потреплет, бывало, по плечу и со своей доброй улыбкой всегда скажет: «Поживем, увидим». «Слов¬но не верит», — думал я, даже обижался.
«Ну, отец Паисий, можете поздравить, в отстав¬ку подаю, и не сегодня-завтра я готов принять любое послушание, любое испытание».
«Ты светский человек, ты не готов, женщина еще не стояла на твоем пути», — сказал он строго.
«Вы знаете, что они мне безразличны».
«Не гордись!» — почти крикнул отец Паисий. Кроткий, мягкий, приветливый обычно, он был неу¬знаваем, даже по столу стукнул. «Истинное монаше¬ство, крест, — продолжал он строгим тоном, — это не шутка, и этим не играют. Это не идиллия, а дра¬ма, нередко трагедия, и не может не быть таковой. Продолжи труд Ивана Васильевича Киреевского, для этого в монахи идти не надо. Он положил начало новой одухотворенной философии, о цельности духа, которая могла бы стать основанием развития самобытной рус¬ской культуры. Я дам тебе письмо в Оптину Пустынь, к отцу Нектарию. Там ты более ознакомишься с этим вопросом. Или продумай и проведи свою идею воспи¬тания молодежи, с самых ранних детских лет, о кото¬рый ты не раз мне говорил, о поднятии патриотизма и пробуждении любви к Родине, а главное, чтобы моло¬дежь знала свою Родину не по одним книжкам, а как ты мне говорил, соединить лекции с экскурсией, чтобы север видел и знал юг, а юг видел и знал север. Поверь, всякая такая работа не требует монашества, но она также будет служением Господу, если исходит от серд ца. А все же, все будет так, как Господь положит»,— закончил пророчески отец Паисий.
Как видишь, встретив тебя, Танюша, неделей позд¬нее, я вместо Оптиной Пустыни, провел зиму в твоем домике в лесу.
Ты помнишь, любимая, наш Сочельник под Рожде¬ство? Моя Танюша предложила рассказать что-нибудь! Очень страшное, или очень смешное, или... Ты пом¬нишь, как она была смущена, когда сказала: «Или о первой любви». Это было твое желание отогнуть хотя бы маленький уголок моего прошлого, прошлого мужчины. Любимая, ведь я понял тебя чуть не с первой встречи, и твою отгороженность, недоверчивое отношение к мужчинам понял, внутренне почувствовал, еще не зная достаточно тебя. Может быть, нас неудержимо потянуло друг к другу именно то, что ты требовала от мужчины, а я искал в женщине. Моя первая мла¬денческая любовь в восемь лет наложила печать недо¬верия к женщине. Коварство, хитрость, неискренность мне всегда чудились, особенно за маской красивого лица. Несчастные браки моих однополчан, товарищей, жаловавшихся на пустоту, мелочность, на культ тряпок, никак не тянули меня ни на любовь, ни на брак. Довольно всяких рассуждений, я хочу говорить, гово¬рить только с тобой, о тебе и о нас обоих. О красо¬те, о богатстве душевных человеческих чувств, о том, что нет трещинки, пятнышка с самой первой встречи у нас с тобой. Если не суждено нам больше свидеть¬ся, то, любимая, помни, я со времени нашей встре¬чи не жил и не живу без тебя, я беспрестанно слышу, вижу тебя, твои глаза, в которых то юмор, то шалость, то брызги счастья, тепло, радость.
Любимая, никакими словами ни выразить, ни ска¬зать, что все, прожитое за тридцать пять лет, ушло , обесцветилось несколькими месяцами нашей встречи. Что поразило меня, когда я увидел тебя впервые — это твои глаза. А ты знаешь, что они могут мгновенно, без слов, спросить, ответить... Любимая, когда я нашел свой портсигар, то, сознаюсь, где-то глубоко, или в подсо¬знании, или где, я сам не знаю, я больше обрадовался тому воздушному мостику, перекинутому между нами в первые дни нашей встречи. И когда ты два дня не при¬ходила, то мне не показалось, а я с болью почувство-вал, что что-то потерял бесконечно близкое, дорогое и никогда ничего подобного не найду. Все ты чудилась мне во всех углах моего кабинета. Ты на диване, рядом со мной в кресле... И во всем доме и его окружении.
