Советы Оптинских старцев-77

СОВЕТЫ ОПТИНСКИХ СТАРЦЕВ

(Хроника начала духовной жизни)

ИЗ АНАТОЛИЯ СТАРШЕГО ОПТИНСКОГО

Учить я не запрещаю, это доброе дело — век живи,
век учись, но только начни-то с себя.

23.01.18 г.,
Святителя Феофана Затворника

(Продолжение )

К ПУШКИНСКОЙ ТРОПЕ!

(Конспект к завершающей главе исследования
антипоэзии на интернетских сайтах)

... Как же я забыл об этом, старичок старый! Я, наподобие пушкинского Балды, стал «море морщить», то бишь интернетское болото, да «проклятое племя корчить», в чьём ведомстве сии топи находятся. Балде это как-то вышло без ответной взбучки, а мне —  перепало. Потребовалось перезагрузить ноутбук, и вдруг обнаруживаю пропажу не только эссе об антипоэзии, но и вообще  всей хроники. Благо все сочинённые главки успел разместить на «своих» сайтах, пришлось всё 75 главок переносить в диск памяти моего электронного друга. День ушёл в этих шоковых делишках.

И сколько же пришлось передумать! Сразу догадался, что потеря    случилась не без участия всевидящего Вельзевула, а раз так, то не без позволения Отца Небесного. Перебрал все грехи, которые наверняка совершил за время работы над «Советами». Сюда вошли, по моим понятиям: самодовольство (понравилось, как вышли отдельные эпизоды), связанная с ним писательская гордыня (будь она проклята, эта наша общая болезнь!),  наиплохейшее осваивание невероятно сложной духовной жизни, недостаточно горячие молитвы в осуждение моих и рабочих, и суетн-бытовых прегрешений, недостаточно убедительные просьбы простить меня. Да и сколько еще подобного этому.

Помолился. И снова — за голубым экраном, как прикованный к тачке каторжанин. И тут же услышал едкий голос: «Не надо было чернить интернет. В нём столько прекрасного. И классика есть, и ответы почти на все вопросы, и вот даже навсегда утерянные вами главки из несуразной вашей критики...»

По поводу положительных и полезных качеств интернета — мой недоброжелатель, конечно прав. Немало во всемирной паутине замечательного. Но ведь я-то говорю совершенно о другом. О непозволительных Содоме и Гоморе, вольготно празднующих разнузданное бытие на антипоэтических сайтах. И приведённые нами цифры «99 к 1», пожалуй, и есть истинное соотношение светлого и тёмного в опубликованных здесь виршах (в подавляющем большинстве — все-таки виршах. Не могу кривить душой, подвязавшись на службу Истине).

Впрочем, хватит вступительных слов, перейдём к обещанной положителной части нашего повествования.

Я до озноба рад, что даже в заболоченном интернетском море, как в погубленных нами речках, забили чистые родники. Не всегда они полностью поэтические. Но ведь Поэзия — далеко не массовое явление, подлинных мастеров слова в ней всегда единицы, а иначе бы мы не ценили гениев и талантов своих. Впрочем, нынче-то эпоха идёт именно такая мутная, что мы и не ценим, однако с возрождением веры, духовности — оценим, да еще и покаимся, что раньше не ценили. Красота Божья спасёт мир, по замечанию пророческому дальнозоркого, с пушкинской силой, Достоевского.

Пришли в Интернет люди, и молодые, и пожилые, которых Поэзия мучит по-настоящему, не ради славушки ихней, личной, а по своим Божественным законам, требующим приближения к Истине, к Правде жизни, в которых на переднем плане не красивые цветочки и представительницы прекрасного пола, а боль за жизнь ухудшающуюся, бегом несущуюся к  земному апокалиптическому концу.

Вот уже много лет мы дружим с Павлом Солодухиным. Свела необоримая тяга к стихам, к поэтическим не липовым красотам, а еще общая беда, случившаяся с нашими странами — Россией и Украиной. Чистейная душа у моего знакомца-украинца, да еще и моряка непокорного. Такие души не могу не писать стихов. И Паша пишет их чуть ли не с рождения. Публикнулся в  Поэмбуке, понял, что слабоватые у него сочинения, послал мне  письмецо: нельзя ли, мол, в ученики ко мне напроситься. Ну, а почему нет? Правда, учитель из меня никудышный, не сдеражанный. Я об этом не скрыл. И сразу сказал о главном — у него беда: очень слабое знание русского языка. После нашего нескольколетнего общения посвятил ему послание. Павел сравнил мои горы опубликованного в паутине с Эверестом. Потому и строки там об этой славной вершине.

Допустим, с Эверестом слишком громко.
Но где она, давай определим,
Меж гениальным и отличным кромка?
Она лишь — меж хорошим и плохим.
 
И я, своё российское значенье
Оценивая проще и скромней,
Согласен всё же с мыслью про ученье
У скромной музы песенной моей.
 
