Хотела вспомнить

Хотела вспомнить яркого и беспечного, который держит яблоко-хризолит. "Малыш, ты зря опять все очеловечила, обезымянила, подмяла" - он говорит. А я стою, как помнится, в горе скомканном, уютном горе, мягком и шертяном, а он давно уже инвентаризованный своей свободой -  словно морским узлом одна победа на шее его болтается, другая чуть подальше слегка звенит. "Малыш, ты как царевна - совсем красавица, но я, увы, не сказочный, извини. Зовут не Ваней, леса боюсь и темного, ты поищи кого-нибудь посмелей". А я стою, и горечь моя кислотная с минутой каждой кажется мне сочней.

Хотела вспомнить жесткого и ревнивого, стучащего по вечеру кулаком. "Малыш, ты стала резкая и ретивая, хотел бы знать, не думаешь ли о ком?" И я глупела, мякла, сползала, нянчилась с его отрепетированным клише, а за окном закатным крылом маячило скупое время, вверенное душе. Ну что сказать - какие такие сполохи? Ну что спросить - какая еще печаль? "Малыш, в тебе все вымерло, все иссохло, немедленно отвечай же - ну чья ты, чья?".

Хотела вспомнить нечто прочнее облака, живее пыли в собственных волосах. Со мной в маршрутке ехала в шубе норковой вульгарным образом скрашенная тоска - кусала губы, дергалась, нервно хмыкала, локтем пихая мой неприметный мир, в котором столько всего, от чего отвыкла и что не ассоциируется с людьми, когда-то говорящими, приходящими, горящими когда-то над головой как звезды темно-синего, настоящего сырого неба, давящего собой.

.