Лесная тальянка

Льется на вечерней зорьке по деревне голос гармони -- то грустный, задушевный, то вдруг вздрогнут меха непонятным набором звуков, а затем из них вырвется бесшабашная плясовая мелодия и позовет в круг всех, кто ее слушает. Парни и девушки, несмотря на усталость, после трудового дня (да какая она может быть в молодости -- слегка подустал, и только), пускаются в пляс. Чей-то девичий голос задорно пропоет частушку, и понесется эта музыкальная кавалькада по округе, чтобы раствориться за околицей у речки-невелички в луговом тумане. Старый хозяин, чей дом стоит по соседству с сельским клубом, отворит как обычно окно и уже в который раз, пыхтя в ночь цигаркой, скажет старухе: «Эх, хорошо наяривает этот лесник, Гришка Русакович».
А затем за полночь еще долго будет слышна задушевная мелодия, доносящаяся от реки, там, на мосточке, пальцы гармониста перебирают ряды,  а девушка, с русой косою, облокотившись на деревянные перила, задумчиво смотрит на темные воды, в которых отразилась вся палитра небосвода. И, вдруг, тальянка смолкнет, и на плечи девушки лягут горячие и сильные руки юноши и голос хриплый от волнения произнесет слова, которые она ожидала столько времени. Завтра ожидайте  сватов, слышишь…
Ночь, как же ты длинна, утро, как же ты долгожданно, думала девушка, растворяясь в объятиях своего возлюбленного.