Но тут же я всю сложность и представил
Старательного, но ученика,
Не знающего тонкостей и правил
Сложнейшего на свете языка.
 
Что русский наш язык ушёл корнями
В те ангельско-адамовские дни,
Не нам, наверно, сомневаться с вами,
Российские сподвижники мои.
 
Переберите все наречья мира
И даже соберите в общий ком,
Всё будет слабо, пустовато, сиро
В сравненье с нашим русским языком.
 
Здесь каждый звук, и каждый слог, и слово,
Пришедшие из дальней той дали, —
И красота, и жизни всей основа,
И единенье неба и земли.
 
И нужен пушкинский всесильный разум
И, может даже, более того,
Чтоб охватить явленье это разом
И мощью духа чувствовать его.
 
Их единицы, справедливы будем,
Кто в слове пушкинских достиг высот.
Иван Тургенев. Безусловно, Бунин.
Едва ли кто-то больше назовёт.
 
Все остальные — гении, таланты,
Про графоманов мы не говорим,
Не очень в знанье истин тороваты,
Не шибко дружат с языком родным.
 
Причины разные. Одна из многих,
Что будущие русские певцы
Полжизни провели в чужих отрогах,
В чужих полях, где жили их отцы.
 
И даже если в тех местах по-русски
Неплохо говорили, всё равно
Ошибочным был русский, плоским, узким,
Как жёсткие костяшки домино...

Представляю, как трудно было учиться Павлу, да и сейчас трудно продолжать учёбу. Но вот ведь молодец! — упорно учится, и языку, и напевности, и остроте тематики. Вот его последнее стихотворение. Оно порадовало меня, старика. Это послание отдному из сайтовских авторов, который написал о старушке, которая молится, а вот ему молиться не надобно — у него есть поэтический лучик, который его радует и согревает. Так вот, ответ Паши:

А о чём её молебен,
слёзы горькие о чём?
Может, кто-то сердцем гневен,
не согреть его лучом?
 
Вот и молится старуха,
просит Господа за всех,
чтобы луч Святого Духа,
сбил с несчастных спеси грех.
 
И согрел в лучах Святитель,
блудших по миру детей,
и впустил в свою обитель,
и не всыпал им плетей.

Молодчина, Паша! Заметил главное — немного побахвалился коллега, а это нам не к лицу. Талант-то не наш, а от Бога. И вот вышел маленький шедеврик. Я подправил только два-три слова. Так держать! Ты, старина, пожаловался недавно, что ничего не пишется. особенно после чтения «Хроники духовной жизни». Бесталанность к тебе не подходит. Ты умеешь работать над собой. И зазнайства никакого. Море приучило тебя к борьбе и смирению. А подзаголовок к заметкам о болотном интернете я заменил таким: «Хроника начала духовной жизни». И скромнее, и точнее. Не так уж и далеко ушёл я по этой узкой пушкинской тропе.

Да, Павел Батькович! И еще тебе один «эверестовский» совет. Выбирай темы для стихов только в высокой Божественной сфере, где не бывает ничего пустого и легковесного. Идея рассмотренного стихотворения именно из таких — возвышенных, важных, общечеловечных. Постепенно переходи на работу настоящих мастеров. Иначе незачем ходить в Поэзию.

Говоря об «одном проценте» интернетских авторов, заслуживающих внимания, я имею в виду и тех, кто еще не дошёл до вершин, на пути к ним, и даже тех, кто, в силу каких-то причин до верховины не доберётся. Впрочем, эти сочинители и сами знают об этом, но пишут и ставят свои вещи на страничках сайта просто потому, что не могут этого не делать. Не ради славы, не ради выгоды какой-то, а потому что чувствуют, что их «слабые стихи» (которые многих публикуемых и не хуже ничуть) тихонечко вносят в дьявольскую тьму настоящий, а не выдуманный, лучик света, то есть лучик света Божественной Истины. Стихи не очень — с точки зрения поэтического слова, но очень — с точки зения веры Христовой. Когда-то я и этому доброму моему знакомцу посвятил послание (оно в цикле иронических поэм «Интернетские гонки»).

МИХАИЛУ КРУПИНУ

Никогда не думал, что на сайте,
Где в такой заброшенности Бог,
Мог пробиться, вечной правды ради,
Лучик веры сквозь чертополох.

Сквозь траву забвенья, сквозь гордыню,
Сквозь тщеславья гибельный обман,
Сквозь непроходимую пустыню,
Сквозь всепобеждающий дурман.

Но пробился! И уже не лучик,
Но ручей, светящийся к тому ж,
Потому что он из самых лучших,
Самых животворных, чистых душ.

И теперь весь целиком причислен
Сайт к нему, хоть сплошь из гиблых ран,
Ведь познанье вечных Божьих истин —
Высший поэтический талант.