Однако опять пишу не то... Ведь это же мы оба все знаем... Где, где твой поезд? Еще хотя бы час, полчаса. О! Даже несколько минут побыть с тобой, взглянуть на тебя... Перечитывать некогда, возможно, я повто¬ряюсь.
Я благословляю тебя за все, моя Танюша, моя любимая, ты мне дала то, что в жизни почти не встре¬чается. Благодарю за красоту, за красивейшую песню, песню человеческой любви, человеческой души. Все-все было сложной, утонченной гармонизацией, если мож¬но сравнить наши взаимоотношения с этим музыкаль¬ным термином. Я переполнен, насыщен, у меня в руках клубок воспоминаний от момента встречи, твой вто¬рой приезд в Москву, мой приезд, зима, вьюга, весна, волшебное озеро, домик в лесу, вальс... Я ухожу с запа¬сом счастья, я знал, знал, что я любим. Мне почудилось при последнем прощании, что твои руки обовьют мою шею, и ты скажешь: «Возьми меня с собой». Я не хочу тебя связывать никакими обещаниями, ни ожидани¬ем, ни клятвами, я уверен, что ни ты, ни я больше так полюбить не сможем.
Еще и еще хочется говорить, говорить с тобой, уже рассвело, солнышко пробивается через тяжелые портьеры. Я последний день в Москве, в моей люби¬мой Москве, нет, я не хочу об этом думать... И вот я опять за тем же самым письменным столом, и так¬же утро глядело в окно, и я так же писал всю ночь тебе письмо, нет, письма, их было много... Я писал и рвал, это было тотчас после твоего первого отъезда из Москвы, я ограничился, послав тебе первую теле¬грамму в Вологду. Помнишь, любимая? С этого и началась наша телеграфная переписка. Но у меня хранится твоя единственная записочка, помнишь, Танюша, это было на второй день моего приезда в твой терем. После экзекуции меня в вашей сибирской бане, ты писала: «Предлагаю халат, несколько стаканов горя¬чего чая и желаю покойной ночи. Вы умница и дога¬даетесь, почему так, а не иначе. Т.» Сначала я ничего не понял, но после нескольких стаканов чая зеркало убедило меня, что в дамском обществе, да еще перед моей Танюшей, нет, я бы никогда не согласился пока¬заться.
Все, что я пишу сейчас, никому не нужно, никому не интересно, это наше с тобой, любимая, только наше. А может быть, потому и потребность, жажда говорить, хотя бы письменно, уверен, сейчас у нас обоих одина¬кова. Ведь все наши чувства друг к другу молча от нас исходили, мы их понимали, но положили запрет на их проявление, их излияниями не пользовались, а пото¬му вырвавшийся поток сейчас не удержать. Пове¬ришь, я так волнуюсь, что часто вскакиваю, пройдусь по комнате и вновь пишу. Мне кажется, что все еще не все сказал, или не то говорю, или не успею сказать, а время летит, уже семь и, что это Савельич не звонит мне с вокзала? Где же твой поезд? Где ты, любимая? Увижу ли я тебя сегодня? Господи, только бы еще, еще раз живую, не воображаемую. Прижать к своей груди и поцеловать мои любимые глаза... Боже мой, как ярко вспомнилось... Я тогда зимой, в твоем тереме, чуть-чуть не попался тебе. Сознаюсь теперь, что любовал¬ся и целовал тебя, виноват, прости, но спастись успел и, когда ты вошла в библиотеку, я был уже у самой верхней ступеньки, около книжного шкафа. А еще, как я ловко тебя разыграл с лыжами. Ты все избегала кру-тых спусков, ради меня, конечно, ради моего благо¬получия, чтобы я не искалечил себя. Сознайся, тебе не раз хотелось оттаскать меня за кудри молодецкие? Я, конечно, ничего не имел бы против, если бы ты это проделала так же, как ты поступала с Николаем Нико¬лаевичем. Ну так и мне, повторяю, не один раз с тобою расправиться хотелось, на правах старшего брата.
