сказка

Дуальность - полюсов игра,
Сознанье - терем из стекла,
Алмазом радужным добра,
И чёрною яшмою зла
Переливаются событья.
И протяжённо в бесконечность
Стремятся, то пытаясь слиться,
То вновь расходятся беспечно.
Так продолжается всегда
И трудно вывести причины
Их ухватить и крикнуть: «Да!
Я смысл познал вещей глубинный!»
Хватать… глупейшая мечта!
Чтоб на секунду удивится?
А надо только лишь смирится!
И в чуде этом жить всегда.

               1.
Когда - то жил один кузнец,
Искусный мастер и вдовец,
И кузня славилась его
Работал весело, легко.
Со всей округи шли заказы:
Купцы, бояре… и от князя
Один раз слуги заезжали,
Чтоб сделал меч из твёрдой стали.
Ну в общем добрый был кузнец,
Он веру предков чтил, как жрец.
В его избе, в углу святом
Алтарь в сиянии простом.
Там рядышком стоят два бога,
Один белеет синеоко,
С улыбкой нежной и приятной,
Другой с зелёным хитрым взглядом
Был чёрен, рот его кривой
Сочился пенною слюной.
Но наш кузнец обоих чтил,
Им равно жертвы приносил
Учил он сына своего:
«Понять всё это нелегко!
Но чувствовать обязан ты,
Мир наш средь двух миров застыл.
Любовью твёрдой, как гранит
Их равновесие хранит,
И человек творцовой волей,
Блюдёт гармонию… не боле!!!»
Но сын его был нерадив,
Характером, увы, спесив,
И наставление отца,
Не принял сущностью глупца.

              2.
Прошло так время. Сын взрослел,
Отец, как водится, старел.
У смерти точен срок - закон,
 И вскоре в славе умер он.
Сын принял ремесло в наследство,
Но так как был ленив он с детства,
То кузня вскоре за хирела.
 Отцовское он бросил дело,
Ударившись в хмельное зелье,
Но кончилось его веселье,
Кошель наследный опустел.
Затосковав в пустой избе,
Винил отца, богов он долго.
В особенности Чернобога.
В невежестве зашлось сердечко
И бросил злого бога в печку.
Да и забыл. Тянулись дни
Устал он всех и вся бранить,
Однажды старый горн разжёг,
 Пот вытер с покрасневших щёк,
Занёс над наковальней молот
 Вдруг слышит за калиткой грохот,
 Стучится кто – то в ворота,
 Что там случилась за беда?
 Идёт к калитке… открывает…
И видит парня, тот кивает
И говорит: «хозяин здравствуй!
В своём подворье долго властвуй!
Возьми в помощники меня,
Тебе полезен буду я!»
Кузнец наш передёрнул плечи
От этой наглой, дерзкой речи.
Хотел прогнать он шутника,
Но присмотрелся всё ж слегка.
Был парень черноок и статен,
Но вид одеждою забавен:
Льняная старая рубаха,
Чернеет на главе папаха,
Из - под залатанных штанов,
Лапти просят уж обнов.
Оценил, ему сказал:
«Что ж помощник за глаза
Нужен мне, но вот беда
Заработок ерунда?»
«Эт, хозяин разрешим!
Будешь если от души
Ты кормить меня исправно
То по ладим мы подавно!»
Договор в миг заключили 
Договор был этот в силе,
Парень стал жить у него
В кузне твёрдою рукой
Стал железо он кромсать,
И пошли тут чудеса!

