Сказка про Огненного цыпленка

СКАЗКА ПРО Огненного цыпленка, рыжего вороненка и алого совенка

Жили-были Белая Курица и Черный Петух. Петух носил Курице зернышки, а Курица высиживала  цыплят. Все цыплята были белые и черные. Но однажды из яйца вылупился  рыжий цыпленок. И не просто рыжий, а золотой. И не просто золотой, а огненный. И не просто огненный, а – пылающий!
Петух сначала в обморок упал, потом очнулся, сел и закручинился:  спалит цыпленок  курятник! А курица удивляется – откуда же такой взялся? Ведь  их семья – черно-белая!
Петух как в себя пришел, закукарекал: что же это такое?! Пушок у цыпленка искрится, горит, а во дворе сено, солома! Спалит курятник  - где  жить?
Курица молчит, жалко ей цыпленка. Какой бы он ни был, а  свой. Под крыло взяла, спрятала, да как подпрыгнет! - он и вправду жжется! Крыло задымилось!
Петух цыпленка во двор вывел, в кладке кирпичей в углу двора поселил, зернышек принес, велел никуда не выходить, а Курице приказал глаз с него не спускать.
-Следи за этим Огоньком, иначе не избежать пожара! -  сказал он ей.
Цыпленок  и не расстроился нисколько. По ночам он спал, а утром, когда  Курица выводила цыплят  во двор на прогулку , ходил недалеко от них.
-Огонек! Ходи только по кирпичам! Ты всю траву  сжег! – кудахтала  Курица.
- Но я тоже хочу по травке! – упрямился Цыпленок.
-Тебе нельзя по травке. Ты особенный. Тебе можно ходить только по камням, по песку, по земле, потому что ты горишь! Понимаешь? Тебе даже на жердочке сидеть нельзя, потому что ты ее  сожжешь!
-Но почему я такой? – плакал Цыпленок.
-Этого никто не знает. И я не знаю. Поэтому терпи.
Когда Цыпленку Огоньку становилось совсем скучно, он бежал к  черно-белым братьям и сестрам. Но Курица  тут же растопыривала крылья, начинала громко квохтать и звала Петуха.
Петух мчался на помощь и отталкивал Огонька в сторону.
-Ну, папа! – обижался Огонек.
- Тебе нельзя к детям! – кричал Петух.
-Ну, мама! – плакал Огонек.
И Курица тоже плакала, вытирая крыльями  слезы, но совершенно ничего не могла поделать.

А в это время на соседней улице, на высоком тополе в вороньем гнезде у  Ворона и Вороны вылупились воронята. Все обычные, черные, а один – желтый.
Ворон спрашивает:
-Ворона,  а почему вороненок желтый? Он болен?
Ворона вороненка под крыло прячет, глаза вытаращивает, мигает, вдаль глядит, клювом щелкает, вспоминает, было ли такое раньше у кого? Нет, не припомнит.
-Ворона, спрашиваю тебя в который раз, откуда  в гнезде желтый птенец?
-Это пройдет, - отвечает Ворона Ворону. – Пройдет, пройдет, он почернеет.
-Ворона! Но так не бывает! -  кричит Ворон.
-Бывает, бывает, почернеет.
- Но что скажет стая?  Если увидят – нас  заклюют!
-Не заклюют, не заклюют, пройдет, пройдет,  - утешает  его Ворона, а сама вдаль глядит, думает, что делать.
- Я чувствую, что мы в опасности! -  воскликнул Ворон и полетел искать печную трубу с сажей. Нашел, стал сажу в лапах носить, вороненка посыпать. И носит и носит, и посыпает и посыпает. Уже и Ворона вся в саже, и воронята чихают,  над гнездом черное облако зависло, и тополь весь в саже, и  поляна вокруг тополя почернела. А вороненок  крыльями сажу стряхнет – и снова  желтый. Даже не желтый, а  оранжевый!
Ворона сердится:
- Ворон! Посмотри на свои лапы! Ты грязнее трубочиста! Хватит носить в гнездо сажу, я чихаю, дети чихают!
-А вдруг дождь?! Держи вороненка под крылом, не пускай его под дождь, пока он черный! – кричал Ворон и снова полетел за сажей.

А в это время в лесу возле деревни в гнезде у Совы вылупился  Совенок. И тоже рыжий. Да не рыжий, а красный! И не красный даже, а алый! Сова   испугалась, из гнезда  вылетела, села на соседнее дерево,  смотрит пристально -  чей это  птенец? Сидела-сидела, молчала-молчала, потом решила, что это Кукушка  свое яйцо в гнездо подложила.
- Вот уж нет, дорогая Кукушка! Я не буду растить твоего кукушонка! - сказала Сова и  полетела в соседний лес новое гнездо вить.  По пути  встретила Кукушку, кричит ей:
- Кукушка, я твоего   кукушонка растить не буду!  Тем более, что  у него алые перья!
-Я ничего не знаю!  Я ничего не видела! – ответила Кукушка и  пролетела мимо.
Синичка разговор услышала и помчалась к гнезду Совы посмотреть на птенца. Прилетела, да так и не улетела, стала ему червячков и мотыльков носить, кормить, поить. Пожалела Аленького - не умирать же ему с голода.
 Совенок    быстро подрос, растолстел, гнездо лапами разломал и  упал на землю.
- Ах, что же делать? – волновалась, летая вокруг него Синичка.
- Я пойду свою маму искать, - сказал  Совенок.
- Где ты ее найдешь? Она далеко улетела, а ты  еще летать не умеешь!
- Мама научит. Я ее попрошу.
-Не капризничай, Аленький, лезь назад в гнездо, - просила его Синичка, но Совенок не послушался и пошел по тропинке вперед.