И еще, Танюша, не посетуй, в большом грехе пока¬яться должен. Увез я твое серое платье и точный фасон с него, расшитое жемчугом, белое подвенечное ждало тебя... Через Елизавету Николаевну не одно это пред¬приятие свершилось. Знал я от нее, что перед Николой лампаду неугасимую теплишь, говела, как мои теле¬граммы ждала... Как? Ну да все выпытывал, выведы¬вал, медом сердце свое потчевал. Давно чувствовал, знал, что любишь, но еще даже от себя прячешься... И как же ты была мне мила и дорога в эти минуты, когда твои чудесные глаза говорили: «Пожалуйста, еще не сейчас». Правда? Помнишь? Любимая, разве бы я мог посметь обнять тебя и прижать к моему серд¬цу, если бы не услышал, что твое сердце позвало меня, крикнув «Дима», тогда, зимой в мой первый приезд. Ты помнишь этот момент нашей встречи в заколдо¬ванном домике в лесу? Но и за тобой много недоимок, начиная с двух билетиков. Помнишь, кто первый дол¬жен был сдать экзамен по роялю, ведь на обоих было написано «Дима», и при этом столь серьезное лицо... А кто столкнул меня с ледяной горы? А кто назвал меня «Митька — зверь»? А какая это хрупкая, изящная, ска¬зочно волшебная дама в сером платье лихо прокатила меня на паре по тракту, воспользовавшись обманным путем кучерским тулупом. За все это и за многое дру¬гое тебя нужно было бы целовать с придушиванием, как делала это Настя-цыганочка, приговаривая: «Вот тебе, вот тебе».
О! Танюша, любимая, почему тебя нет со мной, вот сейчас, сию минуту? Ты, конечно, не ожидала, что твой Дима так болтлив, но главное, все, что я пишу, мне кажется, что все это не то, что я хотел сказать. Может, за эти одиннадцать суток какого-то неесте¬ственного напряжения, я утратил логику, здравый смысл, или, или меня жжет все время одна мысль, что ты остаешься совершенно одна, совсем одна. Я знаю, знаю, что ты сейчас скажешь, хорошо также знаю, что ты сильная духом, с большой волей, все это не то, род¬ная, любимая, а то, что ты останешься с пустой душой. И еще, сделав так, прошу, успокой меня, не живи в чудесном нашем домике в лесу одна. Сейчас война, время грозное, а потом еще будет хуже, успокой меня, сделай так, прошу.
Вот теперь я написал то, что хотел сразу сказать, когда сел писать, что не давало мне покоя, так трево¬жило. Нет-нет, Танюша... Не хочу ни одного слова уны¬ния, ни тоски... У меня еще десять минут, и я верю, что увижу тебя. Савельич привезет тебя в последнюю мину¬ту... Да, да, я верю, я жду тебя. Храни тебя, Господь, храни свою душу. Как трудно оторваться, чувствую, что письмо получилось несвязным, но перечитывать нет времени.
Танюша, прощай, моя любимая, моя Заморская Царевна.
Твой и только твой Дима».
Сколько раз перечитала, не знаю. Сумерки темне¬ли, строчки сливались. Письмо знала наизусть, но важ¬но читать, читать его без конца... Ведь говорил, думал, писал Дима, Дима живой... Каждое слово, каждая буква жили... На бумаге письма лежала его рука, его синие, синие глаза провожали каждое написанное слово... Ведь он же говорит сейчас со мною... И говорит в послед¬ний раз...
Иллюзия меркла вместе с сумерками, и Дима все больше и больше уходил в безответную тиши-ну мертвых.
* * *
Пора кончать. За время войны мое кладбище увеличилось. За Димой вскоре последовал Борис, уйдя на войну добровольцем, о чем сообщила мне его мать. Он не написал мне ни одной строчки после своего отъезда из домика в лесу. Ушел Михалыч, ушла Ели¬завета Николаевна, и последней ушла мать. Доволь¬но слез, оплакивать уход каждого я не в состоянии, да и Вас надрывать не к чему.
