Мысли

Поэт впитывается массами, когда идет перелом их сознания. Когда же наступает этот перелом? Во времена революций. Следует учесть, что раньше эти революции были осуществлены самими творцами прекрасного. Это и Микеланджело с Рафаэлем, и Галилей. В более отдаленные годы эту ношу несли великие полководцы, которые своими завоеваниями либо вносили свою культуру в другие народы (как Цезарь), либо наполняли ее из кубков захваченных (Македонский). Были и такие, которым было глубоко начхать, и они, в свою очередь, насаждали лишь суровый закон выживания (Чингиз-хан). Некоторые, в дальнейшем, даже пытались доказать свою исключительность и исключительность своей расы, но о том, что они привнесли в культуру, не сегодня. С начала двадцатого века все пошло несколько в ином ключе: творческие люди, будь то поэты или музыканты, умело подстроились под временные параметры. Народ начал активно покидать насиженные деревенские места и перебираться в города. Чего же так не хватало этому народу? А не хватало ему шороха березовой рощи и любимых песен. И откуда же он мог все это заполучить? Из строк (которые, зачастую, не мог даже прочитать, а лишь услышать) написанных, появившимися в великом множестве, поэтами. Что же происходит с самим поэтом, когда горячие и горящие времена заканчиваются, и он становится невостребованным? Ответ на этот вопрос в историях их жизней. С распространением радио во всех квартирах, поэтов заместила музыка песен. Простая и незамысловатая музыка с простыми и незамысловатыми словами. Могли ли люди без должного музыкального воспитания (именно воспитания, а не образования, оторванные от колыбельных и застольных, задушевных песен жизнью в огромных муравейниках), оценить хотя бы Шопена, не то что Гайдна? Нет, конечно же нет. Так, в сороковые годы двадцатого века, нашли свою участь оставшиеся настоящие поэты... Впредь поэзия вновь прибывших оценивалась лишь окаймленная в ноты. И если отсутствие перемен было вертикальной доской, то радио стало горизонтальной. Такой вот крест. Но перемены наступили. Случилась Перестройка. И когда же она случилась? Да тогда, когда музыкальное воспитание начало вновь зарождаться. И это воспитание вновь положили на плаху. Новым, весьма умелым, способом - появились новые песни. Они кричали о переменах, о невозможности жить так, как раньше. Еще более простыми словами, чем во времена распространения радио. Тем самым вновь не дали подняться с колен ни композиторам, ни поэтам. Далее же появляется мировая сеть. Народ начали закармливать новшествами с такой силой, что его начало тошнить. Создание музыки стало сродни пению под колокольный звон, картин - на улице под дождем, стихов - под сводящий с ума храп соседа. Средства массовой информации вещают, что поэт-музыкант-художник живет в каждом. Распространяются ресурсы, на которых все это можно осуществить. И порадоваться бы... Но что же мы потеряли? Потеряли ценителя, потеряли того, кто видит-чувствует-слышит. Коли каждый стал создателем, то кому же на нервах рвать? И так ли хороши они, создатели?


венчается крыльями птица
на теплом ветру
мне снится
мне все это только лишь снится
качает крылами из ситца
на облако тенью ложится
венчается крыльями птица
прощаясь со мной
поутру
вы слышите
слышите это
играет аккордами ветер
на перышках клавесина
увидеть такую картину
не каждому богу дано
мне все это только лишь снится
венчается крыльями птица
прощаясь со мной
поутру
мне снится
мне все это только лишь снится