Олегу, завидующему Ляле в день Крещения

Второй год восхищаюсь твоим окунаниям, Браво!
Снова в первом ряду, я закутанный в шубу, сижу.
Наблюдаю тебя, наблюдаю, хоть я не легавый,
В небе тёмном мигает оранжевобелый Сатурн.
Удивительно, Ляля! Как тебя, всё же красит, морозец!
Обнажённое тело на фоне холодных снегов -
Словно белые, белые, белые, белые розы
И замёрзшие зубки коварных и острых шипов.
Я сижу и гляжу. И мне холодно! Брр! Невозможно!
Ты Наядой ныряешь трёхкратно в холодную муть.
Я тебя ощущаю наружно, ещё - внутрикожно!
Аплодирую я - надо ж как то волненье смахнуть!
Вылезаешь. Счастливая! Я, наконец то вздыхаю.
Сердце радостно ёкнуло, словно счастливый щенок.
Я бы тоже с тобой окунулся! Но может решусь, где то в мае?!
Да простят мою грешную душу:Аллах, Будда, Кришна и Бог...
Второй год восхищаюсь! Восхищай! Продолжай, как умеешь!
Подавай мне пример - я его несомненно приму.
Ты примером своим взбудоражишь меня и согреешь,
Я ж влюблённый в тебя, отойду совершить перекур.
Сердце вялое стало, да живот книзу тянет сильнее,
В шубе тесно и в ней несвободно живётся груди...
Так живу: ем, да - сплю! НО частенько бывает, в окне я
Твоё голое тело, вдруг, вижу средь снега и льдин.
Остывающим пальцем растоплю я оконную льдинку,
Глаз приближу к глазку и всмотрюсь в темноту холодов.
Где то там, средь снегов, голышём ты танцуешь лезгинку,
Где то там, в полынье, ловишь ты для меня судаков...
Дырку лютый морозец навеки покрыл катарактой,
Указательный палец - посинел, заболел, застонал...
Я очнулся от образов первого чудного акта
И своё одиночество, вдруг, ощутил, осознал...
Второй год восхищаюсь я твоим окунаниям, Ляля!
Второй год представляю, как в прорубь ныряю с тобой,
А потом я болею, на больничном неделю валяюсь,
Вспоминая себя в беспощадной воде ледяной!