Только вот, что сказала мне моя молчаливая мать за несколько часов до смерти:
Ты все знаешь... И я, как и твоя бабушка Марфа, это ее имя в монашестве, молись о ней... Также бы давно ушла в монастырь, да тебя одну оставить нель¬зя было...— она говорила с большими паузами,— всю жизнь молила Господа, чтобы ты пришла к Нему, да будет Его святая воля, не пропадет молитва матери...
Она надолго умолкла, как бы набирая силы еще что-то сказать.
Красота твоя губила душу твою... За троих... других не знаю... Моли Господа простить тебя, — ее голос ослабевал, она говорила все тише и невнятнее: — Иссушила ты душу Николая Николаевича и Бориса... Дима был счастливее, но и он...
Она не закончила и впала в забытье. Я застыла, окаменела. Мать знала обо мне больше, чем я предпо¬лагала. Мне казалось, что она еще что-то хотела, долж¬на была сказать, я сидела тихо, не спуская с нее глаз. Мне показалось, что она беспокойно шевелит рукой под одеялом. Я открыла край, ее рука держала карточ¬ку отца в военной, форме, а губы беззвучно шевели¬лись, я близко наклонилась.
— Со мною в гроб, — прошептала, делая послед¬нее усилие, положила руку на мою голову: — Благо¬словляю...
И вновь впала в забытье, и тихо-тихо, не приходя больше в сознание, отошла.
Как и расчет взаимоотношений с Борисом в момент его последнего отъезда из домика в лесу потребовал немедленного оформления и ответа за все содеян¬ное, так и сейчас ни с чем не сравнимое, молниеносное прозрение, освобождение от душевной слепоты, пораз¬ило, потрясло меня. В детстве, юности, обаятельная личность отца вытеснила мать, она была, но оставалась как-то в стороне. После смерти отца и до самой ее кон чины, она была также где-то в стороне. Мы прожили с ней тридцать лет рядом друг с другом, и когда быва¬ли вместе я неукоснительно бывала вежлива и только. Последние шесть лет я жила не дома, я всегда стре¬милась из него. Петербург, Москва и домик в лесу — вот, где я обреталась. Это был отход непроизвольный, не жестокий. И только сейчас я почувствовала, что же я дала человеку самому близкому по крови, своей мате¬ри. Что? Ничего. Знала ли я ее душу? Скрасила ли ее сердечную тоску после смерти отца? Ответ позорен. А она? Она молилась всю жизнь о слепорожденной дочери, надеясь, что она, дочь, все же прозреет, про¬тянет к ней руки, и тепло, радостно скажет: «Мама! Мама!» Я целовала и обливала слезами уже холодеющие ее руки, лицо, я звала ее... Каялась... Умоляла о проще¬нии... Но она не слышала, ей это было уже не нужно.
Да, молитва матери не пропала, а горячая вера Димы и его беседы заставили о многом задуматься и привели к переоценке ценностей. Сейчас мне уже много лет. Первую половину моей жизни Вы знаете, а вторая половина — новая книга о работе моей души — была бы не меньше первой. Вам прочту из нее только последнюю страницу.
«Будь благопослушен сердцем, словом и делом, во всякое время на служение другим, без малейшей досады, или раздражения, памятуя слова Спасите¬ля: «Иже хощет в вас вящий быти, да будет вам слу¬га» (от Матфея 29, 26). Вот этот кусочек я выбрала из книги «Моя жизнь во Христе» отца Иоанна Крон¬штадтского, следую и последую этому до конца дней своих.
А Дима, мой светлый луч, он научил меня Иису¬совой молитве. Она всегда спасала, спасает и облег¬чает меня в минуты физических и моральных тяжких болей. Она меня многому научила, я совсем не замечаю, что я одна на этом свете, не замечаю ни своих болей, ни своей бедности. Приношу Господу молитву благо¬дарности за то, что не лишена зрения, и за то понятие и восприятие красоты, дарованной на сей земле чело¬веку, во всех ее видах и формах проявленную.