Тем временем  стая ворон все же узнала, что в гнезде Ворона  поселился чужой птенец.
-Ворон, прогони его! - потребовала стая.
-Не могу, он мой сын.
-Ворона,  прогони его! - требует стая.
-Не могу, - отвечает Ворона. –   Ворон не разрешаяет.
Вороненок слушал-слушал и ночью потихоньку выбрался из гнезда, спустился по веткам вниз и  ушел  вглубь леса.
Идет,  слезы ручьем льются, спотыкается, темно вокруг, не видит ничего. Вдруг вдали  огонек засветился. Пошел Вороненок на огонек.  Слышит, кто-то тоже тихонько плачет. Подходит ближе -  Огненная птичка сидит на камушке,  крылышками глазки прикрыла, всхлипывает.
-Птичка, ты кто?
-Я  Огонек. Огненный Цыпленок. Я стог сена сегодня сжег. Чуть курятник не сгорел. Меня прогнали. У меня перья жгучие. Я опасный. – сказал Цыпленок и снова заплакал.
-А я сам ушел из дома.  Я тоже опасный. Стая  велела мне уйти. Я неправильного цвета.
Вдруг  кто-то в кустах громко  чихнул. Цыпленок и Вороненок  испугались, а Цыпленок  шепчет:
- Ты только не подходи ко мне, Вороненок, не приближайся, а то загоришься!
- Кто там, в  темноте? – громко спросил Вороненок.
- Я  совенок.  Я тоже неправильного цвета,  я Алый.
-Тебя тоже прогнали?
- Я сам выпал из гнезда. А моя мама Синичка не могла меня назад  поднять – она маленькая очень.
- Куда ты идешь?
- Маму искать.
- От мамы идешь  искать маму?
- У меня две мамы.
- А у меня ни одной, - грустно сказал Цыпленок. – Сказали, что меня с неба Луна скинула.  Мне  идти некуда.
-Мне тоже, - сказал Вороненок.
-Давайте, пойдем вместе, - предложил Совенок, - Вместе нескучно. Только, я, конечно, не знаю, куда надо идти.
-Давайте пойдем вместе! – обрадовались Цыпленок и Вороненок. – Давайте просто  идти. Куда-нибудь придем. А если нас будут спрашивать, скажем, что мы идем прямо.
И пошли  они вместе по ночной тропинке.
Шли-шли – до самого утра шли Огонек, Воронок и Аленький и вдруг – тупик, забор. На заборе рыжий кот сидит, толстый, сонный, на солнце блестит, усом водит.
Огонек спросил его, как прямо пройти. Кот говорит:
-Я знаю, но мне лень отвечать. Я ленивый.
Воронок спросил, как направо пройти. Кот говорит:
-Я знаю, но лень отвечать. Мне даже вас съесть лень, не то что поймать. К тому же я рыжий, как и вы. Я рыжих не ем.
-Спасибо! – сказал Огонек, и они пошли дальше.
Шли-шли, набрели на будку. В будке собака спит, каштанового цвета. Разбудили собаку, спросили, как прямо пройти.
-Вы ненормальные, что ли? Будите меня! Я ведь собака, а вы птенцы! Я вас съесть могу!
Воронок извинился за всех, спрашивает снова, как прямо пройти? Пес каштановый говорит:
-Хорошо, что вы рыжие, как и я. Поэтому я вас не съем. Идите прямо.
-Спасибо, - сказал Воронок, и они пошли дальше.
 Набрели на сарай. В сарае две рыжие овцы живут. Дело к ночи, решили попроситься переночевать. Овцы говорят:
-Что ж, раз вы тоже рыжие, заходите. Только цыпленка не пустим,  а то он нам сарай сожжет.
Огонек кивнул и лег в углу двора на камушке, светил всю ночь, как фонарик, весь двор освещал. А утром его корова рыжая разбудила. Луной звать. Расспросила, кто он такой, откуда. Огонек все ей рассказал, и корова Луна заплакала:
-Я  ведь тоже рыжая, но я хотя бы не одна такая в стаде, нас, рыжих, много. А вы одни, вас обижать будут все. Куда бы вас пристроить?
Тут хозяйка пришла ее доить -  Старушка Кряхтушка. Корова Луна попросила ее взять в дом жить Огонька, Воронка и Аленького. Но Старушка Кряхтушка согласилась  взять только Воронка и Аленького, потому что Огонек опасный,  пожар может устроить.
-Ладно, - сказал Огонек, - Я дальше пойду. Буду по ночам фонариком работать, а днем в теньке спать. Видно, такая  моя судьба.
- Куда же ты пойдешь на зиму глядя? Скоро зима, ты замерзешь! – расстроились Воронок и Аленький.
- Я горячий! – успокоил их Огонек и пошел дальше.
