Полдень

Жероны жирные жуиры,
От жара веера хвостов
В воде колеблемые, миру
Едва видны из под мостов,

Где карпов собирала стая,
Как брёвна горный лесосплав.
Миллионы блесён жгли, играя,
От солнечных лучей, устав

Манить ленивую добычу.
И лбы зелёных валунов,
Сократовски, не зло набычась,
В сиесту малодушных снов

Не провалились без остатка.
Чулком коричневым вода,
Струясь, потягивалась сладко,
Шептала: "Что, кому, когда…",

И остывали ветры в стенах
Еврейского квартала. Жуть
Накатывала постепенно
И, вдосталь помешав вдохнуть,

Не отпустила. Гарь и копоть
От инквизитора-костра
Мешали на балконе хлопать
Зевакам с самого утра.

А впрочем, на балконе билось
Бесхозно ржавое бельё,
Как в трансе еретик, и милость
Являло только вороньё,

Сбиваемое с колоколен
Басами движимых пустот.
Мир жил без тени, был доволен,
Что тишина не настаёт.




"Вне резкости", 2005 год, издательство "У-Фактория"