            3.
Кузня снова закипела,
К ней вернулись слава, дело,
Потянулись вновь клиенты
У хозяина монеты
Зазвенели в кошельке.
Молоток всегда в руке
У помощника стучал,
И звенел он по ночам,
И средь этих чудных дел
Наш кузнец разбогател.
Парень же работал только
И доволен был похлёбкой.
                4.
Продолжалось так полгода,
Но однажды непогода,
Загнала в село двуколку
В ней произошла поломка,
Старая барыня в гости
Ехала, уж на погосте
Ей пора бы находится
Только жизнь ещё теплится
В дряхлом и костлявом теле.
Из повозки еле – еле
Вылезла, кряхтя, ругаясь
В кузню нашу спотыкаясь,
Обогреться завалилась.
Видит парень с дюжей силой,
Молотом стучит легко,
Обнажённый торс его,
Потом, копотью лоснится,
Мышц, натруженных бугрится
Чёткий правильный рельеф.
«Это что ещё за эльф!» -
Бабка ахнула, пыхтя -
«годы! … годы! как летят!
Мне бы скинуть лет с полста,
Вот вернулась бы краса,
Хочется мне вновь любить,
Но судьбы не изменить!»
«Это дело поправимо!» -
- парень улыбнулся мило –
«Годы, годы… не потеря…
Лишь бы в чудо была вера!»
Вдруг он молот в бочку сунул,
К бабке подошёл в плотную
И в глаза ей посмотрел:
«Веришь? аль дух оробел?»
Околдована старуха,
Взгляд чарует, млеет ухо
Под гипнозом, чувство меры
Вдруг покинуло её: «Верю!»
Шепелявым ртом прошептала…
И сознанье потеряла.
Парень подхватил её,
Прямо в платье и живьём,
В печь, горящую засунул
Подержал немного, дунул,
 Плюнул вязкою слюной,
Вынул, и облил водой.
Что за чудо, где старуха?
Перед ним стоит подруга!
Дева! Молодостью дышит,
Грудь упругостью колышет,
Ножки стройные, она
Безупречна, вновь юна!

                5.
Чуду был кузнец свидетель
Обомлел. Страх хуже плети
Полоснул его по нервам.
Новоявленная дева
В зеркало взглянув, с минуту
В ступоре стояла, дутым
Телесам своим не веря,
После завизжала вепрем,
Заплясала и запела,
Кое как нагое тело,
Чуть прикрыла одеялом,
Прыг в двуколку… и умчала.

                6.
Ошарашенный кузнец
Еле смог всё перенесть,
Правда это или бред?
Только глядь… а парня нет!
 Горн ещё огнём дымился,
Но работник испарился!
Долго приходил в себя,
Слышит снова в ворота
Кто - то ломится, стучит,
И настойчиво кричит.
Открывает… и… о боже!
У ворот его вельможа!
В дорогой сидит карете
 Слуги строгие одеты
В бархат, ружьями блестят,
Взорами ему грозят.
Из кареты лезет дама
И к нему спешит упрямо.
Узнаёт он в ней старуху,
 Молодевшую подругу.
Подошла и говорит:
«Я забыла заплатить!
С золотом кошель возьми
И ещё заказ прими!
Дар кузнец твой очень нужен,
Сбрось года теперь и мужу!»
Вслед за этими словами
Муж с дрожащими руками,
Вылез из кареты, сник
Стан его. Он был старик.
Испугался тут кузнец:
«Что вы это молодец,
Он работал у меня
Только вот беда слинял!»
«Что ты врёшь, мне смерд поганый!
Метод понимаю странный,
Но кузнец я не слепа!
В кузне видела тебя!
 Ты меня обворожил,
За глянул на дно души,
В тело положил весну
Молодость в меня вернул,
Мне старик теперь не нужен,
Так что возврати-ка мужу,
Его стать красу и силу,
Если нет тогда помилуй
Свою жизнь, колючий жгут
Тебя свяжет. И сожгут
На костре, как колдуна!
Лучше слушайся меня!»
После этих слов она
В кузню тащит муженька,
Вслед два дюжих паренька,
Обнажив свои мечи,
Гонят кузнеца к печи.
Страх его совсем прибил,
Как во сне печь растопил
 Старика взял в руки робко,
И пихнул его прям в топку.

                7.
Чуда в общем не случилось,
Муж сгорел, жена взбесилась.
Барской волей суд вершила,
Кузнеца приговорила
Сжечь живьём за колдовство.
Слуги закопали ствол,
Осуждённого связали,
Обложив его дровами.
И когда кузнец молился,
Из толпы вдруг отделился
Молодой и статный страж.
Факел он поднёс, и в раж
Вмиг огонь пошёл. Кузнец
В жаре огненных колец,
В страже, что поджёг его
Подмастерья своего
С ужасом узнал… и крик
Прозвучал, и сразу стих.

        Конец.