А Корова Луна плачет, мычит вслед, жалеет  Огонька.
Тут откуда ни возьмись - Рыжий Конь Бой прискакал.
-Что ты, Корова Луна, плачешь?
-Огонька жалко. Замерзнет в снегу, зима скоро…
-Не плачь, я его пристрою. Садись, Огонек, мне на спину, только смотри, гриву не подпали.
И поскакали они.
Прискакали к Бабульке Говорульке. Та в глухом лесу жила, со всеми птицами разговаривала, песни пела, с медведями и волками дружила, змеи ее слушались – она все языки знала. Но Цыпленка Огонька  жить к себе не взяла:
-Что-то не нравится он мне. Подозрительный он какой-то, -  задумчиво сказала Бабулька Говорулька.
-Хороший он, добрый, волшебный даже,  –  заступился за Огонька Конь Бой.
-В том-то все и дело, что он может быть  даже – лучше меня.   А мне это – зачем? Мы с моими друзьями и без него хорошо живем. Мы к таким ярким - не привыкли. Волки мои точно испугаются, медведи нервничать начнут, змеи расползутся, не соберешь потом… Нет, уходите отсюда.
Поскакали Конь Бой с Огоньком на спине дальше. Прискакали к Старухе Крикухе. У нее вокруг дома - стаи ворон кружат, галки, сороки, воробьи – все кричат, ругаются, ссорятся, дерутся. Гвалт стоит невыносимый! Старуха Крикуха на них ругается, перья вокруг летают, света белого не видать…
Конь Бой  на секунду  приостановился, посмотрел, послушал и - дальше помчался.
Прискакали они с Бабульке Хохотульке. У той тоже вокруг дома шум и гам, но весело: зайцы прыгают, через голову кувыркаются, белки по веткам скачут, балуются, а посреди двора пять индюков  и десять гусей  гогочут-хохочут-заливаются,  а три  маленьких собачки на них лают.
-Ой, нет-нет, я лучше  буду жить один… - прошептал Огонек.
Поскакали дальше. Прискакали к Старухе Молчухе. Та ни с кем не разговаривает, сидит молча, смотрит перед собой, и только слушает тишину.
Конь Бой говорит ей:
-Возьми птенчика себе на зиму, Старуха Молчуха.
Та молча встала, молча дверь открыла, пальцем на печку указала. Цыпленок – скок! – на шесток, и – в печку. Там и остался жить. Стал Старухе Молчухе  по утрам помогать дрова разжигать, а по ночам сидел на припеке и светил на весь дом, как лампочка.
Так и перезимовали. А как весна пришла, подрос Огонек, тесно ему стало на припеке. Вырос у него длинный, пышный, сверкающий хвост, а на серебряном гребне – бриллиантовые колокольчики горят. Крылья стали  длинными,  звонкими, как натянутые золотые струны. Даже Старуха Молчуха заговорила:
-Красивый какой! Ну, лети теперь в небо.
И в пылающую печку Цыпленка Огонька подтолкнула. Тот через огонь  в трубу выскочил, крылья в небе расправил и  полетел.
Летит над избушкой Бабульки Хохотульки,  а та звонким смехом заливается:
-Жар-Птица! Жар-Птица! Любуйтесь, любуйтесь все, радуйтесь!
Летит над избушкой Старухи Крикухи, а та кричит:
- Это же Птица Счастья! Ловите ее, ловите скорей!
Летит над избушкой Бабульки Говорульки, а та пальцем в небо показывает и говорит и говорит, и говорит и говорит что-то зверям, птицам, змеям – на разных языках. Ничего не разобрать. Учит их, наверное, в небо не смотреть.
Летит Огонек над избушкой Старушки Кряхтушки, а у той на плече Черный Ворон сидит,  глазами строго  зыркает, а в другой руке – Рябая Сова  угрюмо ухает. А Старушка кряхтит уныло – видно, тяжко ей  держать их в руках, надоело.
Покружил над ними Огонек и упало Старушке Кряхтушке под ноги  огненное перышко.
Пока Старушка Кряхтушка нагибалась, пока поднимала, пока разглядывала,  - Жар-Птица улетела.
Ворон говорит:
- Это опасная Огненная Птица.  Очень опасная.  Наш Огонек таким был.
Сова ему говорит:
-Хорошо, что мы  изменились и  стали обыкновенными.
-Да, Сова, это очень хорошо для нас.
Старушка Кряхтушка перышко в руках повертела-повертела, да и выбросила в речку. Пусть плывет. Река светлее будет. Рыбам видно будет дно. Так она решила.