А талант, он меньшинство такое,
Что в себя вбирает целый мир.
И недаром нет у них покоя,
Для кого безбожие кумир.

Пусть гордец бессмысленно считает,
Что он в недрах сайта божество.
Словно снег, он в Божьем свете тает,
Был снежок — и вот уж нет его.

Говорю: прости-прощай бедняге.
А для вас совсем другой ответ.
Вы поэт не очень на бумаге,
Но в душе вы больше, чем поэт.

Не в новинку вам, что гаснет бредом
Мыслей растворяющийся ком
У того, кто не рождён поэтом,
Потому что с Богом не знаком.

Я вас уверяю, что весомей
Ваша неприметная строка
Многих, кто живёт в духовной коме
И на Бога смотрит свысока.

Пусть стихи у вас подчас наивны,
Если с точки зренья мастерства,
Но струится в строчках отсвет дивный
От небесных истин Божества.

Во сто крат для сердца и для духа
Он важней отточенных стихов,
Где безнравственность заместо духа
И лепнина вместо Божьих слов.

И ещё скажу вам по секрету,
Что привязанность совсем зазря
Вы ко мне имеете, поэту,
Пламенно к стихам моим горя.

Может, громче только на немного
Лирный звон мой звона ваших строк.
И уж точно в них не больше Бога.
Нелегко мой путь к Нему пролёг.

Но зато, с волною жизни новой,
В день весенний я вам поручусь,
Что Бог даст, еще любви Христовой
Я у вас, дружище, поучусь.

24.02.16 г.,
Равноап. Николая Японского

Наверно, по этой причине мы с ним больше говорили не о поэзии, а о вере Христовой, о её сегодняшних трудностях, о том, что маловато на нашем Поэмбуке стихов духовных, но многовато вычурной пошлости. В суете я забывал о каких-то праздниках, а Михаил поздравлял даже не с самыми важными, со всеми, а я, как батюшке, исповедовал ему накопившиеся грехи свои, да он и отвечал мне, как заправский священник: «Господь простит! Он всех нас любит. А если и накажет, так с Любовью, для пользы нашей». По этому поводу он и стихи вот такие написал:

За те грехи, что совершил я,
Бог испытанья посылает.
И несмертельна боль моя,
И Он о ней, конечно, знает.
 
И потому грустить не надо,
Ведь боль — Господняя награда.

Насколько эти простые строчки выше замысловатого самодурства и мудрования, которые мы рассмотрели в предыдуших главках. И моё искреннее убеждение: лучше, полезнее публиковать стихи незамысловатые, но без ошибок по отошению к Истине, чем шибко замысловатые, но лживые, без правды жизни. По крайней мере, у Михаила «всё понятно, всё на русском языке».

Иногда я люблю давать на своих страничках стихотворные монологи батюшки Владимира Зязева. Они всегда приятно удивляют своей русской лексикой, неподдельным народным юмором, смелостью. Вот так бы и каждому из нас, пиитов, знать, любить и сочинять по-славянски, а не Бог знает, по-каковски.

Владимир ЗЯЗЕВ,
митрафорный протоиерей

Я ЗАБОЛЕЛ, ЧТО, В ОБЩЕМ, НЕПРИЯТНО...

Я заболел, что в общем, неприятно.
О том, поверьте, искренне скажу.
Сейчас лежу вот на больничной койке
И в потолок внимательно гляжу.

Вначале, право слово, был расстроен.
Ну, думаю, приспичило меня.
Но вот теперь и весел, и спокоен.
Лежу о выписке совсем не мня.

А что тут мнить — меня тут уважают,
Пилюлями, микстурами поят.
Друзья звонят, супруга навещает,
И кашей кормят пятый день подряд.

А отношенье! Ты ещё в постели,
Сестра спешит, мол, оголите зад.
Уж чем, не знаю, зад мой так прекрасен,
Что раз по пять на дню его глядят.

То руку покажи, то грудь, то спину.
То рот открой, дыши и не дыши.
В волненье думаю, ну чем я так продвинут,
Чем органы мои так хороши.

Мочу раз пять куда-то уносили,
А вот обратно так и не несут.
Мне кажется, что что-то в ней открыли
И что-то драгоценное найдут.

А кровь ну каждый день берут зачем-то,
А то и по два раза норовят.
Наверное, особенный я чем-то,
И для науки изучить хотят.

Ну, в общем, вы живите, как хотите,
А мне и здесь не мочит и не жжёт.
Опять идут. Сестрица пузырёчек
Мне под мочу, наверное, несёт.

(Написано после серьёзной операции на сердце. — Б.Е.)

Завтра поговорим о других представителях «спасительной единички», которых я без стеснения называю истинными поэтами. Я знаю в интернете, только троих, традиционно троих. Узнаю о ком-то ещё — обязательно заменю троицу на четвёрицу. Но — завтра, завтра, надобно и отдохнуть малую малость.

(Продолжение следует)