1942-й. Фронтовая история

Донские степи.Вдоль дорог жильцами брошенные хаты.
Войска Воронежского фронта отступают к Сталинграду.
Шли обессиленные той войной уставшие в боях  солдаты,
А сзади лишь саперный взвод минировал подходы гаду.

А у завалинки сидел поникший,загнанный солдат,курил.
Под ноги взгляд,пилотки нет,лишь рядом старенький "максим".
Он покурил,встал,подцепил свой пулемет и за собою покатил,
Он шел,как призрак,сквозь войну,сквозь ее гарь и дым.

Пошли саперы,наконец,тут слышат бой идет вдогон.
Приказ-назад.Сдает станицу почему-то враг без боя.
Вошли,а на центральной площади лежит немецкий батальон,
Под полтораста человек из только что прошедшего здесь строя.

Нашли источник через несколько минут:-тот самый мужичок,
На рубеже своем последнем сумевший насмерть отстоять,
Патронный короб пуст,да их и было-то патрон совсем чуток,
А больше не понадобилось бы,он все равно их не успел бы расстрелять.

Здесь немцы шли как на параде:-колонною по пять или по шесть.
Дозор протарахтел на мотоцикле.Село свободно,русские бегут,
Но был один,уставший отступать,и вспомнивший про слово честь.
Он до последнего решил за Родину стоять немедленно и прямо тут.

Лег в палисадник,под сиренью.Сейчас придут,пока еще живые.
Теперь ждать.Вот они идут.И он дал,с тридцати-то метров,
Налево-вправо по колонне,в упор-пять человек навылет,
Потом опять взад и вперед,водя по ним смертельный жернов.

Потом по матушке земле,чтоб не ложились на нее без спроса,
Так и водил,пока не выпустил все двести семьдесят патронов,
А отстрелявшись,не вскочил,не побежал,а только лег на спину просто,
Смотрел на небо,а его штыками.Так умирал один из миллионов.

Он в ослепительную высь над степью уходил,
Простившись с ним душа ушла,а тело здесь осталось.
Мужик свое здесь отстоял.Мог,но не отступил,
Не знаю,как там по канонам,ну а по мне так это Святость.