Ночь чернильным молчаньем лгала
Очевидной чужда слепоте,
Но беззвучность ничуть не спала –
Чутко щерила пасть в черноте.
Преисподняя прочная мгла,
Чревом чащи, чистилищем трав,
Чадом неба солгать не могла –
Чаросмертен чудовищный нрав.
Вдруг кладбищенскую тишину
Размозжил протянувшийся крик,
И помнилось – сорвал пелену,
В дикий ужас внезапно проник.
И дорогу кошмару открыл:
Тот обрушиться тотчас готов –
Дрожью вечных червивых могил
И зияньем оскаленных ртов.
Но вернулся грозящий покой,
Впечатленьем ещё посвежев,
И мозженьем умолкнувший вой
Отдавался в покорной душе.
Вновь насытился сочностью страх,
Нестерпимостью мерзко объял –
И душа уничтожилась в прах
В сшибке непримиримых начал!
Свидетельство о публикации №118021806198