Мы зарыли талант

Мы зарыли талант возле клумбы в конце двора.

Хоронили бесслезно, поскольку никто не вечен. Мы зарыли талант, потому что пришла пора и удушливый мир опустился на наши плечи.

Я подолгу смотрела из окон на серый двор. Ты пытался быть сильным и молча задернул шторы. Тишина улыбалась нам, как благородный вор, похищающий только неловкие разговоры. Не шуршала бумага, и стул перестал скрипеть, не звучали привычные уху аккорды клавиш. Тишина в те минуты была милосердна, ведь добровольно от музыки сам себя не избавишь.

После этого мы стали строить свою судьбу по мотивам историй, услышанных от соседей. Вспоминали обрывками: жить, закатав губу; находить удовольствие в чае и теплом пледе; не слоняться по дому, как запертый в клетку зверь; покупать вместо ручек малиновое повидло... Здесь лишь пятая часть. Мы повесили план на дверь, потому что, по-моему, это неочевидно.

Вроде шло как по маслу. Прекрасный, уютный дом, все житейские радости — разве что без камина. Только мысли о прошлом копились как снежный ком… И однажды в ночи им завторило пианино.

Я лежала не веря. Я знала, что это ты, не привыкший к режиму прилежного квартиранта. Но в ту ночь, под покровом сгустившейся темноты, ты казался мне призраком брошенного таланта.
 
Эта мысль зажглась, как зажегся настольный свет, — и за нотами вслед побежала живая песня, подтверждая, насколько нелепым был наш обет, и стирая границы, в которых нам было тесно.

Что могли мы понять? Только то, что уже с утра этот дом обернется таким же, как был когда-то. Окна тихо дремали, а где-то в конце двора мы сидели у клумбы, сжимая в руках лопаты.