Единственная мольба к Господу — не быть никог¬да никому в тягость, не умереть без Святого Прича¬стия. Каждый верующий рисует себе Царство Небесное таким, каково оно есть согласно с запросами его души. Моя мечта быть там последней служкой у последнего служки, только бы не бездействовать. О Господи, прости меня, недостойную, прости меня, дерзновенную, прости, что так многого хочу, что так многого прошу, да не сты¬жусь всего того, что пишу в наш XX век. У большин¬ства людей переразвит рассудок и недоразвиты чувства сердца, их понятие о морали относительное, а не абсо¬лютное, я для них нелепа и смешна, но возможно, что и откликнутся и поймут меня родные души. Вот послед¬няя страница моей второй половины жизни.
Еще несколько последних штрихов к последней странице первой половины моей жизни. Почти всю войну я и Олюша работали в петербургских госпита¬лях. Она встретила свое счастье, вышла замуж и уехала на Кавказ, увезя с собой единственную связь, напоми¬нание о трагедии, о кафе у Страстного бульвара.
Я осталась совершенно одна. Революция вновь забросила меня на Урал. Меня притягивал к себе мавзолей-памятник, мой домик в лесу. В первый же год войны все окна были забиты досками. Все вну¬три оставалось, как было. Степан и Марья сторожили его. Я не позволяла топить зимой, чтобы не спалили. Испортиться мог только рояль и пианино, но теперь это не играло никакой роли, я больше не пианистка, я больше не играю.
Красные безбожные «строители рая на земле» под¬ходили к городу, еще далеко слышалась глухо канона¬да, пушечные выстрелы. Было близко к сумеркам, когда Степан подвез меня к домику в лесу.
— Вытащи чемодан и поставь его в кухне, я скоро вернусь, возьму только то, что нужно, и сейчас же иду назад, жди здесь, не отъезжай.
Всю дорогу из города до самого домика в лесу меня охватывали отрывочные воспоминания, причиной кото¬рым были какой-нибудь знакомый поворот, пригорок, или с версту ровный, как аллея, тракт. Поворот с трак¬та, та же узкая лесная дорога, окаймленная шпалерой густого леса, переезд через железную дорогу, полуста¬нок, скалы, а за ними домик в лесу. Почти три года я не была здесь. Чужое горе, чужие раны притупляли свои, а сейчас они все опять открылись, заныли. Мыс¬ленно я часто бродила здесь, в особенности по дому— Каждый уголок — страница воспоминаний. А сейчас, переступив порог его, я не решалась подняться наверх в свои комнаты. Не решалась открыть дверь к Елизавете Николаевне, ведь она в своей комнате в сумерках раскладывает пасьянс и поднимется ко мне навстречу- Борис стоит, ждет за дверью своей комнаты, которая только что захлопнулась за ним. А там, в конце коридо¬ра Дима... Боже! Он может сам выйти ко мне навстре¬чу каждую секунду...
О прошлое, как ты сильно, и как ты властно. Доро¬гие ушедшие, вы живы, живы, вы здесь, вы опять со мною. Кажущаяся мертвая тишина что-то шептала, причудливые тени сумерек шевелились. Тот неизвест¬ный жуткий властитель этого нежилого дома-склепа предъявлял мне права сильного. Сердце мое коло¬тилось, нервы напрягались до крайности, я присло¬нилась к стене, боясь упасть, так кружилась голова. Я всеми силами сопротивлялась невидимой, неведо¬мой силе, которая, казалось, подкарауливала каждое мое неловкое движение, чтобы броситься овладеть мною. Мне чудилось, что она не отрывала от меня сво¬их слепых ужасных глаз, следила, оковывала, парали-зовала волю, рассудок. О, это был не страх, это было более ужасное, я находилась на границе безумия.
Пушечный выстрел послышался совсем близко. С этой стороны велось наступление на город. Это сразу привело меня в себя, и я вспомнила, зачем я приехала. Трех четвертей керосина, привезенных мною в чемодане, вполне хватило, чтобы смочить портьеры, облить ковчег, лестницу наверх, в мои комнаты, бильярд в библиоте¬ке, плеснуть на рояль, разлить по полу зала, столовой, коридора, вплоть до комнаты Димы, и как можно боль¬ше под его дверь, чтобы ни в коем случае не уцелела эта часть дома. Важно, чтобы огонь захватил весь дом, а не часть его. Все должно сгореть, сгореть дотла. Когда сине-желтые огоньки побежали к портьерам зала и сто¬ловой, я бросила спичку в рояль, потом в коридор, и, убе¬дившись, что огонь сейчас начнет лизать двери комнаты Димы, я вышла и заперла двери на ключ.
