Треплет море серое старую посудину

                ***

Треплет море серое старую посудину,
Шквальный ливень с неба и шквал морской воды.
Нам артист рассказывал: - Это все прелюдия,
Лагерная драма, мол, будет впереди.
Режиссером он служил, глубоко в провинции.
О Москве мечталось, но угодил в ГУЛАГ.
Я спросил намедни: мол, в чем же провинился ты?
- Ставил пьесу автора, оказался враг.
Ни за что, да ни про что осудили, сволочи.
Нас тычками грубыми загоняли в трюм.
Мы как негры некогда в корабле невольничьем –
Нары с полумертвыми, а под ними – труп.
Мужичок был разбитным выпивохой, бабником.
На море бушующем тише стал воды.
Говорит: - Сограждане, мы еще в предбаннике.
Баня, то бишь каторга, будет впереди.
Серое, холодное, грозное Охотское,
Стаи лососёвые, крабовы клешни.
Не знаком никто из нас со стезей матросскою,
И от качки каждого, почитай, тошнит.
Лишь артист осужденный репликами «радует»,
Слышен бас средь грохота тысяч тонн воды:
Есть на свете, говорит, девять кругов адовых,
Это только первый круг, восемь впереди.
Ляпнул прямо про меня: восемь лет отмерили.
Ссылка с поражением – тачка и прицеп.
Если выживу в аду, пусть доложат Берии
О вернувшемся с кругов русском мертвеце.