Отъехав с полверсты, с пригорка, я вглядывалась в темноту сумерек, отыскивая признаки пожара. Мы въехали в лес, затем на тракт. Меня била лихорадка. Я с нетерпением считала версты. Вот поворот, вот еще, и за последним начнется самый большой подъем. С макушки горы на много верст видно кругом. Слева, где должен находиться домик в лесу, горела большая яркая свеча, заливая багровым заревом небосклон.
Глянь-ка, глянь-ка, Татьяна Владимировна, как полыхает, точно у нас, — воскликнул Степан.
Еще чего выдумал! Гони лошадей, пошел!
До самого спуска с горы до поворота, не опускала глаз с яркого костра, оторваться не могла... Очнулась я уже в городе, словно сама на пожарище побывала и слышала, как струны рояля жалобно лопались, пла¬кали, стонали, как стекла из огромных окон сыпались, звенели, видела, как колонны столовой падали, как верх провалился, как огонь Димину комнату охватил, виде¬ла, видела, как Заморская Царевна и ее терем зажи¬во сгорели.
Больше меня ни о чем не спрашивайте.
Через час по прибытии в город, я покинула его навсегда, присоединясь к тысяче тысяч бездомных.
* * *
Вот как закончила няня Карповна последнюю сказ¬ку уже не девочке Тане, а взрослой Татьяне Владими¬ровне:
Повис Иван Царевич на тонком, тонком брев¬нышке над пропастью. Скрипит бревнышко, потре¬скивает, ковер самолет и шапку невидимку обронил Царевич. И сам упал в пропасть, в пропасть бездон¬ную, и увел с собою и Змея Горыныча, и Бабу Ягу, и колдуна, и колдунью, и всех богатырей, и все были¬ны, и всю красоту старины, и все-все сказки, на Руси сложенные.
Вернется ли опять Иван Царевич? А сказка тоже вернется?
На это Няня Карповна ответа не дала.











 P.S. - автора:
Образ, княгини M. Имшенецкой (под псевдонимом - Таня), мне понятен, более, чем кому-либо. Понятен, по той простой причине, что этот образ, мне, близок по духу, но. Не по характеру, а по морали, по идейным качествам. Не знаю, будь, я был бы, более похож на неё. Там, совсем дру¬гое время, другая среда. Откуда, у княгини молодой, такая высокая идейность? Здесь, повлияло на неё, два фактора. Ей, повезло на добрых людей. Её, окружали - прекрасные люди. Даже вся прислуга, состояла из добрых, милых лю¬дей. Отсюда и прививалось высокая нравственная, начало. Кроме того, на неё, большое влияние оказало воспитание, отца. Отец, был, глубоко - порядочным человеком! Про¬фессор, умный, проницательный. Прибавим сюда, увлече¬ние, княгини, художественной литературой. Плюс, при¬родная, тонкая, утончённая натура, тонко чувствующая, сопереживающая. Удивительно, как сочетались в ней - незаурядный ум, с детской, доходящей до глупости - ин¬фантильностью и порой, с эмоциональной, холодностью. Эмоциональная, холодность, черезмерная, воздержан¬ность в проявлении своих чувств к матери и Дмитрию, очевидно объясняется, этой, аристократической гордо¬стью: - не упасть в глазах... не показаться, легкомыслен-ной, навязчивой, Боже, упаси...
В память их, я и написал настоянную повесть. Мно¬гие подробности, я - опускал. Писал то, что посчитал нужным, довести, до читателя.
Повесть «Маргариты Имшенецкой: «Забытая сказ¬ка», я - «откопал» в городской библиотеке г. Светлогор¬ска. Чего и Вам желаю!
Спасибо за внимание - прощайте!